Поимка мулата.
Охотники разделились: старый Лейвли и Кук вместе с Красавчиком шли по одному берегу протекавшей неподалеку от фермы речки, Джеймс и Сандерс по другому. Собака плелась равнодушно, вяло обнюхивая землю.
-- Мало толку от вашего Красавчика! -- сказал Сандерс. -- Он какой-то сонный.
-- Подождите! Едва нападет на след, совершенно преобразится.
-- Здесь вообще мудрено что-либо подметить... сплошь камень. Целая армия пройдет, не оставив следов...
-- Вы полагаете? -- спросил Джеймс самодовольно. -- Не зря уверяют, что городские джентльмены совершенно теряются среди лесов.
-- Как лесные джентльмены в городах, -- парировал Сандерс с язвительной усмешкой.
Джеймс невольно покраснел, потому что мнимый мистер Гэвс в общем был прав. Но он тотчас же приободрился, указывая своему спутнику на несколько лежавших на дороге камешков.
-- Вам это ни о чем не говорит? -- спросил он.
-- Что? -- спросил тот. -- Ничего особенного не вижу.
-- А я вам скажу, что здесь с четверть часа тому назад пробежал олень.
-- Откуда вы узнали?
-- Смотрите! Один камешек стронут с места. Та сторона его, которая отсырела от прикосновения с землей, теперь обращена вверх. Камешек стронут пробегавшим животным. А что это был олень, можно судить по следам копыт на мху, покрывающем землю... Но что это?
-- Где? -- спросил Сандерс раздраженно.
-- Идите сюда! -- крикнул Джеймс отцу и Уильяму, не отвечая на вопрос гостя. -- Я нашел кое-что, требующее внимания.
Старик и его зять переправились вброд, и Джеймс спросил у них:
-- Когда шел дождь в последний раз?
-- Третьего дня вечером, -- ответил Лейвли.
-- Как вы думаете, мог камень оставаться мокрым с того времени? -- продолжал Джеймс, указывая на влажную поверхность плоского прибрежного камня. -- Не должен ли был высушить его ветер?
-- Разумеется! -- подтвердил Лейвли. -- Значит, мы напали на свежий след.
-- Без всякого сомнения! -- весело воскликнул Уильям. -- Разбойник вылез из воды у этого плоского камня. Сюда, Красавчик! Докажи свое искусство!
Собака обнюхала место, не выказывая сначала никакого особенного оживления, но скоро выпрямила уши, осмотрелась вправо и влево, взглянула пристально на своего хозяина, замахала хвостом и завыла.
-- Ну, чует волка! -- сказал с неудовольствием Джеймс.
-- Волка или негра, -- ответил Уильям. -- У Красавчика на них одинаковая реакция.
Он протрубил в рог, и по этому условленному сигналу с фермы им подали лошадей. Лишь только Красавчик увидел, что все готовы к отъезду, он глухо пролаял, помчался прыжками вперед, но тотчас же снова побежал рысью, не поднимая морды от земли.
Лес здесь был редкий, и лошади могли следовать за собакой, которая, взбежав на возвышенность, стала спускаться по окраине оврага, тянувшегося к Миссисипи. Охотники, от внимания которых ничто не ускользало, вскоре заметили отпечатки ступней на болотистой почве. Красавчик остановился, поджидая своего хозяина. Подскакав ближе, Уильям увидел явные следы привала: земля была истоптана и покрыта золой и угольями, вперемешку с костями и перьями, по которым можно было заключить, что кто-то жарил и ел дрофу.
-- Ну, -- сказал Уильям товарищам, -- этот молодец позавтракал лучше нас! Но как мы не слышали выстрела, которым он убил птицу?
-- Он успел уйти слишком далеко от фермы, -- отвечал Джеймс, -- но зато потерял много времени потом, благодаря своей жадности. Но позвольте! Вот новый факт: негодяев было двое. На земле отпечатки двух видов обуви: обыкновенных башмаков и других, более легких и закругленных, какими бывают мокасины. Башмаки с высокими каблуками. Вперед! Мы вот-вот нагоним беглецов, следуя по этим следам!
Он поскакал во весь опор. Красавчик несся за ним, наконец, Уильям крикнул:
-- Видите? Вон они бегут! Вперед же, скорее, надо взять их живыми.
Коттон и Дан не замечали преследования, пока поворот дороги скрывал от них окраину оврага, но мулат вдруг остановился, испуганно спросив:
-- Слышишь, Коттон?
-- Что тебе еще пригрезилось, трус?
-- Конский топот.
-- Вздор! -- возразил Коттон, побледнев, однако, немного. -- Где ты слышишь? С какой стороны?
Мулат припал ухом к земле, но тотчас же поднялся, лепеча с ужасом: "Бежим! Бежим!.." -- и бросился со всех ног вперед.
Коттон теперь уже и сам слышал лошадиный топот и бежал вслед за товарищем, думая в то же время, что единственным средством к спасению была возможность заставить охотников гнаться по двум направлениям. Он заботился только о том, чтобы уйти самому, предоставляя мулата его собственной участи. С этой мыслью в ту минуту, когда Дан опередил его на несколько шагов, он прыгнул с крутого обрыва вниз, прямо в густую чащу каштанового кустарника. Может быть, ему и удалось бы спастись таким способом, потому что никакой всадник не мог последовать за ним туда, но Уильям признал свое ружье, а в человеке, уносившем его, известного грабителя Коттона. Молодому фермеру были хорошо известны все окрестные тропинки, и он повернул лошадь назад, чтобы спуститься с обрыва и перерезать путь беглецу.
Сандерс, которого также интересовал более белый, нежели негр, последовал за Уильямом.
Дорога, выбранная Коттоном, была почти недоступна для верховых, но всадник был до того приучен к преодолению всяких препятствий, что не сдерживал лошади. Сандерс, несмотря на то, что был вовсе не таким лихим наездником, был вынужден следовать за ним по пятам, потому что его лошадь рвалась за той, которая мчалась впереди.
Уильям уже настигал беглеца, а Красавчик почти хватал его за ноги, но Коттон остановился и выстрелил. Он был великолепным стрелком, но крупные капли пота падали со лба на глаза, и это помешало верности прицела, пуля только слегка задела висок Уильяму и пробила насквозь шляпу Сандерса.
Решительная минута наступила. Кук понимал, что стрелять на скаку бесполезно, и решил свалить разбойника ударом приклада по голове. Он поднял уже свое ружье за ствол, но в эту самую минуту лошадь его споткнулась, и Уильям покатился к ногам своего врага. Кот- то решил воспользоваться удачей, и гибель молодого фермера была бы неизбежна, несмотря на то что Красавчик с бешенством бросился на защиту своего хозяина, однако к месту схватки поспешно приближался Сандерс, и это изменило положение дел.
Коттон не подозревал, конечно, что Сандерс не имел против него никаких враждебных намерений, поэтому, повинуясь только чувству самосохранения, он швырнул разряженную винтовку в Красавчика, который отскочил с жалобным воем, подхватил ружье, выпавшее из руки Уильяма, спустился в глубину оврага и побежал по болотистой равнине. К его удивлению, второй всадник его не преследовал.
Между тем Джеймс продолжал преследовать мулата, и старик Лейвли не отставал от него. Видя их уже в двадцати шагах от себя, Дан остановился, встал за торчавший ствол дерева и крикнул, направляя в противников свой пистолет:
-- Прочь! Размозжу голову первому, кто подступит!
Но молодой человек и его отец имели опыт схваток с
индейцами и усвоили их тактику. Они мгновенно спешились и спрятались за деревьями. Дан увидел среди листьев дуло охотничьего ружья старого Лейвли, уставившееся на него, и бросился плашмя в траву.
-- Джеймс! -- крикнул старик сыну. -- Он долго пролежит так, притаясь, я не могу попасть в него, мне видно лишь дуло его пистолета. Попробуй подстрелить его в ногу! Только чтобы он тебя не задел!
В это время раздался топот лошади. Сандерс скакал в их сторону, и это погубило мулата. При движении, которое он сделал, чтобы взглянуть на нового противника, Джеймс выстрелил, и пуля пронзила ногу мулата. Сандерс ударом приклада раздробил ему руку и добил бы вора, если бы старик Лейвли не удержал его.
-- Лежачего не бьют, -- сказал он, -- притом этот человек -- наш пленник!
-- Но его товарищ убил вашего зятя! -- возразил Сандерс. Известие было не совсем точным, Уильям уже подъезжал к группе, держа в руках свою дорогую винтовку. Он спросил мнимого мистера Гэвса, почему он его покинул или не выстрелил в убегавшего Коттона? Сандерс отвечал, что не сумел бы попасть в беглеца. К тому же он считал Уильяма смертельно раненным.
-- И поэтому вы оставили меня на произвол судьбы? -- насмешливо спросил молодой человек.
Он рассказал обо всем, что случилось, и советовал не преследовать более Коттона, потому что Красавчик не пошел бы на охоту за белым. Притом бедная собака была сильно ушиблена брошенным в нее ружьем, и теперь с трудом ступала на одну ногу. Поэтому решили перенести мулата на ферму. Он терял много крови из-за раны, перелом руки тоже грозил опасностью для его жизни. Старик Лейвли как умел сделал ему перевязку, но раненый слабел и лишился чувств. Фермеры устроили носилки из конских попон, и маленький караван отправился обратно к ферме. Но Джеймс заявил отцу, что не может оставить Коттона безнаказанным, он просил старика извиниться за него перед дамами. Сам он считал необходимым немедленно продолжить погоню. Сказав это, он закинул ружье на плечо, снова вскочил на лошадь и помчался по прежней дороге. Охотничья сметка помогла ему найти след, видневшиеся кое-где на траве капли крови показывали, что Коттон ранен и что он делал себе перевязку на том камне, далее которого крови не было видно. Молодой человек понял, что ему придется употребить всю свою ловкость и смекалку, чтобы настичь беглеца.