Престольная палата. Ночь. Луна играет на стенах и на полу. Двое часовых.
Первый: Далеко ли до смены? Жутко здесь.
Все будто ходит кто-то. Поглядишь --
Нет никого.
Второй: Заметил ты сегодня,
Как пасмурен был царь? А лик-то
Как страшен стал.
Первый: Глядит и не глядит...
Второй: Дверь скрипнула...
Первый: Сюда идут... все ближе...
Второй: Молчи, молчи... Он сам.
Борис в рубахе, поверх которой накинут опашен. Входит, тяжело ступая. Часовых не замечает.
Борис: "Убит, но жив".
Меня с одра все тот же призрак гонит...
Когда он жив -- зачем же я, как Каин,
Брожу теперь, без отдыха кружась?..
(Осматривается).
Куда зашел я? Это тот престол,
Где восседал я в славный день венчанья...
Он мой еще. С помазанной главы
Тень не сорвет венца...
(Подходит -- и вдруг отступает в ужасе):
Престол мой занят.
(Хочет опомниться):
Иль это лунный луч играет? Нет.
Я вижу -- вон -- колеблется, как дым,
Сгущается -- и образом стать хочет.
Ты, -- ты. Я знаю, чем ты хочешь стать --
Сгинь. Пропади.
Часовой: Святая сила с нами.
Борис: Кто здесь? Кто говорит?
(Увидев часовых) Смотри туда...
Что на престоле там? Ты видишь? нет?
Так ближе подойди и бердышом ударь,
Ударь в престол.
(Часовой, дрожа, делает шаг к престолу, Борис приходит в себя).
Стой, -- воротись, не надо.
Я над тобой смеялся. Из окна
То месяц светит... Прочь ступайте оба.
Что слышали -- молчать под смертной казнью.
(Часовые уходят).
Борис (один): Да, жалок тот, в ком совесть нечиста,
Неизлечим его недуг душевный,
Беда, беда: как язвой моровой
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молоток, стучит в ушах упреком,
И все тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах...
(Озирается)
Вон, вон опять... Что это там в углу
Колышется, растет, близится,
Дрожит и стонет... Чур, чур,
Не я, не я твой лиходей... Чур,
Чур, дитя... Народ... не я... Воля
Народа. Чур, дитя.
(Опустается ниц)
Господи, ты не хочешь смерти грешника.
Помилуй душу преступного царя Бориса.