Мы на Брестском вокзале, в Москве. "Скорпионы" провожают нас за границу.
Опять мы с Брюсовым болтаем... о стихах. О, не о поэзии, конечно, а именно о стихах. С Блоком мы о них почти никогда не говорили. А с Брюсовым -- постоянно, и всегда как-то "профессионально".
Выдумываем, нельзя ли рифмовать не концы строк, а начала. Или, может быть, так, чтобы созвучие падало не на последние слоги оканчивающего строку слова, а на первые?
Как-то потом, вдолге, мне вспомнилась эта игра. В "Весах" было напечатано несколько стихотворений под общим заглавием "Неуместные рифмы". В книги мои они, конечно, не вошли, и я их едва помню:
...Сквозь цепкое и ле-пкое
Скользнуть бы с Ча-шей...
По самой темной ле-стнице
Дойти до сча-стья...
Что-то в этом роде. В другой раз вышло интереснее. Мы подбирали "одинокие" слова. Их очень много. Ведь нет даже рифмы на "истину"! Мы, впрочем, оба решили поискать и подумать. У меня ничего путного не вышло. Какое-то полушуточное стихотворение (обращенное к Сологубу):
........извлек
Воду живую он из стены;
Только не знает, мудрец и пророк,
Собственной истины.
А Брюсов написал поразительно характерное стихотворение, такое для него характерное, что я все восемь строчек выпишу. Рифма, благодаря которой стихотворение и было мне посвящено, не особенно удалась, но не в ней дело.
Неколебимой истине
Не верю я давно.
И все моря, все пристани
Люблю, люблю равно.
Хочу, чтоб всюду плавала
Свободная ладья,
И Господа, и Дьявола
Равно прославлю я...
Ну, конечно, не все ли равно, славить Господа или Дьявола, если хочешь -- и можешь -- славить только Себя? Кто в данную минуту, как средство для конечной цели, более подходит -- того и славить.
Насчет "свободной" ладьи -- ужимка, поза, рифма. Какая "свобода", или хоть мысль и понятие о ней, могут быть у одержимого брюсовской страстью?