вой с к о.

но никогда не служили полицейскими чиновни-

ками, никогда полицейская палка не подымалась

надъ нами; не хотимъ, чтобы она и теперь под-

нялась и она не должна подниматься.

Араканцть.

Изъ беззавеВтнаго прежде борца за свободу,

безупречнаго рыцаря и защитника угнетенныхъ,

безстрашнаго сторожа окраинъ родины, казакъ

превратился въ настоящее время въ погромщика,

которымъ его такъ часто, но такъ несправедливо

называють на Руси. Не на Кполяхъ уже брани ска-

четь онъ, а на груди своей родины, не о вражьи

головы тупить свою саблю, а о тВло братьевъ сво-

ихъ. Не бросайте упрека въ этихъ людей: эти

же жертвы нашего страшнаго прави-

тельства, какъ солдаты подъ нача.льствомъ Мина,

Сиверса, Соллогуба.

Араканчееъ.

Провожая меня сюда, въ Петербургь, въ Госу-

дарственную Думу, казаки)сердно просили меня

передать сл'Вдующее, — выражаются они просто:

„глубокоуважаемый Ивань Мартьяновичъ, если

придется вамъ бесЪдовать въ ПетербургВ съ ре-

придется... (Шумъ Смљтъ),

то передайте имъ, чтобы они оставили свою опас-

ную игру, которая ведеть на гибель. По-

изщВва.лись и достаточно... (Голоса: Довольно! До-

вольно!) и если не перестануљ, то терптВнЈе лоп-

неть и всколыхнется православный Донь и

съ чувствомъ долга отвовется на призывъ Мо-

нарха онъ!

Весьма нежелательно, чтобы казаки служили

каждому въ укоръ, чтобы они ходили противь

своихъ собратьевъ - гражданъ, но Д'Вло въ томъ,

99