О том, как им рассказывали сказки
Из окна Колумбу была видна круглая бухта и корабли, шедшие в Лиссабон или Гвинею. Большей частью это были маленькие каравеллы. Они были без палубы, с косыми треугольными, парусами, корма и нос высоко изгибались, и они качались на волне, словно уточки.
Иногда это была каррака — низкая, плоская, неуклюжая, вся крытая палубой, как черепаха щитом. У неё был квадратный парус на длинной мачте и треугольный на короткой. Она едва ползла — так медленно она двигалась.
Один раз проплыл, не останавливаясь, огромный трёхъярусный корабль. Диего вбежал запыхавшись, схватил отца за руку, потащил к берегу. Корабль шёл быстро и скоро исчез. Они ещё постояли, потом Диего спросил:
— Ты на таком корабле плавал?
— Нет.
— Вот бы нам такой, верно? Мы бы здóрово на нём уплыли!!
За эти годы Колумб несколько раз просил Корреа переправить его в Лиссабон. Корреа отвечал:
— Потерпи.
У Колумба вошло в привычку приходить в кабинет Корреа и стоять там молча, прислонившись к дверному косяку или к стене близ двери. Корреа ёжился, хмурился, потом говорил:
— Ну что ты смотришь на меня? Какие у тебя глаза тяжёлые.
Колумб отводил взгляд, потом забывал и опять смотрел неподвижно.
— Не мешай мне, пожалуйста, — говорил Корреа. — Тебе делать нечего, вот ты и подпираешь стены, будто они без тебя обвалятся. А я занят.
Но если Колумб всё не уходил, Корреа начинал объяснять:
— Вот я должен размышлять, а ты думаешь, это легко? Педро Ольо опять запахал чужую межу, — что мне с ним делать? Ведь я отвечаю за порядок на острове. А матросы с «Анунсион» затеяли драку на берегу и дочиста вытоптали виноградник кривого Андреа. С кого ему получать убытки? Матросы перед дракой всё жалованье пропили.
— Ты ему сам заплати, — отвечал Колумб и уходил.
Корреа долго смотрел ему вслед, а потом, стукнув кулаком по столу, говорил равнодушно:
— Вот глупости.
В тот день, когда Колумб увидел трёхъярусный гордый корабль, он долго не мог успокоиться. Он бродил по своей комнатушке, натыкаясь на стены. Он видел высокий нос корабля и деревянную фигуру сирены на нём. У сирены был изогнутый хвост, а на голове высокая шляпа — убор богатой горожанки, похожий на рог единорога или опрокинутую воронку. Корма корабля была квадратная, тяжёлая. В три ряда зияли на ней окошки.
Колумб снова пошёл к Корреа:
— Дай мне уехать! Отпусти меня плавать по этому морю и открыть путь в прекрасную страну Индию.
— Хорошо, — сказал Корреа. — Сегодня ко мне придут умные люди. Как они скажут, так и будет.
Вечером пришли умные люди — капитаны и лоцманы. Они сели вокруг стола, а Колумб сидел в сторонке на табурете. Диего стоял, прислонившись к отцу, и расковыривал пальчиком дыру на его плече.
— Вот, — сказал Корреа. — Собирается плыть в море Тьмы. Слыхали?
— Эх, сынок, — сказал старый моряк, — в море Тьмы люди по своей воле не ходят. Туда, не приведи господи, разве только бурей отнесёт, а уж обратно мало кто возвращался.
— На моём корабле как-то ехал один купец, — заговорил один из капитанов. — Почтенный купец ехал, в четырёх бочках товар вёз. Так он побывал в море Тьмы. Он рассказывал, что плыли они да плыли, и вдруг неизвестной силой потянуло их корабль неизвестно куда. А это их магнитные скалы притягивали. Летит их корабль всё скорей и скорей, даже из воды выскакивает, словно дельфин. И вдруг все гвозди, все скрепы, все болты как взовьются птичками и полетели к тем скалам, а корабль распался по брёвнам и по доскам, и все люди затонули.
— И купец затонул? — спросил Диего.
Он слушал, вытянув шейку, и его большие уши пылали от волнения.
— Нет, купец не затонул: его подобрал проходивший мимо корабль.
— А почему же этот корабль не затонул? — снова спросил Диего. — Его магнитные скалы разве не притягивали?
Капитан подумал и сказал:
— Нет, наверно и его притягивали. Как же иначе? А купца, значит, какой-нибудь другой корабль подобрал.
— А как же этот корабль? — снова спросил Диего, но Колумб погладил его по голове и шепнул:
— Ты слушай, Диего, и не мешай рассказывать. Ты же слышишь — это сказка.
— Я сам побывал в море Тьмы, когда ещё был мальчишкой, — заговорил другой моряк. — И вот мы плывём и сами не поймём где. На карте на этом месте должен быть остров Брандан, а его нигде не видать. Второй день плывём, а острова всё не видать. Кружили мы, кружили, так этого острова и не нашли. Капитан нам после объяснил, что этот остров Брандан — бродячий, сегодня здесь, а завтра там.
— У острова ножки выросли, — сказал Диего и засмеялся.
— Молчи, — шепнул Колумб.
Но Диего не мог успокоиться.
— Это остров паруса распустил и уплыл куда глаза глядят.
— Молчи! — крикнул Корреа.
— Я тоже побывал в море Тьмы, — сказал ещё один моряк. — Мы плыли, плыли, у нас вода протухла. Вдруг видим — островок, низменный, весь зелёный. Мы поплыли вдоль его побережья, а не знали, что он зачарованный. Нашли бухточку, бросили якорь, спустили шлюпку, послали людей за водой. И я с ними поехал. Пристали к берегу, сошли. Хорошее местечко было: полянка свежая, и тень от деревьев, и ручеёк. Матросы стали набирать воду, а я пошёл побродить, поразмять ноги. Вдруг вижу — три камня и между ними костёр разложен, и угли ещё тлеют. К камням прилипла чешуя — видно, рыбу пекли. А от костра к лесу — человечий след. И — провались я на этом месте! — огромный, ножища босая, вдвое больше моей.
Диего покосился на его ногу.
— А тут с корабля как засвистали: «Возвращайтесь скорей, корабль с якоря рвёт». Мы бегом обратно в лодку. Двух матросов не дождались, они в лес ушли. Скорей вернулись на корабль, а тут с горы как подул вихрь.
— С какой горы? — спросил Диего. — Ведь вы говорили — островок низменный.
— С горы подул вихрь, — упрямо повторил моряк. — Ураган заревел, рвёт паруса. Сорвал корабль и несёт его в открытое море... Когда буря утихла, мы вернулись обратно, долго плавали в тех водах, но волны под нами были прозрачны и тихи и острова не было видно ни на море, ни в глубине.
— А может быть, вы не туда вернулись?
— Ни на море, ни в глубине острова не было. Это был зачарованный остров, он опустился на дно морское, и наши два товарища вместе с ним.
...Когда поздно вечером моряки разошлись, Корреа, торжествуя, сказал Колумбу:
— Вот что умные люди говорят!
— Да, — ответил Колумб. — И что они говорят, слышал, и какие они умные, видел.