Они привели меня въ какую-то каморку, въ которой ничего нѣтъ, кромѣ стѣнъ да дверей, со множествомъ замковъ и засововъ, конечно.
Я спросилъ столъ, стулъ и все что нужно для письма. Мнѣ принесли все это.
Потомъ я спросилъ постель. Тюремщикъ поглядѣлъ на меня тѣмъ вопросительнымъ взглядомъ, который такъ и говорилъ: -- а зачѣмъ бы это?
Однакожъ, они поставили мнѣ въ уголку складную постель. Но въ то же время поставили и жандарма въ мою комнату, какъ говорятъ они. Ужь не боятся ли они, что я удавлюсь матрацомъ?