— 31 —

Л“има Торцова: „Шире дорогу, Любимъ Торцовъ идетъ!..

Во Мхъ этихъ столь внавомыхъ намъ словахъ, воторыиъ

тавъ привыкла рукоплескать русская публика, неизи%нно

чувствуется TpeneTaHie хивиенныхъ сиъ... Думается, что

эта черта — правдивая жизненность художественнаго творче-

«тва — никогда не исчезнетъ взъ русской иамн и

сцены, и если въ поел%днее врем у нашей публики и на-

чинаютъ ИИ'Вть усп%хъ н“оторыя произведетж нов“шей

драматурйи, вмгвсто реиьныхъ образовъ передъ нами

мелькаютъ ruiR-T0 безвровныя фигуры, то,

думается, это просто— преходяшая бод“нь, которая не мо-

жеть длитьоа долго. Настанетъ пора, мн проснемса отъ на-

шей спячки, и снова дуновете здороваго реализма п(Метъ

нацъ нашей драмой, и снова мн услышимъ съ высоты рус-

«кой сцены сильныя, в%пјя Очи.

Но съ жизнью, Петръ поставилъ русской

сценФ еще одну задачу. По его мысли, театръ долженъ

быль сдвлатьса общеиароднымъ, не источникомъ удоволь-

оття одного привилегированнаго меньшинства, а когучимъ

образовательнымъ для всей массы народа, той

нейтральной почвой, гдћ должны были сливаться въ общемъ

духовномъ и богачъ, и Однякъ, и знатный

вельможа, и С'ћрый простолюдинъ. Осуществили ли мы эту

задачу? Есть ли у насъ общенародный театръ? Не смотритъ

ли на насъ съ укоромъ изъ глубины суровое лицо

Преобразователя?

Вудемъ чаще задавать себ эти вопросы и,

кь духу великихъ поэтовъ въ сценической нашихъ

чудныхъ московскихъ артистовъ, будемъ глубже чувствовать

свою нравственную отвмственность передъ йми, кто еще

не получилъ доступа кь

безъ свжа 3HaHia,

благамъ вудьтуры, вто бредетъ во

п какъ въ подземной тюрьмћ безъ