Ilony съ горя

Въ чисто поле.

Вь чистомъ

Растетъ трава,

И вое; шелковая;

Цвмутъ цвжы,

И все раззолливые.

Сорву цвђтокъ,

Силоту йнокъ

Своему дружку

На головушку.

Носи, дружокъ,

Не снашивай,

Люби меня,

Но забывай!

82

207.

Я васъ любилъ,

Счастливый быль,

Отъ васъ отсталъ,

Безчастный сталь;

Въ тюрь.му попал».

Въ сижу,

Въ окно гляжу:

Не нойдстъ-ли

Моя расхорошонькая,

Но взглянстъ-ли она

На мое окошочко,

Но промолвить-.лп

Мнев словочушко,

Но обрадуотъ-лн

Мое сордечушко?

208.

Ахъ, ты, гуленька, мой голубо-

чекъ,

ты мой ворку-

ночокъ!

Ты почто, зачто въ ости не

летаешь'?

В'Ьрно, гогюшка моего не знаешь,

Голосочка моего не слышишь ..

Мой TPOMkin толпсокъ вморкомъ

прочь относить,

У голубка сизы перышки частымъ

дождемъ моетъ,

Пройваотъ, насквозь промываетъ,

Отъ моего милаго вђсточку при-

носить :

Мой-то милый сидитъ во невол,

Во тюрьмђ, во каменной.

Во этой во тюрьм•Ь 11'Ьтъ дверей,

окошекъ, —

Толька одна тамъ горенка новая,

Печка кафельная, трубушка ды-

мовая.

Со этой со трубушки дымокъ

пов•Ьвастъ,

Носить, по"ваеть по чистому

полю,

На рощицу зелену,

па мою

дубраву.

Дубравушка во л'Ьсочк•Ь, во Л-

су расшум'Ьлась.

За тьмъ шумомъ, за тЬмъ га-

момь ничого пе слышно;

Только С.1ЫИ1енъ въ л'Ьсочк•1;

одинъ голосочекъ,

Ни злрипый, ни лебединый, —

голось человТ[йй•,

Человјк•а пе простого,

казака

донского,