В конце концов уговоры Савелия и деньги помогли экспедиции преодолеть труднейшее препятствие. Иван согласился.
Это был тот самый неудачливый охотник, про которого сказал Савелий. Иван знал лесные тропы до самого Страшного лога. А там, по словам деда, начинается речка, вдоль которой побоялся идти Трефилий. Может быть, скитника что-нибудь и напугало, но идти по реке хорошо было тем, что она ведет к самым Пяти ручьям. Тут уже не собьешься.
Отославши на кордон почти три четверти своих коллекций с лошадьми, ребята с облегченным багажом, после недельной стоянки у вогулов, двинулись в дальнейший путь. С хозяевами простились тепло, взаимно довольные друг другом.
Одновременно с караваном уезжали и съехавшиеся на праздник гости.
Ребята с интересом ожидали момента, когда они поедут летом на санях.
Полозья нарт были тонки и широки, длиной до загиба более сажени. При такой длине нартам легче переправляться через ручьи, канавы, переезжать через кусты и кочки.
При запряжке оленей оглоблей не употребляется. Запрягается в нарты от двух до пяти оленей в ряд, но так, что один олень не мешает другому. Это в поездке необходимо, так как через ручей, например, олени прыгают не все разом. Левый олень идет передовым, к уздечке его слева привязана одна вожжа, которой они и управляются. Через спину каждого оленя надета подпруга. К правой стороне и подпруге левого оленя привязывается повод уздечки второго и т. д., так что животные идут не в ряд, а на пол-оленя впереди один от другого. Это очень важно при узких лесных дорожках, где больше одного или двух оленей в ряд не проходит. Вогул садится по левую сторону нарты. Правой рукой он держит вожжу, а левой – хорей, то есть шест около двух сажен длиной, с помощью которого понукает оленей.
Когда вогулы уселись, олени снялись разом, быстро и дружно помчались. Большие кусты они обегали или просто перепрыгивали. Нарты через кустарники переезжали, пригибая их под себя, потом кусты снова выпрямлялись. Если встречались кочки, пригорки, парты пыряли по ним, как по волнам.
Скоро гости скрылись из глаз. Следом за ними двинулись ребята. Собственно, ехал только Иван на передних нартах, и на вторых, привязанных к передним, сидел дед. Остальные следовали пешком. Багажу все-таки оставалось еще порядочно. Дорога была тяжелая, и тащить нарты оленям оказалось нелегко, хотя нагружено было пудов по шести на сани. На оленях здесь переезжают огромные расстояния. Зимой, при хорошей дороге, на одной упряжке оленей можно сделать верст сто, но затем им надо дать дня два отдыха.
При отъезде с места последней стоянки караван увеличился четырьмя оленями и лайкой проводника, которая быстро примирилась с Краком и Мишкой, хотя сам лосенок относился к ней все еще недружелюбно.
С оленями караван двигался гораздо скорее.
– Если так будем идти, то недели через две будем в Страшном логе, – обещал Иван.
Осень на северных горах вступала, между тем, в свои права. Вершины далеких камней часто становились белыми от выпавшего снега. Днем заметно похолодало. Лиственные деревья расцветились чудесными яркими красками.
Березовые рощи стояли сплошь золотые. Краснели гроздья рябины, кое-где изуродованной медведем. «Хозяин», как его звал вогул, боявшийся произнести слово «медведь», как у нас в деревнях старики боятся слова «черт», еще не залег в берлогу. У корней деревьев расстилались целые ковры спелой брусники, необыкновенно крупной и сочной. Много росло черники. Местами целые поляны желтели морошкой. Ребята никогда не видали такого изобилия ягод и кедровых шишек. Однажды путешественники не утерпели и вместе с Яном забрались на кедр лакомиться.
Но светлые осенние дни скоро сменились холодными дождями, ветрами и туманами. Такая погода мало доставляла удовольствия при путешествии по диким горам и в глухом лесу.
Ночи стали холодными. Ребята мерзли даже в палатке. Плохо согревал и костер, в особенности при холодном ветре: один бок нагревался, другой мерз.
Однажды ночью пошел снег.
Это было первое предупреждение о скором наступлении зимы.
Дед сразу пал духом.
Мысль о необходимости зимовки все чаще и чаще приходила всем в голову. Но ребята успокаивали себя тем, что до Страшного лога осталось всего дней десять пути, авось успеют обернуться до настоящей зимы. В одну из очень холодных ночей дед научил ребят устраивать нодью.
По его указаниям, ребята взяли два сухих еловых бревна, и в каждом из них вырубили по желобку.
Одно бревно положили на снег желобом вверх, и в желоб насыпали горячих углей. Их накрыли другим бревном, положив его желобом вниз. Чтобы одно бревно не скатилось с другого, с боков вбили в снег сырые поленья, удерживающие бревна.
Это и была нодья.
Огонь от углей заставлял тлеть оба бревна, но от недостатка воздуха они не могли вспыхнуть пламенем.
Теплый дым вылетал с обеих сторон. Между двумя такими нодьями ложились в палатке ребята, закутавшись в тулупы. Этот дым наполнял палатку таким теплом, что находившиеся в палатке совершенно не чувствовали холода, причем даже спали босыми, а обувь была для просушки развешена у очага.
Температура в ту ночь, когда впервые устроили нодью была -10° по Реомюру.
Только сейчас, в начале зимы, ребята оценили, что за ценное животное олени. Что бы стали теперь они делать с лошадьми, когда трава была засыпана снегом? Олень дает человеку на севере Урала пищу – мясо, и одежду – шкуру. Она заменяет вогулу лошадь, корову и овцу. Без него весь уральский север представлял бы собой пустыню. Без него здесь так же невозможно было бы существование, как в Аравии без верблюда.
Взамен же он не требует от человека почти ничего, даже пищи. Самая любимая и здоровая еда оленя мох-ягель. Он находит его сам. Летом он ест траву, листья ивняка. Теперь, когда выпал снег, олени срывали мох, покрывающий сучья ельника, или раскапывали передними ногами снег и добывали из-под него еду.
Видя, с каким любопытством ребята смотрят на животных, раскапывающих снег, Иван рассказывал о необыкновенном чутье оленей. Как бы ни был толст снеговой пласт, олень сквозь него чует, где скрыт лучший мох, и всегда раскапывает ту именно кочку, где больше корму. В обычных условиях обоняние на 500-600 шагов у него великолепное.
Вдобавок ко всем этим качествам олени ласковы, смирны и понятливы.
Тошка уже решил, что обратный въезд в родной город он сделает обязательно на оленях.