Луна серебрила верхушки маслинъ,

Когда ко вратамъ Геэсиманскаго сада

Приблизился медленнымъ шагомъ Христосъ-

Готовый на подвигъ страданья и слезь.

Въ очахъ 1исуса, божественно ясныхъ,

На кроткихъ устахъ, въ выраженьи чела

Какая-то скорбная дума легла—

близкихъ ужасныхъ;

Невольно Онъ долу главою поникъ

И блЊденъ быль грустный Учителя ликъ.

Съ нимъ были Гаковъ и Петръ съ 1оанном•ьт

Тогда, безпред±льной печалью томимъ,

Промолвилъ Спаситель въ волнеЕ-йи имъ:

«На встр±чу я мукамъ иду несказаннымъ,

И духъ укр±пляя въ молитв± ночной,

Не спите, но бодрствуйте нын± со Мной».

И вдаль отошедъ, преклонилъ Онъ кол±ни,

Повергшись съ мольбою усердною ницъ:

«Отецъ, милосердье Твое безъ границъ,

Пошли избавленье отъ лютыхъ

Ужель не минуетъ Мя чаша

Но, впрочемъ, да сбудется воля Твоя».

СкорбЊлъ Онъ... и капли кроваваго пота

Страдальца чело орошали не разъ,

И слезы струились изъ глазъ;

Когда—же съ душой, облегченной отъ гнета,

Кь своимъ Онъ вернулся

— въ безмолвьи

ночномъ

Нашелъ ихъ глубокимъ объятыми сномъ.