Потопление линейного корабля «Триумф»
Настал день. Перед нами лежал берег с бухтами, скалами и холмами — голыми, желтыми, сожженными. Дневное сражение вдоль побережья еще не началось. Море было спокойно, что отнюдь не являлось идеальным для наших действий. Лучше было преждевременно не показывать перископа в этих водах. Мы нырнули на глубину и направились дальше на поиски желанных объектов для торпедных атак.
Всплыв затем снова под перископ, мы заметили, наконец, у мыса Хеллес британские линейные корабли. Быстрый взгляд в морской справочник, и я по фотографиям и описаниям определил, что они являются гигантам» типа «Мажестик». Линкоры стреляли залпами из своих тяжелых орудий по турецким позициям вдоль холмов, забрасывая их тоннами взрывчатого вещества.
Поближе от линкоров стояло госпитальное судно, а вокруг них находилось несколько дюжин патрульных судов, миноносцев и истребителей, которые ходили зигзагообразными курсами в поисках незванных пришельцев. Были ли все эти поиски результатом донесений о нашем присутствии в Средиземном море? Так это или не так, но однако было ясно, что англичане используют все возможные предосторожности для защиты своих линейных кораблей от торпедных атак подводных лодок, в то время как они бомбардируют позиции турок.
«Редкая игра для нашей лодки», сказал я, обращаясь к своему вахтенному офицеру, и осторожно направил «U-21» к трем извергающим огонь Левиафанам.
«Убрать перископ!» — крикнул я быстро. По направлению к нам шел эсминец. Я не знал, видел ли он перископ или нет, но я не хотел, чтобы предупреждение о присутствии подводной лодки было дано до того, как я получу возможность нанести свой торпедный удар по противнику.
В течение некоторого времени мы вслепую шли под водой, не рискуя поднять перископ. Наш курс лежал, к северу от вершины полуострова, по направлению к Габа Тепе. Там, перед северными отмелями, в перископ был замечен другой линейный корабль. Мой справочник показал, что корабль принадлежал к типу «Триумф». Подобно пигмеям, охраняющим гиганта, вокруг него циркулировал густой рой патрульных судов и эсминцев.
«Убрать перископ!» — и мы нырнули на семьдесят футов, направляясь к линкору и проходя на глубине линию патрульных сил. Шум их винтов был хорошо слышен в лодке.
Через четыре с половиной часа после того как я заметил линейный корабль, оказавшийся самим «Триумфом», я маневрировал на «U-21», выходя в точку для торпедного выстрела и лишь на самые короткие мгновенья показывая перископ на ровной поверхности моря.
Затаив дыхание, мы стояли с вахтенным офицером в боевой рубке.
«Поднять перископ!». «Триумф» стоял бортом к нам в трехстах ярдах расстояния. Никогда еще подводная лодка не имела такой великолепной цели.
«Торпеда — пли!» Мое сердце сильно билось, когда я отдавал эту команду.
А затем наступил один из ужасных моментов. Подозрение и нетерпеливость схватили меня в свои железные объятия. Не обращая внимания ни на что, я приказал поднять перископ. Выпущенная с лодки торпеда быстро шла вперед прямо туда, куда была направлена, — к носу нашего громадного противника. Из воды поднялось огромное облако дыма. Мы услышали в боевой рубке сначала сухой металлический звук удара, а затем сильный взрыв.
Моим глазам представилось ужасное зрелище. Мне трудно было оторвать глаза от перископа, но я наблюдал достаточно долго; за это мы могли заплатить своей жизнью. В тот момент, когда на поверхности воды был обнаружен белый след торпеды, эсминцы бросились на лодку со всех направлений.
«Перископ вниз!» И мы тоже пошли вниз. Я ничего не мог слышать, кроме звуков винтов надо мною, и справа и слева. Почему я не нырнул в тот момент, когда была выпущена торпеда? Те две секунды, которые я потерял, теперь были подобны годам. При наличии этого роя, собравшегося прямо над нашей головой, я действительно чувствовал себя так, как будто мы уже были осуждены. Затем одна мысль молнией озарила мой мозг.
«Полный ход вперед!» — крикнул я, и мы пошли вперед тем курсом, каким шла торпеда, прямо по направлению к громадному кораблю, который мы поразили.
Это было безрассудно, я допускаю. Но я был вынужден рискнуть на этот маневр. Нырнув так глубоко, как только было можно, мы пошли прямо под тонущий линейный корабль. Он мог с грохотом погрузиться прямо над нашей головой, а затем лодка и ее огромная добыча могли вместе пойти на дно. Однако, этот безумный, на первый взгляд, маневр в действительности спас нас. Я мог слышать за кормой жужжание винтов истребителей, но они стремились к тому месту, где мы только что были. Наш маневр нырянья под тонущий линейный корабль был столь неожиданным, что неприятель не имел об этом никакого представления. Мы остались в безопасности. Держась на большой глубине и не показывая перископ, мы слепо, но уверенно уходили прочь. Когда я отважился, наконец, всплыть под перископ и бросить в него взгляд, то мы были уже далеко от того места, где погиб «Триумф».
Конец этой истории Херзинг услышал спустя много дней, когда вернулся обратно в базу. Линейный корабль, который он потопил своей торпедой, был в действительности сам «Триумф», водоизмещением в 12000 тонн и вооружением из тридцати двух орудий. Он пришел в Дарданеллы из китайских вод, где принимал участие в атаке на Циндао[17].
«Триумф» стоял у берега, обстреливая турецкие траншей. Вокруг него были опущены тяжелые противоторпедные сети, причем считалось, что они обеспечат ему надежную защиту от лодок.
В Британском адмиралтействе служит командир одного из эсминцев, которые вынудили Херзинга к смелому погружению под тонущий линейный корабль. «Эта германская торпеда, — говорит он, — прошла через торпедную сеть подобно тому, как клоун прыгает через бумажный обруч. Затем раздался взрыв, и когда все рассеялось, то оказалось, что «Триумф» накренился на десять градусов. Каждый патрульный корабль или Эсминец, находившийся поблизости, занялся поисками лодки или спасением уцелевших. Сам «Триумф» открыл огонь по лодке уже после того, как получил попадание, целясь в то место, где на мгновенье был виден перископ. По ошибке он попал в другой британский корабль».