При описании реки не всегда легко определить, что должно принять за главное ее течение и что за боковые притоки. Особенно это бывает затруднительно, когда дело идет о реке малоисследованной. Так было с малоизвестными до сих пор реками Енисеем и Ангарой: только в недавнее время последнюю признали за главную реку, а первую боковым ее притоком. Взаимное отношение Амура и Сунгари, из которых последняя принимается местными жителями и китайцами за главную реку, до сих пор еще не определено: наука еще не решила положительно, которую из этих двух рек надо признать за приток. То же самое должно сказать и об источниках Усури, и я считаю себя вправе принимать Сандуху за главный из них, соглашаясь в этом с мнением местных жителей, пока более основательные ученые исследования по этому предмету не подтвердят тех немногих, приводимых путешественниками, фактов, на основании которых главным источником Усури считается не Сандуху, а Даубиха.
Река Сандуху вытекает из берегового хребта, называемого Сихота-алин, почти под 152° в. д. и под 44° с. ш.[5], и отделяется, как говорят, от истоков небольшой реки Тудого, вливающейся в море, невысоким хребтом гор. Эта небольшая горная речка, на которой живет несколько китайцев, составляет приток реки Аввакумовки (названной этим именем в последнее время), впадающей в залив св. Ольги; берега ее населены и, сравнительно с общею населенностью страны, даже многолюдны.
Горы Сихота-алин, идущие здесь в направлении к северо-востоку, имеют на своем северо-западном склоне, там, где берет свое начало Сандуху, отлого подымающийся хребет с болотистою почвою, весьма обильною источниками. Он покрыт хвойным лесом, который состоит из кедра, лиственницы, преимущественно, из вида ели: Abies Ajanensis; травы этой местности носят характер болотной растительности. Судя по рассказам природных обитателей усурийской страны, эта необитаемая пустыня имеет для них значение только как местность, весьма удобная для охоты за зверями, и потому зимою они удаляются от своих постоянных зимних жилищ и живут здесь, большею частью в легких звероловных шалашах. Жители верхнего течения Усури нередко предпринимают зимою поездки для торговых меновых сношений с китайцами, живущими на берегах моря и на впадающих в него реках, и с орочами, охотничьим племенем, торговые сношения с которым для них прибыльнее всех других; они редко избирают для этого путь по этой местности, а обыкновенно отправляются по Фудзи, потому что на водораздельном хребте, отделяющем реку Фудзи от вливающейся в море р. Лифулэ, предстоит бороться с меньшими трудностями; при том, чтобы достигнуть до моря, следуя против течения Фудзи от устья Науту (Нынгту), здешние жители употребляют обыкновенно от 7 до 8 дней, между тем как того же места они достигают вверх по течению Сандуху только после 9 или 10 дневного пути; хотя длина и того и другого пути по их мнению почти одинакова, но на последнем приходится делать перевал через более высокие горы и местами идти по болотистой почве. В верхнем течении своем Сандуху пробегает по довольно узкой долине, окаймленной большею частью высокими горами и имеющей откосы, во многих местах круто подымающиеся от самого русла. В этой местности могут устроиться поселения, и то небольшие, только в тех местах, где впадает в реку какой-нибудь ручей или речка или где горы, несколько уклоняясь от берега, оставляют между собою и рекою покрытую лесом низменность. Реки, впадающие в Сандуху с левой стороны и на небольшом одна от другой расстоянии, суть Ицзин и Фалаху, а с правой река Коу, ниже устья которой мы находим первые поселения китайцев, занимающихся земледелием. Несколько ниже находится деревня Сандаху, обитаемая также китайцами. Начиная отсюда до реки Фудзи, вливающейся в Сандуху справа, эта последняя носит почти тот же характер местности, как и в верхнем течении своем, разве только, что здесь она течет в долине, несколько более открытой, делая притом многочисленные извилины, и что русло ее наполнено наносным лесом. В период дождливого времени и весною, когда тающие болота и горные снега наполняют ее потоками своих вод, она становится весьма быстрою и получает характер горного потока, и только ловкие орочи или ходзены отваживаются в это время плыть по ней в своих легких берестяных челноках.
С устьем Фудзи мы вступаем в область исследований г. Венюкова[6], труды которого, за исключением некоторых сведений, собранных мною между туземцами, будут служить мне отныне почти единственным руководством при обозрении всего верхнего течения Усури до местности Чаимтунг.
От устья Фудзи до устья реки Даубихи слившиеся реки носят название Уллаха, данное, вероятно, китайцами. От устья реки Науту, вливающейся в Усури также с правой стороны, она течет между горами, тянущимися вблизи ее берегов, но местами так удаляющимися от них, что образуют такое пространство, которого очень достаточно для основания небольших поселений. Кроме нескольких китайских деревень или одиноко стоящих жилищ, здесь находятся еще остатки давно покинутых прежде бывших крепостей или городов. Природными жителями этих стран, ходзенами, эти остатки называются балякти-хотони или Маньджю-балякти-хотони, т. е. старые города манджуров; китайцы же называют их ченгза. Они встречаются не только здесь, но и в других местах этой страны; в описываемой же местности они находятся то на плоском берегу, то на возвышенных местах береговых откосов. Сколько мне известно, таких остатков есть несколько, лежащих по Фудзи, по Усури, между устьями Вонго и Даубихи и далее на водораздельном хребте между Даубихой и Лефу, где есть две таких крепости возле самой, там пролегающей, дороги. Трудно определить исторически время, к которому относятся эти остатки, потому что мы не только не нашли чего-нибудь определенного или подробного об этом в китайских источниках, но даже не могли собрать ни одного достоверного предания у жителей, от которых я мог только узнать, что остатки городов, разбросанные на этих местностях, в древности, с незапамятных времен, были заселены многочисленным и воинственным народом из племени Манджу, и что к тому же времени они относят и начало своей зависимости от манджуров. Г. Венюков имел случай видеть очень многие из этих исторических памятников и говорит о них, что это правильно выстроенные укрепления, снабженные земляными валами. Он полагает, между прочим, что под защитою этих земляных окопов должны были находиться большие города, и относит их к XII столетию, к временам царствования династии Гинь, которая, находясь в частых враждебных столкновениях с воинственными приамурскими жителями, не раз претерпевала от них поражение и выстроила эти укрепления для своей защиты. В какой степени все это справедливо — не берусь решить.
От устья реки Науту (44°39′16″ с. ш.), идущей с востока и впадающей в нее с правой стороны, Усури течет главным образом по направлению на запад, образуя при этом различные извилины, а от устья Вонго, вливающейся в нее с левой стороны, делает поворот и до самого соединения с р. Даубихою идет более в направлении к северо-западу.
О характере этой части течения Усури можно сказать, что она и здесь есть только горный поток, судя по тому, что и здесь она также стремительна и что встречаются идущим вверх против ее течения замечательные затруднения от скоплений наносного леса и сильного течения, так что даже при средней высоте воды это пространство (около 50 верст) нельзя пройти менее, чем в 5 дней. До самого устья Вонго по обоим берегам тянутся горы, то примыкая к самой реке, то обходя часто встречающиеся узкие береговые низменности, поросшие местами лиственным лесом, а местами покрытые только травою. На левом берегу, несколько ниже устья Вонго, эти горы расходятся с берегом, между тем как на противоположной стороне они тянутся у самого русла еще на пространстве 12 верст и оканчиваются мысом, на котором находятся остатки одного древнего укрепления. Но прежде чем дойти до этого места (около 4 верст выше), должно пройти одну из самых больших из находящихся здесь плантаций растения жень-шень, лежащую на правом берегу Усури в долине одного небольшого ручья, под 44°42′3″ с. ш.
В ботаническом отделе описания моего путешествия помещены подробности об этом растении, его обработке и значении его для страны, а теперь я только упомяну о нем, как о растении, встречающемся здесь в диком состоянии или разводимом в этой стране жителями и имеющем таким образом отношение к образу жизни их и промышленности.
По всем притокам реки Усури и по ней самой до этой местности живут почти одни только китайцы, местами в деревнях, местами же в отдельно стоящих домах, и занимаются одни отыскиванием корня растения жень-шень или же обработкою его, а другие ведут правильное огородничество, возделывают поля, и таким образом доставляют запасы на зимнее время не только себе, но и для тех, которые на долгое время отправляются в горы за корнем. Здешние китайцы, всегда холостяки, суть большею частью выходцы, навсегда поселившиеся здесь[7]. Есть однако же и пришельцы, купцы из Гирина, Нингута и других городов; привлекаемые богатою добычею жень-шеня, они обыкновенно в таком случае переселяются сюда на многие годы и вступают в торговые сношения с этими городами, а также и с живущими по берегу моря орочами или ходзенами, обитающими по Усури. Эти последние находятся почти в безвыходной зависимости от китайцев, потому что получают, в счет будущих заработков, не только все жизненные припасы, но и, что главное для них, водку, и таким образом в уплату своих долгов отдают часто всю свою годовую добычу дорогих мехов. Китайцы держат здесь большее или меньшее число работников, которые занимаются у них огородничеством и обработкою полей или отправляются в горы за корнем, подвергаясь трудам, а часто и опасности от встречи с хищными зверями.
Миновавши высокие откосы долины, на которых лежат остатки старых крепостей, плывут вдоль по берегу, плоскому с обеих сторон, следуя по различным извилинам течения реки и между островами, лежащими по ее руслу — до самого места соединения ее с Даубихою. Но несколько не доплыв до этого места, еще раз встречается откос правого берега, который примыкает к самой реке и образует покрытый лиственным лесом мыс Бангцуляс (название, которое переделано из китайского Банг-дзуи-ляза). Непосредственно за ним, вниз по течению, река идет к устью Даубихи, раздробляясь на многие рукава. Течение в них чрезвычайно быстро и стремит свои воды к живописному скалистому мысу Лаугалаза[8], находящемуся на левом берегу Усури, ниже устья Даубихи, на близком от него расстоянии. Здесь скопившиеся течения, напирая с страшною силою, образуют водоворот, весьма небезопасный для путешественников, не говоря уже о трудностях, сопряженных с проходом по этому бурливому месту.
Начиная от места соединения Уллахи с Даубихою, вся река, до самого впадения в Амур, носит название Усур. Так называют ее прибрежные жители, ходзены, и самые китайцы; но первые придают к ее имени еще слово мангу[9], что на их языке означает великая река. И действительно, с этого места Усури течет по более широкому руслу, хотя и здесь также делает многочисленные извилины и часто разделяется на рукава, сохраняя главное направление к северо-северо-западу. Местность становится более открытою, потому что горы, удаляясь внутрь страны, оставляют между собою и берегом низменности, часто покрытые лесом. Леса на откосах долины состоят большею частью из красивых лиственных деревьев, а хвойный лес, как напр. кедры и ели, можно встретить только в горах, удалясь от берега внутрь страны иногда на несколько верст. Вместе с переменою рельефа страны и ее растительности, изменяется также характер реки, возрастает изобилие в ней рыбы и облегчается ее добывание; сообразно всему этому и быт народонаселения принимает другой характер. На берегах мелких горных рек с быстрым течением жители ведут жизнь кочующих охотников или, как здесь, в месте нахождения корня жень-шень, китайцы, занимаются огородничеством, только как средством для прокормления во время отыскивания этого корня; между тем как на берегах рек, имеющих известную глубину и доставляющих обитателям богатую добычу летом и осенью, и самое занятие жителей, рыбная ловля, соответствует этому характеру местности. Вместе с устьем Даубихи переступаем мы за южный предел района, обитаемого ходзенами, тунгуским племенем, которое, начиная с этого места, составляет главное население берегов р. Усури. Рыбная ловля — главное занятие этих полукочевых ихтиофагов, собирающихся только к зиме в свои постоянные жилища, а летом и осенью рассеивающихся для этого промысла по островам и по многочисленным рукавам реки Усури. Побочные их занятия составляют охота за зверями, преимущественно зимою, и частью огородничество в небольших размерах, — единственный промысел, который они успели заимствовать у своих, сведущих в этом деле, учителей — китайцев.
Несколько верст ниже устья Даубихи находится устье одного правого притока средней величины, по имени Да-Шитуха (что значит большая Шитуха) в противоположность другому меньшему, также правому горному притоку Усури, называемому Сиау-Шитуха[10] (то есть малая Шитуха) и вливающемуся тотчас за Да-Шитуха[11], ниже его.
Горы, окаймлявшие до сих пор правый берег Да-Шитуха и известные здесь под именами Шилаза и Хайнидынгза, тянутся теперь по Усури, на довольно значительное пространство, на расстоянии от ее берега не менее 2–3 верст, но вскоре опять примыкают к ней, оканчиваясь мысом Банг-сунг-дзуиза. Бока их, обращенные в сторону реки, носят общий характер плоских склонов гор и переходят то в береговые откосы, покрытые лесами, то в обширные прибрежные луга, представляющие самые удобные места для поселений. Населенность этой страны не соответствует однако же этому множеству удобнейших для поселения мест: несмотря на это, она населена менее, чем все другие страны по течению Усури; в ней весьма редко случится увидеть небольшую деревню или одиноко стоящее жилище, которое часто оказывается пустым и заброшенным, между тем как эта страна легко могла бы удовлетворить весьма многолюдному населению. Не подлежит никакому сомнению, что этот край, при нынешних новых выселениях русских на Усури, обратит на себя их особенное внимание и что населенность его вскоре, если не опередит, то по крайней мере сравнится с другими.
На левом берегу Усури также видны ряды невысоких гор, но они здесь гораздо более удалены от берега, чем на правом, и вскоре совершенно исчезают из виду, уступая место необозримому плоскому пространству между реками Сунгачи и Усури.
От описания местности перейдем к описанию самой реки и именно ее русла.
Почти во всех местах, где только река в своем течении делает извилины, она непременно делится на несколько рукавов, которые образуют во многих местах весьма значительные острова[12], так что иногда расстояние между одним берегом твердой земли и другим составляет одну или две версты. Кроме того, вследствие этих разнообразных и бесчисленных извилин реки, образовались в ней в некоторых местах песчаные мели, так что течение ее часто находит себе проток только в узких, но в то же время и глубоких, каналах, и потому стремится в них с чрезвычайною быстротою; в других же местах эти отмели служат центром скопления наносного леса и карчей; часто в них полузарыты целые громадные деревья, через которые вода переливается, клубясь, с поразительною быстротою и шумом. Когда случается плыть по этим местам, что иногда бывает необходимо, потому что они часто занимают всю ширину русла, должно постоянно грести, чтобы хотя сколько-нибудь подвигаться вперед, и это иногда требует чрезвычайных усилий; иногда же нельзя пройти иначе, как на шестах или войдя в воду, чтобы передвигать лодки руками. При малейшей оплошности лодку тотчас унесет течением назад и можно подвергнуться опасности попасть в массу наносных деревьев, где уже почти нельзя ожидать спасения. Одно из таких особенно опасных мест находится около 6 верст ниже устья Да-Шитухи. Тотчас за Банг-сунг-дзуиза, ниже его, впадает Кубурха́, незначительный правый приток Усури, представляющий все признаки горной речки, о котором мы здесь упоминаем только потому, что горы, в которых он получает свое начало, более всех других изобилуют знаменитым корнем жень-шень. При устье Кубурхи возвышается мыс того же имени и, начиная с этого места, уже не встречаются более горы на самом берегу, хотя в некотором расстоянии от правого берега и тянется цепь холмов с довольно плоским склоном к стороне реки, на которых весьма выгодно было бы основать поселения.
Прежде чем достигнуть устья Сунгачи, следует пройти мимо деревень Лиздза, Нейдза, Шидатунг и наконец Чаимтунг[13]. В моем описании я остановлюсь несколько на местности последней деревни, чтобы показать некоторые свойства русла реки на этом пространстве, которые могут дать понятие о характере здешнего края и даже местности ниже устья Сунгачи.
На правом берегу Усури одиноко стоит, в настоящее время покинутое, жилище одного китайца, которое, вместе с двумя горами, находящимися от берега на расстоянии 2 верст, носит у жителей одно общее название — Чаимтунг. Здесь отделяется от Усури небольшой залив, который, в виде канала, тянется до подошвы этих гор; последние имеют куполообразные верхушки и состоят из крупнокристаллического гранита. Такие заливы или бухты обыкновенно бывают глубоки и, начиная от этого места, они нам будут встречаться часто и по обоим берегам Усури, то в виде канала, как близ Чаимтунга, то широко разливаясь наподобие озер; кроме того, они весьма важны для жителей: в них обыкновенно водится очень много рыбы, которая в весеннее и летнее время доставляет им ежедневное пропитание. Как бухты, представляя удобные места для зимовки и убежища во время прохода льда, они имеют некоторое значение и для пароходства, и для судоходства вообще, которые, без сомнения, вскоре здесь разовьются. От Чаимтунга до устья Сунгачи (45°33′52″ с. ш.) остается еще 7 верст, проплыв которые, приезжают в лежащую при этом устье небольшую деревню Сунгачи-да[14] или Сунгачи-дане, в которой живут китайцы и ходзены. Здесь Усури делится на многие рукава и образует группу островов, существование которых должно приписать тому, что здесь сходятся три реки: Усури, р. Сунгачи, слева, и весьма значительная р. Дамгу, справа. Тотчас за устьем Дамгу, несколько ниже его, соединяется с общим фарватером реки небольшой рукав, по которому, проплыв около полуторы версты вниз по течению, достигают деревушки, также называющейся Дамгу и лежащей на левом берегу Усури; она состоит из двух мазанок, принадлежащих двум китайским купцам из Гирина, занимающимся здесь покупкою корня жень-шень и мехов. Вся страна, представляющаяся нашему взору, есть не что иное, как плоская однообразная луговая степь, и что единственно прерывает монотонность ее, это виднеющаяся на горизонте высокая конусообразная гора Да-хуанг-дынгза, находящаяся в направлении к юго-востоку. По рассказам местных жителей, она находится в том месте, откуда берут свое начало реки Дамгу и Кубурха; о высоте ее вершины мне сказали, что надо употребить целые сутки, чтобы взобраться на нее. Гора эта покрыта лиственными деревьями и хвойным лесом и, как я слышал, на вершине своей имеет какой-то водоем или озеро. Летом ее часто посещают искатели корня жень-шень, а зимою она составляет любимое место охоты ходзенов. Кроме того, мне рассказывали китайцы, живущие в Дамгу, что зимою, когда эта гора освещена солнцем, из-за нее вдруг появляются различные изображения в виде городов, руин и пр. Это оптическое явление, которое китайцы называют шан-шы, без сомнения, есть род миража и происходит от преломления солнечных лучей над озером, находящимся на вершине горы.
Хотя эта страна представляет только плоские луговые пространства с одинокими группами деревьев, однако здесь есть поляны, довольно возвышенные и защищенные от наводнения, так что могли бы служить удобным местом для поселений: они заняты отчасти племенем ходзенов, которые в многочисленных озерах, встречающихся здесь, находят достаточные средства к жизни. Тотчас за Дамгу встречаем сначала деревню Хурбо-хёванг, лежащую на правом берегу, а потом на левом, урочище Вангпауза, достопримечательное только тем, что близ него находятся остатки одного древнего манджурского укрепления, расположенного на берегу небольшого озера. Далее, мы идем мимо острова Синг-кай-лео, поросшего ивами и около 2 верст длиною, а потом деревню Гуюшу, за которой уже лежит первая казацкая станица, Буссева. До прибытия к верхнему устью Муреня (Сиау-Муреха) должно пройти еще мимо одной казацкой станицы, лежащей на крутом лесистом берегу подле ходзенской деревни Гианг-фау (по-китайски Дзиим-пау ).
Около 8 верст ниже, вливается в Усури один из больших левых притоков ее, Мурень, образуя при впадении своем два устья, одно здесь, а другое еще 32 верстами ниже; последнее называется туземцами Да-Муреха.
Чтобы избежать повторений, скажу здесь, что все пространство между этими двумя устьями Муреня имеет один и тот же характер в отношениях топографическом и ботаническом. Именно: река извивается по плоским луговым степям, местами затопляемым при высокой воде, и на которых разлились многочисленные заливы, похожие на озера, и озера, подобные извилистым рукавам реки, хотя есть и более возвышенные места с богатою растительностию и покрытые лиственным лесом. Выше нижнего устья Муреня встречается на правом берегу небольшой ряд холмов, которые возвышаются весьма отлого и на склонах, обращенных к реке, покрыты лесом. Этот ряд высот то удаляется от реки, то опять подходит к ней и образует один за другим мысы: Цацыр-Хонгко (по-китайски Шан-Дзуиза ), потом Хуашу-Линза, называемый также Хуам-Линза, и наконец Сянге́, против которого лежит небольшая ходзенская деревня того же имени (а по-китайски Юя-пау )[15].
Такие скалистые места всегда приятны для путешествующего естествоиспытателя, потому что растительность на них постоянно роскошная и, вместе с тем, он находит здесь богатую добычу многоразличных животных форм. Переселенцы также охотно селятся на подобных берегах. Новые поселения русских найдут здесь все главные условия для хорошего хозяйства, не говоря уже о том, что они будут здесь в совершенной безопасности от наводнения. На некотором расстоянии от Сянге мы находим возвышающийся на правом берегу скалистый выступ, круто спускающийся в реку; ходзены называют его Фольгенг-Хонгкони, что на их языке значит желтая гора; по-китайски же это место называется Хонг-шаляза.
Он возвещает нам о близости устья р. Имы, одного из самых значительных правых притоков Усури. Этот скалистый выступ состоит из камня, то светло-серого, то зеленоватого и легко распадающегося в глинистый песок. В массе этого камня встречается еще другая горнокаменная порода: жилы, состоящие из, заключающего зерна хондродима, мелкозернистого известняка, светлый цвет которого и послужил, вероятно, поводом к названию, данному этой скале ходзенами. Стоит только взобраться на вершину покрытых прекрасным лиственным лесом откосов этой скалы, чтобы увидеть широкое устье Имы, лежащее ниже отсюда на расстоянии около 2 1 / 2 верст. Если пройти дальше за это устье и перерезать Усури несколько ниже соединения ее с Имою, в направлении от одного берега к другому, то в то же время пересечем линию, в которой резко отделяются темноватые воды р. Имы от мутных вод Усури. Чем далее подвигаешься вперед, тем эта часть течения Усури все более и более вытесняет светлую полосу течения Имы, и наконец, в нескольких верстах ниже соединения рек, вся вода Усури опять становится грязного и мутного цвета.
До устья Имы мы видели, что левый берег Усури весь, насколько можно было видеть простыми глазами, занят луговыми степями; здесь же, против устья Имы, в первый раз появляется цепь холмов, частью покрытых лесом, частью обнаженных; ходзены называют ее Има-хада. Обнажения этих холмов, видные в некоторых местах, ясно показывают, что здесь горнокаменная порода состоит то из крупнокристаллического известняка, то из легкоразрушающегося камня, который, вследствие сильного выветривания, распадается на дресву, содержащую карлсбадские двойники ортоклаза. При подошве этих холмов находятся одно подле другого местечки; из них, лежащее выше называется Шанг-енг, а находящееся ниже Сия-енг. Первое состоит из нескольких жилых строений, амбаров и пестро раскрашенного храма; оно есть единственный манджурский караульный пост в этой стране, который служит и резиденцией нескольким манджурским чиновникам. Отсюда они делают свои ежегодные поездки к ходзенам для сбора дани, которую они получают мехами и преимущественно соболями.
Ниже устья Имы Усури, от большой массы воды, прибавившейся в ней, становится заметно шире; а во многих местах русло ее теперь вдвое шире прежнего и в нем встречаются уже гораздо бо́льшие острова весьма значительной длины. Можно заметить также, что в течении ее теперь гораздо менее извилин и крутых поворотов и что она идет довольно большое пространство по одному главному направлению к северо-востоку. На левом берегу горы удалились и надолго скрылись от глаз, но на правом вскоре (в 12 верстах от устья Имы) опять показываются несколько холмов с куполообразными верхушками, которые подступают к реке и выдаются в нее двумя мысами Кхахцоле (по-китайски Качали)[16], лежащими один подле другого. — Вместе с этими мысами мы уже вступаем в полосу вулканических образований, представителями которых являются здесь трахиты серо-коричневого цвета, которые то представляют плотную массу, то скважисты наподобие шлака. При подошве откоса долины лежат свалившиеся громадные обломки скал, ярко выглядывающие из-за кустарников, которые со всех сторон живописно обвили их, а верхние части скалы, ниспадающие отвесно, обнажены во многих местах. Склоны долины в этом месте роскошно покрыты лиственным лесом и, благодаря плодородности почвы, образовавшейся через выветривание породы, на них уже выбраны места для новых оседлостей русских переселенцев.
Ниже Кхахцоле, следуя по изгибу Усури, направляющемуся к западу, мы минуем несколько следующих одно за другим устьев рек, вливающихся в Усури с левой стороны: сначала устье большей реки Сихулин, называемой китайцами Кхаргунгки́, потом устье меньшей реки Абки́, при которых лежат небольшие ходзенские деревушки того же названия, и, наконец, устье небольшой речки Дузхеле́, впадающей в нескольких верстах ниже. Последняя вытекает из невысоких гор того же имени, тянущихся в некотором отдалении от берега.
В этом месте берега представляют то плоские местности, окаймленные ивами, то опять возвышенные места, довольно круто спускающиеся в реку, и там, где Усури делает крутые изгибы, берега большею частью подмыты. Подпочва этой местности состоит из глины, которая к поверхности мало-помалу переходит в светло-коричневого цвета песок, покрытый тонким слоем чернозема; на возвышенных местах по-прежнему расстилаются великолепные луговые степи, усеянные во многих местах дубовыми и осиновыми рощами.
Совершенно другой характер придают некоторым местностям этой страны волнообразные возвышения, идущие подобно параллельным валам вдоль берега и поросшие лиственным лесом. Углубления между их параллельными рядами заняты большею частью небольшими озерами или лагунами. Вообще можно сказать, что вся эта местность еще богата озерами и широкими, довольно глубоко вдающимися в берега заливами, из которых наибольший находится здесь на правом берегу. Он имеет длины 6–7 верст, тянется наподобие извилистого рукава реки и носит название Бульджи (по-китайски Ай-синь-пауза ).
Здесь снова показывается на горизонте, на правом берегу и на значительном расстоянии от реки (около 25 верст), хребет высоких гор, тянущийся от юго-запада на северо-восток и называемый местными жителями Сахалэ (черный). Появление горного хребта выражается здесь, также как и в других местах, предгориями, которые то упираются в реку более или менее крутыми склонами, то вдаются в нее скалистыми мысами.
Первый из таких мысов, который мы здесь находим, есть скалистый мыс Цифяку[17] (по-китайски Сибьяху), возвышающийся на правом берегу немного ниже небольшой речки того же имени. Он заставляет Усури сделать здесь изгиб, обращенный к З.-Ю.-З. При подошве этого мыса, имеющего высоты до 92', горная порода его во многих местах обнажена, между тем как места, гораздо выше лежащие, покрыты лиственным лесом и кустарниками и только кое-где видны на них скалистые части.
Порода, из которой состоит этот мыс, весьма рассыпчата и представляет зеленоватую массу (может быть, перлита?), которая пронизана множеством белых кварцевых (?) нитей и прожилок. Камень этот подвержен выветриванию, и от влияния разрушающих атмосферных деятелей наружная поверхность его покрыта слоем то темно-коричневым, то блестящим, голубовато-серым. На нижнем конце изгиба, который Усури делает у мыса Цифяку, лежит, у подошвы правого откоса, ходзенская деревня Бихарке́ (Бихарчи), состоящая всего из одной мазанки и получившая название от невысокого, покрытого лесом, хребта гор, который тянется в некотором отдалении от берега. Ниже этой деревни вливается небольшая речка Хара́ и при впадении образует, вместе с Усури, род небольшого болотистого залива или бухты. Ниже этого устья, параллельно с Усури, текущей в направлении к северо-западу, идут невысокие гряды гор, покрытые большею частью лесом. Первая из гор носит название Хара́-Хонгкони, а вторая, находящаяся несколько ниже по течению — Туткуми́. Откос последней горы подымается довольно круто, покрыт негустым лесом и представляет местами обнажения, состоящие из рассыпчатой породы (вероятно, зеленого камня ), прорезанной кварцевыми жилами.
Пройдя еще несколько верст, р. Усури снова упирается в один из выступов долины, носящий название Кхофеля; он возвышается на 300' и составляет отрасль проходящего вблизи хребта гор. Этот мыс, заставляющий Усури сделать новый полукруглый изгиб, направленный к западу, представляет коническую гору, на верхних частях которой из-за лиственного леса выставляются наружу смело нагроможденные массы скал. Эти скалы состоят из роговика светлого синевато-серого цвета, с занозистым изломом; наружная поверхность их отдельностей большею частью покрыта корою светло-коричневого цвета, происшедшею от выветривания.
В изгиб, который Усури делает в этом месте, вливается с левой стороны Дума́, река средней величины, о которой мы будем говорить впоследствии. Она впадает в Усури двумя рукавами, обходящими небольшой остров, на котором живут ходзены. Начиная от устья этой реки, Усури уже течет по одному общему направлению к северо-востоку и протекает в виду снова появляющихся здесь гор, которые все еще тянутся в некотором отдалении от русла по левому берегу. На правом же берегу, который все еще состоит из возвышенных местностей, во многих местах выдаются мысы; таким образом все течение Усури от устья Имы до реки Нора, которое мы принимаем за среднее течение ее, носит характер страны гористой. Горы здесь идут главным образом в направлении от юга к северу, а течение Усури, стремящейся постоянно к северо-востоку, более и более уклоняется от них, так что пространства, остающиеся с правой стороны между рекою и цепью гор, постоянно увеличиваются. Они представляют обширные луга, покрытые травою и группами дерев. Различные отрасли здешних горных цепей носят различные названия, смотря по рекам, которым они дают начало, или по местностям, лежащим вблизи их, или же, наконец, смотря по их наружному виду и высоте.
Первые горы на левом берегу, непосредственно следующие рядом одна за другою, суть Дума́, Кынг и, наконец, Кирки. Все они, вместе взятые, могут быть отнесены к не очень высоким горам волнистого очертания, покрытым на вершинах хвойным и смешанным лесом. Насколько можно было рассмотреть простым глазом, на их вершинах вовсе нет обнажений, которые обыкновенно находятся только там, где гора прорыта горными ручьями. От мыса Кхофеля откосы на правом берегу Усури тянутся в весьма небольшом расстоянии от берега и на равнинах, тянущихся между ними и берегом, на каждом шагу встречаются места, годные для жизни людей, и потому мы нашли здесь, также, как и на левом берегу, население, хотя и довольно редкое, однако же, в сравнении с населенностью всей страны по течению Усури, самое густое.
Прежде чем мы дойдем до устья речки Кхалкули́, вливающейся справа, береговой скат опять подходит к реке и идет, на протяжении нескольких верст, у самого русла, представляя в верхних частях своих скалистые обнажения. Они имеют один и тот же состав, как и мыс Кхофеля, и представляют здесь конец роговиковых пород. В этом месте река Усури имеет уже весьма значительную ширину, от 1 / 2 до 1 версты, и в ее русле уже появляются острова, как напр. архипелаг против устья Кирки и, ниже по течению, большой, в 2 версты длиною, остров Сумур. От устья Кхалкули́ видна по направлению к С.-З. довольно значительная конусообразная гора, лежащая на левом берегу и в довольно значительном отдалении от реки. На вершине своей она имеет выемку в виде седла и это послужило жителям поводом назвать ее Онгомалэ, что значит на их языке седельная гора.
Откос долины, тянущийся далее за устьем Кхалкули́, в некотором отдалении от самого берега, получил свое название от этой реки. Между берегом Усури и его подошвою лежит красивый плодоносный луг, на котором теперь стоит вновь основанная станица Пешкова. Несколько ниже по течению, там, где этот склон долины, у острова Сумура, подступает к реке высоким мысом с коническою вершиною, откос уже носит название Чули́, а далее, тотчас за этим самым островом, где он снова образует мыс, получил от китайцев название Уанг-бобо́за, а от ходзенгов Мангыч. Этот последний мыс, также как и еще некоторые другие и, как наконец, Чаимтунг (Чанг-иба-тунг), суть не что иное, как подходящие к самому берегу реки отрасли довольно высокого хребта, тянущегося цепью недалеко от берега Усури и называемого Сумур. Он удерживает это название до реки Бикина, весьма значительного притока Усури, впадающего в нее с правой стороны. Мыс Уанг-бобоза, занимающий на берегу Усури весьма незначительное пространство, возвышается над поверхностью реки на 167' футов и в некоторых местах круто спускается в русло наподобие утеса. Горная порода этого мыса, также как и всей горной цепи Сумур[18], есть главным образом афанит (?) темно-серого цвета, проникнутый местами жилами весьма замечательной породы, плотного трахита с множеством мелких кристаллов занидина. Но эта страна замечательна не только по своему литологическому сложению или по геогностическому отношению к соседственным формациям, но и по характеру своей растительности, особенно на мысе Уанг-бобоза и на горах Сумур, и потому нельзя достаточно рекомендовать ее будущим путешественникам-ботаникам. Вследствие того, что эти горы перерезываются долинами во всех возможных направлениях, в них есть откосы, лежащие то на юг, то на север, так что естественно и растительность на них весьма разнообразна. Кроме пестрого смешения различных пород лиственных деревьев одних с другими, кроме богатой растительности кустарников, мы находим здесь и хвойный лес, главным представителем которого является Pinus mandshurica, растущая в небольшом расстоянии от реки, а в некоторых местах подходящая к самому руслу, явление, которое мы встречаем весьма редко в странах нижнего и среднего течения Усури.
На левом берегу здесь все еще можно видеть значительно высокие горы, но уже на довольно большом расстоянии от берега; против горного хребта Сумур эти горы носят имя Сиада-дынгза, а начиная от устья реки Бикина, название Ыктыр. За исключением одного небольшого, поросшего лесом, холма, возвышающегося в 6 верстах выше устья Бикина, страна представляет обширную луговую степь, покрытую местами лесом и лежащую между рекою и хребтами гор, о которых мы только что сказали. Этот уединенный небольшой холм имеет округленно-коническую форму и называется здесь Дальдей и это же имя носит небольшая деревушка ходзенов, лежащая у его подошвы, у которой есть несколько незначительных обнаженных мест, состоящих из серпентина и габбро (?).
О реке Бикине, одном из самых больших правых притоков Усури, мы здесь говорить не будем, потому что нам придется еще обратить на нее внимание впоследствии.
Откосы долины, идущие по правому берегу Бикина, образуют в то же время, несколько ниже устья этой реки, и правый берег самой Усури. По моим наблюдениям, высота их, на Усури, доходит до 600' над поверхностью реки. Горы, образующие эти откосы, тянутся сначала в некотором отдалении от берега, на котором, у самой окраины его, лежит здесь небольшая деревушка Саинча́; но вскоре затем они подходят к реке и образуют на ней один за другим мысы: Фофи́ и Гура́нг. Войдя в область этих возвышений у устья реки Бикина, мы, вместе с тем, вступаем на почву плутонического образования, которая в этом месте так же, как у мысов Фофи и Гура́нг, состоит главным образом из гранита. Эта порода представляет здесь то весьма рассыпчатые массы, легко распадающиеся в песок или раппакиви, — как это большею частью встречается на горах близ устья реки Бикина, то опять красноватый, крепкий, крупнокристаллический гранит (Фофи), или же мелко и крупнокристаллический гнейс (Гура́нг). В тех местах, где гранит, вследствие слоеватого расположения слюдяных частиц, изменился в гнейс, там в составе скал очень часто находятся и большие скопления слюды в виде гнезд, шаров и пр. Далее, вниз по течению, горы заметно становятся ниже, и там, где они мало-помалу спускаются к месту, лежащему несколько выше устья реки Абдери́, называются, также как и лежащая здесь деревня ходзенов, Субки[19]. Начиная от местности выше устья реки Бикина, Усури принимает, вплоть до р. Нора, среднее направление к северу и в ней уже встречаются здесь такие группы островов, каких не встречалось до сих пор. Так напр. между местностями Джарчха и Субки группа островов так велика, что заставляет Усури расшириться в этой части долины почти на 4 версты. На правом берегу, начиная от горного хребта Субки, становятся ниже и другие высокие цепи гор. Несколько ниже их, на левом берегу, также начинают понижаться отсюда еще ясно обозреваемые горы, которые и здесь все еще известны под именем Ыктыр. Прежде, чем мы достигнем до устья р. Нора, мы увидим еще мыс Хат, находящийся на правом берегу. Он не слишком высок, но образует у берега реки скалистые утесы, которые очень круты, во многих местах обнажены и весьма живописно и смело взгромождены один на другой. На отлого спускающихся склонах его есть местности, весьма удобные для оседлости, которые уже и заняты недавно основанною русскою станицею, со всех сторон окруженною превосходными лугами и землею, годною для обработки. Хат составляет отрасль тянущейся выше по течению цепи гор, как это можно заключить по его положению и литологическому составу, и принадлежит, также, как и эти горы, к области плутонических образований, состоящих из крупнокристаллического серого гранита. Около 9 верст ниже, за мысом Хат, мы уже находимся близ устья реки Нора, одного из самых значительных левых притоков Усури, который впадает в нее под 47°21′2″с. ш., и место впадения которого я принимаю за точку разграничения между нижним и средним течением Усури.
Вследствие соединения здесь этих двух рек, русло Усури наполнено архипелагом островов и течение разделяется на многие боковые протоки и рукава. Наше внимание было особенно обращено на один речной архипелаг колоссальных размеров, расположенный близ правого берега Усури. Там один рукав Усури, начинающийся тотчас за мысом Хат и соединяющийся с нею при устье Кёча, образовал огромный остров в девять верст длиною, который представляет все существенные признаки материка.
Река Нор также разветвляется несколько выше своего устья на многие рукава и один из них омывает находящийся здесь скалистый мыс Кала́нг, возвышающийся над поверхностью Усури на 243'. Он состоит из блестящего темно-серого глинистого сланца, который легко расщепляется. Так как Нор служит торговым путем и преимущественно путем сообщения между реками Усури и Сунгари, особенно же между Усури и городом Ила́нг-хала ( Иче́-хотон ), лежащим на Сунгари, то на нем, не исключая и самого устья его, поселились китайцы и ходзены, хотя, впрочем, селения их и нельзя назвать многолюдными. Жилища их мы встречаем и у подошвы мыса Каланг. Занятия китайцев ограничиваются здесь огородничеством и торговлею с тунгусскими племенами, а в последнее время, сверх того, с русскими поселенцами, и с русскими купцами, изредка посещающими эту страну. Главная торговля их с русскими купцами состоит в мене пушных товаров, преимущественно соболей, на серебряную монету и на русские товары, особенно на дабы, ситцы и другие материи, а отчасти также на сахар, порох, свинец и пр. Нет сомнения, что впоследствии китайские купцы найдут у русских сбыт и другим продуктам, как напр. табаку, разведением которого они сами занимаются, и прочим товарам, идущим с Сунгари. От устья реки Нора Усури снова обращается к северо-востоку и течет, сохраняя это направление как главное, до самого устья. Начиная от устья небольшой реки Кёча, впадающей в Усури с правой стороны, берег ее снова сопровождают тянущиеся на пространстве 11 верст довольно высокие откосы, верхние части которых покрыты лесом. Во многих местах эти откосы на самой реке образуют крутые и скалистые обрывы. У самого же устья р. Кёча откосы подступают к реке незначительным выступом с небольшими обнажениями, который состоит из светло-телесного цвета гранита, легко выветривающегося и потому напоминающего финляндский раппакиви. У подошвы его лежат упавшие громадные обломки скал, которые своим теперешним положением обязаны выветриванию каменной породы. Гранит, о котором мы только что говорили, составляет главную массу выступа и во многих местах прорезан жилами мелкозернистого гранулита (?). Здесь находится предел гранитного образования, которое мы до сих пор постоянно находили по правому берегу. И вскоре, ниже по течению Усури, мы уже видим на берегу целый ряд обнажений, которые носят название Нюрце́, до того места, где откос долины снова начинает удаляться от берега. Здесь эти обнажения главным образом состоят из шлаковатой трахитовой массы, занимающей преимущественно верхние части выступа и всего откоса, — между тем как в их нижних частях преобладает плотный трахит. Вся эта горная порода распадается на кубические отдельности, и в твердых частях ее, т. е. в крепком трахите, часто встречаются шлаковатые трахитовые массы в виде жил и прожилок. Откосы Нюрце́ заслуживают еще внимание и в историко-географическом отношении: на них часто встречаются высеченные в твердых частях горной породы различные изображения людей и животных. Здесь, между прочим, я видел изображение человека верхом на лошади, птицы, которая по своим очертаниям наиболее походила на гуся; также очерк человеческого лица с лучами, исходящими от него по всем направлениям, высеченный в весьма грубых и неполных очертаниях. Об этих исторических памятниках не осталось, однако же, никаких преданий между тамошними природными жителями, которых мне случалось расспрашивать, но, судя по нынешнему состоянию изображений, можно отнести их к временам, весьма отдаленным, потому что, хотя они и высечены в твердой горной породе, однако же от атмосферного влияния стали неясны, а некоторые фигуры так изгладились, что трудно даже заметить их. Эти береговые горы составляют только отрасль довольно высокого хребта гор, тянущегося в большом отдалении от берега внутрь страны, в направлении от В.-С.-В. к З.-Ю.-З.; здесь он носит название Кёча-хонгкони от небольшой реки того же имени; а далее вниз по течению, близ Ауа, называется Танхе́. Начиная от последнего скалистого выступа Нюрце, береговые высоты уходят от реки внутрь страны и уступают место отлогим откосам, которые вблизи берега покрыты лиственным, а в некотором отдалении от него — мешаным лесом, и весьма удобны для поселений. Левый берег Усури от мыса Каланг до ее устья представляет необозримую луговую степь, покрытую озерами и болотами или же лугами с роскошною травою и одинокими группами дерев; между тем как на правом берегу возвышения также становятся ниже и только изредка подступают к берегу невысокими выступами. Немного ниже станицы Усольцова, расположенной на удобной для земледелия местности, мы находим устье небольшой реки Чунгули, берущей свое начало в горах Танхе, и за ней достигаем селения Нучь-ауа (что на языке ходзенов означает малая Ауа), которое по-китайски называется Сиау-Ауанг и которое еще издали можно узнать по лесистой куполообразной горе, уединенно стоящей подле него на берегу реки. У этого селения впадает в Усури небольшая речка того же имени, на которой, близ самого устья ее, также как и на склонах самой горы, находится несколько жилищ китайцев, которые преимущественно занимаются здесь огородничеством. Самая гора большею частью покрыта лесом, однако же имеет, не только на верхних частях своих, но и на нижних, при подошве, обнажения, которые обнаруживают трахитовую (?) горную породу. В направлении к востоку виднеется отсюда высокий хребет Танхе, который, по рассказам туземцев, лежит на расстоянии одного дня пути от Усури.
Для жителей этой страны, китайцев и ходзенов, хребет Танхе имеет значение как местность, в которой первые занимаются летом отыскиванием драгоценного корня растения жень-шень, и которую последние исхаживают зимою во всех направлениях для охоты за зверями, доставляющей им богатую добычу мехов, особенно соболей. Из этих же гор вытекает и другая, также небольшая, река, Да-Ауа (что на языке ходзенов значит большая Ауа ), которую китайцы называют Даи-Ауанг. По ее берегам, которые с той и с другой стороны устья весьма удобны для поселений, живет довольно много ходзенов; а в последнее время здесь основана русскими станица Венюкова. Тотчас за этою последнею станицею, ниже по течению, к Усури снова приближается отрасль хребта Танхе, получившая свое название от реки Да-Ауа. Она возвышается на 250' над поверхностью Усури и, также как и предыдущие, состоит из вулканических пород. Невысокие скалы, которые в некоторых местах обрывисто спускаются в реку, состоят из темно-серого базальта, распадающегося на довольно правильные призматические отдельности. Не доходя до устья реки Усури, мы еще раз встретим, и то только на правом берегу, холмистые выпуклости земли, представляющие небольшой ряд лесистых и отлогих холмов, называемый жителями Хаута. Вместо гор, которые до этих мест, хотя и редко подходили к самой реке, но постоянно тянулись цепью в небольшом отдалении от нее, взор наш встречает широкую равнину, которая только изредка и то на горизонте ограничивается горами. По этой низменности Усури течет довольно медленно и во многих местах, разделяясь на рукава, образует большие группы островов. Самое большое из таких расширений ее русла находится несколько выше устья реки Кий, в том месте, где Усури, разделяясь на два рукава (взаимное расстояние которых доходит до 3 1 / 2 верст), образует остров Курнеху, простирающийся в длину на 6 верст.
Хотя это пространство земли часто бывает так низменно, что при высоком стоянии воды представляет затопленную луговую степь, однако здесь много есть возвышенных мест, совершенно безопасных от наводнения и покрытых лиственным лесом и лугами. Многие из них очень выгодны для поселений, как напр. места: при впадении небольшого ручья Агдики; близ деревни ходзенов, Хайцо, лежащей на правом берегу; там, где основана станица Киселева, и др. На этом плоском пространстве Усури принимает в себя с правой стороны и большие реки, как напр. Хи (на некоторых картах названная Сим ). Тотчас ниже за этою рекою, Усури принимает реку Фор, вокруг устья которой лежит большая наносная низменность, перерезанная многими боковыми рукавами. Эта река — горная, судя по чистоте и по более низкой температуре ее воды сравнительно с водою Усури и также по ее быстрому течению. Вследствие того, что быстрое течение реки Фора встречает противодействие от медленного течения Усури, здесь образовались не только острова, но и частые отмели и скопления наносного леса и карчей. Ниже реки Фора, на правом берегу Усури, лежит селение Хайцо, обитаемое несколькими ходзенами и одним богатым китайским купцом. Этот пункт составляет также и северную границу обитания китайцев на Усури. Характер страны остается почти неизменным до самого устья небольшой реки Чирку, впадающей в Усури.
Здесь же, на правом берегу Усури, но несколько выше речки Чирку, лежит довольно большая деревня ходзенов, Дзоадза, а подле нее станица Невельского. Начиная от устья Чирку, горы снова подступают здесь к реке и будут сопровождать берег ее до устья. За исключением некоторых скалистых обнажений, находящихся вблизи устья р. Чирку, хребет гор, который носит название Хёхцыр, имеет склоны отлогие, незаметно восходящие к вершине и покрытые мешаным лесом; между тем как на гребне этих гор снова появляются зубчатые скалистые обнажения. Выше устья Чирку скалы состоят из весьма рассыпчатого роговика, пронизанного кварцевыми прожилками, и так как они покрыты буроватою корою, образовавшеюся через выветривание роговика, то и придают всему скату гор оттенок коричневого цвета. Слои этого роговика, которые то круто вздымаются, то идут дугою и различными изгибами, указывают на то, что здесь происходили подземные поднятия. Отсюда остается еще 10 верст до устья Усури (48°16′20″ с. ш.); достигнув его, мы находим большую русскую станицу Казакевича[20], лежащую у самого впадения этой реки в один боковой рукав Амура, который отделяется от главного русла близ мыса Кырма и идет сюда, направляясь от С.-С.-З. к Ю.-Ю.-В. В этом месте Усури имеет одну версту ширины.
Мне остается сказать еще несколько слов о большой группе островов или архипелаге, лежащем на Амуре перед самым устьем Усури и происшедшем от встречи течений этих двух рек; он, уже по своему положению, заслуживает занять место в описании долины Усури.
Эта группа островов, составляющая как бы дельту реки Усури, тянется между главным руслом и рукавом Амура, отделяющимся от него с правой стороны, выше устья Усури, близ мыса Кырма. Главное русло идет здесь по общему направлению на В.-Ю.-В, а рукав направляется к Ю.-Ю.-В. и, приняв в себя Усури, снова изменяет направление, уклоняясь сначала к В., а потом к С.-В., и наконец, соединяется с главным рукавом Амура при Хабаровке (48°28′23″ с. ш.).
Горы, которые оканчиваются здесь на Амуре мысом Кырма, образуют левый откос долины Усури. Мыс этот возвышается весьма живописно, имеет на склонах несколько обнажений, состоящих из глинистого сланца, и густо покрыт лиственным лесом. Природные жители соседних мест знают о нем, как о местности, на которой, в весьма отдаленную эпоху, находилось укрепление, остатки которого и теперь еще существуют в виде земляных валов и рвов. Огромные столетние деревья, покрывающие теперь все пространство, где была крепость, также свидетельствуют о древности этого исторического памятника. Вся страна, тянущаяся от мыса Кырма до самого устья реки Усури, представляет большею частью равнину, покрытую высокою Calamagrostis и низким кустарником таволги; но есть и более низменные места, подверженные более или менее продолжительным наводнениям, которые оставляют на них многочисленные лагуны. Характер этой страны можно еще определить и тем, что в ней есть много озер в виде каналов, остатки некогда бывших рукавов реки, которые теперь на концах своих повысохли, а соединяются с Амуром только на короткое время, когда бывает половодье. В жаркое летнее время они или совершенно высыхают, или же остаются в виде болот. Единственный род деревьев, который встречается здесь в огромном множестве и густо покрывает плоские острова и отлогости берегов, — ивы. Но есть, однако же, и дубы, хотя они и встречаются здесь весьма редко, и то одинокими группами. Совершенно другой характер местности и растительности представляет пространство от устья Усури до пункта соединения бокового рукава Амура с его главным руслом близ Хабаровки. Здесь берег сопровождают большею частью высокие откосы долины, которые в одних местах подступают к реке более или менее круто, в других же представляют очень отлогие склоны, удобные для поселений. В горах берут свое начало множество горных ручьев, из которых более значительные суть: Мани, Джипки, Ивуа, Ица и Хылгё. Откосы этой части правого берега Амура, также как и долины горных ручьев, густо покрыты мешаным лесом; хвойная растительность здесь состоит главным образом из Pinus mandshurica и Picea ajanensis, которые, так как склоны обращены более или менее на север, часто спускаются к руслу. Еще прежде русских поселений, это пространство было населено и даже многолюдно, сравнительно с другими местностями этой страны. Здесь находятся деревни Турмэ[21], при устье Усури, далее Хёхцыр, Мессур и Сиза. С русской стороны, в последние годы, в весьма короткое время основано 3 поселения, между которыми первое место занимает Хабаровка, военное поселение линейного батальона, которое, благодаря своему удобному положению, вероятно, в скором времени преобразуется в город. Второе место занимает здесь станица Казакевича, лежащая на устье Усури, а между нею и Хабаровкой находится третья, меньшая, станица Корсакова[22]. Главное русло Амура, омывающее с севера группу островов при устье Усури, имеет плоский левый берег, на котором лежат русские станицы Спасская и Новгородская.
Пространство, омываемое означенными рукавами, разрезывается тремя меньшими протоками на 4 главные отдела, которые распадаются в свою очередь на множество мелких островов, образующих таким образом 4 главные группы. Три меньшие протоки называются, считая от запада к востоку: первый — Тунгя, второй — Фунур, а третий — Сёрё; между двумя последними лежит наибольший остров, имеющий 20 верст длины. Маленькие острова большею частью плоски и, когда река на прибыли, многие из них совершенно заливаются водою. Они так густо заросли ивами, что многие из них совершенно непроходимы. Высшее стояние воды можно узнать по осадкам ила и глины, которые заметны на стволах деревьев, иногда на высоте нескольких футов от земли. Между ивами и в особенности на незаросшей береговой кайме лежат принесенные наводнением кучи карчей и другого наносного леса.
Большие острова отличаются своим характером от меньших. Они возвышеннее их и имеют берега большею частью крутые, часто подмытые, поросшие ивами и состоящие из глины и песка. Эти острова большею частью покрыты красивыми лугами с высокою травою и имеют почву, годную для земледелия. Казаки, живущие в станицах Корсаковой и Казакевичевой, пользуются ими, потому что вблизи их жилищ нет таких богатых лугов, как эти. На более возвышенных местах этих островов встречаются и группы деревьев, часто образующих даже густые леса, состоящие преимущественно из дуба, к которому однако примешиваются и другие породы. Подобная растительность и различные виды больших млекопитающих животных, обитающие в лесах, придают этим островам явный характер материка.