Комиссия Ла Фоллета в Калифорнии
Комиссия Ла Фоллета начала свою работу 6 декабря 1939 г. в Сан-Франциско. С первых же дней деятельность комиссии протекала в чрезвычайно напряженной обстановке вследствие исключительно грубого, вызывающего тона ее противников. Немедленно после того, как сенатор Ла Фоллет объявил первое заседание открытым, руководитель Фермерской ассоциации (Associated Farmers) Фил Банкрофт потребовал, чтобы сенатор прекратил «оказывать помощь и поддержку коммунистам», не вмешивался бы в чужие дела и отправлялся бы назад в Висконсин. В течение первой недели работы комиссии Фермерская ассоциация провела свой ежегодный съезд, на который собралось свыше 2 тыс. членов. Выступления на этом съезде носили характер открытого вызова комиссии Ла Фоллета. На протяжении многих лет поля Калифорнии были свидетелями частых волнений, насилия, бунтов и временами кровопролития. Но уже и без того трудная проблема сельскохозяйственных рабочих рук резко усложнилась в 1933–1939 гг. из-за появления в Калифорнии из засушливых районов страны, в которых свирепствовали пыльные бури, около 350 тыс. ищущих работы мигрантов. Эти сотни тысяч людей внезапно столкнулись в Калифорнии с новым типом сельскохозяйственной экономики, столь же необычным для них, как и для большинства населения Соединенных Штатов. В «Гроздьях гнева» сбитый с толку, раздраженный Мьюли гневно спрашивает: «В кого же стрелять?» Мигранты, дававшие показания сенаторам Томасу и Ла Фоллету, казались такими же пораженными и смущенными. Ведь широкие долины Калифорнии представлялись им такими прекрасными, девственными и манящими к себе. И вдруг они стали местом ожесточенных битв. Как будто в стоге сена была оставлена остро наточенная коса и люди, порезавшись, отскакивали потрясенные и окровавленные.
Еще в самом начале работы комиссии в Калифорнии сенатор Ла Фоллет вскрыл некоторые важные моменты, давшие ключ к объяснению грубых, разнузданных действий виджилянтов[15]. Он выяснил, что первопричина осложнений кроется не в поведении возмущенных и озлобленных фермеров, но в поразительных изменениях, происшедших в отношениях между различными земледельческими группами, а также между этими группами и промышленными кругами. Именно эти изменения, являющиеся следствием промышленной революции в сельском хозяйстве, и породили напряжение, приведшее к насилию и беспорядкам. Уже в первую неделю работы комиссии сенатор Ла Фоллет приступил к обсуждению экономических проблем индустриализированного сельского хозяйства. Он начал правильно, ибо эти изменения носят в Калифорнии гораздо более ярко выраженный характер, чем в других районах Соединенных Штатов. Однако, как будет видно из дальнейших глав, взаимоотношения, вскрытые сенатором Ла Фоллетом в Калифорнии, показательны также и для тенденций, уже начинающих проявлять себя в других сельскохозяйственных районах страны. Поэтому, приподняв, пусть хотя бы слегка, завесу над картиной индустриализированного сельского хозяйства Калифорнии, Ла Фоллет как бы показал, что ожидает вообще все сельское хозяйство Соединенных Штатов. По всей вероятности, мало кто из бежавших от пыльных бурь мигрантов, выступавших перед комиссией, когда-либо прочитают ее отчет. Однако, если бы они это сделали, они поняли бы причину того странного приема, который был им оказан в Калифорнии. Они поняли бы также, что в своих поисках возможности вновь осесть на землю они пришли не туда, куда следовало. Они, вероятно, поняли бы, что американская экономика нигде больше не сможет предоставить им эту возможность, ибо комиссия Ла Фоллета, допросив членов конгресса, установила, что процессы, имеющие место в Калифорнии, представляют собой лишь более яркий вариант аналогичных процессов, происходящих во всем сельском хозяйстве Соединенных Штатов.
Консультант комиссии Генри Г. Фаулер привел статистические данные относительно напряженного экономического положения в сельском хозяйстве Калифорнии в результате наплыва мигрантов из засушливых районов страны.
С 1 января 1933 г. по 1 июня 1939 г. (годы самой интенсивной миграции) в Калифорнии произошло около 180 забастовок сельскохозяйственных рабочих. Эти забастовки имели место в 34 из 58 графств Калифорнии, в каждом значительном сельскохозяйственном районе и в каждой крупной отрасли сельского хозяйства. Общегосударственное значение этих забастовок может быть лучше всего оценено, если учесть, например, что Калифорния дает около 40 % всех фруктов и овошей, потребляемых в Соединенных Штатах. Хотя в Калифорнии обычно занято всего лишь 4,4 % всех сельскохозяйственных рабочих, имеющихся в стране, в этом штате происходит ежегодно от 34,3 до 100 % всех забастовок, возникающих в сельском хозяйстве. Значение этих забастовок может быть проиллюстрировано на многочисленных примерах. Из 180 забастовок, зарегистрированных за этот период, 113 забастовок охватили около 89 276 рабочих. В 65 случаях из 180 имели место гражданские беспорядки. Во время 39 забастовок были произведены аресты. После окончания 15 забастовок имели место случаи выселения и ссылок их участников. 1937 год — год наибольшего расцвета миграции из засушливых районов — был также годом, когда произошло 14 бурных забастовок.
Во всех расследованных комиссией Ла Фоллета случаях разнузданных действий виджилянтов отчетливо сказывалось влияние миграции из засушливых районов на и без того чрезвычайно острую проблему сельскохозяйственных рабочих. «Абрикосовая» забастовка в Винтерсе (Калифорния) в 1937 г. (один из случаев, расследованных комиссией) представляет собой типичный пример деятельности виджилянтов: выселение, использование специальных понятых, создание полицейского «абрикосового патруля» и обычные методы насилия и произвола. В этой забастовке участвовало около 3,5–4 тыс. мигрантов. При расследовании грубых методов, применявшихся Фермерской ассоциацией в графстве Контра-Коста (где ни один человек не может выйти на работу в поле, не зарегистрировавшись и не подвергшись допросу со стороны шерифа), выявилось то же самое. Так, например, в 1939 г. в этом графстве в абрикосовых садах работало 2046 мужчин и 626 женщин. Среди них были рабочие из 43 штатов США; кроме того, 123 рабочих из Мексики и 31 — с Филиппин. В начале сезона 1939 г. там имелись мигранты из следующих штатов: 549 человек — из Оклахомы, 256 — из Техаса, 228 — из Арканзаса. Другим случаем, расследованным комиссией, была «персиковая» забастовка, вспыхнувшая в Мэрисзиле в 1939 г. Большинство свидетелей, дававших показания о методах, применявшихся виджилянтами для борьбы с забастовкой, были мигрантами из Оклахомы, Небраски, Айдахо, Иллинойса, Техаса, Миссури, Мичигана, Канзаса, Огайо и Южной Дакоты. Пятью главными свидетелями были «оки»[16]. Среди свидетелей не было ни одного местного жителя Калифорнии.
Вряд ли существует необходимость подробно описывать различные забастовки, в которых участвовали мигранты, или же, основываясь на множестве документальных данных, содержащихся в отчете комиссии Ла Фоллета, заниматься анализом диких методов, систематически практикуемых в Калифорнии Фермерской ассоциацией, чтобы держать в постоянном страхе и повиновении сельскохозяйственных рабочих. Все это описано и подтверждено документальными данными в отчете комиссии. Кроме того, ведь ни техника, ни методы, применяемые Фермерской ассоциацией для подавления забастовок и при попытках воспрепятствовать сплочению рабочих, не представляют собой ничего нового. Как убедительно явствует из прежних расследований, проведенных комиссией, черные списки, шпионаж, использование наемных убийц и гангстеров, подстрекательство местных жителей против забастовщиков, собачья преданность государственных чиновников частным компаниям уже давно представляют собой более чем типичное явление для американской промышленности. Основное же значение проделанного комиссией Ла Фоллета в Калифорнии обследования заключается в том, что эта комиссия в ходе разрешения своей основной задачи, так сказать случайно, сделала открытия большой важности.
1. Новый стиль
Первое, что открыл сенатор Ла Фоллет, было существование в Калифорнии высокой степени концентрации сельского хозяйства. Доктор Пол С. Тэйлор сообщил, что в сельском хозяйстве Калифорнии при общем числе ферм в 150 тыс. господствуют 2892 крупные фермы. Составляя всего лишь 2,1 % всех ферм, они дают по стоимости 28,5 % всей сельскохозяйственной продукции штата. На долю этих ферм приходится 35 % всей заработной платы, выплачиваемой в сельском хозяйстве штата, и они используют труд 200 тыс. мигрирующих рабочих. В 1930 г. свыше 30 % всех ферм Калифорнии не имели наемных рабочих, а в январе 1935 г. наемных рабочих уже не использовали 70 % всех ферм. Для иллюстрации концентрации сельского хозяйства в Калифорнии д-р Тэйлор представил ряд диаграмм, из которых явствовало, что на 10 % всех ферм падает 53,2 % валового дохода фермеров; 9,4 % ферм расходуют 65 % всех сумм, уплаченных рабочим за их труд; 7 % ферм используют 66 % всех сельскохозяйственных рабочих; на долю 6,8 % ферм приходилось в 1934 г. 41,6 % всей площади убранного урожая, а в 1935 г. 3,5 % ферм (в количественном выражении) владели 62,3 % всей фермерской земли. Такая концентрация характерна не только для одной определенной сельскохозяйственной культуры или какой-либо отрасли сельского хозяйства. Она распространяется на выращивание абрикосов, спаржи, хлопка, хмеля, лимонов, салата, оливок, винограда, апельсинов, персиков, картофеля, слив, риса, сахарной свеклы, пшеницы и даже на производство молочных продуктов и разведение кур. В 1938 г. 2 % ферм (в количественном выражении) Калифорнии получили 43,6 % всех премий, выплачиваемых на основании закона о регулировании сельского хозяйства. Поэтому не будет преувеличением сказать, что из 150 тыс. ферм Калифорнии около 3 тыс. ферм полностью господствовали в сельском хозяйстве этого штата. Эти 3 тыс. ферм фактически не что иное, как «фабрики в поле», хотя, по мнению Фермерской ассоциации, «фабрики в поле» — лишь плод «больного воображения».
В ходе расследования забастовки, происходившей в Мэрисвиле (Калифорния) в мае 1939 г. при участии нескольких сот мигрантов из засушливых районов, сенатор Ла Фоллет выявил интересные факты об одной типичной для Калифорнии «фабрике-ферме» — «Эрл фрут К°». Эта компания представляет собой дочернее предприятие акционерной компании «Ди Джиорджио фрут корпорейшн». Она владеет 27 фермерскими хозяйствами, которые обрабатываются ею как единое целое, и, кроме того, дополнительно арендует 11 фермерских хозяйств. Кроме того, она скупает значительное количество свежих фруктов, выращиваемых мелкими садоводами. Ей принадлежат в Калифорнии 11 упаковочных предприятий, и она ежегодно упаковывает и отправляет на рынок по поручению других садоводов около тысячи вагонов фруктов.
Представляя собой типичное современное промышленное предприятие, эта компания распространила свой контроль на смежные отрасли производства. Ей принадлежит 95 % акций компании «Кламат ламбер энд бокс» (вырабатывающей 25 млн. футов[17] древесины в год), и поэтому она имеет возможность покупать ящики и корзинки, используемые для упаковки фруктов, по себестоимости. Она контролирует в Калифорнии 2 винодельческих завода, один из них самый крупный в Соединенных Штатах. Кроме того, ее собственник — «Ди Джиорджио фрут корпорейшн» — владеет 37,5 % акций мощного объединения «Италиен — Суис колони» (одно из крупнейших в Калифорнии объединений виноградарей и владельцев винодельческих заводов). Но синьор Джо Ди Джиорджио не только садовод, он к тому же и торговец фруктами. Поэтому «Эрл фрут К°» владеет балтиморской фруктовой биржей и имеет большие капиталовложения в компаниях, занимающихся продажей фруктов в Чикаго, Нью-Йорке, Цинциннати и Питсбурге. В течение последних 3 лет «Эрл фрут К°» использовала на работе в среднем 2887 сельскохозяйственных рабочих. Это, бесспорно, новый тип фермы, содержащей круглый год 3 тыс. рабочих и выплачивающей сельскохозяйственным рабочим 2,4 млн. долл. заработной платы в год. Через еще одно из своих дочерних предприятий компания владеет 13 833 акрами[18] фруктовых садов в других штатах. В 1938 г. стоимость земли и инвестиций компании «Ди Джиорджио фрут корпорейшн» составляла 10 955 418,48 долл., а ее годовой торговый оборот достигал почти 7 млн. долл. Из 5 тыс. мигрантов, находящих себе работу в графстве Саттер в период сбора персиков и груш, свыше половины работают на эту компанию. А это лишь одна из нескольких крупных «фабрик-ферм», обследованных комиссией Ла Фоллета.
Все же, как выяснил сенатор Ла Фоллет, было бы ошибочным прийти к выводу, что крупное производство в сельском хозяйстве равнозначно переходу производства сельскохозяйственных продуктов в руки корпораций или же что о масштабах производства можно судить по фактическому объему землевладения. Концентрация контроля достигается различными методами и самыми различными путями. Простейшим методом концентрации сельскохозяйственного производства была, конечно, непосредственная концентрация землевладения. В начале 1939 г. компания «Керн каунти лэнд» имела около 1,1 млн. акров земли в штатах Орегон, Аризона, Нью-Мексико и Калифорния (413,5 тыс. акров). Ей принадлежал также весь акционерный капитал компании «Керн каунти кэнал энд уотер», которая, в свою очередь, руководит деятельностью 14 компаний, снабжающих фермеров графства Керн водой. Большая часть принадлежащей ей земли отведена под животноводство, но в Калифорнии компания владеет нефтяными промыслами и большими хлопковыми плантациями, на которых работают арендаторы. В 1938 г. ее валовой доход от разведения и продажи скота составил 1163 тыс. долл., от сдачи в аренду земельных участков под хлопок — 127,3 тыс. долл., под зерновые культуры — 62,9 тыс. долл. и от нефтяных промыслов — 1931 тыс. долл. Когда в графстве Керн вспыхивают забастовки, компания устанавливает охрану у входов в свои владения и делит все расходы по охране пропорционально между собой и примерно 25 или 30 крупными арендаторами[19]. Графство Керн привлекло, вероятно, больше мигрантов, чем любой другой сельскохозяйственный район Калифорнии; в этом графстве книга «Гроздья гнева» была изъята из всех публичных библиотек. Хотя, начиная с 1870 г., в этой местности для компании «Керн каунти лэнд» было сколько угодно «жизненного пространства», для мигрантов там земли не оказалось.
Образцом компании, приобревшей большое количество фермерской земли вследствие просрочки закладных, служит компания «Калифорния лэндс, инкорпорейтед» — дочернее предприятие «Трансамерика корпорейшн» («Бэнк ов Америка»). В 1936 г. эта компания хвалилась, что стала «крупнейшей в мире многоотраслевой земледельческой организацией, имеющей и обрабатывающей примерно 600 тыс. акров земли»[20]. В 1936 г. эта компания собрала урожай 17 различных культур и отгрузила 4121 вагон продукции. На 31 октября 1939 г. компания имела 1718 ферм стоимостью 25 млн. долл. Общая земельная площадь этих ферм составляла 395,8 тыс. акров[21]. Доход, полученный компанией в 1937 г. от сельскохозяйственных операций, составил 2 511 643 долл. В эти цифры не входит стоимость принадлежащих банку «Бэнк ов Америка» закладных на 7398 ферм с земельной площадью в 1023 тыс. акров, с общей задолженностью в 40 340 тыс. долл. Сюда не входят также стоимость закладных под урожай и суммы, затраченные на организацию сбыта сельскохозяйственных продуктов, что косвенным образом дает банку значительный контроль над сельским хозяйством Калифорнии[22].
Другой вид концентрации осуществляется путем «обработки многочисленных земельных участков». Для того чтобы бесперебойно поставлять свои продукты на рынок, крупные предприниматели могут снять землю в аренду в 6 или 7 различных графствах или иметь десяток арендованных участков в одном графстве. Землевладельческие компании часто сдают в аренду всю свою землю крупным арендаторам. В Калифорнии имеется компания, сдающая в аренду примерно 60 тыс. акров прекрасной пахотной земли 600 «текучим» арендаторам, которые почти ежегодно переходят с одной фермы на другую. Уолтер Паккард рассказал комиссии об одном предпринимателе, который слил 78 независимых ферм по 65 акров каждая в «фермерскую фабрику» с общей площадью в 5 тыс. акров и в результате стал получать 70 тыс. долл. прибыли, в то время как 78 независимых фермеров оказались вытесненными. Подобный результат часто достигается не путем приобретения земельных участков в собственность, а посредством аренды.
Третий метод, обычно используемый при товарных культурах, заключается в том, что крупный предприниматель еще до наступления сезона заранее договаривается о покупке урожая с определенного земельного участка и о финансировании производства. «В огородничестве, — указал д-р Пол Тэйлор, — достигнута исключительно высокая степень концентрации. Нередко одна компания сосредоточивает в своих руках все процессы, начиная от посева и кончая отправкой продукции на рынок в города, находящиеся на расстоянии около 5 тыс. км. Земельные участки некоторых компаний разбросаны по всему пути от штатов Вашингтон и Аризона до Флориды. Управление этими участками сосредоточено в центральных конторах, которые поддерживают прямую телеграфную связь с подверженными сильным колебаниям рынками Восточных штатов». Очень часто такую же концентрацию всех операций, начиная от работы в поле и кончая упаковкой и отправкой на рынок, можно встретить теперь в садоводстве и плодоводстве[23].
Корпорации в первую очередь заинтересованы в получении дешевых рабочих рук, а фермер, вкладывающий лишь свой собственный труд, — в обеспечении себе нормального «существования», являющегося в сущности его заработной платой. Поэтому его труд непосредственно конкурирует с дешевой рабочей силой крупных ферм. Более того, уже самый масштаб деятельности этих корпораций указывает на то, что наше прежнее представление о ферме отжило свой век. Эти корпорации не имеют ничего общего с традиционными фермами прошлого: это промышленные предприятия, мало чем отличающиеся от фабрик.
2. Вторжение на поля
Комиссия Ла Фоллета обнаружила, что за пять лет компания «Калифорния пэкинг корпорейшн» выделила из своих собственных средств или из средств, полученных от других компаний, 74 161,09 долл. на деятельность Фермерской ассоциации в Калифорнии. Этот солидный вклад представляет собой не больше не меньше как 41 % всех поступлений в кассу Фермерской ассоциации за тот же период. На всей территории Калифорнии буквы «КПК»[24] можно увидеть на плетеных корзинах для фруктов и на ящиках, стоящих на полях у дорог или возвышающихся на грузовиках, мчащихся по шоссе. Вскрытые комиссией Ла Фоллета факты, относящиеся к деятельности этой корпорации, без труда объясняют, почему эта компания так заинтересована в деятельности Фермерской ассоциации.
«Калифорния пэкинг корпорейшн» с капиталом в 65 млн. долл. — крупнейшая компания по заготовке и переработке фруктов. Хотя основной вид ее деятельности заключается в консервировании и сушке фруктов, она, кроме того, через посредство дочерних предприятий занимается продажей свежих фруктов, упаковкой кофе и даже консервированием рыбы (компания «Аляска пэкерс ассошиэйтед» — ее дочернее предприятие). Эта компания имеет примерно 50 консервных заводов в Калифорнии, на Среднем Западе, в Юте, Орегоне, Вашингтоне, Флориде, Нью-Йорке, Миннесоте, Иллинойсе, а также на Гавайских и Филиппинских островах. Ее торговые конторы имеются во всех более или менее крупных городах Соединенных Штатов, а ее отделения разбросаны по всему миру. Годовой торговый оборот компании достигает 60 млн. долл. В 1939 г. она реализовала свыше 2 млн. ящиков консервированных персиков и свыше 600 тыс. ящиков консервированной спаржи (примерно 25 % всей спаржи, законсервированной в том году в Соединенных Штатах). Но вдобавок ко всему «КПК» является также и «фермером». Она владеет плодородными землями на Среднем Западе, на Гавайских и Филиппинских островах, а в Калифорнии она имеет свыше 21 тыс. акров фруктовых садов. Все же о масштабе операций «КПК» нельзя судить только по ее непосредственной фермерской деятельности, так как она, кроме того, закупает фрукты и овощи на договорных началах у других садоводов. «КПК» не только покупает фрукты и овощи, поставляемые на ее многочисленные заводы, но также договаривается до наступления сезона о закупке всего урожая на месте. Так, в 1939 г. в одной лишь Калифорнии она заключила договоры с 4713 садоводами на покупку урожая с 82 тыс. акров земли. Это количество земли в сочетании с площадями, которыми эта компания сама владеет и непосредственно обрабатывает, дает полное представление о масштабе ее фермерских операций.
Вышеупомянутые соглашения о закупке урожая создают лишь фиктивные юридические отношения между «КПК» и садоводами, как между покупателем и продавцом. В действительности же они гораздо более походят на обычные взаимоотношения между работодателем и служащим. Согласно типовому договору подобного рода компания берет на себя уборку урожая, выступает в роли советника относительно того, какого сорта и качества следует выращивать фрукты, и оставляет за собой право определять время и способ их уборки. При помощи подобных соглашений о закупке урожая компания обеспечивает непрерывный поток сырья для своих перерабатывающих заводов.
Компания такого типа выступает в двойной роли — как землевладелец и как собственник консервных заводов. С другой стороны, типичный мелкий садовод Калифорнии полностью зависит от цены на свежие фрукты. Он не может заработать на консервированных или переработанных продуктах, а может получить деньги только за сырье. В случае необходимости «КПК» может себе позволить заниматься земледелием в убыток, так как она зарабатывает на консервировании. Поскольку компания покупает больше фруктов и овощей, чем выращивает сама, она в первую очередь заинтересована в низких ценах на покупаемое ею сырье. Мелкий садовод должен продолжать выращивать фрукты, сколько бы они ни стоили, в то время как «КПК» в зависимости от рыночной конъюнктуры может перерабатывать фрукты и овощи или же отказаться от этого. Компания такого типа не только может вести двойную игру, но к тому же ее отношение к рабочей силе резко расходится с интересами мелкого садовода. «КПК» использует тысячи сельскохозяйственных рабочих (около 5 тыс. человек, общая заработная плата которых составляет 1 098 520 долл. в год), а мелкий садовод почти или совсем не пользуется трудом наемных рабочих. Поскольку «КПК» конкурирует с мелкими садоводами, возможность использовать дешевый труд дает компании решающее преимущество. Поэтому совершенно естественно, что «КПК» заинтересована в существовании Фермерской ассоциации и не жалеет денег, чтобы всемерно поощрять ее разнузданную деятельность.
Комиссия Ла Фоллета установила, что в настоящее время многие консервные заводы обрабатывают большие площади фермерской земли[25]. Четырнадцать консервных, заготовительных и сахарных компаний в Калифорнии владеют 106 900 акрами и арендуют еще 24 417 акров фермерской земли. В 1935 г. 10 консервных заводов имели договоры с 25 724 садоводами на закупку урожая с 97 237 акров земли[26]. Возросший во всей стране спрос на переработанные продукты увеличил долю фруктов и овощей, предназначающихся не для продажи в свежем виде на рынке, а для переработки на консервных заводах. Это касается не только Калифорнии. Компания «Кэмпбел соуп» в Кэмдене (Нью-Джерси) во время сезона ежедневно покупает 300 тыс. корзин помидоров. Каждый год она подписывает с 2 тыс. фермеров соглашения, на основе которых фермеры обязуются выращивать для нее помидоры. Эта компания «терпеть не может покупать на свободном рынке» и предпочитает подписывать с фермерами индивидуальные контракты с заранее оговоренной ценой. Совершенно очевидно, что подобная практика, столь характерная для консервной промышленности, ослабляет позиции фермеров, выращивающих помидоры. «Кэмпбел соуп компани», по заявлению журнала «Форчун» (ноябрь 1935 г.), «держит своих фермеров в руках».
В результате подобной практики во многих районах и во многих отраслях сельского хозяйства процессы переработки и распределения продукции оттеснили на задний план чисто земледельческие процессы. В этих «фабричных районах» — в производстве сахарной свеклы, помидоров и многих других культур — ферма, с помощью различных методов финансового контроля, превратилась в поставщика сырья для завода. Она связана с заводом многочисленными узами, видимыми и невидимыми; она стала частью завода, или, другими словами, завод вторгся в поле. Крупные компании вторглись в сельское хозяйство: фермеры уже не ведут с ними торговли, они работают на них. Сельское хозяйство действует под диктовку промышленности, подобно тому, как промышленность стала действовать под диктовку финансового капитала.
Чтобы понять, каким образом целые отрасли сельского хозяйства подпали под господство промышленности, можно для примера остановиться на какой-либо определенной культуре. В 1939 г. спаржа, предназначавшаяся для консервирования, выращивалась в Калифорнии 338 предпринимателями. Из этой группы всего лишь 36 предпринимателей, или 10,8 %, поставляли на консервные заводы 57,4 % всей спаржи, предназначенной для консервирования. Кто же были эти 36 предпринимателей? Четверо из них были консервными компаниями. Под спаржей у них было занято 11 787 акров земли, т. е. 14,2 % всей земли, отведенной под спаржу; кроме того, они имели договоры еще на 11 007 акров земли, так что фактически контролировали 27,5 % производства спаржи. В данном случае мы имеем дело с завершенной концентрацией всех процессов, ибо эти четыре консервные компании не только являются крупнейшими производителями спаржи, но, кроме того, в их руках сосредоточено 67,4 % переработки спаржи в Соединенных Штатах. Спаржа всего лишь одна из многих культур, почти целиком втянутых тем же способом в «орбиту индустриализма»[27]. В Калифорнии, где имеются тысячи плодоовощных ферм, насчитывается всего лишь 78 консервных заводов, объединенных при этом в мощную торговую ассоциацию «Кэннерс лига», существующую уже свыше четверти века. Вместо того чтобы торговаться с фермерами о цене, консервные предприятия, естественно, предпочитают поощрять их снижать заработную плату.
Консервные предприятия не только финансируют Фермерскую ассоциацию, но имеют также свою собственную организацию, ведающую вопросами рабочей силы, свой собственный трудовой «фронт», возглавляемый ассоциацией «Калифорния просессорз энд гроуерз, инкорпорейтед». Ведь для того чтобы держать в беспрекословном повиновении 60 тыс. рабочих, им приходится использовать всю свою объединенную экономическую мощь. Правда, аналогично тому, как владельцы консервных заводов «помогли» фермерам организоваться против сельскохозяйственных рабочих, так и им самим было оказано «содействие» в создании трудового «фронта». Дело в том, что за спиной владельцев консервных предприятий стоят компании, изготовляющие консервные банки. В то время как в одной лишь Калифорнии насчитывается 78 консервных заводов, на всей территории Соединенных Штатов имеется только четыре крупных компании, занятых изготовлением жестяных банок. Комиссия Ла Фоллета выявила, что приходная часть бюджета «Калифорния просессорз энд гроуерз, инкорпорейтед», равная 144 795,61 долл., состояла из сумм, вносимых компаниями по производству консервных банок, делающими, в свою очередь, соответствующие отчисления с консервных заводов. Компании по производству консервных банок не только занимаются сбором отчислений с консервных заводов для пополнения бюджета «Просессорз энд гроуерз, инкорпорейтед», но также вносят крупные суммы в созданный этой организацией фонд борьбы с требованиями рабочих. Подобно тому, как Фермерская ассоциация финансируется промышленными фирмами, связанными с сельским хозяйством, точно так же и организация «Просессорз энд гроуерз, инкорпорейтед» финансируется узким кругом фирм, связанных с производством консервов. Используя такие же грубые и разнузданные методы, как и те, которые практикует Фермерская ассоциация, «Просессорз энд гроуерз, инкорпорейтед» при любом случае терроризирует рабочих консервных заводов.
Почему компании по производству консервных банок так заинтересованы в финансировании антирабочего фронта консервных заводов? Ответ совершенно ясен. В декабре 1938 г. потребители платили при розничной продаже 4,08 долл. за ящик в 24 банки консервированных персиков. За 45 или 50 фунтов свежих персиков, вошедших в эти банки, садоводы получили 20 центов, или около 5 % розничной цены. Стоимость самой банки составляла непропорционально большую часть фактической цены консервированных фруктов. По данным Временной национальной экономической комиссии, в 1929 г. 24 цента из каждого доллара, который платил потребитель за консервированные помидоры, шли на оплату консервным заводом стоимости банки. Подобно тому, как консервные заводы занимают сильные позиции в своих сделках с садоводами, так и компании по производству консервных банок диктуют свои условия консервным заводам. Опасаясь, что объединенные протесты со стороны владельцев консервных заводов отразятся на установленных монопольных ценах, компании по производству консервных банок предпочитают поощрять консервные заводы компенсироваться за счет рабочих.
Обращает на себя внимание неравенство в положении внутри каждой из этих групп, существующее при заключении сделок. Сенатор Ла Фоллет обнаружил, что в 1934 г. 4 % всех садоводов, выращивающих в Калифорнии персики, идущие на консервирование, держали в своих руках 41,4 % всего производства персиков. В отношении заводов по консервированию персиков мы наблюдаем аналогичное явление. В 1935 г. четыре крупнейших консервных предприятия Калифорнии перерабатывали 34,6 % всего количества персиков, консервировавшихся в Соединенных Штатах. Итак, крупный садовод (который может быть одновременно и владельцем предприятия по переработке) господствует в производстве, крупная консервная фирма господствует в процессе переработки, а компании по производству консервных банок подчиняют своему господству консервные предприятия. За этими же компаниями, в свою очередь, стоит уже ничем не прикрытая власть финансового капитала. При такой системе сельскохозяйственной экономики фермер становится пешкой в руках промышленности, а ферма превращается в сельскую потогонную мастерскую. В самом же низу этой экономической пирамиды находится бесправный мигрирующий рабочий. Медленно передвигаясь по дорогам в своей допотопной, изношенной машине, карабкаясь на фруктовые деревья, живя в придорожном лагере, он имеет лишь самое смутное представление о том комплексе сил, жертвой которых он является.
3. Промышленники-«союзники»
В период с 1 мая 1935 г. по 31 октября 1939 г. в фонд Фермерской ассоциации поступило 178 542 долл., причем непосредственно от «фермеров» было получено лишь 26 % этой суммы. Вот список организаций, внесших наиболее крупные суммы, начиная с 1934 г.: «Саузерн калифорнианс, инкорпорейтед» (группа промышленников), «Саузерн пасифик К°», «Санта-Фе рейлроуд К°», «Пасифик гэз энд электрик К°», «Индастриал ассошиэйшн ов Сан-Франциско», «Кэннерс лига ов Калифорния», «Холли шуар корпорейшн» «Сан-Хоакин коттон ойл К°», «Спрекелс инвестмент К°». Комиссия Ла Фоллета обнаружила, что, передавая Фермерской ассоциации средства для финансирования ее разнузданной деятельности, большинство этих компаний считало необходимым дать следующее наставление: «Для того чтобы Ассоциация могла сохранить свое собственное лицо, как организация «фермеров», мы считаем целесообразным, чтобы имя нашей компании ни в коем случае не упоминалось».
Почему же компании, владеющие предприятиями общественного пользования, железные дороги и консервные заводы так ревностно и вместе с тем столь скрытно поддерживают антирабочую организацию сельскохозяйственных предпринимателей? Объясняется ли это лишь желанием скрыть подлинный характер этой организации и тем самым ввести в заблуждение общественное мнение или же это делается для того, чтобы избежать необходимости открытого признания факта господства промышленности над сельским хозяйством? В действительности в каждом отдельном случае существуют разные причины, зависящие оттого, является ли данная компания лишь одним из членов «группы промышленников-союзников» или же она сама имеет непосредственное отношение к сельскохозяйственному производству.
Многие промышленные компании, субсидирующие Фермерскую ассоциацию, относятся к числу фирм, составляющих, по определению торговой палаты штата Калифорния, «группы промышленников-союзников», т. е. промышленные группы, якобы являющиеся союзниками сельского хозяйства. Сюда относятся компании, которые за свои услуги и поставляемые ими материалы в течение долгого времени облагают большими поборами сельское хозяйство. К этой категории, по существу, относится «любая группа, имеющая дело с сельскохозяйственными продуктами на их пути к рынку, как-то: железные дороги, предприятия общественного пользования, компании, снабжающие электроэнергией, поставляющие бумагу, ящики и другие материалы, используемые для упаковки». Характер союза этих групп с сельским хозяйством весьма нетрудно продемонстрировать. Хотя компания «Краун Вилламет пейпер» не занимается сельским хозяйством, тем не менее она жертвует крупные средства в фонд Фермерской ассоциации. Характер ее заинтересованности в сельском хозяйстве очевиден: компания ежегодно продает садоводам южной Калифорнии различных изделий из бумаги на сумму в 3 млн. долл. Компании, владеющие предприятиями общественного пользования, также вносят крупные суммы в фонд Ассоциации. Ведь одна лишь такая компания ежегодно выжимает из фермеров Калифорнии 17 млн. долл. (причем мелкие фермеры платят примерно в 2½ раза больше за киловатт-час энергии, применяемой при ирригационных работах, чем крупные предприниматели). Сборы, которые взимают железные дороги, также огромны. Они состоят не только из стоимости транспортировки, но также из крупных сумм, ежегодно получаемых за замораживание и хранение продуктов в холодильниках. Во многих местностях местные холодильные предприятия косвенным образом также чрезвычайно тесно связаны с сельским хозяйством. Список различных видов предприятий, входящих в эту категорию, может быть еще значительно расширен.
Осуществляя свои экономические интересы, подобные компании не только не находятся в союзе с сельским хозяйством, а, наоборот, они враждебны ему. Эти компании продают фермерам свои услуги и материалы. Они черпают свою долю из общей суммы дохода сельского хозяйства. Поэтому весьма понятно, что они хотят скрыть свое благожелательное отношение к Фермерской ассоциации. Фактически они являются «молчаливыми» партнерами в этом деле. Сознавая, что превосходство на стороне этих групп, фермеры вынуждены были согласиться на те различные поборы, которыми они облагают сельское хозяйство — подобно налогам, взимаемым с промышленности. Это тяжелый и жесткий налог, не поддающийся никакому контролю. Поскольку нет почти никакой возможности снизить расходы, связанные с платежами за эти услуги и материалы, давление на доступные изменению эксплоатационные расходы, а именно: расходы на рабочую силу, становится все более интенсивным. «Союзные» промышленные группировки, естественно, дружественно относятся к любому движению и к любой организации, которая согласна руководить волнениями среди фермеров, направленными не против них, а против рабочих. Поэтому они готовы финансировать деятельность виджилянтов, подстрекающих фермеров ненавидеть рабочих. В связи с этим встречающееся в изданиях Фермерской ассоциации упоминание о «красной опасности» преследует лишь цель отвлечь внимание фермеров от основного вопроса.
Итак, все грубые, разнузданные действия против сельскохозяйственных рабочих Калифорнии направляются крупными сельскохозяйственными предпринимателями, образовавшими между собой союз, и «союзными» промышленными группами. Ознакомление с составом советов директоров местных отделений Фермерской ассоциации показывает, как осуществляется этот союз. В 1938 и 1939 гг. в правление отделения этой организации в графстве Кинг входили директор банка «Ферст нейшнел бэнк ов Коркарен», представитель бостонской земельной компании «Бостон лэнд К°» (владеющий в этом округе земельной собственностью на сумму в 957 518 долл.), представитель одной из упаковочных фирм и представитель крупной хлопкоочистительной компании «Дж. Г. Басуэлл К°». В графстве Керн в состав правления входили представители компаний «Керн каунти лэнд К°», «Бэнк ов Америка», «Коттон ойл К°», «Фарм имплемент энд энджин К°», «Эрл фрут К°», «Ферст нейшнел бэнк ов Делано» и «Сан-Хоакин коттон ойл К°». В графстве Сан-Хоакин в правлении местного отделения этой ассоциации были представлены компании «Хант бразерс пэкинг К°» (владеющая земельной собственностью на сумму в 503 016 долл.) и «Андерсон орчард К°» (владеющая земельной собственностью на сумму в 235 953 долл.). В числе предприятий, отпускавших крупные суммы в фонд местного отделения Фермерской ассоциации, были также такие «фермеры», как «Калифорния дельта фармс» (владеющая земельной собственностью на сумму в 750 425 долл.), «Эмпайр фармс, инкорпорейтед» (владеющая земельной собственностью на сумму в 960 840 долл.) и «Гринфилд К°» (принадлежащая Герберту Гуверу), владеющая земельной собственностью на сумму в 196 803 долл. Как установила комиссия Ла Фоллета, просмотр состава правления почти любого отделения Фермерской ассоциации вскроет аналогичную картину. Поэтому, хотя многие мелкие владельцы ферм являются членами Фермерской ассоциации и иногда даже выдвигаются на руководящие «роли», фактически всем заправляют крупные сельскохозяйственные предприниматели и субсидирующие Ассоциацию промышленные предприятия (часто также одновременно являющиеся сельскохозяйственными предпринимателями). Джентльмены, сидящие в своих конторах в Сан-Франциско и Оклэнде и выписывающие чеки для Фермерской ассоциации, не носят нарукавных повязок, свидетельствующих об их членстве, не подстрекают толпу запугивать и чинить насилия над сельскохозяйственными рабочими. Они очень ловко превратили фермеров и горожан в свои штурмовые отряды. Тем не менее подлинный штаб виджилянтов Калифорнии находится не в сельских местностях, а на Монтгомери-стрит в Сан-Франциско.
* * *
В какую сторону ни обращала бы своего внимания комиссия Ла Фоллета, повсюду она обнаруживала тот же комплекс сил. Прослеживая ли трудности, с которыми сталкивались бежавшие от пыльных бурь мигранты из засушливых районов, изучая ли забастовки, в которых они участвовали, — будь то при уборке абрикосов, персиков, винограда или хлопка, — каждый раз выявлялись те же направляющие силы. Во всех случаях, когда забастовки были безжалостно подавлены, а гражданские свободы грубо нарушены, Фермерская ассоциация выступала лишь в роли координирующего механизма подавления, что служило лишь ширмой, прикрывающей подлинные цели этой «фермерской» организации. Расследуя забастовку сборщиков хлопка, вспыхнувшую за несколько недель до начала работы комиссии, сенатор Ла Фоллет обнаружил, что она была вызвана теми же силами. Несмотря на то, что в Калифорнии имеется примерно 8700 хлопководов, только 204 из них, состоящие членами Фермерской ассоциации, получили в 1938 г. 1 107 544,72 долл. поощрительных премий на основе закона о регулировании сельского хозяйства. Другими словами, 2,34 % всех хлопководов получили 33 % всех премий. В 1939 г. в графстве Фресно два крупных хлопковода получили 71 543 долл. премий. Здесь, также как и в других земледельческих отраслях, за фасадом «сельского хозяйства» скрываются всемогущие силы. За хлопководом стоит хлопкоочистительная компания. В Калифорнии одна такая компания «Андерсон, Клейтон энд К°» очищает около 35 % всего производимого хлопка. Эта компания имеет 46 хлопкоочистительных заводов в долине Сан-Хоакин и 28 в Аризоне. Отпуская крупные суммы Фермерской ассоциации, эта компания в то же время предоставила в 1939 г. 1986 калифорнийским хлопководам займы на общую сумму свыше 6,5 млн. долл. Путем использования своего финансового контроля эта компания в состоянии косвенным путем диктовать ставки заработной платы и определять условия существования 35 тыс. мигрантов, в своем большинстве бежавших от пыльных бурь из засушливых районов страны и собирающих хлопок в Калифорнии.
Комиссия Ла Фоллета отправилась в Калифорнию не для того, чтобы выяснять вопросы, связанные с наличием промышленной революции в сельском хозяйстве. Однако характер проводимого ею расследования выдвинул на первый план весь комплекс экономических сил, действующих в современном американском сельском хозяйстве. Ибо без вскрытия основных проблем было невозможно понять, что произошло с джоудами в Калифорнии, а также понять причину той жестокости, с которой подавлялись их попытки самоорганизоваться. Когда же эти тенденции были вскрыты, стало ясно, что в сельском хозяйстве Калифорнии произошли глубокие изменения; что в процессе индустриализации земледелие обрело новую движущую силу, что силы, находящиеся вне сферы самого сельского хозяйства, через сложную систему экономических взаимоотношений диктовали характер социальных взаимоотношений в сельских местностях. При ознакомлении комиссии с печальной участью джоудов в Калифорнии стало очевидным, что они стали наряду с тысячами профессиональных кочующих рабочих жертвами коренных изменений, происходящих в самом сельском хозяйстве. Согнанные с земли процессом индустриализации на Юго-Западе, джоуды очутились в Калифорнии в вопиющем противоречии с развитой системой индустриализированного сельского хозяйства. Те же самые силы, которые вытеснили их с земли в тех штатах, откуда они пришли, также лишили их возможности закрепиться, а тем более снова стать фермерами в Калифорнии.