XII

Исследование проектов, предложенных для улучшения

участи бедных ссылка 23

Предпринимая какие-либо меры для улучшения положения низших классов населения, необходимо обращать особенное внимание на следующее правило, тесно связанное с установленными в этом сочинении положениями: никакое побуждение не может оправдать прямого поощрения брака или сознательного, систематического отстранения различия, существующего между женатым и холостым человеком относительно средств к жизни. Это различие непременно и постоянно должно поддерживаться. Писатели, не исключая даже тех, которые лучше других понимали значение и влияние закона народонаселения, проявили в этом отношении ошибочные воззрения.

Так, например, Тоунзенд, исследовавший закон народонаселения с необыкновенной глубиной и ясностью, оканчивает свое рассуждение о законодательстве по отношению к бедным предложением, которое, по моему мнению, противоречит так удачно развитым принципам. Он предлагает обратить существующие свободные частные благотворительные учреждения каждого прихода в обязательные и вынужденные и советует издать закон, вменяющий взыскивать в пользу бедных с каждого холостого человека четвертую часть его заработка, а с женатого, имеющего четырех детей, — лишь одну тридцатую часть.

ссылка 24

Я думаю, что если добровольные пожертвования будут обращены в обязательные, то они тотчас приобретут значение налога на труд, а такой налог, как это ясно доказал Ад. Смит, неизбежно упадет на потребителей и притом взимание его будет сопряжено с большими трудностями и расходами. Из этого необходимо заключить, что предложенная Тоунзендом мера не доставит никакого облегчения земельным собственникам, как он того желал. Земельные собственники будут платить столько же, как и теперь, с тем лишь различием, что вместо прямой передачи в приходе следуемого с них налога в пользу бедных они выплатят эту сумму в виде повышенной заработанной платы и цены всех приобретаемых товаров. Следовательно, предложенные обязательные сборы в пользу бедных сохранят все дурные стороны существующей системы; изменится лишь название, сущность же всего учреждения останется та же.

Взимая с холостых четвертую часть их заработка, а с людей, обремененных семьей, только тридцатую, мы, в сущности, наложили бы на первых большой штраф за безбрачие, а вторым выдали бы премию за рождение детей. Такой результат совершенно противоречит цели, с которой Тоунзенд писал свое превосходное сочинение. Он сам устанавливает положение, что законы в пользу бедных могут быть признаны удовлетворительными лишь в том случае, когда они управляют размножением населения соответственно спросу на труд, а между тем предлагаемый им закон поощряет размножение населения совершенно независимо от этого спроса. Он наказывает молодого человека за его благоразумное воздержание от вступления в брак, быть может, именно в то самое время, когда спрос на труд, а следовательно, и заработная плата так низка, что ее недостало бы на содержание семьи. Если при этом имелось в виду, что холостые люди должны делать взносы для того, чтобы приобрести право на пособие, когда они женятся, то справедливость требует, чтобы это пособие соразмерялось со сделанными ранее взносами, чтобы человек, вносивший четвертую часть своего заработка в течение одного только года, не пользовался одинаковыми правами с тем, который вносил ту же часть в продолжении десяти лет.

Артур Юнг в своих сочинениях также обнаружил знакомство с законом народонаселения; он обладал верным взглядом на бедствия, причиняемые чрезмерным размножением населения, переходящим границы, обусловливаемые спросом на труд и достаточными средствами существования. Так, в своем «Путешествии во Францию» он указывает на пагубные последствия чрезмерного населения, вызванного раздроблением земельной собственности, и при этом прибавляет: «Люди женятся и рождают детей в надежде воспитать их, но без всякого разумного основания для этой надежды. Таким образом, они размножаются сверх того, что требуется городами и фабриками, а последствием этого является крайняя нищета и смертность огромного числа людей, погибающих от болезней, причиняемых дурной и недостаточной пищей». В другом месте того же сочинения по поводу поощрений браков он говорит: «Главное несчастье Франции заключается в том, что она обладает слишком многочисленным населением, которое она не может ни употребить в дело, ни прокормить. Но для чего же в таком случае поощрять браки? Неужели Франция желает умножить свое население именно потому, что она и теперь не может употребить в дело излишек своего населения? Соперничество из-за необходимых средств существования и теперь уже таково, что ваш народ умирает с голоду, а вы поощряете размножение людей, которое еще более усилит это соперничество! Мы имеем законное основание спросить: не полезнее ли было бы дать совершенно противоположное направление законодательству, не лучше ли было бы запретить вступление в брак тем лицам, которые не докажут, что обладают средствами для содержания семьи? К чему поощрять заключение браков, когда и без всякого поощрения они будут несомненно заключены всюду, где только это окажется возможным? Нет ни одного примера, чтобы страна, в которой замечается значительный спрос на труд, не представляла бы в то же время полной возможности для заключения браков; поэтому все заботы об их поощрении бесполезны и способны лишь причинить вред». Но если Юнг доказал свое понимание закона народонаселения и высказал по этому вопросу столь верные замечания, то тем большее удивление вызывают его мысли, высказанные в сочинении «Положение вопроса о неурожае и исследование средств для облегчения этого бедствия».

«Лучшим средством, — говорит Юнг, — для предупреждения периодического возвращения неурожаев, столь гибельных для неимущих, было бы наделение каждого работника, имеющего свыше двух детей, одним акром земли для посева картофеля и пастбищем для одной или двух коров. Если бы каждый из таких работников владел картофельным полем и коровой, то он также мало заботился бы о цене хлеба, как ирландские работники. Все одобряют эту систему, но затруднение заключается лишь в том, какими средствами провести ее в исполнение». Я сомневаюсь, чтобы эта система всеми одобрялась. Во всяком случае, лично я не согласен с ней и не желал бы, чтобы меня также причислили к разряду всех. Я думаю, что эта система способна нанести благосостоянию низших классов населения самый роковой и непоправимый ущерб.

Не подлежит сомнению, что мера, предлагаемая Юнгом, поощрила бы размножение населения, превышающее спрос на труд в гораздо большей степени, нежели существующие теперь законы о бедных. В настоящее время неимущие отказываются от супружества, предвидя, что им неизбежно придется прибегнуть к приходским вспомоществованиям. Они испытывают отвращение при мысли о необходимости явиться за подаянием не только из присущего им благородного чувства независимости, но и вследствие оскорбительной формы, в которую облекается выдача пособий. Совсем иное произошло бы, если бы в уме молодого работника, задумавшего жениться, вместо тягостного представления о рабочем доме и приходских властях явились обаятельные мечтания о клочке земли и пасущейся на нем корове. Юнг много раз повторяет, что одного желания быть собственником достаточно для того, чтобы побудить человека к деятельному достижению этого желания. Было бы странно, если бы такого желания оказалось недостаточно для вступления в супружество, т. е. для такого предприятия, к которому, как показывает опыт, люди не имеют ни малейшего отвращения.

Вызванное усиленными браками население поддерживало бы свою численность более значительным возделыванием картофеля, а потому продолжало бы возрастать независимо от спроса на труд. Несмотря на современное процветание фабрик в Англии и на многочисленные препятствия для размножения ее населения, нет более трудного дела, как приискание занятий для английских бедных; при осуществлении же проекта Юнга это затруднение было бы неизмеримо больше.

Всюду, где, как в Ирландии, картофель составляет главную пищу народа и где каждый желающий вступить в брак наделяется небольшим полем, засеяв которое картофелем, он в силах уже прокормить семью, во всех таких странах можно бесплодно истратить все государственное достояние на премии за указание лучшего способа для доставления бедным работы: пока какое-либо могущественное препятствие не остановит быстрого размножения населения, вызываемого указанным порядком вещей, можно быть уверенным, что физически невозможная разгадка не будет найдена.

Юнг полагает, что при питании картофелем и молоком население будет менее страдать от неурожаев. Я не понимаю, на чем основано такое мнение. Конечно, люди, питающиеся исключительно картофелем, не могут страдать от неурожая хлеба; но разве существует какая-нибудь несообразность в предложении неурожая картофеля? Картофельное поле дает большее количество питательных веществ, чем всякое другое, поэтому, если картофель вдруг сделается преимущественной пищей народа, то в первое время его производство будет превышать потребление и народ будет иметь этот продукт в изобилии. Но когда все общинные земли будут розданы, распространившийся обычай вступать в брак в молодых годах вызовет самые тягостные и сложные бедствия. Тогда, вследствие чрезмерного размножения населения и истощения источников, доставляющих пропитание, среднее производство картофеля уже не будет превышать средний размер потребления и неурожай картофеля будет так же возможен, как современный неурожай хлеба. Но если он проявится, то причинит неизмеримо большее бедствие. В тех странах, где, подобно Англии, народ питается преимущественно таким ценным продуктом, как пшеница, в случае неурожая можно найти значительное подспорье в других продуктах. Ячмень, овес, рис, овощи и картофель в таких случаях оказываются менее дорогими, но все же весьма здоровыми продуктами. Но когда народ питается самыми дешевыми продуктами, то в случае неурожая ему остается одно только средство — питаться древесной корой, причем огромное число людей, доведенных до такой крайности, несомненно, погибает от голода и болезней.

Размер заработной платы всегда будет управляться отношением между спросом и предложением труда. Во время преобладания картофельной пищи предложение рабочих рук вскоре превысит спрос на них, а цена труда значительно понизится вследствие дешевизны продовольствия, которым он содержится. В результате получится лишь то, что обычный размер заработной платы будет определяться ценой картофеля вместо цены пшеницы, которой он определяется теперь, и страна покроется ирландскими лачугами и рубищами.

Когда спрос на труд временно превосходит его предложение и когда заработная плата определяется ценой самого дорогого питательного продукта, то за удовлетворением необходимых потребностей у рабочих остается некоторый излишек, который дает им возможность приобрести приличные помещения и лучшую одежду. При изменении же этих условий в том смысле, что главной пищей населения станет молоко и картофель, предложение труда постоянно будет превышать спрос на него, а заработная плата будет определяться ценой этой дешевой пищи и все преимущества, которыми раньше пользовались рабочие, будут навсегда утрачены. Тогда никакие усилия благотворительности не в силах уже будут предотвратить самой крайней, всеобщей нищеты.

Итак, благо народа требует, чтобы его обычная пища была дорогая и чтобы ею определялся размер заработной платы, а на случай неурожая, чтобы он имел возможность заменить свою обычную пищу менее дорогим, но вполне здоровым продуктом. Для облегчения перехода от одной пищи к другой, а также для отличия тех, которые прибегают к общественной благотворительности, по моему мнению, было бы весьма полезно применить одну из предлагаемых Юнгом мер. Он советует «издать закон, запрещающий выдавать в пособие иную пищу, кроме картофеля, риса и похлебки, причем закон этот объявить в виде постоянной, а не временной меры». Я не думаю, что подобный закон мог обратить перечисленные продукты в обычную пищу всей массы низших классов народа. Но если бы такой закон облегчил в случае неурожая замену одного продукта другим, в особенности же если бы он способствовал установлению различия между вспомоществуемым и самостоятельным работниками, полезное значение его не подлежало бы сомнению.

Так как употребление молока, картофеля и похлебки, как главной пищи народа, вызовет понижение заработной платы, то, быть может, найдется такой бессердечный политик, который посоветует принять подобную меру для того, чтобы иметь возможность производить в Англии и поставлять на европейские рынки товары по самой низкой, не допускающей конкуренции, цене. Я не могу одобрить подобных побуждений. В самом деле трудно представить себе более отвратительного поступка, как осуждение рабочих классов своего отечества на крайнюю нищету из-за желания более выгодно продать партию сукна и бумажных материй. Богатство и могущество нации имеют какое-либо значение лишь в том случае, если они содействуют умножению счастья всех людей, составляющих эту нацию. Говоря это, я не имею в виду уменьшить их значение; напротив, я смотрю на них, как на необходимое средство для достижения такой цели. Но если бы в каком-нибудь частном случае подобная цель и подобные средства для ее достижения оказались в совершенном противоречии, то разум не допускает сомнения в том, какой выбор необходимо сделать.

ссылка 25

Из всех предложенных и известных мне проектов сберегательные кассы в тех размерах, которые для них возможны, достигают, по моему мнению, лучше всего упрочения благосостояния низших классов населения, ибо от такого рода учреждений, если они когда-нибудь распространятся во всей стране, мы вправе ожидать действительного улучшения положения этих классов. Давая возможность каждому воспользоваться выгодами, вытекающими из его благоразумия и трудолюбия, эти учреждения придают особенное значение указаниям природы. Молодой человек, с четырнадцати или пятнадцати лет сберегавший часть своего заработка в надежде жениться в двадцать четыре года, несомненно согласится отложить исполнение своего намерения еще на два или на три года в том случае, если этого потребуют обстоятельства — если хлеб будет дорог, заработная плата низка или, наконец, если на основании опыта сбереженная им сумма будет представлять недостаточное обеспечение против нужды. Усвоение привычки к сбережению части заработка почти всегда сопровождается привычкой к благоразумию и предусмотрительности.

Если бы в то же время благотворительные учреждения, дающие возможность наивыгоднейшим образом употребить эти сбережения, оказали содействие усвоенным населением привычкам, то мы вправе были бы надеяться, что среди колебаний, испытываемых страной относительно снабжения предметами потребления, население ее стало бы согласовываться с действительным спросом на труд, что повлекло бы к уменьшению страданий и бедности. Поэтому средство это действует на самый корень бедствий, конечно, соразмерно со степенью его распространения.

Сберегательные кассы, доставляя бедным возможность обходиться собственными силами в случае неблагоприятных обстоятельств, имеют целью предупреждение нищеты и зависимости. Эти учреждения в связи с хорошо направленной благотворительностью при обычных условиях, вероятно, доставили бы возможность достигнуть значительных улучшений. Но там, где, как в Англии, существует громадное число бедных, находящихся в зависимости от одной лишь общественной благотворительности, на сберегательные кассы нельзя смотреть, как на учреждения, могущие заменить налог в пользу бедных. Эти учреждения бессильны разрешить задачу: каким образом поддерживать существование неимущих, не увеличивая постоянно отношения их числа ко всему населению. Но если бы имелось в виду совершенно отменить или постепенно уменьшить налог в пользу бедных и другие подобные сборы, то сберегательные кассы оказали бы такому предприятию существенное содействие и, в свою очередь, сами получили бы от него толчок к дальнейшему развитию.

Учреждения эти возникли в эпоху всеобщих бедствий и самых широких приходских вспомоществований, следовательно, им пришлось бороться с весьма неблагоприятными условиями. Но несмотря на эти препятствия, достигнутый ими успех может служить достаточным доказательством того, что в эпоху большого благосостояния и высокой заработной платы, а также при содействии сокращения приходских вспомоществований они должны значительно распространиться и оказать благотворное влияние на привычки населения.

Для поощрения этих учреждений недавно издан был парламентский акт, которым разрешается выдача приходского пособия даже лицам, имеющим вклады в сберегательную кассу, если вклады эти не превышают определенной суммы и если на выдачу пособия последует согласие мирового судьи. Этот закон является плодом крайне узкой политики; временным и ничтожным выгодам он приносит в жертву самый принцип, служащий основанием при учреждении сберегательных касс. Мы хотим приучить работника полагаться исключительно на собственные силы и средства в случае нужды и в то же время мы награждаем его за сбережения и ставим в зависимость от пособий, прекратить которые мы не можем решиться. Под влиянием названного закона успех сберегательных касс служит только сомнительным признаком доставляемой ими пользы; без него каждый вклад в эти учреждения служил бы доказательством возрастающего стремления со стороны населения выйти из-под зависимости приходских попечительств.