Рано проснулись и не спеша закусили. После ночной грозы и дождя земля была мокрая, молочными клубами подымался из ущелий пар, дождевые ручейки и потоки бежали с гор. Надо было переждать, пока туман рассеется и солнце подсушит почву, иначе ходить в горах опасно.
Солнце быстро разогнало туманы, они поднялись в вышину и растаяли в голубом небе. Земля обсохла, охотники снова принялись за розыски. Но теперь, после дождя, они не могли уже рассчитывать найти следы зверей и надеялись лишь на собак и на характерный запах барсова гнезда.
Маленький Герасим неутомимо прыгал с камня на камень, со скалы на скалу, обшаривал каждый кустик, забирался в заросли со своими собаками, но всё напрасно: гнезда не было!..
— Милые мои собачки, Мгели, Тура, дорогие, хорошие... Разыщите барсят! — шептал он про себя.
Проходили часы, солнце уже высоко стояло в небе, а поиски пи к чему не приводили. Охотники присели отдохнуть.
— Видно, придётся возвращаться домой ни с чем, — заметил Джото. — Проклятый зверь так запрятал своих котят, что их никто не отыщет.
— На охоте никогда не надо отчаиваться, Джото, — возразил старик Мисостр. — Сколько раз в моей жизни я целыми днями ходил без удачи, а по пути домой вдруг убивал тура или медведя. Пока ты не сидишь в своей пацхе — охота ещё не кончена.
И снова охотники принялись неутомимо и тщательно обшаривать одно ущелье за другим. Собаки ходили спокойнее, притомившись за два дня непрерывной беготни.
Герасим тоже едва ходил от усталости. Он отстал от старика и остановился перевести дух. В это время до его слуха вдруг долетели какие-то тихие нежные писки, выходившие будто из-под земли... Он встрепенулся, прислушался. Да, несомненно, вблизи где-то пищат маленькие звери... О, радость! Он — Герасим — сейчас их задушит и отомстит за отца.
Мальчик заметил невдалеке от себя груду больших камней и обломков скал у обрывистой стены ущелья. Звуки, видимо, шли оттуда. Он подскочил ближе. Действительно, за камнями кто-то жалобно стонал.
— Здесь, здесь!.. Они здесь!... Сюда, ко мне! — прозвенел по ущелью радостный голос мальчугана.
Мисостр и два его друга вмиг оказались возле мальчика.
Герасим уже нашёл узкий проход между грудами скал и обрывом ущелья, густо заросший ежевичником и бурьяном. Несколько взмахов топора расчистили дорогу. Охотники увидели низкую тёмную пещеру. Перед ней была небольшая покатая площадка, покрытая костями, ярко освещённая солнцем и закрытая со стороны ущелья упавшею сверху глыбою камня и земли. У самого входа в пещеру лежал, тяжело дыша, пятнистый жёлто-белый зверёныш величиною с кошку. Видно было, что маленький барс еле жив от голода и истощения.
— Ну, Герасим, бей его! Вот твой враг,— сказал спокойно Мисостр.
Мальчик чуть не со слезами на глазах сконфуженно стоял, зажав в ручонках топорик. Уже не жажда мести, не вражда к маленькому беспомощному зверю наполняли его сердце, а глубокая жалость к несчастному сиротке.
— Дядя Мисостр, он издыхает?
— Наверное... Третий день мать не кормила его... А может, и выживет...
С этими словами Мисостр достал кусок чурека, разжевал его и всунул в рот барсёнку разжиженную кашицу. Но хорошенькая головка зверёныша бессильно лежала на песке и челюсти его не двигались, зажав во рту разжёванный хлеб.
— Смотрите, смотрите, там ещё один, — закричал Герасим, показывая на пещеру.
Действительно, в темноте можно было разглядеть другого барсёнка. Он стоял в глубине пещеры, изогнув спину, как кошка, и поблескивая зеленоватым светом глаз.
Герасим полез за ним. Барсёнок фукал и шипел, пробовал царапаться, но маленький самурзаканец ловко накинул на него мешок и передал добычу Мисостру. Старик бросил мальчику коробку спичек и приказал хорошенько осмотреть пещеру. Никого в ней больше не оказалось.
— Так я и думал, что их должно быть два, — сказал Мисостр. — А теперь скорей домой, а то и этот пропадёт.
Охотники покинули мрачное гнездо барса и быстро двинулись в обратный путь. Джото и Эрастий несли в мешках обоих барсят, Герасим вприпрыжку бежал за Мисостром.
— Ты молодец, Герасим! — вдруг сказал старый охотник. — Это ты их нашёл, без тебя мы бы прошли мимо и навсегда потеряли бы гнездо. Молодец!
От этих слов мальчик почувствовал себя счастливым и гордым. Похвала старого охотника была для него лучшею наградою.
Двигаясь по гребню хребта, но которому, вероятно, и барсы совершали свои ночные передвижения, охотники всего за два часа добрались домой. Все пришли в дом дяди Мисостра. Раскрыли мешки. Приготовили тёплого буйволиного молока, чтобы накормить своих пленников. Но первый барсёнок уже не дышал. Зато второй с жадностью стал лакать, как кошка, розовым язычком густое молоко.
— Он ест, он ест! — радостно вскрикнул Герасим и успокоился за судьбу пойманного зверя: раз ест, значит, будет жить.