Крепко спал в эту ночь Герасим. Никаких снов не видал мальчик, организм его после всего пережитого требовал отдыха. Утром он поднялся бодрый, весёлый и сейчас же побежал к старому охотнику, у которого остался барсёнок. Маленький зверь быстро освоился с новою обстановкою. За своё гнездо он принял старый ящик с бараньей шкурой вместо подстилки. Сюда он прятался, когда был чем-либо испуган. Оттуда он комично и зло фукал, разевая свою маленькую пасть с пробивающимися острыми зубками и топорща губы с длинными мягкими усами.
В этот же день Герасим с дядею Нико отправился в Зугдиди в больницу. Мальчику не терпелось скорее рассказать отцу про поимку барсёнка.
Отцу стало лучше. Раны его уже очистились, заражения крови не было. Понемногу он поправлялся, но двигать правою рукою совершенно не мог. Довольная улыбка появилась на его лице, когда сын подробно рассказал ему о своей удаче.
— Спасибо, мой хороший мальчик... Спасибо!
Пока мальчик сидел у отца, дядя Нико пошёл к знакомому учителю посоветоваться насчёт барсёнка — куда его продать. Тот обещал навести справки и подробно записал всю историю с барсами на Сатанджио.
Прошло две недели.
Сандро выписался из больницы и пришёл в родную пацху худой, бледный, но здоровый. Обглоданная барсом рука еле сгибалась в локте и навсегда была потеряна для работы. Роскошная шкура убитого им барса была продана местному богачу, а барсёнок попал в конце концов в Москву в Зоологический сад.
Барсёнок давно вырос, стал громадною красавицей пантерою, которою любуются тысячи посетителей. О своём гнезде, где он родился, о матери, убитой на Сатанджио, он давно забыл и ничего не помнит.
Но в маленькой деревне, у роковой горы в Самурзакани, память о кровожадных зверях не заглохла. Отсохшая рука Сандро и истерзанная грудь сделали его на всю жизнь калекой. Вечерами, при свете керосиновых коптилок, в пацхах идут тихие рассказы про злых барсов, про несчастного охотника, про его отважного сына Герасима.
И стала с той поры знаменита Сатанджио не одной своей башней, но и кровожадными барсами.