Гребень вала вскипает рядом с палубой кормы. Лактионов кидает в него привязанное к тонкому канату ведро. Но вал взметает на палубу. Лактионов едва удерживается на ногах. Ведро падает в разверзшуюся зеленую пропасть.
Мелкая зыбь подкравшейся под дно ледокола волны играет им, как мячиком. „Седов.“ валится на правый борт. Ухватившись за перила, Лактионов дожидается, пока ледокол снова повалится налево. Когда гребень вала снова вскипает на уровне палубы, Лактионов опять бросает в его пену ведро.
Такая утомительная игра с волнами продолжается до тех пор, пока Лактионову не удается, наконец, вырвать у моря полведра зеленой, пузырящейся, как нарзан, воды. Примостившись в закоулке между лодками и собачьими клетками, Лактионов наполняет водой небольшую бутылку. Потом он опускает в воду градусник и минуты две болтает его.
— 5,7 градусов, — записывает он в свою книжку.
Выплеснув воду в море, Лактионов идет в лабораторию, помещающуюся в каюте судовой канцелярии. 5,7, — температура воды моря Баренца в этих широтах. По температуре гидрологи[26] могут судить, проходит ли здесь или нет одна из теплых струй Гольфштрема.
— Взятую воду, — говорит Лактионов, — подвергнут химическому анализу в специальной лаборатории в Ленинграде. Изучение состава воды в сопоставлении с температурой даст возможность понять совершающиеся в этом участке моря физические и химические явления. Состав солей и растворенные в ней вещества дадут ученым ответы на ряд практических вопросов. Произведя исследование воды, можно узнать о состоянии планктона,[27] о породах морских животных и рыб, обитающих в данной широте. Химический состав воды и ее температура находятся в тесной связи с фауной и флорой[28] данного участка моря.
Держа в одной руке зеленую бутылочку, в другой градусник, — Лактионов, качаясь, как пьяный, пробирается в свою лабораторию.
Ровно через час дверь лаборатории снова раскроется. Ежась от пронизывающего полуночника, Лактионов опять кинет в валы ведро.
Океанография — наука о морях — любит плановость и систему. И 24 раза в сутки, через каждый час, за борт летит сплюснутое цинковое ведро.
Шторм трепал „Седова“ больше суток, пока Новая Земля не заслонила шедшие на ледокол шквалы.