52

видно потому, что и та и другая умоляющими жестами

дополняли то, чего выговорить немогли. Со страхомъ и

трепетомъ ждали мы товарищей; видимъ, ихъ

ведутъ обратно; я перекрестился; настала наша очередь

съ Якубовичемъ; изъ словъ Трубецкаго мы могли только

понять, что ТимофеЙ Степановичъ быль грозенъ; мы взо-

шли; не стану говорить о грубости его оно

было естественно въ немъ; его угрозы плетей, кнута и

прочаго составляли часть его монолога; его что

мы зат%яли бунтъ и что бунтовать онъ намъ не позво-

дитъ. Нашь отвђтъ быль весьма кратокъ и проеть: что

если онъ называетъ бунтомъ нами пищи, то

пусть вспомнить, что во все время нащего

въ Благодатскомъ рудникђ, мы ни разу ни въ чемъ не-

преступали Т'ђхъ КОТОРЫЯ намъ были даны ;

что мы были совершенно довольны его

до того времени, какъ Г. Рикъ смснилъ одну единствен-

ную, невинную свободу, коей мы пользовались, и что не

естественно желать пищи, находясь въ томъ твсномљ про-

отранствв, въ какомъ мы помВщались. Насъ отпустили

немного смягченнымъ годосомъ, но никакой надежды на

не подавали. Послгђ насъ пошли, ттмъ же по-

рядкомъ, и товарищи. Слышали тоже самое; гово-

рили тоже и возвратились также. Кь обду, наши чула-

ны были отперты и все пошло прежнимъ порядкомъ.

Невольною, горячею молитвою почтилъ я 0k0HqaHie этого

эпизода нашей Нерчинской жизни. Въ нашей рђшимости

не было ; инстинктивно сдт-

дано, принято также и приведено въ Но

успеВхъ увЕнчалъ наше

•тягостнаго, котораго мы ,

ели-бы

Наши работы продолжались

единственное E{3MiHHie, которое

освободиться отъ поло-

можетъ быть, не выне-

т%мъ же порядкомъ, и

произошло въ