Прежде, чем описывать наши дальнейшие похождения, справедливость требует возвратиться несколько назад.
Делаю я это для того, чтобы, не забегая слишком вперед, описать действия и другой знаменитости, работавшей по этому же самому делу.
Я говорю о знаменитом американском сыщике Нат Пинкертоне, взявшемся за это дело на четыре дня раньше Холмса.
Описывая его похождения в третьем лице, я оговариваюсь, что материал для этого описания я взял впоследствии частью от самого Пинкертона, частью от его помощников.
Нат Пинкертон явился во Владикавказ на следующий день после исчезновения Елены.
Деятельно и энергично принялся американец за поиски.
Подробно осмотрев местность, где пропала Бугасова, он не нашел никаких следов.
Пещера за кустом шиповника ускользнула от его внимания, но это обстоятельство не уменьшило его энергии.
— Черт возьми, не могли же они провалиться сквозь землю! — проговорил он, обращаясь к владикавказскому полицеймейстеру.
— Да, но куда же они делись? — спросил тот.
— На станции Балта они не появлялись! — сказал Нат Пинкертон. — Я имею донесения об этом с тамошнего казачьего поста. В сторону Владикавказа они не могли пробраться тоже, так как отец искал ее на Реданте круглые сутки, а потом подоспел я, и немыслимо представить себе, чтобы они пробрались мимо меня незамеченными.
— Но тогда… — начал было полицеймейстер, но Нат Пинкертон перебил его.
— Остается предположить, что они скрылись в горах между Редантом и Балтой и ушли в горы. Но не это главное! Важнее всего выяснить цель самого похищения! Этот случай далеко не первый. Сначала еще возможно было предположить, что девушек похищают ради выкупа, но это предположение разлетается вдребезги, если принять во внимание то, что среди похищенных — две трети бедных девушек, но зато они отличаются красотой.
— Это верно! — согласился полицеймейстер.
— Итак, предположение о выкупе отпадает. Теперь другое: если вы следите за европейской прессой, то вы знаете…
— Иностранных газет не читаю! — вставил полицеймейстер.
— Жаль! А между тем европейская пресса трубила одно время сильную тревогу по поводу того, что турки, за последние годы, стали усиленно приобретать себе в жены европейских женщин. В Европе существовало несколько факторов, сговаривавших бедных девушек путем подкупа идти в гаремы к богатым туркам. Иногда эти факторы действовали и обманом. Они нанимали, например, девушек на службу якобы в Египет и другие страны, где у них якобы были конторы и торговые предприятия, давали им большие задатки, а когда доверчивые девушки пускались с ними в путь, они сажали их на турецкие корабли, заранее сговоренные, завозили их на какой-нибудь малонаселенный берег Турции, высаживали их там и отдавали в руки своих богатых покупателей, из гаремов которых стоны и рыдания обманутых девушек не выходили никогда на свет Божий…
— Ах, черт возьми! — воскликнул полицеймейстер.
— Да, эти факторы делали прекрасные дела! — улыбнулся Пинкертон. — Но только в Европе быстро разнюхали их проделки. Два таких фактора уже сидят в каторге…
— Да?
— О, да! А остальные разбежались?
— К чему вы клоните речь?
— А к тому, что, по-моему, эти господа оперируют теперь в России и именно у вас на Кавказе, где легко проделывать эти штуки благодаря массе мест, где можно спрятаться и откуда можно выйти незаметным.
Полицеймейстер заволновался.
— Но что же делать! Что делать? — заговорил он жалобным тоном.
— Надо отыскать путь, по которому сплавляется этот живой товар.
— Да, но как?
— Путем логики.
— Хорошо на словах, а вот на деле-то как?
— А мы попробуем разобрать это сейчас! — сказал, улыбаясь, Пинкертон. — Предполагать, что покупщиками являются горцы — нельзя. Похищение стоит денег, а горцы народ бедный. Значит, живой товар лишь временно прячется в горах. А затем вывозится. Но куда? На юг существует два пути: один сухопутьем по Закавказью до турецкой границы, второй — на берег Черного моря. Первый путь долог, дорог и опасен, значит, остается второй. Жертвы привозятся в какое-нибудь укромное местечко на берегу Черного моря, там девушек сажают на турецкие шхуны и они увозятся совершенно незаметными. В портовых городах искать нечего, остается искать в других местах, и я это сделаю!
— Как, вы хотите ехать? — заволновался полицеймейстер.
Нат Пинкертон пожал плечами.
— Вы прекрасно понимаете, что искать кого-нибудь в дебрях кавказских гор совершенно бесполезно.
— Оно конечно…
— В этом и дело! Пока мы будем их искать, рыская по горам, их давно спровадят за пределы досягаемости.
— Верно-то верно!
— Поэтому я уезжаю на побережье Черного моря и будь я не Нат Пинкертон, если я не перехвачу бедную девушку вместе с другими и не захвачу всей этой проклятой шайки.
С этими словами американец пожал руку полицеймейстеру и почти бегом выбежал от него, бормоча себе под нос:
— Я опережу их, черт возьми.