7 мая 1821 г. Из Кишинева в Петербург.
Не правда ли, что вы меня не забыли, хотя я ничего не писал и давно не получал об вас никакого известия? Мочи нет, почтенный Александр Иванович, как мне хочется недели две побывать в этом пакостном Петербурге: без Карамзиных, без вас двух, да еще без некоторых избранных, соскучишься и не в Кишиневе, а вдали камина княгини Голицыной замерзнешь и под небом Италии. В руце твои предаюся, отче! Вы, который сближены с жителями Каменного острова, не можете ли вы меня вытребовать на несколько дней (однако ж не более) с моего острова Пафмоса? Я привезу вам за то сочинение во вкусе Апокалипсиса и посвящу вам, христолюбивому пастырю поэтического нашего стада; но сперва дайте знать минутным друзьям моей минутной младости, чтоб они прислали мне денег, чем они чрезвычайно обяжут искателя новых впечатлений. В нашей Бессарабии в впечатлениях недостатку нет. Здесь такая каша, что хуже овсяного киселя. Орлов женился; вы спросите, каким образом? Не понимаю. Разве он ошибся плешью и - - - - - головою. Голова его тверда; душа прекрасная; но чёрт ли в них? Он женился; наденет халат и скажет:
Beatus qui procul… [11]
Верьте, что, где б я ни был, душа моя, какова ни есть, принадлежит вам и тем, которых умел я любить.
Пушкин.
Кишинев.
7 мая 1821.
Если получу я позволение возвратиться, то не говорите ничего никому, и я упаду, как снег на голову.