Задуманныя и уже назрѣвшія крупныя предпріятія. — Коста-Рика. — Придунайское столкновеніе. — Эпоха взрывчатыхъ веществъ заканчивается. — Человѣколюбивая война. — Плачевное состояніе общественнаго здравія. — Избытокъ микробовъ. — Спасительное національное лекарство.
Филоксенъ Лоррисъ не выносилъ женщинъ безъ опредѣленныхъ занятій. Въ данномъ случаѣ онъ не составлялъ, впрочемъ, исключенія изъ общаго правила. Женщина у насъ совершенно равноправна съ мужчиной, получаетъ такое же образованіе и болѣе тридцати лѣтъ уже пользуется одинаковыми съ мужчиной политическими и соціальными правами, какъ пассивными, такъ и активными. Ей открыты теперь всѣ карьеры, доступъ въ которыя былъ для нея передъ тѣмъ воспрещенъ.
Безъ сомнѣнія, въ этомъ надлежитъ усматривать громадный прогрессъ, хотя нѣкоторыя женщины съ регрессивнымъ складомъ мышленія, въ томъ числѣ и супруга самого Филоксена Лорриса, утверждаютъ, будто онѣ остались въ проигрышѣ. Парадоксъ этотъ наглядно опровергается тѣмъ, что борьба за существованіе стала теперь для мужчинъ значительно труднѣе чѣмъ прежде. Всѣ либеральныя карьеры, до чрезвычайности переполненныя уже тогда, когда одни только мужчины имѣли къ нимъ доступъ, стали еще недоступнѣе съ тѣхъ поръ, какъ женщины могутъ занимать должности нотаріусовъ, адвокатовъ, докторовъ, инженеровъ и т. д., и т. д.
Благодаря энергическимъ кампаніямъ, побѣдоносно веденнымъ дѣвицами и дамами, состоявшими во главѣ женской партіи, мы имѣемъ теперь мэровъ и даже нѣсколькихъ подпрефектовъ прекраснаго пола. Въ нынѣшнемъ кабинетѣ пришлось даже вручить министерскій портфель дамѣ. Такимъ образомъ одна изъ прекраснѣйшихъ и наиболѣе выгодныхъ карьеръ, на которой мужчинамъ удавалось въ былое время нагулять, какъ говорится, брюшко, оказываетъ ту-же самую услугу и женщинамъ. Мелкій и крупный политическій промыселъ, какъ на сторонѣ правительственной партіи, такъ и въ рядахъ оппозиціи, насчитываетъ уже многихъ женщинъ, сумѣвшихъ завоевать себѣ выдающееся положеніе.
Женщина работаетъ теперь рядомъ съ мужчиной, — какъ мужчина, — столько-же, сколько мужчина, — въ конторѣ, — въ магазинѣ, на фабрикѣ и на биржѣ. Въ нашъ вѣкъ промышленности и электричества, когда жизнь стала такъ безпощадно дорогою, всѣ какъ мужчины, такъ и женщины, лихорадочно стремятся къ наживѣ и погружаются по уши въ дѣловыя предпріятія. Женщина, не находящая соотвѣтственныхъ ея способностямъ занятій въ сферѣ дѣятельности, въ которой подвизается ея мужъ, должна обзавестись какимъ-нибудь другимъ промысломъ. Она открываетъ магазинъ, основываетъ газету, или банкирскую контору и, подобно своему мужу, не щадя силъ, устремляется въ самый разгаръ борьбы съ массой ожесточенныхъ конкуррентовъ и конкуррентокъ.
Что-же происходитъ съ домашнимъ очагомъ и дѣтьми въ вихрѣ этой погони за наживой? Хозяйственныя заботы, правда, значительно облегчаются акціонерными обществами раціональнаго продовольствія, которыя берутся кормить по абонементу цѣлыя семьи. Что касается до всего остального, то это возлагается на особъ прекраснаго пола, которыя, получивъ менѣе солидное образованіе, или обладая менѣе развитымъ честолюбіемъ, соглашаются принять на себя за приличное вознагражденіе обязанности хозяйки дома. Дѣти, разумѣется, могли-бы очень стѣснить сильно занятыхъ своихъ родителей, еслибъ не существовало для младеяцевъ самаго ранняго возраста школъ, откуда они послѣдовательно переходятъ въ среднія, а затѣмъ въ высшія учебныя заведенія. Родителямъ остается только вносить за нихъ аккуратно четыре раза въ годъ плату, что, впрочемъ, уже и само по себѣ причиняетъ иной разъ немало хлопотъ.
Супруга Филоксена Лорриса представляла собой исключеніе изъ общаго правила. Она оставалась совершенно чуждой предпріятіямъ мужа, — никогда не показывалась въ его лабораторіяхъ и конторахъ и не занималась въ то-же время никакими предпріятіями за свой собственный страхъ. Г-жа Лоррисъ пренебрегала даже политикой, несмотря па то, что высокое положеніе мужа могло-бы сразу доставить ей видную роль. Необходимо добавить ко всему этому, что она мало выѣзжала. Ходили слухи, будто она занимается философіей и, запираясь въ своемъ кабинетѣ, размышляетъ надъ метафизическими задачами, входящими въ программу задуманнаго ею большого сочиненія по этой высшей наукѣ-наукъ.
Пріятно было думать, что супруга знаменитѣйшаго представителя современной науки занимается, въ свою очередь, глубокомысленнѣйшими изслѣдованіями и, обставивъ себя солидными книгами, устремляется изъ области почерпнутыхъ оттуда свѣдѣній, сквозь дебри гипотезъ и тернистую чащу заблужденій, въ міръ неизслѣдованныхъ еще знаній, гдѣ отыскиваетъ высокія нравственыыя истины, подобно тому, какъ мужъ ея неустанно стремится къ открытію великихъ законовъ, управляющихъ физическими явленіями.
Филоксенъ Лоррисъ назначилъ Эстеллу Лакомбъ въ самое главное отдѣленіе большой своей лабораторіи, а именно въ отдѣленіе новыхъ изслѣдованій. Инженеры этого отдѣленія, составляющіе, если можно такъ выразиться, главный штабъ великаго ученаго, работаютъ вмѣстѣ съ нимъ и на его глазахъ. Большинство изъ нихъ — корифеи науки, посѣдѣвшіе въ лабораторіяхъ, давно уже пріобрѣли себѣ славное имя и считаютъ величайшей радостью жизни корпѣть надъ книгами и химическими приборами. Рядомъ съ этими старцами работаютъ сравнительно немногіе молодые люди, у которыхъ Филоксенъ Доррисъ угадалъ зарождающійся геній. Великій ученый направляетъ этихъ энергическихъ юныхъ тружениковъ на неизслѣдованные пути, способные привести къ раскрытію невѣдомыхъ еще тайнъ природы.
Что же дѣлала бѣдняжка Эстелла съ своимъ сравнительно легкимъ научнымъ багажемъ среди этихъ свѣтилъ современнаго знанія? Невѣста Жоржа находила очередные вопросы въ лабораторіи и самыя обыденныя темы производившихся тамъ изслѣдованій несравненно болѣе трудными, запутанными и головоломными, чѣмъ все, что приводило ее въ недоумѣніе, въ то время, когда она, приготовлялась къ экзаменамъ на дипломъ инженера. Прислушиваясь къ разсужденіямъ своихъ коллегъ и пытаясь хоть сколько-нибудь понять интересовавшія ихъ задачи, молодая дѣвушка испытывала такое чувство, какъ еслибъ голова у нея собиралась треснуть и разорваться на части.
Эстеллу сперва прикомандировали къ дамамъ, занимавшимся въ отдѣленіи новыхъ изслѣдованій. Каждая изъ нихъ въ той отрасли знанія, которую выбрала своей спеціальностью, нисколько не уступала бородатымъ своимъ сотоварищамъ. Одна изъ ученыхъ дамъ, вышедшая когда-то первой по женскому отдѣленію политехнической школы, сперва было заинтересовалась молодой дѣвушкой. Она думала, что Эстелла, безъ сомнѣнія, обладаетъ необычайными научными свѣдѣніями и геніальнѣйшими способностями, такъ какъ въ противномъ случаѣ Филоксенъ Лоррисъ не принялъ бы ее въ главную лабораторію. Выяснивъ себѣ вскорѣ истинный уровень знаній и научныхъ талантовъ Эстеллы, эта дама отвернулась съ гримасой презрительнаго негодованія отъ представительницы прискорбнаго древняго женскаго легкомыслія.
Эстеллу назначили тогда секретаремъ при инженеръ-медикѣ и старшемъ секретарѣ Филоксена Лорриса, Сюльфатенѣ, правой рукѣ знаменигаго ученаго. Молодая дѣвушка этому очень обрадовалась, во-первыхъ потому, что уже не боялась Сюльфатена, относившагося къ ней съ извѣстнаго рода снисходительностью, а во-вторыхъ потому, что могла чаще встрѣчаться съ Жоржемъ Лоррисомъ. Она стала проводить цѣлые дни въ большой секретарской залѣ, записывая поступавшія требованія, передавая иной разъ приказанія, или же принимая отъ фонографовъ распоряженія Филоксена Лорриса, чтобъ сообщить ихъ въ качествѣ дневного приказа многочисленнымъ директорамъ особыхъ отдѣловъ. Филоксенъ Лоррисъ постоянно пользовался фонографомъ. Такимъ образомъ, вездѣ и всюду, даже въ самыхъ отдаленныхъ изъ числа принадлежавшихъ ему заводовъ и фабрикъ, голосъ великаго ученаго возбуждалъ и поддерживалъ усердіе главнѣйшихъ его сотрудниковъ.
Чтобъ ознакомиться съ наиболѣе выдающимися новыми предпріятіями, надъ окончательной разработкой которыхъ трудился неутомимый геній Филоксена, достаточно было-бы позволить себѣ маленькую нескромность и присутствовать безъ его вѣдома при нѣсколькихъ дѣловыхъ совѣщаніяхъ его съ посторонними лицами. Вотъ, напримѣръ, хоть теперь, въ большой секретарской залѣ бесѣдуютъ съ великимъ ученымъ нѣсколько смуглолицыхъ джентльменовъ съ курчавыми волосами и бородами и усами черными, какъ вороново крыло. Всѣ они въ иностранныхъ военныхъ и штатскихъ мундирахъ. Это костарикскіе дипломаты, прибывшіе вмѣстѣ съ комиссарами отъ военнаго вѣдомства договориться ва счетъ поставки новыхъ усовершенствованныхъ орудій и снарядовъ. Филоксенъ Лоррисъ съ лаконизмомъ человѣка, старающагося не тратить даромъ даже и четверть минуты, какъ разъ въ это время излагаетъ сущность вопроса.
— Короче сказать, господа, — объясняетъ онъ, прерывая словоохотливаго дипломата, — Коста-рикская республика для предполагающейся своей войны съ Придунайскимъ королевствомъ…
— Прошу извинить, но у насъ о войнѣ не было и рѣчи, — возражаетъ дипломатъ. — Слѣдовало сказать: Коста-рикская республика, чтобъ обезпечить сохраненіе мира съ Придунайскимъ королевствомъ… Вѣдь у насъ ведутся еще съ нимъ переговоры. Пока не дошло даже и до посылки ультиматума!.. Все дѣлается, значитъ, только съ цѣлью обезпечить сохраненіе мира!..
— Желаетъ пріобрѣсти большую партію невыпущенныхъ еще въ обращеніе новыхъ взрывчатыхъ нашихъ снарядовъ, — продолжалъ Филоксенъ.
— Совершенно справедливо.
— А также изобрѣтенныя нами орудія, долженствующія вслучаѣ надобности доставлять эти взрывчатые снаряды въ мѣста, наиболѣе благопріятствующія нанесенію возможно большаго вреда непріятелю.
— Точно такъ-съ!
— Вы присутствовали на опытахъ съ нашими новыми снарядами и видѣли издали орудія, подробности устройства которыхъ составляютъ нашу тайну. Вы желаете пріобрѣсти орудія и снаряды и сообщили вашему правительству наши условія, которыя останутся неизмѣнными. Убѣжденные въ преимуществѣ новыхъ нашихъ приспособленій надъ всѣмъ, что было сдѣлано до сихъ поръ въ этомъ направленіи, мы не уступимъ ни іоты изъ нашихъ требованій. Отъ васъ зависитъ согласиться на нихъ, или нѣтъ.
— Однако же…
— Мы не намѣрены торговаться!.. Отъ васъ зависитъ сказать: «да» или «нѣтъ», но это слѣдуетъ сдѣлать безотлагательно…
— Позвольте замѣтить вамъ только, что Коста-рикская республика… изъ любви къ миру согласна принести всяческія жертвы. Тѣмъ не менѣе, соглашаясь на эти тяжкія жертвы, она желала бы, чтобы должность предводителя армій, которому предстоитъ произвести въ большихъ размѣрахъ опыты надъ новыми орудіями и разрывными снарядами, была принята на себя изобрѣтателемъ… а именно вами самимъ, знаменитый ученый!..
— Помилуйте, неужели вы думаете, что у меня есть время заниматься такими пустяками? Кромѣ того, я состою вѣдь здѣсь генералъ-инженеромъ отъ артиллеріи и не могу поступать на заграничную службу.
— Мы какъ-нибудь уладили бы это. He трудно выхлопотать для васъ кратковременный отпускъ, мы готовы даже заплатить вашему правительству кругленькое вознагражденьице. Видите, какъ высоко цѣнимъ мы ваше содѣйствіе…
— Было бы безполезно настаивать на этомъ, милостивѣйшіе государи! Я слишкомъ занятъ другими важными дѣлами.
— Вь такомъ случаѣ предоставьте намъ одного изъ вашихъ сотрудниковъ, напримѣръ, г. Сюльфатена.
— Нѣтъ, онъ нуженъ мнѣ самому. Впрочемъ, я могу послать вамъ какого-нибудь изъ моихъ инженеровъ, но только на короткое время… Замѣтьте, что я предоставляю себѣ право эксплоатировать мои орудія и снаряды по собственному усмотрѣнію, т. е. продавать всѣмъ державамъ, не исключая и Придунайскаго королевства, то, что онѣ пожелаютъ отъ меня купить…
— Какъ! Вы собираетесь продать Придунайскому королевству тѣ же орудія и снаряды, какъ и намъ?
— Безъ сомнѣнія, тоже въ интересахъ огражденія мира.
— Въ такомъ случаѣ мы отказываемся отъ всякой сдѣлки.
— Какъ вамъ угодно. Предупреждаю васъ только, что Придунайское королевство уже нѣсколько дней тому назадъ согласилось на всѣ мои условія и пріобрѣло тѣ самыя орудія и снаряды, которые вы отказываетесь теперь купить… Оно одно и будетъ снабжено ими.
— Значитъ, оно заключило уже контрактъ на поставку?
— Совершенно справедливо.
— Въ такомъ случаѣ мы тоже согласны на все.
— Это съ вашей стороны самое благоразумаое рѣшеніе. Намъ остается теперь только договориться объ условіяхъ платежа и надлежащихъ обезпеченіяхъ.
— Угодно вамъ получить въ залогъ правительственные дворцы?
— Нѣтъ, я предпочитаю взять въ обезпеченіе таможенныя пошлины и заставные сборы…
Поставка усовершенствованныхъ орудій и новыхъ разрывныхъ снарядовъ обѣимъ воюющимъ сторонамъ въ данную минуту и всѣмъ воюющимъ сторонамъ впродолженіе нѣкотораго времени являлась сама по себѣ колоссальной операціей, долженствовавшей принести громадные барыши.
Одновременно съ нею, однако, великій ученый рѣшился выпустить въ свѣтъ другое предпріятіе совершенно иного характера, но еще болѣе гигантское по своимъ размѣрамъ. Намъ остается только преклониться передъ верховнымъ могуществомъ науки! Безстрастная, какъ сама судьба, она доставляетъ человѣку самыя грозныя средства разрушенія. Но если природа отдаетъ ему въ руки стихійныя снлы, предоставляя ими пользоваться и даже злоупотреблять, то съ другой стороны она столь же щедро раскрываетъ передъ нимъ свои арсеналы для борьбы съ естественными разрушающими факторами и въ изобиліи снабжаетъ его могуществепнымъ оружіемъ, помогающимъ одерживать побѣды въ веливой распрѣ между жизнью и смертью.
На этотъ разъ Филоксепу Лоррису приходится имѣть дѣло не съ солдатами и не съ генералами, жаждущими какъ можно скорѣе испытать новоизобрѣтенные имъ химическіе составы. Рѣчь идетъ о новыхъ цѣлебныхъ средствахъ, но между тѣмъ онъ обсуждаетъ вопросъ этотъ въ большой своей лабораторіи не съ врачами, а съ политическими дѣятелями.
Правда, что въ числѣ этихъ политическихъ дѣятелей находится его превоеходительство министръ общественной гигіены, знаменитый адвокатъ, одинъ изъ лучшихъ французскихъ ораторовъ, участвовавшій за послѣднія двадцать лѣтъ въ сто сорока девяти министерскихъ комбинаціяхъ съ разнообразнѣйшими портфелями, начиная съ министерствъ военнаго, промышленности и вѣроисповѣданій и заканчивая министерствомъ воздутныхъ сообщеній, короче говоря, человѣкъ самой необъятной энциклопедической компетентности.
— Да, милостивые государи, какъ не прискорбно въ этомъ сознаться, современная наука до нѣкоторой степени виновна въ плохомъ состояніи общественнаго здравія, — говоритъ Филоксенъ Лоррисъ. — Нельзя отрицать, что нынѣшнее слишкомъ торопливое и скороспѣлое, до чрезвычайности занятое и раздражающее нервы электрическое существованіе переутомило человѣческую расу и вызвало у насъ нѣчто вродѣ общаго упадка силъ.
— Это объясняется мозговымъ перевозбужденіемъ, — замѣтилъ министръ.
— У современнаго человѣчества нѣтъ болѣе мышцъ, — презрительно замѣтилъ Сюльфатенъ. — Работаетъ одинъ только мозгъ, который и поглощаетъ всѣ питательные соки въ ущербъ остальному организму, неизбѣжно подвергающемуся вслѣдствіе этого процессу такъ называемой атрофіи и вырожденія. Если своевременно не будутъ приняты должныя мѣры, то человѣкъ обратится къ громадный мозгъ подъ куполообразнымъ черепомъ, подпертымъ самыми тоненькими ножками!
— И такъ, — продолжалъ Филоксенъ, — мы имѣемъ дѣло съ переутомленіемъ, ведущимъ къ упадку силъ. Отсюда уже вытекаютъ все болѣе возрастающія трудности обороняться отъ осаждающихъ насъ болѣзней. Во первыхъ — самая крѣпость ослаблена, во вторыхъ — осаждающіе непріятели подходятъ къ ней все въ большемъ числѣ и становятся сами по себѣ все опаснѣе.
— Вы намекаете на новыя болѣзни! — замѣтилъ министръ.
— Именно на нихъ. У насъ пытались противупоставлять опаснымъ микробамъ другихъ враждебныхъ имъ микробовъ, разсчитывая такимъ образомъ выбивать клинъ клиномъ. На дѣлѣ же оказалось, что новые микробы, привитые человѣческому организму, обратились въ свою очередь въ нашихъ враговъ и породили массу новыхъ болѣзней, которыя на мгновеніе сбили съ толку даже людей науки, особенно тщательно изучавшихъ токсическія свойства микроорганизмовъ…
— Позвольте мнѣ замѣтить, милостивѣйшіе государи, — сказалъ министръ, — что неутѣшительное состояніе здоровья у насъ въ значительной степени обусловливается злодѣйствами химіи!
— Какъ, злодѣйствами?..
— Чтобы не обижать науку, я согласенъ, пожалуй, взять это слово назадъ и замѣнить его неудобствами слишкомъ обширнаго распространенія и пользованія химіей, т. е. въ сущности приложеніями ея ко всякой всячинѣ: къ научной фабрикаціи въ большихъ размѣрахъ всѣхъ жидкихъ и твердыхъ питательныхъ веществъ, — всего, что можно ѣсть и пить, — къ подражанію или, выражаясь проще, къ поддѣлкѣ всѣхъ естественныхъ продуктовъ. Увы, теперь у насъ все поддѣльное, — искуственное, — все является только подражаніемъ дѣйствительности! Всюду насъ преслѣдуютъ подмѣси безцеремоннѣйшаго свойства, и мы, въ концѣ концовъ, оказываемся отравленными современными Борджіа нашей чрезмѣрно научной промышленности.
— Увы! — подтвердилъ одинъ изъ депутатовъ, любившій въ былое время покушать, а теперь страдавшій неисцѣлимымъ разстройствомъ желудка.
— Я не упомипалъ о тысячѣ другихъ причинъ, какъ, напримѣръ, о всеобщей нервной раздражительности, вызываемой чрезмѣрнымъ насыщеніемъ атмосферы электричествомъ, которое проведено теперь всюду и, такъ сказать, насквозь пропитываетъ нашъ организмъ. Точно также я не упоминалъ о спеціальныхъ заводскихъ и фабричныхъ болѣзняхъ, которыя, сперва поражая только людей, занимающихся той или другой опасной отраслью промышленности, распространяются затѣмъ кругомъ фабрикъ… Необходимо также принять во вниманіе безпрерывно возростающеее переполненіе нашихъ человѣческихъ муравейниковъ, все тѣснѣе сдвигающихся другъ съ другомъ на поверхности нашего злополучнаго слишкомъ миніатюрнаго земного шара…
— Да, нынѣшніе материки — Америка, Европа и Африка, можно сказать, набиты биткомъ; Азія-же переполнена черезъ край китайцами. Такъ называемыя части свѣта производятъ на меня впечатлѣніе плывущихъ на океанѣ громадныхъ плотовъ, чрезмѣрно нагруженныхъ пассажирами, которые, терзаемые голодомъ, собираются уже пожирать другъ друга! — добавилъ одинъ изъ политическихъ дѣятелей.
— А между тѣмъ, вѣдь, у насъ примѣняются теперь въ обширныхъ размѣрахъ къ земледѣлію научные химическіе, методы возстановленія въ растительной почвѣ израсходованнаго перегноя, не говоря уже объ электрическомъ возбужденіи засѣянныхъ полей, обусловливающемъ проростаніе зеренъ и быстрое развитіе молодыхъ растеньицъ.
— Хорошо еще, что въ ближайшемъ будущемъ окажется возможнымъ сплавлять избытокъ населенія на шестой материкъ, строющійся теперь подъ наблюденіемъ великаго инженера Филиппа Понто въ громадномъ и совершенно безполезномъ до сихъ поръ Тихомъ океанѣ! Да, это по истинѣ грандіозное предпріятіе, господа! Его могъ задумать только человѣкъ, обладавшій крупнымъ творческимъ геніемъ!
— Вернемся, однако, къ дѣлу, — продолжалъ Филоксенъ Лоррисъ, видя, что разговоръ отклоняется отъ первоначальной темы. — Перепроизводство населенія и громадное развитіе промышленности породили довольно печальное положеніе вещей. Атмосфера у насъ загрязнена и отравлена до того, что надо подняться съ помощью летательныхъ машинъ на очень большую высоту для отысканія сколько-нибудь чистаго воздуха. Вамъ, разумѣется, не безъизвѣстно, что въ полуверстѣ надъ землей кубическій метръ воздуха содержитъ въ себѣ еще сорокъ девять тысячъ шестьсотъ пятьдесятъ шесть микробовъ и бациллъ. Большія нати рѣки насыщены культурами опаснѣйшихъ микроорганизмовъ. Даже и самыя маленькія рѣчки переполнены болѣзнетворными ферментами. Акціонерныя общества рыбоводства тщетно заселяютъ каждыя пять или шесть лѣтъ всѣ рѣки и рѣчки молодыми рыбками. Оказывается, что рыбы не могутъ жить въ отравленной до такой степени водѣ. Прѣсноводныя рыбы встрѣчаются только въ ручейкахъ и лужахъ отдаленныхъ захолустьевъ. Этимъ, къ сожалѣнію, исчерпывается однако далеко не все. Существуетъ еще другая причина прискорбнаго вырожденія нашей расы. Она связапа съ современными правами и обусловливается чувствующимся у всѣхъ недостаткомъ въ деньгахъ или точнѣе — въ средствахъ къ жизни, являющимся язвой нашей ужасающе дорогой цивилизаціи. Причина эта — браки, заключающіеся прямо въ разрѣзъ законамъ естественнаго подбора. Въ качествѣ философовъ, мы протестуемъ противъ столь пагубнаго закононарушенія, но въ то-же время, въ качествѣ отцовъ, дозволяемъ своимъ сыновьямъ заключать
такіе преступные браки, совершенно несовмѣстные съ принципами раціональнаго человѣководства. Когда молодому человѣку приходитъ время жениться и основать новую семью, — какимъ невѣстамъ, спрашивается, отдаютъ предпочтеніе? Сиротамъ-съ! Иначе сказать, молодымъ особамъ, родители которыхъ оказались относительно продолжительности жизни ниже и безъ того уже плохой средней нормы. Если между невѣстами не оказывается въ наличности круглыхъ сиротъ, то современная молодежь сплошь и рядомъ останавливаетъ свой выборъ на дѣвушкахъ, родители которыхъ кажутся наиболѣе дряхлыми и болѣзненными, а потому дозволяютъ разсчитывать на скорое осуществленіе пресловутыхъ надеждъ, выставляемыхъ для жениховъ въ качествѣ цѣннаго добавленія къ приданому. Пагубные разсчеты! Недостатокъ жизненной энергіи и отсутствіе выносливости передаются по наслѣдству отъ дѣдовъ къ внукамъ и такой антинаучный подборъ влечетъ за собою все болѣе быстрое вырожденіе расы… Само собой разумѣется, что всѣ конгрессы медиковъ, физіологовъ и гигіенистовъ безсильны противъ столь многочисленныхъ причинъ вырожденія. Правда, что вы, г-нъ министръ общественнаго здравія, предписываете акціонернымъ обществамъ раціональнаго питаъія пропускать въ извѣстные дни по ихъ трубкамъ іодистыя соединенія и тоническія микстуры, но вѣдь это можетъ быть примѣнимо лишь въ большихъ городахъ, гдѣ могли основаться такія общества, да и тамъ, сколько извѣстно, не приводитъ къ желаннымъ результатамъ. Общественное здравіе какъ въ большихъ, такъ и малыхъ населенныхъ центрахъ, оказывается изъ рукъ вонъ плохимъ!..
— He говоря уже объ опасной эпидеміи мигранита, которая, несмотря на всѣ усилія медицинскаго вѣдомства, надѣлала у насъ столько бѣдъ, и длится до сихъ поръ, поражая даже животныхъ, — добавилъ Сюльфатенъ.
— Исторія съ мигранитомъ будетъ выяснена медицинской комиссіей, которой поручено изучить въ подробности эту болѣзнь и опредѣлить ея причины, — сказалъ одинъ изъ политическихъ дѣятелей. Уже и въ настоящее время, впрочемъ, можно заподозрить недоброжелательство чужеземной націи. Мы разсчитываемъ въ непродолжительномъ времени выяснить себѣ, какимъ именно образомъ ей удалось съ помощью электрическихъ токовъ, пропущенныхъ сквозь смѣсь тщательно приготовленныхъ міазмовъ, наслать на насъ неизвѣстную до послѣдняго вренени, такъ сказать, искусственно приготовленную болѣзнь, которая имѣла сперва характеръ сравнительно доброкачественный, но вскорѣ начала обостряться и, подъ вліяніемъ разныхъ мѣстныхъ условій, проявляться въ смертоносныхъ злокачественныхъ формахъ. Это, однако, господа, должно оставаться между нами въ качествѣ политической тайны! Правительство наше разсчитываетъ заплатить при случаѣ за этотъ подаровъ такою же монетой, или прибѣгнуть къ инымъ еще болѣе энергическимъ репрессаліямъ!
— Ужасъ, да и тольво! — воскликнулъ одинъ изъ собесѣдниковъ. — Положеніе становится все болѣе тревожнымъ. Безпрерывные успѣхи знанія положительно уничтожили всявую тѣнь государственной безопасности. Бюджетъ военнаго министерства разростается до чудовищныхъ размѣровъ! Теперь требуютъ отъ насъ опять ассигнованія дополнительныхъ кредитовъ для вооруженія сторожевыхъ воздушныхъ крейсеровъ новыми пушками… Если вромѣ всего этого придется еще принимать охранительныя мѣры противъ вторженія міазмовъ, то я, рискуя прослыть самымъ закорузлымъ ретроградомъ, позволю себѣ всетаки оплакивать безпрерывные губительные успѣхи научныхъ знаній…
— He богохульствуйте! Наука неудержимо идетъ впередъ! — вскричалъ Филоксенъ Лоррисъ. — Въ сферѣ военнаго искусства на дняхъ будетъ уже суждено закончить варварскую эру разрывныхъ снарядовъ и химическихъ соединеній, обладающихъ смертоноснымъ дѣйствіемъ… Послѣднее слово прогресса въ этомъ направленіи уже сказано и позволю замѣтить вамъ, милостивые государи, — сказано фирмою Филоксена Лорриса. Нельзя представить себѣ ничего совершеннѣе пушекъ и снарядовъ, выпущенныхъ нами теперь въ обращеніе!.. Это наглядно выяснится, впрочемъ, при столкновеніи Коста-рикской республики съ Придунайскимъ королевствомъ. Я, признаться, очень радъ случаю, берущемуся произвести въ большихъ размѣрахъ опытъ надъ нашими новоизобрѣтенными снарядами и пушками… Коста-рикско-придунайсвая война, безъ сомнѣнія, будетъ въ своемъ родѣ образцовой. Взрывчатые мои составы несравненны пo своему могуществу и удобству въ употребленіи. Миніатюрной бомбой, величиною съ горошину, можно взорвать на воздухъ цѣлый городъ съ разстоянія въ двадцать верстъ… Это дѣлается въ высшей степени просто, легко и изящно. Фьють! — и готово!.. Идеалъ взрывчатаго вещества такимъ образомъ достигнутъ… Повторяю, что это уже послѣднее слово прогресса! Поспѣшимъ же его произнести и перейдемъ къ чему нибудь другому…
— Намъ, значитъ, придется опять перевооружаться и обзаводиться новыми снарядами? Вы меня положительно пугаете! Нашъ бюджетъ и безъ того уже слишкомъ обременителенъ.
— Что прикажете дѣлать, г-нъ министръ финансовъ! Такова уже воля прогресса. Можете быть увѣрены, однако, что мы на этомъ не остановимся. Берусь до истеченія двухлѣтняго срока пріискать что нибудь лучшее, несравненно лучшее!..
— Неужели? Да вѣдь намъ придется тогда черезъ два года опять перевооружаться!
— Разумѣется!.. Обождите, однако, и не проклинайте науки! Я вѣдь говорилъ вамъ, что эра взрывчатыхъ веществъ приходитъ къ концу… У насъ была эра желѣза, когда рыцари, закованные въ брони, бросались въ атаку, выставивъ впередъ копья, или работали тяжелыми булавами, боевыми сѣкирами и мечами. Ее смѣнила эра пороха съ пушками и мортирами, въ первое время довольно неловко выбрасывавшими ядра и бомбы. Потомъ перешли къ разнымъ взрывчатымъ веществамъ, убійственнымъ химическимъ составамъ и усовершенствованнымъ орудіямъ, дозволявшимъ посилать ихъ на все болѣе дальнія разстоянія. Этотъ періодъ также приходитъ теперь къ концу. Химическая война оказывается, въ свою очередь, отсталой. Хотите, я открою вамъ предметъ нынѣшнихъ моихъ изслѣдованій, — дѣло, которому намѣренъ посвятить себя всецѣло послѣ того, какъ мы сговоримся относительно интересующаго теперь насъ вопроса? Мнѣ кажется, что теперь назрѣло время медицинской войны. Взрывчатыя вещества необходимо замѣнить міазмами. Начало этому, какъ вамъ уже извѣстно, положено. Въ нашей арміи имѣется боевой медицинскій корпусъ съ небольшимъ количествомъ артиллеріи, дѣйствующей смертоносными міазмами, но все это въ сущности лишь опытъ и притомъ сравнительно робкій опытъ!.. Нашъ боевой медицинскій корпусъ не далъ еще до сихъ поръ сколько-нибудь серьезныхъ практическихъ результатовъ!.. А между тѣмъ вся будущность войны зависитъ именно отъ нихъ. Недаромъ туда клонятся замѣчательнѣйшія изъ новѣйшихъ научныхъ изслѣдованій. Исторія съ мигранитомъ, таинственной болѣзнью, которой не могъ избѣжать никто, является нагляднымъ доказательствомъ боевого могущества міазмовъ. Несомнѣнно, что мигранитъ насланъ на насъ сосѣдней чужеземною націей… Въ непродолжительномъ времени будутъ воевать не иначе, какъ при посредствѣ міазмовъ! Я разсчитываю теперь продолжать мои изслѣдованія въ строжайшей тайнѣ, и менѣе чѣмъ черезъ два года окончательно преобразовать военное искусство. Арміи можно будетъ тогда совершенно упразднить, оставивъ подъ ружьемъ лишь ничтожное число людей, строго необходимое для того, чтобы пользоваться плодами дѣятельности боевого медицинскаго корпуса. Предположимъ, что намъ пришлось объявить войну какому-нибудь государству. Я посылаю на него тучи отборныхъ міазмовъ, распространяю тамъ такія сочетанія болѣзней, какія мнѣ вздумается, и затѣмъ вспомогательная армія при медицинскомъ корпусѣ явится на сцену лишь для того, чтобы продиктовать хворому врагу, лежащему въ растяжку, какія ей заблагоразсудится условія мира… Это чрезвычайно просто, удобоисполнимо и, вмѣстѣ съ тѣмъ, человѣколюбиво! Я заранѣе убѣжденъ, господа, что потомство придастъ несравненно болъшую цѣнность моей дѣятельности, какъ филантропа, чѣмъ даже, напримѣръ, какъ химика!..
— Ho вѣдь распространеніе міазмовъ за границей можетъ угрожать опасностью и намъ самимъ…
— Извините, генералъ, я предварительно прикрою нашу границу непроницаемой для этихъ міазмовъ завѣсой изолирующаго газа. Завѣса эта помѣшаетъ возвращенію нашихъ міазмовъ во-свояси и не допуститъ вторженія непріятельскихъ міазмовъ… He скрываю отъ себя трудностей, которыя необходимо еще преодолѣть, но это представляется, вѣдь, только вопросомъ времени. Ручаюсь, что года черезъ два мнѣ удастся выработать надлежащіе практическіе методы. Тогда только изобрѣтеніе мое окажется вполнѣ созрѣвшимъ и можно будетъ приступить къ осуществленію новой системы военныхъ дѣйствій… Наукѣ, какъ вы тогда убѣдитесь, удастся еще разъ радикально преобразовать войну и сдѣлать ее кроткой и человѣколюбивой, а не варварски истребительной. Борьба будетъ идти между боевыми медиками обѣихъ воюющихъ сторонъ. Страшныя гекатомбы молодыхъ и здоровыхъ людей, ужасное зрѣлище которыхъ представляли намъ всѣ международныя столкновенія эпохи пороха и взрывчатыхъ веществъ, будутъ совершенно устранены. Какою цѣлью задается вообще главнокомандующій въ день сраженія? Вывести изъ строя какъ можно болѣе непріятелей, чтобъ лишить ихъ такимъ образомъ возможности наносить вредъ собственнымъ его войскамъ и препятствовать наступательнымъ его дѣйствіямъ. До сихъ поръ для достиженія этой цѣли надо было прибѣгать еъ кровопролитной рѣзнѣ, массовому избіенію съ помощью пушекъ, разрывныхъ снарядовъ, смертоносныхъ химическихъ соединеній, удушливыхъ газовъ и т. п. Условія эти совершенно измѣнятся, когда я надлежащимъ образомъ усовершенствую придуманные мною способы дѣйствій. Сколько-бы армій ни двинулъ на насъ непріятель, я берусь свалить ихъ всѣ съ ногъ, обезсилить и довести до какого мнѣ угодно болѣзненнаго состоянія. Я пропитаю ихъ до такой степени міазмами, что никто въ непріятельскихъ рядахъ не сможетъ втеченіе нѣкотораго времени шевельнуть пальцемъ! Повторяю, что наука, совершенствуя войну, превратитъ ее, наконецъ, въ самое гуманное занятіе. Вмѣсто того, чтобъ дѣлать изъ людей въ цвѣтѣ силъ и здоровья окровавленные обрывки мяса и устилать сотнями тысячъ труповъ поля сраженій, война, при посредствѣ боевыхъ медиковъ, будетъ убивать лишь негодные наслѣдственно-поврежденные организмы, которые окажутся не въ силахъ перенести зараженія. Очищая человѣческую расу отъ такихъ негодныхъ организмовъ, она будетъ приносить даже положительную пользу. Нація, побѣжденная на полѣ сраженія, окажется взамѣнъ того, если можно такъ выразиться, облагороженной. Развѣ я не правъ, называя эту будущую форму войны благодѣтельной и гуманной? Развѣ нельзя будетъ провозгласить меня благодѣтелемъ человѣчества за то, что я ниспровергну навсегда древнее варварство, замѣнивъ его чисто медицинскою войною? Дайте-же мнѣ два, или поменьшей мѣрѣ полтора года, чтобы закончить усовершенствоваше нѣкоторыхъ спеціальныхъ приборовъ и приспособленій, о которыхъ я теперь мечтаю, — справиться съ послѣдними трудностями и приготовить достаточные запасы падлежаще-изученныхъ и дозированныхъ сгущенныхъ міазмовъ!.. А пока вернемся къ нашему вопросу…
— О великомъ національномъ лѣкарствѣ,— добавилъ Сюльфатенъ.
— Націоналъномъ, — повторилъ Филоксенъ Лоррисъ. — Лекарство, которое я намѣренъ выпустить въ свѣтъ и для котораго хочу заручиться національной поддержкой, является радикальнымъ антимикробнымъ средствомъ, очищающимъ и возрождающимъ организмъ. Оно соединяетъ въ себѣ, въ концентрированномъ и до чрезвычайности усиленномъ видѣ, всѣ полезныя качества многихъ тысячъ болѣе или менѣе благодѣтельныхъ лѣкарствъ, отпускаемыхъ теперь нашими аптеками, и предназначается для замѣны всѣхъ этихъ лѣкарствъ… Государство, пекущееся обо всѣхъ и обо всемъ, вмѣшивается, какъ извѣстно, въ личныя дѣла гражданъ, зачастую въ большей степени, чѣмъ это представляется иногда желательнымъ съ точкм зрѣнія частныхъ интересовъ. Только что успѣетъ гражданинъ явиться на свѣтъ Божій, какъ оно уже заноситъ его въ метрическіе и разные иные списки. Нѣсколько позже государство начинаетъ интересоваться его образованіемъ и управлять значительной частью его дѣйствій, нерѣдко надоѣдая ему, признаться, своимъ контролемъ. Оно хлопочетъ даже объ удовлетвореніи порочнихъ наклонностей своихъ гражданъ, присвоивая себѣ монопольную торговлю табакомъ и спиртными напитками. Понятно, что при такихъ обстоятельствахъ государство имѣетъ не только право, но и обязанность заботиться о здоровьѣ гражданъ. Отчего бы ему въ самомъ дѣлѣ не взять въ свои руки монополію лекарствъ, подобно тому, какъ оно въ былое время присвоило себѣ монополію торговли спичками. Теперь монополія эта упразднена, такъ какъ спички вышли изъ употребленія, но, вѣдь, табачная монололія остается еще въ силѣ. Мѣра предлагаемая мною, не имѣетъ поэтому сама по себѣ ничего революціоннаго. Я ходатайствую лишь объ учрежденіи новой монополіи для эксплоатаціи моего національнаго и патріотическаго лекарства.
— Убѣждены ли вы, однако, въ совершенной его надежности?
— Еще-бы нѣтъ!.. Подождите немного!.. Сюльфатенъ! распорядитесь вытребовать сюда вашего паціента Ла-Геропьера. Мы производили надъ нимъ наши опыты. Всѣ вы, разумѣется, знаете какъ нельзя лучше достопочтеннаго нашего соотечественника Адріена Ла-Героньера, дошедшаго до послѣдней степени тѣлесной и душевной анеміи. Организмъ его былъ до такой степени уже израсходованъ и надорванъ, что никто изъ врачей не смѣлъ браться за его лѣченіе, несмотря на громадность обѣщаннаго гонорара, такъ какъ никому не хотѣлось платить въ случаѣ безуспѣшности лѣченія неустойку… Сотрудникъ мой Сюльфатенъ взялся, однако, за безнадежное на первый взглядъ предпріятіе, и вы увидите, что удалось ему сдѣлать втеченіе всего лишь полутора года изъ этого разслабленнаго, дышавшаго, если можно такъ выразиться, уже на ладонъ… Г-нъ Ла-Героньеръ идетъ теперь совершенно уже на поправку и въ непродолжительномъ времени будетъ обладать все равно что совершенно новымъ организмомъ.
— Все это пpeкрaсно, нo вѣдь слѣдуетъ также принять въ разсчетъ оппозицію въ палатахъ, — замѣтилъ одинъ изъ политическихъ дѣятелей. — Учрежденіе новой монополіи вызоветъ, пожалуй, сильныя возраженія со стороны народнаго представительства.
— Помилуйте, съ какой стати!.. Если представить въ палаты надлежаще изложенную пояснительную записку, доказать болѣзненное состояніе народа, какъ-бы роковымъ образомъ осужденнаго погибнуть отъ малокровія и вызываемаго имъ физическаго вырожденія… Здѣсь можно, знаете, нарисовать изящную картину малокровія, безпощадно обрушивающагося на организмъ, уже ослабленный вторженіемъ миріадовь разныхъ микробовъ… И вдругъ эта докладная записка заканчивается побѣдною пѣснью. Вѣрное средство отъ погибели уже найдено! Это великое національное и патріотическое лекарство знаменитаго ученаго и филантропа Филоксена Лорриса. Великое національное и патріотическое лѣкарство умерщвляетъ всѣхъ бациллъ, вибріоновъ и бактерій, — изгоняетъ грозное малокровіе, — возрождаетъ національный темпераментъ, — возстановливаетъ всѣ функціи поврежденныхъ организмовъ, — побѣдоносно борется съ атрофіей мышцъ и преждевременной старческой дряхлостью и т. д., и т. д. Послѣ такой докладной записки монополія будетъ разумѣется вотирована большинствомъ не менѣе какъ въ четыреста голосовъ. Государственное казначейство и наша фирма пріобрѣтутъ при этой операціи, кромѣ матеріальныхъ выгодъ, радость и славу дѣйствительнаго возвращенія здоровья и силъ современному человѣку, такъ много пострадавшему уже отъ переутомленія!!!