Всѣ условія скоро были порѣшены. Свадьбу назначили тотчасъ по окончаніи траура Фаншонъ, остановка была только за Ландри. Когда мать Барбо пришла въ тотъ же вечеръ поцѣловать и благословить Фаншонъ, она сказала, что Сильвинэ снова заболѣлъ при извѣстіи о женитьбѣ брата, и поэтому она просила отсрочки на нѣсколько дней, чтобы вылечить и утѣшить своего другого сына.
— Напрасно сказали вы ему, что онъ видѣлъ меня на яву у своего изголовья, мать Барбо, — сказала маленькая Фадетта. — Теперь его желаніе будетъ на перекоръ моему и я не съумѣю его вылечить во время сна. Можетъ быть, мое присутствіе будетъ ему непріятно и ухудшитъ его болѣзнь.
— Не думаю, — возразила мать Барбо; — когда ему стало худо, онъ легъ со словами: «Гдѣ же Фадетта? Она мнѣ помогала, развѣ она не вернется»? Я обѣщала ему привести васъ и онъ ждетъ васъ съ нетерпѣніемъ.
— Сейчасъ иду, только на этотъ разъ буду дѣйствовать иначе; прежнее средство ему не поможетъ, разъ онъ узнаетъ про мое присутствіе.
— Вы не берете съ собой ни пилюль, никакихъ лекарствъ, — спросила мать Барбо.
— Нѣтъ, — отвѣтила Фадетта, — вѣдь тѣломъ онъ здоровъ, а боленъ духомъ. Постараюсь вразумить его, но не ручаюсь за успѣхъ. Обѣщаю вамъ только терпѣливо ждать возвращенія Ландри и не просить васъ вызвать его до тѣхъ поръ, пока его братъ не поправится. Ландри самъ это просилъ, я знаю, что онъ одобритъ меня за то, что я не тороплю его пріѣзда.
Когда Сильвинэ увидалъ Фадетту у своего изголовья, онъ имѣлъ недовольный видъ и не отвѣтилъ на ея вопросъ: не лучше-ли ему? Она хотѣла пощупать ему пульсъ, но онъ отнялъ руку и отвернулся къ стѣнѣ. Тогда Фадетта знакомъ удалила всѣхъ и потушила лампу, когда всѣ вышли. Въ комнату вошелъ свѣтъ луны, какъ разъ было тогда полнолуніе. Потомъ она вернулась къ Сильвинэ и сказала ему такъ повелительно, что онъ безпрекословно ей повиновался:
— Дайте мнѣ ваши руки, Сильвинэ Барбо, и отвѣчайте мнѣ всю правду. Вѣдь вы не платите мнѣ за мое безпокойство, я ухаживала за вами не для того, чтобы терпѣть ваши дерзости и неблагодарность. Слушайте внимательно мои вопросы и отвѣчайте безъ запинки.
— Спрашивайте, что хотите, Фадетта, — отвѣтилъ Сильвинэ, изумленный строгимъ тономъ этой дѣвочки, которой онъ часто кидалъ вслѣдъ камнями, въ былыя времена, за ея насмѣшки.
— Сильвэнъ Барбо, — продолжала она, — вы, кажется, хотѣли умереть?
Сильвинэ мысленно вздрогнулъ отъ этихъ словъ, но она крѣпче сжимала его руку, словно подчиняя его своей власти, и онъ прошепталъ смущенно:
— Конечно, смерть была бы для меня большимъ счастьемъ. Я вижу, что только сгораю и стѣсняю моихъ родныхъ своей болѣзнью и…
— Говорите, Сильвэнъ, не скрывайте отъ меня ничего.
— И моей ревностью, которую я не въ силахъ побороть, — удрученно проговорилъ Сильвинэ.
— И также вашимъ дурнымъ сердцемъ, — сказала Фадетта такъ сурово, что онъ разсердился и испугался одновременно.