же, чтЬ и вчера, и теперь. Страшно раздирается дута

счастваго, отчаянно восклицаегъ онъ: «Боже! Боже!» и,

закрыгь лицо МЬими руками, удаляется.

Въ глубокой лошвн%, среди бывшей каменоломни, ко-

торая образовала оврагь, таилась хижина, срубленная ВА-

скоро изъ барочныхъ кокоръ и прислоненная съ трехъ сто-

ронъ кь Вковымъ исполинамъ гранитнМхъ скал, частью

разрушенныхъ или почерн%вшихъ отъ пороховыхъ —ы-

вовъ. Набросанный съ соломой еловый лапникъ состав-

Вяль крышу и- довершалъ наружный видь аднаго жи-

дища изгнанника. Нер%дко низменный входъ иносила

матель при сильномъ Втр±, который свободно бушевал

въ пустын•Ь. Вообще, хижины, походившей

бол%е на землянку, вполв± соотв%тствовала внутренности,

мало отличавшейся отъ вашей обыкновенной степноИ

взбы: топ же земляной похь в та же Русская печь, на

поджарник%, прислоневная кь отъ входа стЬН'Ь. Въ

переднемъ уму находился родовой образъ Спаси-

теля, вдвинутый тотъ же угол столь съ книгами; пе—

редь нимъ складной лагерный стулъ, на сты повыв-

ныя шпага и шляпа; же“вая кровать, покрытая веде—

вымъ военнымъ плащомъ. На росгъ отъ иолу

прорубленныя' два волоковыя окна, съ пузырною пер

понкою, вм%сто стеколъ, проливали на предметы какой-

то грустный САП, отъ котораго комната болве по-

ходила на тюрьму и въ втой тюрь“ ибытый вс%мв, жил

Князь Го.ивдынъ, не зная конца