Бами занято было генераломъ Скобелевымъ, какъ уже упомянуто выше, въ маѣ мѣсяцѣ. Тэкинцы оставили свою крѣпость безъ боя и удалились въ Геокъ-тэпе, отстоявшее отъ Бами на 112 верстъ.
Завладѣвъ первымъ опорнымъ пунктомъ Ахалъ-тэкинскаго оазиса, генералъ Скобелевъ отдалъ распоряженіе: привести его въ строго оборонительное положеніе, имѣя въ виду образовать здѣсь промежуточную базу, для дальнѣйшихъ военныхъ дѣйствій на югѣ. Вмѣстѣ съ постройкой укрѣпленія, сюда стали свозить запасы отряднаго довольства, доставка которыхъ вначалѣ происходила весьма медленно, благодаря ограниченности перевозочныхъ средствъ.
Уборка хлѣбныхъ посѣвовъ тэкинцевъ, находившихся въ окрестностяхъ Бами, была возложена на части войскъ, которыхъ снабдили для этой цѣли серпами и косами. Работы производились подъ прикрытіемъ конвоя[17] ).
Кромѣ сооруженія укрѣпленія и уборки хлѣба, дѣятельность передоваго отряда въ первое время поглощалась частыми ученіями, подъ непосредственнымъ наблюденіемъ самаго генерала. Внезапныя ночныя тревоги или сборы въ походъ, дѣлаемые имъ неожиданно, пріучили солдатъ оріентироваться при всякихъ случайностяхъ.
Одновременно съ устройствомъ передоваго пункта, начата была организація второй коммуникаціонной линіи— михайловской (красноводской), порученная генералъ-маіору Петрусевичу.
Въ инструкціи, данной по этому поводу генераломъ Скобелевымъ своему помощнику, заключалось, между прочимъ, слѣдующее:
«Возлагаю на Ваше Превосходительство изслѣдовать пути отъ Михайловскаго залива до Кизилъ-Арвата[18] ) и устройство этой линіи. Вашему Превосходительству разрѣшается вызвать одинъ мобилизованный баталіонъ для слѣдующихъ цѣлей:
„1) Приступить къ организаціи коммуникаціонной линіи Михайловское-Бами съ окончательнымъ выборомъ и отчасти занятіемъ необходимыхъ опорныхъ пунктовъ.
„2) Имѣть возможность въ крайности поддержать передовой отрядъ въ Бами и Ходжамъ-кала. Отъ этихъ цѣлей зависятъ тѣ мѣры въ порядкѣ постепенности, которыя будутъ приниматься Вашимъ Превосходительствомъ, сообразно съ обстановкою и средствами. Обѣ эти, хотя и важныя цѣли, подчиняются соображенію для насъ первостепенному, на которомъ основанъ успѣхъ всей Ахалъ-Тэкинской экспедиціи — не заводить въ глубь края войска, не сосредоточивъ въ преддверіи оазиза на всѣ дѣйствующія войска отряда вторженія пропорціи довольствія, обезпечивающаго безпрепятственность перехода къ рѣшительнымъ дѣйствіямъ. Пропорція эта должна быть шестимѣсячная, какъ минимумъ.
"Въ настоящее время выяснилось, что при выгодахъ двухъ коммуникаціонныхъ линій, таковыми пунктами для всей экспедиціи являются Ходжамъ-кала и Бами.
"Всѣ прибывающіе по линіи Красноводскъ-Михайловской верблюжьи, вьючные, конскіе и аробочнье транспорты и Дековилевскую конно-желѣзную дорогу также поручаю усиленной заботливости Вашего Превосходительства. Прошу имѣть въ виду, что двигать впередъ хотя бы одинъ пудъ, есть выигрышъ для общаго дѣла; слѣдовательно, чѣмъ скорѣе будутъ двинуты верблюжьи транспорты въ Бами, тѣмъ лучше.
"Прошу Ваше Превосходительство имѣть въ виду, что я нахожусь въ положеніи торговца, кредитующаго на биржѣ превыше своихъ средствъ, на основаніи ожидаемаго издалека, черезъ океанъ, цѣннаго груза, имѣющаго прибыть въ срокъ. Для передоваго отряда таковымъ является первое августа, слѣдовательно, къ этому сроку должна прибыть хоть часть верблюдовъ.
"Если бы, по прибытіи въ Красноводскъ, Ваше Превосходительство убѣдились въ невозможности поддержать отрядъ въ Бами довольствіемъ и вообще организація подвозовъ встрѣтила бы значительныя трудности, то прошу меня предупредить возможно скорѣе, такъ какъ мнѣ нужно время, чтобы выслать необходимое, хотя частью изъ средствъ нынѣшней коммуникаціонной линіи. Обращаю вниманіе на своевременное принятіе соотвѣтствующихъ мѣръ, для обезпеченія слѣдованія верблюдовъ мангишлакскихъ, оренбургскихъ, громовскихъ и т. д."
Получивъ эту инструкцію, генералъ Петрусевичъ занялся немедленно выполненіемъ ея.
Къ началу іюля мѣсяца бамійское укрѣпленіе во многихъ частяхъ своихъ было уже готово, покончена была также и уборка хлѣба.
Въ это время генералъ Скобелевъ получилъ извѣстіе о намѣреніи тэкинцевъ, подъ предводительствомъ Махмутъ-Кули-Хана, идти на Нухуръ, близъ Бендесенъ, чтобы заставить преданныхъ намъ нухурцевъ бросить свою землю и переселиться въ Геокъ-Тэпѳ.
Въ виду этого и съ цѣлью: 1) выяснить дѣйствительныя силы и намѣренія тэкинцевъ по пути изъ Бами въ Геокъ-Тэпе; 2) поддержать нухурцевъ и черевъ нихъ войти въ торговыя сношенія съ Персіей; 3) уничтожить по дорогѣ запасы непріятеля, которыми мы не въ силахъ воспользоваться, чтобы ослабить его; 4) заставить тэкинцевъ съ семействами и стадами еще болѣе сгруппироваться въ Геокъ-Тэпе, чѣмъ увеличить бѣдствіе противника, ибо уничтоживъ кормъ, стадамъ ихъ угрожала бы гибель; 5) взять въ руки иниціативу и доказать непріятелю и, въ-то же время, своимъ войскамъ наше превосходство, не взирая на малочисленность, и 6) если окажется возможнымъ, выяснить подступы къ Геокъ-Тэпе. На основаніи всего этого, генералъ Скобелевъ предпринялъ движеніе впередъ, какъ для рекогносцировки Геокъ-Тэпе, такъ и пути слѣдованія къ нему.
Рекогносцировочный отрядъ состоялъ изъ[19] ) 3 1/2 роты, 10-ти орудій, 3-хъ сотенъ казаковъ, ракетной батареи и хора музыки Дагестанскаго полка, всего—350 штыковъ, 311 сабель и 10 орудій.
Довольствія бралось на 12 дней.
Движеніе съ такимъ малочисленнымъ отрядомъ къ центру средоточія непріятельскихъ силъ было рискованно и слишкомъ смѣло; но въ послѣднемъ заключался также и залогъ успѣха.
Генералъ Скобелевъ глубоко вѣрилъ въ свое знаніе Азіи, и боевое чутье рѣдко обманывало его.
"Непріятель храбръ и искусенъ въ одиночномъ бою, — говорилъ онъ — но дѣйствуетъ въ разсыпную или отдѣльными кучами, мало послушными волѣ предводителя, а потому неспособенъ, несмотря на свою подавляющую многочисленность, къ единству дѣйствій и маневрированію массами. Будемъ бить противника тѣмъ, чего у него нѣтъ; будемъ бить его сомкнутымъ, послушнымъ, гибкимъ боевымъ порядкомъ, дружными, мѣткими залпами и штыкомъ, всегда страшнымъ въ рукахъ людей, сбитыхъ дисциплиной, чувствомъ долга и круговой порукой въ одно могучее тѣло — колонну".
Въ этотъ боевой символъ крѣпко вѣрилъ офицеръ и солдатъ его войска.
Отрядъ выступилъ изъ Бами 1-го іюля, вечеромъ, и 5-го числа, утромъ, сдѣлавъ переходъ около 100 верстъ, подходилъ къ непріятельскому укрѣпленію Егинъ-батырь-калы, въ 14-ти верстахъ отъ Геокъ-Тэпе.
Во время движенія отряда, шайки тэкинцевъ, хотя и безпокоили его, но это не мѣшало топографу Сафонову произвести тщательную съемку всего пути слѣдованія. Непріятель оставилъ Ягинъ-батырь-калы еще до прибытія туда нашего отряда.
Овладѣвъ непріятельскимъ укрѣпленіемъ, которое должно было служить опорнымъ пунктомъ рекогносцировки слѣдующаго дня, а также и ночнымъ бивуакомъ для отряда, генералъ Скобелевъ приказалъ привести его, какъ можно скорѣе, въ оборонительное положеніе. Солдаты дружно принялись за дѣло и, въ короткое время, продѣлали въ стѣнахъ бойницы и амбразуры для орудій и устроили эспланаду, для чего, пришлось пожертвовать частью красиваго сада, насаженнаго въ кишлакѣ. Обозъ помѣщенъ былъ во внутренней цитадели[20] ), имѣвшей форму квадратнаго домика безъ крыши, но съ высокими глиняными стѣнами. На случай ночной аттаки со стороны непріятеля, разложили костры кругомъ лагеря и поставили секреты.
Съ наступленіемъ вечера, генералъ Скобелевъ, собравъ около себя офицеровъ и начальниковъ частей, въ короткихъ словахъ напомнилъ задачи каждаго изъ нихъ въ предстоящей рекогносцировкѣ слѣдующаго дня и въ случаѣ ночнаго нападенія тэкинцевъ на бивуакъ…
…"Убѣжденіе въ большое боевое сердце ваше даетъ мнѣ право увѣренно рѣшиться рекогносцировать Геокъ-Тэпе", — говорилъ онъ. Генералъ, между прочимъ, обращалъ ихъ особенное вниманіе тщательно слѣдить за выдающимися группами непріятеля, ибо успѣхъ, по мнѣнію его, рѣшается не массою присутствующихъ людей въ полѣ, а успѣшнымъ движеніемъ впередъ отдѣленныхъ группъ молодцовъ, — почему нужно быть крайне внимательнымъ къ появленію такихъ группъ, сосредоточивая противъ нихъ всю силу своего огня, въ противномъ случаѣ, Группы эти, оставленныя безъ большихъ потерь, ростутъ необыкновенно быстро и рѣшаютъ побѣду.
Примѣняясь къ данному случаю, генералъ Скобелевъ высказалъ: "Имѣя дѣло съ фанатизированною неорганизованной толпой, совѣтую гг. начальникамъ всѣхъ частей еще зорче слѣдить за появленіемъ подобныхъ передовыхъ группъ, ибо несомнѣнно, что, съ уничтоженіемъ ихъ, будетъ въ корнѣ уничтожена вся сила иниціативы оставшейся массы, — вотъ почему нельзя достаточно рекомендовать держать въ рукахъ огонь, и чтобы великое слово это не осталось на бумагѣ, а перешло бы на практикѣ въ дѣло, необходимо, чтобы начальникъ части передъ боемъ еще сердцемъ, обвѣнчался бы съ сердцемъ части, и чтобы часть эта являлась у него въ рукахъ, въ критическій моментъ боя, выраженіемъ наибольшаго усилія воли духа ввѣренныхъ ему людей".
Ночь съ 5-го на 6-е прошла, однако, благополучно. За часъ до восхода солнца, отрядъ тихо выступилъ изъ укрѣпленія и, построившись въ боевой порядокъ, двинулся вдоль торъ на рекогносцировку кишлака Янги-кала, отстоявшаго версты на три отъ Геокъ-Тэпе.
Обозъ былъ оставленъ въ укрѣпленіи подъ прикрытіемъ полуроты и. одной картечницы, ввѣренныхъ начальству войсковаго старшины Верещагина.
Замѣтивъ движеніе нашего отряда, тэкинцы въ Геокъ-Тэпе извѣстили объ опасности окрестные кишлаки пушечнымъ выстрѣломъ. Скоро вся равнина, на которой расположена обширная непріятельская крѣпость съ прилегавшими укрѣпленіями, покрылась группами наѣздниковъ, которые, стянувшись полукругомъ, стали тѣснить отрядъ къ горамъ, открывъ по немъ густой ружейный огонь. Съ обѣихъ сторонъ завязалась упорная перестрѣлка, приправленная нашею шрапнелью. Послѣдняя заставила тэкинцевъ кинуться въ разсыпную.
Версты три не доходя до Янги-калы, отрядъ неожиданно наткнулся на засаду въ нѣсколько сотъ человѣкъ непріятельской кавалеріи, стремительно бросившейся на него изъ-за бугровъ, аттакуя фронтъ, но будучи встрѣчены дружнымии залпами, наѣздники немного смѣшались. Въ этотъ моментъ приказано было пустить въ ходъ ракетную батарею.
Быстро поставили станокъ, вложили ракету — первыя двѣ разорвались въ станкѣ, третья, хотя и вылетѣла, но упала тутъ-же близъ офицера, командовавшаго этой бата-реей, который рефлективно отскочилъ отъ шипѣвшей ракетной гранаты, но знакомый звучный голосъ, раздавшійся надъ нимъ:
"Поручикъ, надо умѣть умирать!" заставилъ его сейчасъ-же оправиться.
У шипѣвшаго снаряда очутился генералъ Скобелевъ; ракету разорвало, слегка поранивъ лошадь его. Изумленные присутствующіе невольно двинулись къ нему ближе. Одинъ только казакъ-наводчикъ казался безучастнымъ въ происходившемъ, продолжая спокойно накладывать ракету за ракетой, не обращая вниманія на ихъ разрывы, пока не напалъ на удачныя, которыя, съ рѣзкимъ шипѣніемъ влетѣвъ въ непріятельскую конницу, произвели страшный переполохъ между лошадьми, умчавшими своихъ всадниковъ въ разныя стороны. Угрюмое лицо наводчика озарилось тогда иронической улыбкой и онъ самодовольно проговорилъ:
"А що, не залюбивъ, сучій сыну?"
Наступленіе отряда длилось недолго; скоро приказано было остановиться, и артиллерія, выѣхавъ на позицію, открыла огонь. Топографъ и нѣкоторые изъ офицеровъ занялись набрасываніемъ кроки непріятельскаго укрѣпленія и прилегавшей мѣстности. Впереди всѣхъ, на бугрѣ, находился генералъ Скобелевъ, который тщательно осматривалъ крѣпость въ бинокль. Въ это время большая, партія тэкинцевъ, выбѣжавъ изъ Янги-калы, засѣла въ ближайшій садъ, откуда стала сильно безпокоить отрядъ ружейнымъ огнемъ. Сейчасъ-же посланъ былъ взводъ Красноводскаго мѣстнаго баталіона, чтобы ихъ Выбить оттуда. Очутившись въ сильномъ огнѣ, мало привычные къ бою солдаты нѣсколько смѣшались и залегли въ первый попавшійся арыкъ[21] ), откуда и начали перестрѣлку. Но это длилось только нѣсколько минутъ. Скобелевъ былъ уже между ними и тихимъ, церемоніальнымъ маршемъ, подъ градомъ непріятельскихъ пуль, довелъ ихъ до назначеннаго мѣста. Нѣсколько мѣткихъ учащенныхъ залповъ, и тэкинцы были выбиты изъ сада.
Къ 2-мъ часамъ дня рекогносцировка была окончена. Войска, перемѣнивъ фронтъ, подъ звуки музыки и хора пѣсенниковъ направились обратно въ Егинъ-батырь-калы.
Наступилъ самый трудный моментъ для отряда. — Массы непріятеля и коннаго, и пѣшаго, тѣснили его со всѣхъ сторонъ, осыпая градомъ свинца, но, въ свою очередь, встрѣчаемыя картечью, пятились назадъ. Ружейные залпы раздавались непрерывно. Орудія то и дѣло снимались съ передковъ. Нѣкоторые изъ тэкинскихъ всадниковъ ворвались прямо въ нашу цѣпь, въ которой распоряжался адъютантъ Скобелева, Эрдели, забравшій къ себѣ также деныциковъ и другую прислугу. Револьверъ не сходилъ у него съ рукъ. Приходилось браться и за шашку. Отрядъ, не взирая ни на что, стройно двигался подъ звуки марша къ опорному пункту. Веселый, слегка картавый голосъ Скобелева, по временамъ доносившійся въ части, электризовалъ всѣхъ… Невдалекѣ показалась Егинъ-батырь-калы. Ряды непріятеля стали уменьшаться. Нѣсколько партій тэкинцевъ. оставивъ своихъ, поскакали впередъ къ горамъ противъ занятаго нами укрѣпленія. По прибытіи въ Егинъ-батырь-калы, всѣ части отряда быстро. заняли свои мѣста и стали приготовляться къ ночной оборонѣ.
Кругомъ лагеря заготовили большіе костры, которые въ то-же время могли служить условными знаками для опредѣленія, дистанціи; орудія наведены въ измѣренные пункты. Обозъ поставленъ былъ въ болѣе удобное мѣсто, чтобы его безъ замедленія двинуть въ путь;, назначены секреты и, кромѣ того, строжайше приказано, въ случаѣ нападенія, тотчасъ засыпать всѣ огни внутри лагеря… Объ отдыхѣ никто не думалъ. Утренняя рекогносцировка давала полную возможность непріятелю узнать наши силы и можно было не сомнѣваться; что онъ воспользуется ночью для аттаки нашего бивуака.
Наступилъ вечеръ. Кругомъ лагеря не было замѣтно ни малѣйшаго движенія. Лишь вѣтеръ слегка шелестилъ листьями деревьевъ, да тихій говоръ солдатъ слабо нарушалъ наступившую тишину…
Ночная мгла, смѣнивъ вечернія сумерки, скоро задернула всю окрестность непроницаемой пеленой. Только красноватые отблески сигнальныхъ костровъ рѣзко выдѣлялись на темномъ фонѣ ночи. Но и тѣ стали слабѣть, сливаясь съ полуночнымъ мракомъ…
Огни лагеря были уже давно погашены, кромѣ палатки генерала, освѣщенной стеариновой свѣчей. Скобелевъ не спалъ, но что-то чертилъ и дѣлалъ замѣтки. Не спали и люди.
Былъ уже второй часъ ночи. Вдругъ раздалось нѣсколько одиночныхъ выстрѣловъ и черевъ нѣсколько секундъ все пространство кругомъ лагеря покрылось сплошнымъ ружейнымъ трескомъ и бѣшенымъ крикомъ тысячи голосовъ. Текинцы аттаковали лагерь съ 3-хъ сторонъ. Отвѣтомъ на этотъ вызовѣ служило гробовое молчаніе отряда…
"Не выказывать силы огня, пока непріятель своимъ упрямствомъ не вынудитъ!" Это приказаніе любимаго генерала твердо помнили офицеры и солдаты…
Выстрѣлы со стороны непріятеля дѣлаются рѣже; стихаетъ немного и гулъ, среди котораго раздаются отдѣльные громкіе голоса, выкрикивающіе кого-то по именамъ. Это начальники тэкинцевъ ободряютъ другъ друга въ наступленію….
Проходитъ нѣсколько времени томительнаго молчанія, Снова не человѣческій вой съ пронзительнымъ гикомъ, покрываемый грохотомъ ружей. Непріятель уже близъ ограды и съ ревомъ видается на нее. Но въ этотъ разъ его встрѣчаютъ картечью и непрерывными залпами. "Цѣлься ниже, горячиться нечего", слышится въ разныхъ мѣстахъ спокойный голосъ Скобелева, обходившаго въ эти минуты части отряда[22].
Голоса тэкинцевъ удаляются. Ружейная дробь затихаетъ, но съ нашей стороны залпы переходятъ въ батальные… Все погружается въ тишину….
Третья непріятельская аттака также отбита…
Востокъ уже бѣлѣетъ…
На горизонтѣ блеснули красныя полосы… Изъ лагеря прогудѣлъ заревой выстрѣлъ съ прощальной гранатой къ Геокъ-Тэпе. Солдаты громко читаютъ молитвы подъ торжественные звуки національнаго гимна. Всѣ части въ сборѣ. Хоръ музыки, окончивъ гимнъ, играетъ маршъ добровольцевъ и отрядъ выступаетъ изъ укрѣпленія. Построившись затѣмъ въ боевой порядокъ, отрядъ направляется къ пескамъ, для обратнаго слѣдованія новою дорогою въ передовой пунктъ.
Во все это время толпы тэкинцевъ, расположившіяся у подошвы горъ, неподвижно наблюдаютъ странную для нихъ картину, но, вѣроятно, опомнившись, кидаются съ гиканіемъ вслѣдъ отряду, пытаясь окружить его тѣснымъ кольцомъ. Минутами кажется, что массы непріятеля сотрутъ эту небольшую горсть людей — до того она мала сравнительно съ противникомъ; но это только кажется. Отрядъ какъ бы окруженъ стальной броней. Ни перекрестный рой пуль, вырывающій кое-гдѣ по солдатику, ни бѣшеные. натиски противника, не измѣняютъ боеваго построенія современной фаланги. Прекрасный мотивъ марша добровольцевъ, заглушая визгъ свинца, какъ бы иронизируетъ надъ страхомъ смерти и тяжелый переходъ въ другую жизнь совершается незамѣтно.
Послѣ неудачныхъ одновременныхъ аттакъ на фланги и тылъ, непріятель мѣняетъ тактику и устремляется всею массою на правый флангъ. Отрядъ, перемѣнивъ фронтъ, встрѣчаетъ его картечью изъ 6-ти орудій и батальнымъ ружейнымъ огнемъ; тогда противникъ начинаетъ уже отступать. Былъ моментъ, когда наша кавалерійская цѣпь, тѣснимая тэкинцами, стала съуживаться. Въ это время впереди цѣпи, на походномъ креслѣ, очутился генералъ Скобелевъ, который спокойно осматривалъ въ бинокль движеніе непріятели. Послѣ этого Скобелевъ не выѣзжалъ болѣе изъ цѣпи.
Съ наступленіемъ вечера преслѣдованіе текинцевъ почти прекратилось.
9-го числа отрядъ прибылъ обратно въ Бами, сдѣлавъ въ оба конца 230 вёрстъ. Всѣ посѣвы непріятеля по дорогѣ были уничтожены.
Потеря съ нашей стороны заключалась: въ 3-хъ убитыхъ, 8 раненыхъ и 8 контуженныхъ. Непріятель потерялъ до 400 чел.[23] ), въ числѣ которыхъ было убито и нѣсколько именитыхъ людей: такъ, напр., Худеяръ, ханъ Бегерден-скій, три сердаря изъ Мерва. Потеря послѣднихъ особенно поразила тэкинцевъ.
Результаты, добытые рекогносцировкой, давали возможность, болѣе или менѣе, оріентироваться при выработкѣ плана дальнѣйшихъ военныхъ дѣйствій.
Между солдатами и казаками передоваго отряда, знавшими прежде Скобелева лишь по наслышкѣ и видавшими его теперь въ бою, вѣра въ генерала сдѣлалась фаталистической.
"Кого не побѣдитъ Скобелевъ, того никто не побѣдитъ", говорили они, считая его заговореннымъ отъ пули.
Вскорѣ послѣ этой рекогносцировки генералъ Скобелевъ отправился въ объѣздъ коммуникаціонной линіи, назначивъ въ Бами командующимъ передовымъ отрядомъ начальника артиллеріи — полковника Вержбицкаго, начальникомъ-же штаба его — капитана Мельницкаго. Бамійскій постъ въ это время представлялъ изъ себя довольно сильное укрѣпленіе, вооруженное 26 орудіями и расположенное въ сторонѣ отъ полуразрушенной непріятельской крѣпости, на обширной площади, переходившей непосредственно въ предгорье Копепетдагскаго хребта. Вода изъ горнаго ручья была проведена посредствомъ множества канавокъ во всѣ части войска, стоявшія въ укрѣпленіи, что значительно оживляло бивуакъ. Кромѣ того, устроено два бассейна для купанья и баня.
Прибывъ въ Бами 1 октября, я нашелъ всѣхъ обывателей'его въ напряженномъ ожиданіи начала военныхъ дѣйствій. Послѣднимъ предвидѣлось, однако, нѣкоторое, замедленіе, благодаря различнымъ препятствіямъ въ организація транспортовъ съ довольствіемъ, еще не выступавшихъ изъ Красноводска. Тѣмъ не менѣе, сообщенное мною начальнику отряда, полковнику Вержбицкому, порученіе отъ генерала Скобелева относительно движенія впередъ, весьма оживило стараго ветерана.
— Ну, если выступимъ и не 20-го октября, а въ первыхъ числахъ ноября, то и слава Богу, — отвѣтилъ онъ мнѣ.
Полковнику было уже лѣтъ за 60. Весь въ сѣдинахъ и морщинахъ, съ очень добрымъ и симпатичнымъ лицомъ, онъ любилъ, однако, постоянно ворчать. Въ отрядѣ его на — и, не смотря на доброту, все-таки побаивались.
— Если бы не Скобелевъ, ушелъ бы на боковую; давно ужъ пора, старъ сталъ— похварываю, — говорилъ полковникъ какъ-то за вечернимъ чаемъ.
"Вотъ на старости лѣтъ навѣсили бѣленькій, указывалъ онъ на Георгіевскій крестъ въ петлицѣ[24]! Да что-же прикажете дѣлать! Скобелевъ мнѣ въ сыновья, а то и во внуки годенъ, а я вотъ, старикъ, служу у него и буду служить хоть до самой смерти. Уменъ онъ, батюшка мой, большой умница, люблю такихъ".
Вся кропотливая дѣятельность по отряду лежала на молодомъ капитанѣ Мельницкомъ. Какъ начальникъ штаба передоваго отряда, Мельницкій дѣйствительно былъ правою рукою Вержбицкаго, или даже "двумя руками", въ чемъ признавался самъ полковникъ. Его очень любили и называли "кипятилкой", такъ какъ не было ни одной минуты, когда Мельницкій былъ спокоенъ и безъ работы. За что бы онъ только нн брался, все дѣлалъ съ лихорадочной поспѣшностью, что не мѣшало ему быть, однако, точнымъ въ исполненіи и въ отдачѣ приказаній.
Жизнь на передовомъ пунктѣ замѣтно отличалась своимъ оживленіемъ отъ жизни на другихъ постахъ. Офицерство устроило здѣсь нѣчто въ родѣ клуба, помѣщавшагося въ большомъ дивизіонномъ намётѣ, гдѣ были разставлены вѣнскіе стулья и ломберные столы, доставленные на верблюдахъ изъ Красноводскаго клуба. На столахъ аккуратно разложены журналы и газеты, хотя и очень поздней по-лучки. Раза два въ недѣлю клубъ освѣщался по вечерамъ стеариновыми свѣчами, играла полковая музыка, и собравшаяся публика услаждала себя общественнымъ чаемъ, картами, разсказами интересныхъ эпизодовъ и даже пѣніемъ любителей. Прекраснаго пола, конечно, не было: онъ существовалъ только въ грезахъ и воспоминаніяхъ. Утро посвящалось ученію солдатъ; нѣкоторые занимались охотой, но по близости, что бы не попасть въ тэкинскія лапы.
Обѣдали въ скадчину — кружками. Но болѣе многолюдный столъ имѣла артиллерія, гдѣ участвовалъ тоже и "дѣдъ".
Полевое казначейство столовалось съ контролемъ; послѣдній состоялъ изъ одного представителя — Тархова[25] ), котораго можно было видѣть очень часто у продовольственныхъ бунтовъ, тщательно провѣрявшаго количество и вѣсъ кулей, а также усушки и утечки интендантской фабрикаціи и т. д.
День прихода почты былъ одинъ изъ самыхъ оживленныхъ. Ждалась она съ великимъ нетерпѣніемъ, и лишь только прибывала, какъ мгновенно разбиралась.
Ночь не рѣдко разнообразилась легкою перестрѣлкою съ подползавшими къ лагерю тэкинцами. Въ началѣ перестрѣлки вызывала тревогу, но потомъ ихъ стали игнорировать, а часовымъ и секретамъ строго приказано стрѣлять только въ крайности.
Былъ, впрочемъ, случай, когда голый тэкинецъ, вымазавшись саломъ, чтобы лучше вырваться, отнялъ ружье отъ часоваго; другой, неожиданно облапивъ караульнаго у склада, силился обезоружить его и полоснулъ даже шашкой по спинѣ, но солдатъ отплатилъ — прострѣливъ ему голову пистолетомъ, который онъ успѣлъ вытащить у тэкинца изъ-за пояса во время ратоборства.
Не смотря на хорошую ключевую воду и обильную, хотя однообразную пищу, между солдатами существовала болѣзненность. Страдали преимущественно цынгой и лихорадкой. Больныхъ помѣщали въ полугоспиталѣ, половина котораго находилась въ Дузъ-Олумѣ.
Скудныя средства его пополнялись изъ склада Кр. Кр. Прошло нѣсколько дней пребыванія моего въ Бами. Вержбицкій получилъ уже извѣстіе о выходѣ изъ Красноводска на Михайловскую линію двухъ большихъ продовольственныхъ транспортовъ, въ нѣсколько тысячъ верблюдовъ.
Извѣстіе это вызвало шумное оживленіе. Всякій чувствовалъ близость похода. Вопросъ оставался за Атрекской линіей, на которой транспортировка почему-то затягивалась. По поводу этого ходили слухи о крупномъ интендантскомъ воровствѣ, накрытомъ, будто-бы, самимъ генераломъ Скобелевымъ въ Чигишлярѣ, вслѣдствіи чего всѣ интендантскіе подрядчики и поставщики верблюдовъ со страху разбѣжались. Все это были только слухи, вѣрныхъ-же свѣдѣній никто не имѣлъ. Какъ-бы то ни было, но въ Чигишлярѣ, невидимому, произошло что-то неладное.
"Дѣдъ", при словѣ "интендантъ" приходилъ въ свирѣ-постъ. Да врядъ-ли кто другой могъ-бы равнодушно отнестись къ этой хищнической организаціи.
Приведя въ порядокъ и дополнивъ складъ вещей Краснаго Креста, я сталъ торопиться въ обратный путь, и 9 октября утромъ, въ сопровожденіи 30 человѣкъ казаковъ, отправился изъ Бами верхомъ въ объѣздъ сѣверной линіи, по направленію къ Михайловскому заливу.