If когда по вечерни мать вошла, то

больная испустила вздохъ.

Была у насъ также въ монастыгй монахиня не молодая:

она уже нфсколько Л'Ьтъ была помгћшена, да въ своемъ бе-

была тиха, никого бывало не обидитъ. такъ матушка

игуметйя ее и держала. Кто ея не зналъ, не всегда могъ

догадаться, что она пом±шана, иной разъ такъ складно го-

воритъ. Полюбили ее французы. отъ нихъ прята-

лись, а она еще обрадуется, какъ они придутъ. Ходить съ

ними ш) монастырю, и въ церковь ихъ приведетъ; станетъ

на матушкино м±сто и разсказываетъ имъ, что она игуме-

и всятя небылицы, или начнетъ п±ть и Они

ея р±чей не понимали и должно быть• не догадывались, что

она не въ своемъ умф, а любили ее. что она такая весе-

лая. Она бывало смј;ется и они см±ются. Bcrh мы боялись

какъ бы она не указала ризницу, утварь была спрятана,

однако Богъ помиловалъ. Разъ принесъ французъ кусокъ

полотна и показываетъ, что не можетъ ли кто ему шаро •

варовъ сшить, а она и взялась, и объяснила ему, какъ

она скоро и хорошо шьетъ. Онъ обрадовался и принесъ ей

пару шароваръ на м±рку; она сейчасъ же взяла и говорить ,

что „завтра, мусье будетъ готово“. монахини все

это видятъ и молчать, думаютъ, ч±мъ это кончится. Какъ

ушелъ французъ, взяла безумная его шаровары и полотно

и все изреЬзала на кусочки. На другой день онъ

приходить, а она приносить ему весь этотъ ворохъ лоску-

товъ, а сама такъ и помираетъ со cwhxy. Разсердвлся онъ

не на шутку, — подумалъ разум“Кется, что она это ему на,

смфхъ сдклала, и побилъ таки ее. Съ ттЬхъ порь они пос-

сорились, да она объ этомъ не горевала, а болтала и смФ,я-

лась по прежнему съ французами. Ей то весело было, а

другимъ не легко. То -то ужъ вздохнули онт и перекрести-

лись, когда оставилъ Москву! А что страха-то

24