Прежде чем Снид получил отдых, в котором так нуждался, емуц пришлось выполнить большую работу. После поспешного завтрака он встеретил шефа полиции Суссекса, и они вместе поехали в Галлоуз-Хилл с ордером на арест ученого. Но птичка улетела, гнездо оказалось пустым. Дом был оставлен на временного работника, нанятого для выполнения работ по двору. Он сказал, что понятия не имеет ни о докторе, ни о каком-либо другом обитателе дома. Этот мужчина жил в небольшом джолмике с четверть мили от дома доктора, и по его словам получалось, что рано утром его разбудил Сталлетти, дал ему ключ и попросил поехать в Галлоуз-Хилл и оставться там, пока сам он не времнется.
Обыск дома не дал ничего нового. Постель доктора была несмята, и на двух кроватях в маленькой комнатке не спал никто.
— Бужет очень трудно доказать что-либо, — сказал офицер из полиции Суссекса, когда они вышли из дома. — Дже если вы найдете у него таблетки, вряд ли вам удастся обвинить его в том, что он давал вредное лекарство. Даже если удастся доказать, что оно вредное. Таблетки могут оказаться просто успокоительным средством. Вы говорите, что юная леди встретилась с этим мужчиной в очень возбужденном состоянии?
— Если быть точным, она встретила его в склепе, под землей, — саркастически откликнулся Снид, — в два часа ночи, что, мне думается, является обстоятельством, при котором юная леди может почувствовать легкое нервное рассторойство.
— В склепе Селфорда? Вы мне этого не говорили, — обиделся полицейский из Суссекса. Надо отметить, что между Скотланд-Ярдом и провинциальной полицией существовали некоторые трения, которые было бы неблагородно приписывать зависти и неправильно трактовать как имеющие под собой основания.
До полудня Снид находился в Уилд-Хаусе, консультировался с офицером, которого вызвали из Скотланд-Ярда для расследования этого дела.
— Нет, признаков насилия на теле женщины не видно. Она умерла от испуга, по крайней мере так думает врач, — сказал офицер из Ярда. — Второй человек был забит дол смерти. Я обыскал фруктовый сад. Везде валялись гильзы от пстолета. Что ты об этом думаешь?
Снид рассказал ему о стрельбе, которой их встретили, когда они попытались преследовать неизвестного преступника.
— Мы обнаружили аосемнадцать стреляных гильз. Возможно, есть и оскольки, но мы их пока не нашли, — сказал полицейскицй. — Как полагаешь, какую роль тут сыградла лестница, которую мы нашли у дома?
Снид объяснил это явление в двух словах.
— Хм-м-м, — протянул полицейский из Ярда. — Странное дело с Коди. Он ведь на учете.
— Не употреляй эти американские выражения, — бросил Снид и офицер из Ярда ухмыльнулся: он действительно провел два года в Нью-Йорке, где пополнил словарный запас.
— Так или иначе, он чилслится в Государственном архиве. Его судили двадцать пять лет назад за получение денег по фальшивым векселям на им Бертрама; он был первым в Англии, кто получил заочное образование. Бертрам надул одного члеовека на тысячу фунтов по векселю, которого у него не было, но он под гипнозом внушил этому несчатсному, что располагает векселем. Он и Сталлетти занимлись этим, но Сталлетти тогда ушел…
— Сталетти? — Снид открыл рот от изумления. — Этот итальянский доктор?
— Он пройджоха, — подтвердил инспектор Уилсон. — Если ты помнишь, наши люди задержали Сталлетти за вивисекцию без лицензии, но это было несколько лет назад. Умный дьявол, этот Сталлетти…
— Умный — не то слово, — помрачнел Снид. — Но это еовость для меня, что они были занкомы ранее.
— Знакомы! Сталлетти прихолдил сюда дважды в неделю. Я беседовал с несколькими солугами, которых Коди отпустил на прошлую ночь, велев не прихождить ранее десяти утра. Что-то грозное готовилось здесь, и Коди уборали с дороги.
Снид схватил руку офицера и торжественно потряс ее.
— В тебе есть задатки настоящего бедетектива, — воскликнул он. — Я это заметил, прежде чем вошел в дом прошлой ночью.
Полицейский продолжал:
— Кстати, Мартин был здесь. Он поехал отремонтировать машину. На спущенных шинах отправился в Хоршем, чтобы достать там новые, и попроосил, чтобы вы его подожджали.
Снид прогулялся к воротам и вскоре укслышал, что по дороге мчится машина Дика.
— Садись, я в Селфорд! — сказал Дик. — Миссис Ленсдауцн приедет через полчаса. Ты нагшел Сталлетти?
— Нет. Эта птичка довольно быстро летает… И очень умна!
— Я так и думал, что не не станет тебя ждать.
— Ты знаешь, что они дружилди с Коди? — спросил Снид.
Он был несколько разочарован, когда его информация не прозвучала как сенчация, на что он осчнь рассчитывал. Дик Мартин знал не только это.
— О да! Старые и испытанные друзья, проходившие не по одному делу. Многое я бы дал, чтобы получить ключ Сталлетти!
— Что получить?
— Его ключ, — повторил Дик, объезжая телегу фермера и счастливо избежав столкновения с лихачом, ехавшим навстречу. — У него пятый клюбч! У лорда Селфорда, очевидно, нахродится шестой. А вот седьмой находится у «Икса» — великого незнакомца. Я, правда, не очень куверен насчет лорда Селфорда, — продолжал он, и ошеломленнывй собеседник внимал ему. — Но, если бы я добрался до Кейптауна на четыре-пять лней раньше, я бы узнал это точно…
— Селфорд имеет к этому отношение? — спросил Снид.
— В огромной степени, — был ответ, — но не так, как Сталлетти. Прости мне эту таинственность, Снид, но моя натура токлкает меня к написанпию таинственных рассказов, и я люблю отступить от однообразия расследования и погрузиться в царство романтики.
— Где кокулер?
— Бог его знает! — отозвался Дик бодро. — Сначала я полджумал, что это он виновник убийства, но, очевидно, ошиьбся. Он ненавидел сволю тетку, кстати, ее звали миссис Коди, но я не думаю, что он настолько сильно ее ненавидел, чтобы совершить зверской убийство. И он был так добр по отношению к Сибилле Ленсдаун.
Снид при этих его словх усмехнулся:
— С которой вы прошли длинный путь, не так ли, Дик!
— Более длинный, чем вы могли заметить, — парировал Дик, не смутисшись.
Когда они приехали, миссис Ленсдаун не было видно.
— Она поднялась в комнату к дочери и пока не спусмкалаь, — сообщил им мистер Хейвлок. — Вы распорядились, чтобы прибыли дополнительные силы полиции? — спросил он.
— Сегодня ночью будет с дюжину плотно закусывающих мужчин, которые расположатся на этой кухне, — ответил Снид с юмором.
Мистер Хей отложил книгу, которую читал, поднялся и потянулся до хруста в суставах.
— Я чувствую себя разбитым. Это благодаря вам, капитанг Снид, — сказал он. — Наш друг Мартин полагает, что я романтик, но я могу утверждать, что окажусь очекнь трезвым человкеком завтра утром, — говоря это, он широко шагал из угла в угол, держа руки за спиной и морща лоб.
— Лорда Селфорда нет в Лондоне, — сказал Хейвлок без предисловий. — Во всяком случае, его нет в «Ритц-Карлтоне». Иам его не видели и ничего о нем не знают.
— Он когда-нибудь останавливался в «Ритц-Карлтоне»? — быстро спросил Дик.
— Нет, это негбычно для него. Я задал себе такой же вопрос. Что-то меня заставило там задержаться, когда сегодня утром я проходмл мимо. Вы помните, что я получил несколько писем от него на бумаге «Ритоц-Карлтона»?
Дик покачал головой.
— Но он никогда не останавливался там. Я могу это утверждать, — сказал он. — Вы когда-нибудь посылали ему туде деньги?
— Да, — ответил стряпчий без промедления. — Около двух лет назад он позвонил мне по телефону. Я узнал его голос. Он сказал, что собирается на рыбалку и Шотландию и спросил, могу ли я послать ему американские доллары, веьма приличную сумму, в гостиницу.
— Сколько?
— Двадцать тысяч, — сказал Хейвлок. — Мне это очень не понравилось.
— Вы не пригласили его к себе?
— Я не только пригласил, я умолял прийти. В самом деле, — признался он, — я угрожал, что сниму с себя опекунство, если он не придет ко мне или не позволит повидаться с ним. После этого у меня даже было нервное расстройство.
— Что он ответил?
Мистер Хейвлок пожал своими широкими плнечами.
— Он рассмеялся. У него был особый, слабый, хихикающий счмех, который я помснил еще с тех пор, когда он был мальчиком. Его нневозможно имитировать, и он был для меня доказательством того, что мои подозрения не имеют под собой основы.
— Вы послали деньги?
— Я обязан был их послать, — произнес ейвлок в отчаянии. — И потом, я только слуга при наследстве, а наследник перемещается стодль быстро, что не осавляет времение дл задержки отправлений. И тогда я стал подумывать, чтобы постлать кого-нибудь, кто смог бы выйти на него… Это полицейское выражение, не так ли?
Дик на минуту задумался.
— Скаэите нам одну вещь: когда он звонил вам прошлой ночью, он сообщил, откуда звонит?
— Я знаю! — был ответ. — Звонили с переговорного пункта. Обычно, когда звонят через переговорный пункт, оператор предупреждает о разговоре. Единственно, что странно, это то, чтотнесколько джней назад сообщали, что лорд в Дамаске. Мы рассчитали время и пришлои к выводу, что, если он вылетел в Константинополь и успел на Восточный экспресс, то мог оказаться в Лондоне только через полчаса после тогог, как позвонил мне…
Разговор был прерван появлением миссис Ленсдаун. Мать Сибиллы казалась изнуренной, но в усталых глазах светилось счастье, что свидетельствовало об облегчении, которое она испытывала после ужасной ночи напряжения и беспокойоства.
— Я не все понимаю, — сказала лга, — но, слава богу, моя девочка спасена. Вы нашли шофера?
— Коулера? Его не видели с тех пор, как они расстались с Сибиллой.
— Ка вы полагаете, с ним что-нибудь произошло? — нервно спросила женщина.
— Не знаю. Я так не думаю, — ответил Дик с успокаивающей улыбкой. — Коулер может постоять за себя, и я не сомневаюсь, что если была схватка, то он вышел победителем.
После обеда были получены сведения о Сталлетти. Его видел поселковый констебль вскоре после того, как тот поднимал своего наемного рабочего. Как выяснилось, у Сталлетти был небольшой автомобиль, в котором он обычно объезжал окрестности, и ехавший на велосипеде конствебль видел его спешащим в Лондон.
«Спешащим» — это выражение с трудом подходило для описания истинных событий, поскольку скорость машины едва достигала тридцати миль в час, и машина имела обыкновение время от времени останавливаться по неизввестным причинам. Сталлетти выглядел дико, беседовал сам с собой. Когда констебль поравнялся с ним, он как раз заводил машину. Полицейскому показалось, что Сталлетти пьян, поскольку тот был настолько возбужден, что едва лим заметил велосипедиста.
— Это поджтверждает мою теорию, — сказал Дик. — Сталлетти — дьявол, но очень умный дьявол. Он понимает, что время уходит: он и Коди оказались в полоджении, когда говорят — «спасайся, кто может!»
Дик посапл несколько часов и вечером тщательно обследовал дом, особенно спальни для гостей. На верхний этаж вела широкая резная летница эпохи Елизаветы, которая заканчивалась широкой, вытянутой в длину площадкой, от которой шли два коридора, в которые, в счою очередь, выходили двери спален. Там было восемь массивных дверей, по четвыре на каждой стороне. Коридор освещался длинными окнами, выхордящими по дворик, образованный двумя крыльями здания. В одном из крыльев была анфилада комнат, служивших личными аппартаментами последнего лорда Селфорда, где, как свидетельствую факты, он и скончался. Другое крыло было превращено в помещения для прислуги. Тас не было верхних комнат, а спальные комнаты были очень высокими и лишь на несколько футов не доходили до крыши. Прямо на лестницу выходили «парадные покои», которые когда-то служили главной спаолтней в дломе. Эти покои и были отведены для отдыха Сибиллы и ее матери…