«Изучение распределения, характера и динамики отложений грунтов дна Восточно-Сибирского моря совершенно непроизвольно заставило вспомнить о проблеме Земли Санникова и Земли Андреева, служивших предметом интереса в течение нескольких последних столетий…»

Такими славами начал свое сообщение на втором Всесоюзном Географическом съезде в 1947 году В. Н. Степанов.

Что побудило советского ученого оживить интерес к гипотетическим землям Северного Ледовитого океана?

Когда и при каких обстоятельствах возникла проблема Земли Андреева и Земли Санникова? Почему эти земли привлекали особое внимание нескольких поколений исследователей? Что, наконец, заставило предать эту проблему забвению?

* * *

Немало написано замечательных книг об отважных русских землепроходцах, которые в необычайно короткий срок, в течение лишь нескольких десятилетий, преодолели огромный путь от Уральских гор до побережья Тихого океана. Терпя неимоверные лишения, ежечасно рискуя жизнью, они исследовали необозримые пространства Северной Азии. Великие географические открытия русских людей увековечены в истории.

На лодках по рекам, по коварным волнам Студеного моря вдоль побережья Сибири, по сухопутью продвигались все дальше на восток небольшие казачьи отряды, достигая устьев Лены, Яны, Индигирки, Колымы. Смелым исследователям открылись просторы Тихого океана. Семен Дежнев обогнул северо-восточный мыс Азии и прошел проливом, отделяющим Азиатский материк от Америки. Чукотский полуостров и Камчатка услышали русскую речь.

Дремучие леса, полноводные быстрые реки, студеные даже в летние дни, непуганый зверь, хмурое и неприветливое «Ледяное» море повсюду встречали исследователей дальних просторов Азии. Только изредка на их пути вырастали кочевья охотников и оленеводов — якутов, чукчей, юкагиров и других народностей Восточной и Северо-Восточной Сибири.

Путешественники пускались в расспросы и черпали сведения о землях, лежащих на востоке, севере и юге за высокими горными хребтами и за морями, Восточным и Северным.

Первый этап исследований охватил обширные пространства Северной Азии. Естественно, что после этого появилась необходимость точно определить очертания вновь открытых территорий и нанести их на карту. Потребовались специальные экспедиции для производства геодезической съемки. Начало этому грандиозному, жизненно необходимому для России предприятию было положено Великой Северной экспедицией, инициатором которой явился Петр I.

Отряды этой экспедиции подробно изучали и описывали побережье Северного Ледовитого океана и примыкающие к нему морские пространства.

Человеческий взор начинал проникать в неведомые ранее области Арктики. Географические представления о Крайнем Севере постепенно расширялись.

Сведения, почерпнутые путешественниками у встречавшихся им якутов и чукчей, о землях, лежащих якобы за Студеным морем, нередко приводили к подлинным открытиям.

Легенда об островах, лежащих к северу от берегов Восточной Сибири, против устьев рек Яны и Колымы, услышанная в 1645 году Михаилом Стадухиным во время пребывания его на Колыме, впоследствии подтвердилась: были открыты Большой Ляховский остров и Медвежьи острова.

Однако бывало и так, что рассказы местных жителей не получали подтверждения при специально учиненных поисках.

В те времена, когда русские суда вели в восточной части Северного Ледовитого океана первые разведки новых земель, существовало мнение, что все острова и земли, расположенные в этом районе, являются продолжением лежащего на востоке Североамериканского материка. Предполагалось, что они очень велики и населены народами, родственными чукчам.

Стремление исследовать эти земли, определить их истинные очертания и размеры, познакомиться с населяющими их народами сопутствовало изучению Медвежьих островов и привело к возникновению гипотезы о существовании обширной Земли Андреева.

* * *

На лодках по морю в летние месяцы, а ранней весной — по льду отправлялись экспедиции для «проведывания» Медвежьих островов. Некоторые из них кончались неудачно. Непроходимые льды и туманы создавали тяжелые и опасные препятствия на пути смелых исследователей.

Первые сведения о Медвежьих островах были получены от промышленника Ивана Вилегина. В ноябре 1720 года он отправился по льду на север и достиг острова, но «за беспрерывными ветрами и туманом не могли ехать вдаль, почему и не знают, твердая ли то была земля или остров и есть ли на нем жители и растет ли лес. Видели старые юрты и места прежде бывших юрт, но не могли узнать, какому народу они принадлежат».

Вслед за Вилегиным дважды пытался проникнуть на Медвежьи острова Федот Амосов, сын боярский. Лишь во второй раз ему удалось достигнуть того же острова, что и Вилегин.

Слухи о «Большой земле» нашли свое отражение в картографических изображениях побережья северо-востока Сибири и омывающих его морей. На карте, выполненной казачьим полковником Афанасием Шестаковым, берег Большой земли нанесен севернее острова Копая (соответствует Большому Медвежьему), на расстоянии двух дней пути от него.

Карта северо-востока Сибири, составленная полковником Шестаковым.

Представление о наличии Большой земли в восточной части Северного Ледовитого океана длительное время господствовало среди русских исследователей, хотя все экспедиции, отправлявшиеся на ее розыски, заканчивались безуспешно.

«О Медвежьих островах существовали в то время одни темные, на преданиях основанные, известия. Надлежало привести их в ясность и испытать на деле степень вероятия молвы о продолжении Америки мимо Колымы в недальнем от Сибирского берега расстоянии», — писал известный русский исследователь Фердинанд Петрович Врангель после возвращения из путешествия по северным берегам Сибири.

В 1764 году начальник Охотского и Камчатского края полковник Плениснер снарядил экспедицию, которой предписывалось «стараться о проведывании не только неизвестных островов около Чукотского Носу лежащих и о положении самой Америки, о которой давно думали, что северная ее часть недалеко отстоит от Чукотского Носа».

В один из погожих мартовских дней сержант Степан Андреев, получивший от Плениснера задание добраться до Медвежьих островов и исследовать их, тронулся в путь из Нижнеколымского острога. В сопровождении всего лишь одного казака, служившего ему проводником, Андреев на собаках переправился по льду на ближний остров и занялся его обследованием; вскоре ему удалось обнаружить следы жилищ.

Один за другим посетил он пять островов из группы Медвежьих и описал их, допустив при этом некоторое преувеличение размеров и расстояний. На последнем, пятом, острове, как пишет Андреев в своем отчете, «всходили на верх горы и смотрели на все стороны… В полуденную сторону виден голоменит камень, который, по рассуждению нашему, тот Колымский камень, а влево, в восточной стороне, едва чуть видеть, синь синеет, или назвать какая чернь: что такое, земля или море, о том в подлиннике обстоятельно донести не умею».

Это сообщение подкрепило предположение о наличии большой земли в Колымском море, к северу от Медвежьих островов. Посланный одновременно с Андреевым на Чукотский полуостров казак Николай Дауркин доставил почерпнутые у чукчей сведения, которые также подтвердили эту мысль. В его рассказе встречается упоминание о некоей «землице Тикиген», на которой живут будто бы люди «храхай».

Через год Андреев снова был послан на Медвежьи острова, чтобы уточнить местоположение усмотренной им земли и попытаться достигнуть ее по льду на собаках.

Сам Андреев не оставил никаких записей об этой экспедиции. Каких результатов он добился? Что ему удалось увидеть? Об этом можно судить только по выдержке из «Прибавления к наставлению» экспедиции И. Биллингса и Г. Сарычева; одной из ее задач было выяснение вопроса о Земле Андреева.

В «Прибавлении» говорилось: «В 1764 году сержант Андреев с последнего из Медвежьих островов усмотрел в великой отдаленности полагаемый им величайшим остров, куда и отправились льдом на собаках, но, не доезжая до того верст за 20, наехали на свежие следы превосходного числа, на оленях и в санях, неизвестных народов и, будучи малолюдны, возвратились на Колыму. Больше о сей земле, или великом острове, нет никаких сведений»[15].

В результате поисков Большой земли появилась новая карта восточного района Ледовитого океана, на которой была изображена обширная земля, протянувшаяся далеко на восток и соединенная с северо-западной оконечностью Америки. Основанием для этой карты послужили уже не только предания, услышанные от чукчей, но и сведения, сообщенные самим Андреевым о виденном им острове, получившем впоследствии его имя.

Но что же это за земля? Каковы ее действительные очертания? Какие люди населяют далекий северный остров? На все эти нерешенные вопросы должна была ответить новая экспедиция в составе геодезии прапорщиков И. Леонтьева, И. Лысова и А. Пушкарева.

Покинув в 1769 году Тобольск, геодезисты направились через Якутск и Охотск к Нижнеколымскому острогу. Подобно Андрееву они переправились на собаках по льду на ближайший из Медвежьих островов и приступили к его исследованию. Постепенно они описали все Медвежьи острова, правильно определив их очертания и размеры. Леонтьев, Лысов и Пушкарев трижды посещали эти острова на протяжении пяти лет, неоднократно пытаясь проникнуть возможно дальше на север и восток, но никаких признаков Земли Андреева они не видели.

Однако неудача этой экспедиции не уменьшила интереса к проблеме Земли Андреева. Ведь путешественники удалялись на очень незначительное расстояние к северу и востоку от Медвежьих островов, и, может быть, другому исследователю удастся проникнуть дальше и достигнуть Земли Андреева или опровергнуть мнение о ее существовании. Было очевидно, что следует продолжать поиски.

Снаряженной для географических исследований в Северо-Восточной Азии и у северо-западных берегов Америки экспедиции Биллингса и Сарычева было поручено попутно сделать попытку найти «неуловимую» землю. Плавание это продолжалось с 1785 по 1793 год, но экспедиция, исследовавшая полярные области, не принесла ничего нового для решения проблемы Земли Андреева.

Правда, сохранилась примечательная запись, сделанная Г. Сарычевым: «Мнение о существовании матерой земли на севере подтверждает бывший 22 июня юго-западный ветер, который дул с жестокостью двои сутки. Силою его, конечно бы, должно унести лед далеко к северу, если б что тому не препятствовало; вместо того на другой же день увидели мы все море, покрытое льдом. Капитан Шмалев сказывал мне, что он слышал от чукоч о матерой земле, лежащей к северу, не в дальнем расстоянии от Шалагского Носа, что она обитаема и что шалагские чукчи зимнею порою в одни сутки переезжают туда по льду на оленях»[16]. Когда Сарычев записывал эти строки, корабли экспедиции находились в непосредственной близости от Баранова Камня, выжидая изменения ледовой обстановки.

Существует ли эта земля в действительности? Может быть, сержант Андреев был введен в заблуждение оптическим обманом? Или земля эта расположена вне пределов досягаемости для кораблей XVIII века? Льды, пурга, свирепые ветры не позволяли исследователям раскрыть одну из многих еще нерешенных тайн Полярного бассейна.

Но русские ученые и мореплаватели настойчиво продолжали поиски. Известный исследователь Новосибирских островов М. Ф. Геденштром весной 1810 года, когда лед у берегов был еще достаточно крепок, отправился на поиски Земли Андреева. Как и его предшественники, отправным пунктом своего путешествия Геденштром избрал Нижнеколымский острог. Запасшись необходимым провиантом и захватив пять нарт, он пустился в дорогу и вскоре достиг Баранова Камня, но здесь его застигла непогода: жестокая пурга не утихала в течение недели.

«Наконец, я отправился, — пишет Геденштром, — в море на О. Проехав 150 верст, начали попадаться нам земляные глыбы на льдинах. Земля сия совсем другого была рода, как находящаяся в ярах матерого берега Сибири. Она совершенно походила на землю Новой Сибири, хотя отдаленность сего места не дозволяла думать, чтобы льдины проходили близ берегов Новой Сибири и срыли с оных сии глыбы. 1(13) мая видели мы стадо гусей, летевших на NNW, и белого филина. На севере подымались облака. Глубина морская, измеряемая мною в щелях (трещинах ледяных полей. — С. У. ), постепенно уменьшалась. Все сие доказывало близость земли. Но скоро нашли мы непреодолимые препятствия к продолжению пути нашего. В 245 верстах от Баранова Камня переехали мы щель в 1 аршин ширины, а в 5 верстах далее достигли щели в 15 сажен. На пяти верстах сих глубина морская от 11 1 / 2 саженей уменьшилась до 11 саженей».

Все, казалось, предвещало открытие Земли Андреева. Еще немного усилий, и цель будет достигнута. Но силы природы как будто ополчились против исследователей: большие разводья не позволили Геденштрому продолжать поход. Пришлось отказаться от дальнейших поисков и возвратиться к Баранову Камню, а оттуда в Нижнеколымск.

На основании уже имевшихся сведений и своих личных наблюдений Геденштром составил карту, на которую нанес в северо-восточной части Ледовитого океана причудливые очертания Земли Андреева. Чтобы достигнуть ее южного выступа, немного оставалось пройти исследователю, если только границы земли показаны им правильно. Но как можно это проверить? Ведь никому еще не довелось побывать там; некому было подтвердить правильность чертежа Геденштрома или опровергнуть его.

Изображение Земли Андреева на карте Геденштрома.

Уже в третий раз Земля Андреева появлялась на картах Северного Ледовитого океана, но, как и прежде, для этого имелись лишь весьма зыбкие основания — легенды и неподтвержденные сведения.

Можно было допустить, что Земля Андреева в действительности не существует, а сержанта Андреева ввела в заблуждение рефракция. Но Геденштром привел немало соображений в пользу существования этой земли и описал явления, свидетельствовавшие о том, что она расположена несколько севернее достигнутого им пункта.

Чтобы окончательно убедиться в справедливости или ложности гипотезы о Земле Андреева, Государственный адмиралтейский департамент снарядил экспедицию под начальством лейтенанта Ф. П. Врангеля. Экспедиция направлялась «для описи берегов от устья реки Колымы к востоку от Шелагского мыса, и от оного на север, к открытию обитаемой земли, находящейся, по сказанию чукчей, в недалеком расстоянии». Это была последняя санная экспедиция, предпринятая для поисков Земли Андреева.

Врангель отправился из Нижнеколымска и, подобно Лысову, Леонтьеву и Пушкареву, совершил три поездки по льду в северном и северо-восточном направлениях, но все его старания обнаружить какие-либо признаки земли оказались тщетными. Во время последней поездки, предпринятой в 1823 году, Врангель повстречал чукчей и спросил их, не существует ли какая-нибудь земля на море к северу от чукотских берегов. Чукчи, как пишет Врангель, сообщили, что «между мысом Ерри (Шелагским) и Ир-Кайпио (Северным), близ устья одной реки, с невысоких прибрежных скал в ясные летние дни бывают видны на севере, за морем, высокие, снегом покрытые горы, но зимой, однакож, их не видно. В прежние годы приходили с моря, вероятно, оттуда, большие стада оленей, но, преследуемые и истребляемые чукчами и волками, теперь они не показываются. По мнению (рассказчика), — пишет дальше Врангель, — виденные с берегов горы находились не на острове, а на такой же пространной земле, как его родина. От отца своего слышал он, что в давние времена один чукотский старшина со своими домочадцами поехал туда на большой кожаной байдарке, но что там нашел он и вообще возвратился ли оттуда, — неизвестно… Основываясь на том, что с высоты даже Шелагских гор не видно на севере никакой земли, он полагал, что она против того места, где видны высокие, снегом покрытые горы, образует мыс, далеко выдающийся в море»[17].

Эти обнадеживающие сведения побудили русских исследователей с еще большей энергией продолжать поиски.

Врангель и его спутники неоднократно пытались продвинуться дальше на север, но беспрерывные туманы, густой снег и сильные ветры, а особенно обилие разводьев в ледяных полях сводили на нет их усилия.

Изредка в тумане образовывались просветы, сквозь которые можно было видеть простиравшийся далеко на север пустынный океан, покрытый до самого горизонта сплошными льдами.

«С горестным удостоверением в невозможности преодолеть поставленные природой препятствия исчезла и последняя надежда открыть предполагаемую нами землю, в существовании которой мы уже не могли сомневаться, — писал Врангель. — Должно было отказаться от цели, достигнуть которой постоянно стремились мы в течение трех лет, презирая все лишения, трудности и опасности. Мы сделали все, чего требовали от нас долг и честь. Бороться с силой стихии и явной невозможностью было безрассудно, и еще более — бесполезно»[18].

Земля, в существовании которой Врангель ни минуты не сомневался, действительно была открыта через полстолетия именно в том месте, которое указывал русский исследователь, и получила наименование острова Врангеля. Но какое же отношение имела она к безрезультатно отыскиваемой Земле Андреева? Островной характер земли, носящей имя Врангеля, решительно опроверг предположение, будто она составляет часть Большой земли и где-то на западе соединяется с Землей Андреева.

Совершенные Врангелем походы позволили ему сделать следующий вывод: «Хотя не имеем мы права ни опровергать ее существование, ни подтверждать его, но наши неоднократно и в разных направлениях предпринятые поездки на север по льду, кажется, достаточно доказывают, что в удободосягаемом от азиатского берега расстоянии нет на Ледовитом море никакой земли»[19].

При тех средствах передвижения, которыми располагал Врангель и его предшественники, очень трудно было рассчитывать на успех поисков. Они двигались на север по льду, постоянно находясь под угрозой ледового сжатия; им мешали бесчисленные трещины и разводья, большая часть которых представляла собой непреодолимые препятствия; в любой момент эти смелые люди могли оказаться на оторвавшейся льдине в большом отдалении от берега… Невзирая на опасности и лишения, они не прекращали борьбы со стихией, но проникнуть далеко на север пешком или с собачьими упряжками не могли.

Чтобы всесторонне исследовать район Земли Андреева, недосягаемый для санных экспедиций, следовало использовать корабли. Однако много лет прошло со времени последней санной экспедиции, прежде чем на поиски Земли Андреева отправились суда.

Неудачи, постигавшие путешественников, сильно охладили интерес к Земле Андреева. Возобладало мнение, что она не существует. Карты и документы, связанные с историей изысканий в районе предполагаемой земли, мирно покоились в архивах.

* * *

Северный Ледовитый океан попрежнему оставался наименее исследованным участком земного шара, областью многочисленных «белых пятен». Ни один корабль еще не пересек его необозримых пространств с запада на восток или с востока на запад. Никому не удалось претворить в жизнь идею, впервые высказанную великим русским ученым Михаилом Васильевичем Ломоносовым, о возможности плавания судов из Атлантического океана в Тихий вдоль северных берегов Азии, хотя попыток было сделано немало. Но при этих попытках мореплаватели открывали новые земли, архипелаги, проливы и бухты, тщательно исследовали и описывали их.

Величайшие заслуги в исследовании арктических морей принадлежат русским мореплавателям. Плавания Ф. П. Литке, П. К. Пахтусова, А. К. Цивольки, В. А. Русанова, Г. Я. Седова обогатили науку ценными сведениями о Новоземельских островах, Баренцовом и Карском морях. Обстоятельно были изучены также острова Колгуев и Вайгач.

В восточной части Ледовитого океана, на рубеже морей Лаптевых и Восточно-Сибирского, были открыты Новосибирские острова, подробно изученные русскими путешественниками.

Ни одной из предпринятых на протяжении XIX столетия экспедиций в Северном Ледовитом океане не удалось проникнуть в район предполагаемой Земли Андреева: тяжелые, непроходимые льды лежали на пути кораблей. Впрочем, большинство мореплавателей и не ставило перед собой этой цели, несравнимо более увлекательные и актуальные задачи волновали исследователей: достижение Северного полюса, плавание из Атлантического океана в Тихий по арктическим морям. Не одна экспедиция пыталась совершить сквозное полярное плавание, но безуспешно. Ничего нового не дали они и для решения проблемы Земли Андреева. Лишь в отчете об экспедиции де Лонга приводится довольно туманное указание на некую землю, координаты которой примерно соответствуют предполагаемому местоположению Земли Андреева. Приводится такой факт: когда экспедиционное судно «Жаннетта» находилось севернее острова Врангеля, лейтенант Чипп запеленговал между SW 79° и SW 52° землю. Если взглянуть на карту, можно убедиться, что виденная Чиппом земля должна была лежать к западу от острова Врангеля, на сравнительно небольшом от него расстоянии. Однако в дальнейшем никаких признаков земли обнаружено не было. Был ли то обман зрения или Чипп действительно видел землю, судить трудно, так как об этом в отчете экспедиции больше нет ни слова.

Центральная часть Восточно-Сибирского моря, как и многие другие районы Полярного бассейна, к началу XX века все еще оставалась неизведанной. Не был решен и вопрос о Земле Андреева.

Незадолго до первой мировой войны экспедиция на специально построенных ледокольных транспортах «Таймыр» и «Вайгач» приступила к гидрографическим работам в арктических морях. Вместе с тем перед ней была поставлена серьезная задача: совершить сквозное плавание Северным морским путем из Тихого океана в Атлантику.

Имея постоянную базу во Владивостоке, «Таймыр» и «Вайгач» ежегодно в летние месяцы отправлялись через Берингов пролив в Ледовитый океан. Экспедиция провела важные исследования и сделала выдающиеся открытия. В 1913 году, продвигаясь по великой морской магистрали Арктики на запад, славные исследователи обнаружили большую землю. Долгие годы оставалось неизвестным, что она собой представляет. Советские ученые выяснили, что это — архипелаг; он был подробно изучен и получил наименование Северная Земля.

Возвращаясь в 1913 году из Арктики на свою базу во Владивосток, «Таймыр» и «Вайгач» прошли к северу от Новосибирских островов, остановились у острова Беннетта, произвели опись его и двинулись далее на восток, намереваясь пересечь центральную часть Восточно-Сибирского моря, предполагаемый район Земли Андреева.

Тяжелые льды вынудили экспедицию повернуть на юг.

В следующем году мореплаватели снова попытались проникнуть в этот район — уже не с запада, а с востока. Но опять неодолимые ледяные поля преградили дорогу кораблям. Полярная стихия не пожелала раскрывать перед человеком свои сокровенные тайны, отгородившись прочным и надежным ледяным барьером.

Невиданный размах получили арктические исследования в советское время. Советские люди смело проникали в глубь Арктики, раскрывали ее «секреты», подчиняли суровую полярную природу.

Изучение и освоение арктических просторов велось по государственному плану. Задача использования Северного морского пути для нормального транспортного плавания могла быть успешно разрешена лишь при условии глубокого изучения Полярного бассейна, его климата, ледового режима, течений. Советские ученые-полярники, моряки, летчики взялись за ликвидацию «белых пятен» Северного Ледовитого океана. Поэтому многие экспедиции, осуществляя свои основные задачи, уделяли внимание и проблеме Земли Андреева.

Знаменитая экспедиция на пароходе «Челюскин», прошедшая в 1933 году за одну навигацию Северным морским путем от Ленинграда до Берингова пролива, находясь в Восточно-Сибирском море, готовилась обследовать район гипотетической Земли Андреева. Но так же, как «Таймыр» и «Вайгач» за двадцать лет до того, «Челюскин» натолкнулся на непроходимые льды.

Годом позже ледокол «Красин» пробился до 72°41′ северной широты на меридиане 171°10′ восточной долготы. Команда корабля вела неусыпное наблюдение за горизонтом, но никаких следов земли не обнаружила.

На помощь пришла авиация. В 1935 году воздушную разведку этого района провел известный полярный летчик В. С. Молоков. Впоследствии многие советские пилоты неоднократно пересекали воздушные просторы над Восточно-Сибирским морем. Вывод у всех был одинаков: никаких признаков Земли Андреева в том районе, где предполагалось ее местоположение, не имеется.

В 1943 и 1946 годах юго-восточную часть Восточно-Сибирского моря обследовали корабли экспедиции Арктического института; при этом в 1946 году удалось проникнуть значительно дальше на северо-запад, нежели ледоколу «Красин». И снова поиски Земли Андреева были безуспешны.

Таким образом, категорически и окончательно снимался вопрос о существовании земли в центральной части Восточно-Сибирского моря. И вдруг на съезде географов в Ленинграде внимание ученых снова было привлечено к этой, как будто уже решенной, проблеме Арктики.

* * *

Экспедиции Арктического института удалось собрать ценные данные и провести интересные наблюдения, по-новому осветившие этот чрезвычайно запутанный вопрос.

Земли Андреева нет, — это подтвердили и экспедиции на кораблях, которым удалось проникнуть в труднодоступные районы Восточно-Сибирского моря, и неоднократные воздушные разведки. Но сравнительно недавно Земля Андреева существовала. Остатки ее лежат на небольшой глубине, под водами и льдами Ледовитого океана. Впрочем, если даже некоторые ее части сейчас и поднимаются над поверхностью океана, то они, повидимому, не выше уровня нагроможденных здесь льдов. При таких условиях обнаружить остатки острова с воздуха не представлялось возможным.

На чем же построена гипотеза советского исследователя В. Н. Степанова?

Наблюдения в Восточно-Сибирском море над приливами и отливами, над режимом льдов в летнее время, измерения глубин и многие другие факты — позволили сделать ему неожиданные для многих выводы.

Было установлено, что приливная волна в центральной части Восточно-Сибирского моря, примыкающей непосредственно к материку, совершенно не ощущается, тогда как у побережья западной и восточной частей моря она достаточно четко выражена; это — явная аномалия, так как в центральной части моря прилив должен быть наиболее сильным. Очевидно, нормальному распространению приливной волны мешает какое-то препятствие: либо остров довольно больших размеров, либо остатки земли — сильно размытой, сохранившейся в виде значительных по площади банок.

Гипотезу В. Н. Степанова подкрепляют и наблюдения над режимом льдов. Почему даже в самые благоприятные в климатическом отношении годы льды, отступавшие на западе и востоке Восточно-Сибирского моря далеко на север, в центральной его части удерживались на значительном протяжении, выдаваясь далеко на юг? Повидимому, такое положение льдов обусловлено наличием здесь пространств суши или остатков ее — обширного мелководья.

Одним из существенных доказательств справедливости этой гипотезы явился землистый материал, обнаруженный в 1946 году на льдах в центральной части Восточно-Сибирского моря экспедицией Арктического института. Подобного же рода материал видел Геденштром, когда он пытался добраться до Земли Андреева. Анализ показал, что этот материал не имеет ничего общего с материковыми отложениями, но зато весьма сходен с отложениями Новосибирских островов, состоящими в значительной степени из ископаемого льда. Вряд ли землистый материал, найденный на льдах центральной части Восточно-Сибирского моря, мог проникнуть сюда со стороны далеко лежащих Новосибирских островов. Правильнее предположить, что большое количество землистого материала на льдах указывает на близость земли. А это могла быть только Земля Андреева.

Состоящая из ископаемого льда Земля Андреева на протяжении своего существования подвергалась интенсивному размыву океанскими водами, а также воздействию мощного ледяного покрова. Сила этих факторов была настолько велика, что уже к тому времени, когда начались деятельные поиски Земли Андреева, она в большей своей части, а возможно и целиком, скрылась под поверхностью океана.

Около двухсот лет продолжались поиски легендарной Земли Андреева. Многие ученые, путешественники, исследователи безуспешно пытались проникнуть в одну из интереснейших тайн Арктики. Много было при этом проявлено отваги, мужества, упорства в достижении цели. Но все старания оставались безуспешными.

Советские люди, в невиданно короткий срок освоившие необозримые просторы арктических морей и поставившие их на службу своему социалистическому отечеству, сумели разрешить загадку суровой полярной природы.

«Молодой читатель, познакомившись с описанием приключений Горюнова (герой романа — примечание автора) и его спутников на Земле Санникова, в праве спросить автора, существует ли вообще эта земля, затерянная среди Северного Полярного моря?.. На этот вопрос читателя автор отвечает: путешествие на эту неизвестную землю действительно придумано, но Земля Санникова существует и ждет еще отважного исследователя, который первым ступит на ее почву и поднимет на земле флаг, будем надеяться, советский». (В. А. Обручев. «Земля Санникова». Научно-фантастический роман. 1935 г.).

Со времени выхода в свет увлекательного научно-фантастического романа «Земля Санникова», написанного академиком Владимиром Афанасьевичем Обручевым, прошло полтора десятка лет.

Это были годы широкого планомерного наступления советских людей на Арктику, годы выдающихся исследований и открытий в Полярном бассейне, завоевания и освоения Северного морского пути для нормального транспортного мореплавания. Славные походы «Сибирякова», «Челюскина» и «Литке», штурм Северного полюса советской авиацией, героическая работа научно-исследовательской станции «Северный полюс» на пловучей льдине, беспосадочные трансполярные перелеты В. П. Чкалова и М. М. Громова, 27-месячный дрейф ледокольного парохода «Георгий Седов», многочисленные гидрографические экспедиции, воздушная ледовая разведка в арктических морях — составили в общей сложности огромной ценности научный вклад в познание природы Крайнего Севера и Ледовитого океана. Советские ученые, моряки и летчики ярко осветили эту мало исследованную область земного шара, проникли в районы, которые еще сравнительно недавно слыли недоступными «белыми пятнами».

И, конечно, изменился взгляд на вопрос о Земле Санникова.

Но как возникла эта проблема? Не напоминает ли она загадку Земли Андреева, с которой мы только что познакомились?..

* * *

На рубеже моря Лаптевых и Восточно-Сибирского моря, к востоку от Таймырского полуострова, расположены Новосибирские острова: Котельный, Фаддеевский и Новая Сибирь. Вместе с примыкающими к нему на юге Большим и Малым Ляховскими островами Новосибирский архипелаг представляет естественную границу этих двух морей.

Первые сведения о Новосибирских островах появились в середине XVII века, но посещены они были лишь во второй половине следующего столетия. Начиная с 1770 года, якутский купец Иван Ляхов, а за ним и другие промышленники предпринимали походы на Новосибирские острова, где успешно промышляли песца, а также добывали мамонтовую кость. Возвращаясь на материк, они рассказывали о посещенных ими землях; это, естественно, привлекло интерес исследователей.

В 1808 году для изучения Новосибирских островов отправилась экспедиция в составе М. Ф. Геденштрома, землемера Кожевина и промышленника Якова Санникова. Одновременно Геденштром намеревался выяснить, существует ли Земля Андреева.

В течение двух лет (1809 и 1810 годы) исследователи несколько раз побывали на островах Фаддеевском, Котельном и Новой Сибири и сделали описание значительной части их.

Помимо ценных сведений, собранных путешественниками об очертаниях Новосибирского архипелага, его характере и природе, в их сообщениях упоминались какие-то новые земли, расположенные, якобы, к северу от архипелага.

Сведения эти исходили от Якова Санникова. Исследуя в 1810 году остров Новая Сибирь, Санников пересек его с юга на север и, достигнув побережья, усмотрел на горизонте, примерно в пятидесяти километрах, очертания гористой земли. Попытка достигнуть ее не удалась: путь вскоре преградили большие разводья; огорченный промышленник вынужден был вернуться.

Вскоре на остров Новая Сибирь прибыл Геденштром и, подобно Санникову, усмотрел на северо-востоке нечто напоминающее землю. Он также пробовал пройти по льду в направлении замеченной им «синевы»; когда впереди начали обрисовываться в тумане контуры земли, на пути оказалась полынья, преодолеть которую не было никакой возможности.

В следующем, 1811 году изучение Новосибирских островов продолжалось при деятельном участии Санникова. Посетив острова Фаддеевский и Котельный, он обошел их вдоль всего побережья.

Находясь на северном берегу острова Котельный, Санников опять увидел в отдалении землю. «На северо-запад, в примерном расстоянии 70 верст, видны высокие каменные горы» — отмечено это событие в описании путешествия Геденштрома. На составленной им карте Новосибирского архипелага изображены две земли, усмотренные Санниковым — к северу от острова Новая Сибирь и к северо-западу от Котельного. Так на географической карте впервые появились контуры таинственной Земли Санникова и возникла новая проблема Арктики, над решением которой тщетно бились многие исследователи на протяжении более столетия.

Следующая попытка достигнуть земель, обнаруженных Санниковым, была предпринята спустя десять лет. Чтобы уточнить очертания побережья Восточно-Сибирского моря, адмиралтейство снарядило два отряда во главе с Ф. П. Врангелем и П. Ф. Анжу. Отряд лейтенанта Анжу должен был описать побережье между реками Яной и Индигиркой и произвести новую геодезическую съемку Новосибирских островов, а также попытаться достигнуть земель, увиденных Санниковым, и описать их.

В марте 1821 года Анжу со своими спутниками переправился на собаках по льду на остров Котельный. Достигнув его северной оконечности, исследователь двинулся по льду в северо-западном направлении. Ему удалось пройти около 70 километров, но нигде не было видно никаких признаков земли, погода была ясная и видимость достаточно хорошая. Продолжать путь на северо-запад помешала обширная полынья.

Закончив съемку острова Котельного, отряд перебрался на расположенный восточнее остров Фаддеевский. Анжу не оставлял мысли узнать истину о землях, виденных Санниковым, и пытался пройти с северного побережья острова по льду как можно дальше к северу, но лед был тонок, и это вынудило путешественника повернуть назад.

Будучи вторично на острове Фаддеевском в 1822 году, Анжу с северо-западного мыса усмотрел «на 20° синеву, совершенно подобную видимой отдаленной земле». Он отправился туда и прошел около 20 километров, но этого ему оказалось достаточно, чтобы убедиться в своем заблуждении: то была не земля, а нагромождение торосов.

Как будто ошибка Анжу несомненна, и о какой-либо земле в этом районе говорить не приходится. Однако путешественник отмечает, что с мыса Бережных, крайней северо-западной оконечности острова Фаддеевский, он видел следы нескольких диких оленей, терявшиеся в направлении виденной им синевы; Анжу удалось проследить их почти на всем своем пути по льду.

Куда еще могли вести эти следы, как не на какую-нибудь землю? Иных предположений быть не могло. Движение животных на север можно было объяснить только тем, что они рассчитывали найти там достаточно корма и условия для нормального существования.

Анжу считал, что земель, виденных Санниковым, можно достигнуть, используя лодки, так как несколько севернее Новосибирского архипелага океан свободен от льдов.

После экспедиции Анжу проблема Земли Санникова на длительное время была предана забвению; сложилось мнение, что и Санников, и Геденштром оказались жертвами оптического обмана, столь обычного в полярных широтах. Поэтому на протяжении шестидесяти лет, до восьмидесятых годов XIX столетия, ни в одном из трудов, касающихся арктических исследований, даже не упоминаются земли, обнаруженные Санниковым.

Возможно, эта проблема еще долго оставалась бы забытой, если бы не одно событие, возродившее интерес к Земле Санникова.

В 1880 году в Северном Ледовитом океане дрейфовала со льдами «Жаннетта», экспедиционное судно экспедиции лейтенанта де Лонга. К маю 1881 года корабль оказался в северо-западной части Восточно-Сибирского моря, северо-восточнее Новосибирских островов.

Здесь глазам путешественников неожиданно предстал остров, не обозначенный ни на одной из имевшихся на корабле карт. «Земля! Оказывается, что здесь, кроме льда, есть и нечто иное», — записал в своем путевом дневнике де Лонг. Остров назвали Жаннетта — по имени судна, которое тем временем продолжало дрейфовать. Через несколько дней на горизонте показались очертания еще одного острова, оказавшегося сравнительно небольшим; его наименовали островом Генриетты.

Спустя несколько дней, во время мощного ледового сжатия, «Жаннетта» была раздавлена. Участники экспедиции высадились на лед и двинулись на юг, к Новосибирским островам, намереваясь добраться затем до побережья материка.

Ровно через месяц после начала санного перехода по льду путники заметили третий остров, который также не был обозначен на карте. Определив его координаты и присвоив ему имя Беннетта, участники экспедиции побрели дальше на юг; до Новосибирских островов им оставалось пройти сравнительно немного.

Обнаружение «неизвестных» островов экспедицией «Жаннетты» имеет прямую связь с землей, обозначенной на карте Геденштрома к северу от островов Новая Сибирь и Фаддеевского. Выяснилось, что координаты острова Беннетта, наиболее близкого к Новосибирским островам, полностью соответствуют местоположению земли, усмотренной в 1810 году Яковом Санниковым с северного побережья острова Новая Сибирь.

Русскому промышленнику Санникову, а не участникам экспедиции «Жаннетты» принадлежит честь открытия острова Беннетта; их заслуга состоит лишь в том, что они побывали на этом острове.

Невольно возникал вопрос: если подтвердилось существование одной из земель, увиденных Санниковым, то, вероятно, имеется и другая — та, которая была замечена русским промышленником к северо-западу от острова Котельного. Вовсе не исключено, что при тщательно организованных поисках эта земля, как и остров Беннетта, превратится из гипотетической в реальную.

К такому выводу пришел секретарь Русского Географического общества А. В. Григорьев. Он предложил организовать поиски Земли Санникова — именно той, которая была усмотрена на северо-западе от Новосибирского архипелага. Ученый подчеркивал, что остров Беннетта оказался лежащим на значительно большем расстоянии, чем это представлялось Санникову; видимо, и Земля Санникова лежит не в семидесяти километрах от острова Котельного, как определил в 1811 году «на глаз» Санников, а гораздо дальше. Известно, что в хорошую, ясную погоду на севере видимость значительно увеличивается; например, из района устья реки Индигирки можно было не раз видеть горы острова Новая Сибирь, отдаленного на триста с лишним километров от побережья материка.

Прошло несколько лет, и мнение А. В. Григорьева получило новое подтверждение. В 1886 году Российская академия наук снарядила экспедицию для обстоятельного изучения островов Новосибирской группы. Исследования этого архипелага отрядами Геденштрома и Анжу не давали исчерпывающего ответа на многие вопросы, интересовавшие русских ученых; в частности, оставалось неясным геологическое строение Новосибирских островов.

Ранней весною, когда лед был еще достаточно крепок, экспедиция переправилась на Ляховские, а оттуда на Новосибирские острова, где развернула обширные исследования.

Геолог Э. Толль, один из руководителей экспедиции, обосновавшись на острове Котельном, занялся здесь геологическими изысканиями и периодически совершал поездки на соседние острова.

В спокойный и ясный августовский день, обходя северо-западное побережье острова Котельного, Толль был поражен внезапно открывшейся на горизонте картиной: вдали на северо-западе вырисовывались очертания гористой земли! Исследователь много раз проверил, не ошибается ли он. Сомнений не было: земля! Толль записал в своем дневнике:

«Горизонт совершенно ясный. Вскоре после того, как мы снялись с устья реки Могур-урях, мы в направлении на… 14–18° ясно увидели контуры четырех гор, которые на востоке соединялись с низменной землей. Таким образом, сообщение Санникова подтвердилось полностью. Мы в праве, следовательно, нанести в соответствующем месте на карту пунктирную линию и надписать над ней: Земля Санникова».

Уверенность Толля в том, что Земля Санникова действительно существует, подкреплялась еще и свидетельствами его спутника — эвенка Джергели, который также неоднократно видел эту землю с острова Котельного.

Стремление посетить Землю Санникова, ступить на ее почву и доказать реальность этого острова целиком овладело Толлем. Он энергично добивался организации специальной экспедиции для поисков Земли Санникова. Академия наук приняла решение снарядить такую экспедицию и поставила во главе ее самого Толля.

За несколько лет до того, как он со своими спутниками отправился в плавание, попытку исследовать район Земли Санникова предпринял полярный путешественник Фритьоф Нансен. Его экспедиция на корабле «Фрам» намеревалась пройти вдоль арктического побережья на восток в район севернее Новосибирских островов, вступить там в массив дрейфующих льдов и вместе с ними пересечь центральную часть Полярного бассейна. Нансен надеялся, что «Фрам» пронесет в непосредственной близости от Северного полюса, а быть может и через самый полюс. В действительности дрейф «Фрама» проходил не выше 86° северной широты.

В сентябре 1893 года «Фрам» достиг района к северо-западу от Новосибирских островов и оказался именно в тех местах, где должна была находиться Земля Санникова. Нансен внимательно наблюдал за горизонтом: не появится ли земля или какие-либо признаки ее? Участники экспедиции неоднократно отмечали перелеты птиц — гаг, чибисов, куликов и появление на льду неподалеку от корабля многочисленных следов песцов, а нередко и самих животных. Одно время в район судна чуть ли не ежедневно наведывались белые медведи.

Все это — и стаи птиц, летевших с севера на юг, и обилие животных в большом отдалении от Новосибирского архипелага — наводило на мысль, что где-то неподалеку расположена земля, по всей вероятности, Земля Санникова. О близости суши говорили и небольшие глубины, отмеченные экспедицией «Фрама» в этом районе. Казалось, вот-вот появится Земля Санникова, но ничего, кроме нагромождений торосов, путешественники не обнаружили, а позднее, когда наступила полярная ночь, надежда найти сушу была окончательно потеряна.

О том, что «Фрам» одно время находился в непосредственной близости к Земле Санникова, Нансен отметил в своем дневнике. Однако все доказательства реальности этой земли носили косвенный характер. Нансену тоже не удалось увидеть Землю Санникова; больше того, «Фрам» прошел в районе, где, по определению Толля, она должна была находиться, но ее не обнаружил.

Значит, или Санников и Толль ошибались по существу, либо неправильно определили расстояние от острова Котельного до виденной ими земли, значительно его преуменьшив.

Не допуская мысли, что он подвергся оптическому обману, Толль решил, что Землю Санникова надо искать несколько севернее того места, где он первоначально предполагал ее местоположение.

Летом 1900 года экспедиция Толля на корабле «Заря» отправилась из Петербурга к далеким Новосибирским островам. В сентябре 1901 года, после вынужденной зимовки во льдах Карского моря, «Заря» подошла к району поисков — к семьдесят седьмой параллели севернее острова Котельного. Туманы и сплошные льды не позволили провести исследования далее к северу, и экспедиция повернула к острову Беннетта, предполагая зазимовать на нем. Однако подойти к острову не было никакой возможности из-за тяжелых льдов. Прежде чем отправиться к Новосибирским островам, Толль сделал новую попытку пробиться дальше на север. На 77°32′ северной широты «Заря» была остановлена непроходимыми льдами; и опять ничто здесь не говорило о близости земли.

В июле 1902 года Толль, обследовавший острова Новосибирского архипелага, решил вместе с астрономом Ф. Зебергом, промышленниками В. Гороховым и Н. Протодьяконовым пойти на остров Беннетта, чтобы ознакомиться с ним и продолжить оттуда поиски Земли Санникова. С тех пор Толля и трех его спутников больше не видели.

Лишь в августе следующего года специально посланная поисковая партия нашла на острове Беннетта записку Толля, в которой исследователь довольно подробно характеризовал геологическое строение и скудный животный мир острова. О Земле Санникова в записке говорилось следующее: «…Пролетными птицами явились: орел, летевший с S на N, сокол — с N на S, и гуси, пролетавшие стаями с N на S. Вследствие туманов, земли, откуда прилетели эти птицы, также не видно было, как и во время прошлой навигации Земли Санникова».

Толль и его спутники погибли, пытаясь в ноябре 1902 года совершить опасный поход по льдам с острова Беннетта на Новосибирские острова.

Проблема Земли Санникова продолжала оставаться нерешенной. Многие арктические исследователи, основываясь на материалах «Фрама» и экспедиции Академии наук, пришли к заключению, что никакой земли в районе, указанном Толлем, не имеется. Толль считал, что Земля Санникова находится приблизительно на 77°30′ северной широты и 142°20′ восточной долготы, и Нансен на «Фраме», и сам Толль на «Заре» прошли именно через этот район и ничего не обнаружили, а попытке Толля проникнуть севернее помешали тяжелые льды.

Новосибирские острова и предполагаемое местоположение Земли Санникова.

Со смертью Толля Земля Санникова лишилась самого упорного своего защитника. Сам исследователь до последней минуты не сомневался в реальности виденной им с острова Котельного земли, допуская, что он мог лишь ошибиться в определении расстояния до нее. Впоследствии точка зрения Толля приобрела сторонника в лице академика Владимира Афанасьевича Обручева. Ознакомление со всеми материалами поисков Земли Санникова и плаваний судов в районе ее предполагаемого местонахождения привело советского ученого к убеждению, что Земля Санникова — не вымысел, не фантазия, что существование ее вполне возможно и необходимо продолжать поиски.

Свидетельства Якова Санникова, Джергели и Толля, видевших с острова Котельного землю в северном и северо-западном направлениях; указания Нансена о встреченных им в этом районе во время плавания на «Фраме» животных (песцах и медведях) и о пролетах птиц; аналогичные наблюдения Толля во время экспедиции 1901 года; обнаруженные Толлем к северу от Новосибирских островов незначительные морские глубины (в пределах 10–20 морских сажен), — все это говорило, что к северу от Новосибирских островов должна находиться земля.

Учитывая неудачи всех экспедиций, искавших Землю Санникова, В. А. Обручев считал, что обнаружить ее можно вернее всего с помощью авиации, для которой льды, останавливающие морские суда, — не помеха.

Много лет прошло со времени экспедиции Толля, пока над районом гипотетической Земли Санникова пронеслись крылатые корабли. Но еще до того в этом уголке Арктики побывали суда русской гидрографической экспедиции «Таймыр» и «Вайгач» в 1913 году и советские ледокольные пароходы «Седов» и «Садко».

После открытия Северной Земли «Таймыр» и «Вайгач» повернули обратно на восток. Корабли шли не вдоль побережья, а в обход Новосибирских островов с севера. «Таймыр» продвигался невдалеке от южной оконечности Земли Санникова (как определил ее местоположение Толль) при ясной погоде, но вокруг не было ничего усмотрено.

Здесь же, спустя четверть века, оказались советские ледокольные пароходы «Седов» и «Садко». Их экипажи также не обнаружили никаких признаков земли.

В начале 1938 года над районом Земли Санникова несколько раз прошли самолеты воздушной экспедиции под начальством Героя Советского Союза А. Д. Алексеева, посланной к дрейфующим в Восточно-Сибирском море ледокольным пароходам «Садко», «Седов» и «Малыгин». Экипажи воздушных кораблей пристально осматривали в полете бесконечные ледовые пространства, надеясь увидеть среди них признаки суши. Однако до самого горизонта во все стороны простирались ледяные поля, кое-где пересеченные полосками и змейками разводьев. Эти полеты развеяли последнюю надежду найти Землю Санникова. Теперь можно было считать, что вопрос решен окончательно: Земли Санникова не существует.

В 1944 году самолеты арктической авиации снова посетили районы к северу от Новосибирского архипелага. Эта воздушная разведка была предпринята по просьбе академика В. А. Обручева, который до последнего времени не хотел примириться с мыслью, что Земли Санникова не существует.

И опять летчики принесли неутешительную весть: разведка не обнаружила ничего такого, что говорило бы о наличии какой-либо земли в обширном исследованном районе.

Земли Санникова не существует — к такому выводу пришли все, кто в той или иной степени занимался этой проблемой. Используя современную технику, советские люди с достаточной достоверностью разрешили запутанный вопрос.

Но как же объяснить утверждения Санникова, Толля и Джергели, что они явственно видели очертания земли? Как объяснить явления, наблюдавшиеся экспедициями «Фрама» и «Зари»? Что это было — ошибка, случайность, заблуждение?

Как и проблема Земли Андреева, вопрос о Земле Санникова был затронут на Втором Всесоюзном Географическом съезде[20].

Многочисленные исследования, производившиеся на протяжении более ста лет, показали, что и Новосибирские, и Ляховские острова, а также часть побережья материка, лежащая против этого архипелага, в значительной степени состоят из ископаемого льда, который подвергается довольно быстрому разрушению. Систематические наблюдения многочисленных полярных станций говорят, что процесс размывания ископаемого льда проходит чрезвычайно интенсивно. В результате такого разрушения происходит обильное отложение песчанистого материала, который подвергается в морских водах «сортировке» и оседает неподалеку на дне океана.

Такому разрушению подверглись, например, остров Васильевский, лежавший к западу от острова Котельного, и остров Семеновский. Известно, что от острова Васильевского к 1936 году осталась лишь небольшая банка; сам остров, состоявший из ископаемого льда, был полностью размыт и исчез в океане. Острову Семеновскому уготована такая же участь: через несколько лет там, где разбивали походные палатки пытливые арктические исследователи, смогут пройти морские корабли; этот остров вслед за Васильевским скроется в пучине Северного Ледовитого океана. Площадь обреченного участка суши уменьшается, можно сказать, на глазах: ежегодно океан отнимает у острова Семеновского 1 кв. км территории.

Естественно, возникает мысль: не была ли поглощена океанскими водами и Земля Санникова?

Исследователи выяснили, что песчанистые отложения простираются на сто с лишним километров к северу и северо-востоку от острова Котельного. Могли ли они быть занесены сюда с Новосибирского архипелага? Нет, для этого расстояние слишком велико. Значит, эти отложения могли появиться лишь в результате происходившего здесь разрушения какой-то суши, состоявшей, как и Новосибирские острова, из ископаемого льда. Окончательное разрушение этой суши произошло сравнительно недавно, так как заиления не было обнаружено. По всей вероятности, разрушительный процесс проходил здесь еще более интенсивно, нежели южнее, в Новосибирском архипелаге; этому способствовало проникающее из моря Лаптевых теплое течение.

С такими основными аргументами советский ученый В. Н. Степанов выступил в защиту факта былого существования Земли Санникова.

И Санников, и Толль, и Джергели не заблуждались; видимо, во времена их путешествий какие-то участки суши еще поднимались над уровнем океана и их посещали животные и птицы. А десять-двенадцать лет назад, когда здесь начались воздушные разведки, процесс разрушения был уже окончательно завершен, и Земля Санникова скрылась навеки в океане подобно тому, как исчез на нашей памяти остров Васильевский.