Тухаймпай, так звали начальника племени агуаруна, причалил к острову, воткнул свое копье острием в песок и пошел к нам для дружественных переговоров. Его многочисленная свита хотела было ринуться вслед за ним в наше убежище. Но при первых попытках к этому движению, я дал знак Тухаймпаю, чтобы он вернул свою свиту на противоположный берег. Там она должна ждать результатов переговоров. Мы были в полной безопасности, пока нас разделяла река.
Таким образом переговоры начались. Тухаймпай держал себя с достоинством. В его манерах не было никакой приниженности. Он был выбран для переговоров с нами благодаря своему положению и знанию кетшуа.
— Мы слышали, что вы пришли искать золото, — начал он. — Здесь на этой реке очень много хуамбисас, дурных людей, которые убивают белых и похищают их жен. Я сам говорил с белыми, был в Барранке, и я знаю, что вы будете убиты. И вот мы пришли сюда, чтобы предостеречь вас У хуамбисас такое же оружие, как и у вас.
— О великом начальнике Тухаймпае я слышал, — ответил я, — и знаю, что он друг белых людей. Поэтому он может доказать еще раз свою дружбу, если на этом опасном пути он возьмет нас под свою защиту. В знак нашего взаимного уважения мы должны вместе выпить.
Принесли бочонок с ромом. И Тухаймпаю была предложена порядочная порция. Ром ему показался очень вкусным.
— Вы понимаете, что мы очень ценим ваше предостережение, — продолжал я. — Но мы не боимся ни хуамбисас, ни кого бы то ни было. Мы пришли с миром. Но если на нас нападут, то мы сумеем защититься.
Тухаймпай вернулся на берег к воде и крикнул начальнику племени антипас, чтобы тот переправился через реку сюда, для переговоров с нами. Длинный ряд челноков был наполнен воинами. Они наблюдали за всем происходившим.
— Сюда! Сюда! — кричал Тухаймпай.
Начальник антипас направил свой челн к нашему острову.
Я собрал своих товарищей в шалаш, и мы начали обсуждать положение. Мы решили попытаться — склонить весь отряд воинов идти с нами вверх по течению. Их помощь была бы для нас незаменима.
Вскоре Тухаймпай вернулся со своих переговоров и сказал мне:
— Мы — отряд воинов, пришли, чтобы перебить хуамбисас.
— Тогда мы вам поможем, — ответил я, — так как они наши общие враги. Давайте, соединим наши силы и двинемся вместе вперед.
Сделка была заключена. Мы отлично догадывались о тайных намерениях наших «союзников». Но мы хотели воспользоваться их помощью, чтобы тащить наши челноки, перегруженные припасами, вверх по течению.
Мы выступили на следующее утро. Весь долгий день мы сидели и наблюдали за сильными ударами весел. В наших челноках ехало 200 человек из племени агуарунас и антипас. Было очевидно, что два отряда соединили свои силы, так как цель у них была общая. Днем оба племени так перемешивались, что их трудно было различить. Но ночью они ложились отдельно. Они были естественные враги и не доверяли друг другу. Каждый воин имел новый передник, горшок с краской для тела, украшения из перьев, сплетенный из тростника короб для гиаманхи, одно копье и половинку тыквы, служившую сосудом для питья. Некоторые имели при себе тростниковые трубки для выдувания стрел. Большинство были голы.
Первый день прошел гладко. Под вечер мы высадились на песчаную отмель. Тухаймпай взял на себя заботу доставлять во время путешествия дичь. Он посоветовал нам не употреблять наши ружья для охоты.
— Грохот от выстрела предупредит хуамбисас о нашем приближении, — сказал он нам.
Его совет показался нам разумным. Охота у индейцев вначале шла удачно. Мы получали к ужину дичь самых разнообразных сортов и в большом изобилии. Очень много было индейских петухов, фазанов, обезьян и диких свиней. Мы выбирали, что нам нравилось, а остальное индейцы уносили от палатки.
После ужина к нам пришел Тухаймпай с полной чашкой гиаманхи.
— Выпейте побольше этого благотворного напитка и идите спокойно спать, — сказал он. — Индейцы будут охранять вас всю ночь.
Чтобы избегнуть этого подозрительного благодеяния, я предложил Тухаймпаю, как ответный подарок, — чашку сгущенного молока. Я знал, что индейцы чувствуют отвращение ко всяким консервам, в каком бы виде они ни были. Трюк удался, и в этот вечер больше не было разговоров о напитке.
— Как можно думать, чтобы вы всю ночь бодрствовали, а мы предавались сладкому сну, — продолжал я. — Нет, мы этого не можем допустить. Свою долю по охране мы должны честно принять на себя. Предупредите же своих людей, чтобы никто из них не приближался к нашему лагерю ближе, чем на 50 метров. Иначе наша стража будет стрелять, и кто ночью может разобрать — друг идет или враг. В нашем общем деле мы принимаем половину тяжести на себя. Надо быть осторожными, — ведь мы так близко от врагов. И какое было бы несчастье, если бы мы сгоряча перестреляли своих собственных друзей. Нет, вы предупредите своих людей, чтобы они близко не подходили к нашему лагерю.
Дни шли за днями. Мы так быстро подвигались вверх по течению, что Жак не успевал исследовать песок, в котором несомненно было золото. Мы не хотели остановками уменьшить стремительность нашего военного отряда. Мы двигались с восхода до захода солнца, с небольшими перерывами в полдень для питья. Дисциплина у дикарей была проста: они подчинялись своим начальникам. Мы чувствовали себя среди них, как гости на охоте. Они знали свою страну, и у них был свой военный план. Вся наша экспедиция находилась под руководством Тухаймпая и другого начальника.
Каждую ночь мы напрягали все наши силы и ум, чтобы расстроить бесконечные уловки, с помощью которых индейцы хотели завладеть нашим багажом. Мы все больше и больше убеждались, что наши вещи для них гораздо привлекательнее, чем все, что имеют хуамбисас. Да и головы наши могли быть прекрасными трофеями.
Наш лагерь мы всегда разбивали вдали от индейцев. Несмотря на это, они могли бы его штурмовать, если бы обладали мужеством северо-американских индейцев. Но среди них не было ни одного, который пошел бы на верную смерть, чтобы доставить победу своим.
Однажды мы подошли к такому месту, где река образовывала рукав с тихим течением. Здесь я имел случай увидать электрических угрей и скатов. Вода крутилась в том месте, где были эти животные. Угорь и скат считаются лакомым блюдом у всех жителей Амазонки. Угри достигают в длину 120 см и в толщину 10 см. Они медленно плавают, и их легко достать копьем. Угри сильно заряжены электричеством. Когда я подошел к одному угрю с махете и дотронулся до него, то получил такой удар, что мускулы моей руки были на время парализованы. Я думаю, что переплывать такие реки, где много угрей и скатов, опасно. Довольно двух-трех таких ударов, какие получил я, чтобы мускулы на некоторое время парализовались и человек мог захлебнуться.
Во время одной стоянки индейцы отправились на охоту со своими тростниковыми трубками, а мы пошли осмотреть окрестности лагеря. Там и здесь в изобилии росли ванилевые растения. Они здесь пышно разрослись и обвивали каждое дерево. Стручки их достигают 25 сантиметров длины, жирны и имеют ароматичный запах. Их цветы — это цветы маленьких орхидей, к семейству которых и принадлежит ванилевое растение.
Прошло уже две недели, как Тухаймпай со своим отрядом присоединился к нам. Мы стали несколько беззаботнее относиться к индейцам. Они, казалось, сознали невозможность обмануть нашу бдительность и обратили все свое внимание на хуамбисас, которым собирались нанести решительный удар. С каждым днем мы приближались к местности, где могли встретиться с врагами.
До 26 октября мы не замечали никаких признаков хуамбисас. В этот день до полудня мы двигались обычным гусиным маршем. Как вдруг среди лодок произошло движение. Индейцы что-то выловили из воды, и это привлекло общее внимание. Пробравшись к главной части колонны, мы увидали, что находка их действительно заслуживала внимания. Это был обугленный кусок дерева. Таким образом, враг был близко. После продолжительных переговоров было решено — продвинуться дальше и найти место, откуда могло приплыть сюда дерево.