— 29 -

бороды в боязливо поглядывая на дверь, которая

вела въ покои, большую силу взяли ино-

земцы, добра не жди, а что похЬлаешь: царь на

что ужъ благочестивъ, а тоже жалуеть вхъ; те-

перь то и Оло посылаеть за Артамономъ Мат-

втЬевымъ, а у МатвгЬева, не хуже Нащокина, только

и Р'ђчи, что про иноземные порядки, Ц'Ьлые дни

сидитъ въ Нјмецкой слобохЬ, а придеть кь царю,

сейчасъ ему обо всемъ, что тамъ услышить,

доклацываеть; все у насъ не такъ, все надо

изм%нить, перед'Ьлать по иноземному, а царь слу-

шаеть, соглашается...“

Но въ эту минуту въ сос'ћднихъ покояхъ раз-

давался шуиъ, дверь отворялась и появлялся царь.

Онъ выходидъ кь бодрамъ въ тафьј, ила шапкЬ.

Бояре кланялись государю въ землю, иногда ио

разъ сряду.

Царь отйчалъ на ихъ поклоны, не снимая

шапки, и часто подолгу бесАдовалъ съ ними. Бо-

яре слушали стоя; кто устанеть, пойдеть поси•

дитъ на крыльцђ и снова придеть. Затвмъ

BM'hcT'h съ царемъ шли въ придворную церковь.

IIocrh об%дни возвращались въ переднюю, зось

царь слушалъ доклады, челобитиыя, даваль Р“Ьше-

Hia, производилъ судъ. Во время дФлъ

бояре не смгђли садиться. Разъ въ не$лю Госу-

дарь назначалъ „сидгЬнье съ бодры“,

Боярской думы. Тогда бодре разсаживались по