Поздняя осень двадцать третьего. Мы вдвоем на извозчике. Морозно. Но не сани -- еще пролетка.
-- Почему у нас с вами с самого начала не задалось? Наперекос пошло. Это ваша была вина, -- уверяет Сергей. -- Забрали себе в голову, что я вас совсем не люблю! А я любил вас... По-своему!
"Видно, уж слишком по-своему!" -- подумалось мне. А вслух отвечаю:
-- Наоборот. Я всегда это знала. Будь иначе, уж как-нибудь нашла бы в себе силу начисто оборвать нашу связь. Если не иначе, то вместе с жизнью.
И вспомнилось памятное для меня признание, которое услышала я от Сергея в ту ночь, когда С.Т. Коненков привез меня "знакомиться с Есениным"17.