ВСТРЕЧА НА БЕРЕГУ
Пустынным и суровым казался в ту осеннюю ночь берег фиорда.
Лодка подходила к месту своего назначения. К вершине взнесенной над морем скалы доносился грохот прибоя. Впереди простирался океан. Над холодным, бледным ночным небом трудно было что-либо разглядеть, но разведчику Маслюкову показалось, что на самом гребне скалы шевелятся какие-то силуэты.
Пока «тузик» - крохотная шлюпка продолжала перевозить с подводной лодки на берег остальных разведчиков, Маслюков и Бровков взобрались на скалу. Подозрения подтвердились. Бесшумно приблизившись к странным силуэтам, разведчики увидели двух молодцов, внимательно наблюдающих с вершины скалы за тем, что происходило внизу, у моря. «Немцы», - решил Маслюков.
- Тсс! - негромко сказал он, вскидывая автомат. - Штиль! Полный штиль! Шума не надо…
Так же угрожающе вскинул свой автомат и Бровков.
Оба незнакомца обернулись и, вскочив, испуганно подняли руки. По одежде они были похожи на рыбаков.
Один из них был пожилой, другой казался Совсем юным.
- Позвать бы Надю, пусть объяснится, - сказал Маслюков.
- Подождем, - посоветовал Бровков.
Скоро из-за камней показались остальные разведчики - капитан Мызников, Надя и матрос Туркин.
- Знакомьтесь, - деланно зевая, сказал Маслюков.- У нас тут веселый разговор. Только они по-русски - ни в зуб ногой…
Но, ко всеобщему удивлению, пожилой пленник вдруг заговорил по-русски. Он произносил русские слова с большим трудом, но вполне отчетливо.
- Вы… русские? - спросил он.
Мызников, начавший кое-что понимать, отстранил Надю, пытавшуюся заговорить по-норвежски, и жестом приказал ей молчать.
- Кто вы такие? - обратился капитан к пленникам.
- Мы есть рыбаки Норвегии, - с готовностью ответил ему пожилой. - Я Оге Хомстен, а это мой сын Тулейф. Я был у вас в России. Давно был… Прежде…
- Что вы делали здесь сейчас?
- Мы видели корабль из воды. Мы думали, германский. Мы смотрели. Мы… - тут Оге с опаской посмотрел на направленные на него дула автоматов Бровкова и Маслюкова, - мы боялись…
- Опустите же автоматы, чёрт подери! - крикнул Мызников разведчикам.
Маслюков и Бровков опустили оружие.
- А Тулейф тоже говорит по-русски?-поинтересовался Мызников.
Тулейф, поняв, о чем идет речь, широко улыбнулся и отрицательно покачал головой.
- Сколько вам лет, Тулейф?
- Шестнадцать, - быстро ответил за Тулейфа Оге. - Ему шестнадцать. Вы будете оставаться здесь?
- А вы хотели бы этого?
- Мы хотели бы себе добра,-уклончиво ответил Оге.
- Чего же вы хотели бы?
- Чтобы не было войны. Чтобы не забирали у нас рыбу. Детям надо есть. Надо хлеб, рыбу, корову. Надо сапоги.
- Почему же у вас нет?
Оге поежился, с особенной внимательностью оглядел разведчиков и лишь после этого снова спросил:
- Вы, правда, русские?
- Русские, советские.
Оге помолчал и после раздумья вздохнул.
- Мы бедные рыбаки. Нам нужно ловить рыбу. Мы боимся войны.
Надя снова попыталась заговорить с норвежцем. Мызников остановил ее рукой.
- Садитесь, фрекен! - повелительно сказал он ей, указывая на камень.
Надя недовольно пожала плечами и молча села. Присел на соседний камень и Мызников.
- Кто здесь живет? - спросил он норвежца.
- Я и Тулейф, - ответил Оге. - Хозяйка умерла. Далеко больше никто не живет. До самого Сиэльвэ. Там город и дорога. Там германские солдаты. У нас, - показал он в сторону, - дом здесь.
- А ты совсем не говоришь по-русски? - спросил Мызников Тулейфа.
- Зовсем немного, - сказал Тулейф. - Три слова. Хорошо знаю: «Норвегия будет свободной».
Он рассмеялся.
- Можно мне, наконец, говорить? - холодно осведомилась Надя.
- Только не обижайся! - попросил Мызников. - Я ведь догадывался, кто они. Не много квислингов в этой стране.
- Я не обижаюсь, - все же обиженно сказала Надя.
Ей очень хотелось поговорить с норвежцами, но из упрямства теперь она решила молчать. Мызников, впрочем, не обращал на это внимания.
- Поговорим еще здесь, Оге, - сказал Мызников. - Пусть Тулейф остальных проводит в дом. Идите с ним, товарищи.
Тулейф радушным жестом пригласил разведчиков следовать за собой. Надя несколько замешкалась и, когда разведчики уже уходили, вдруг попросила:
- Разреши остаться, Сергей?
- Хорошо, - кивнул Мызников.
- Жена? - тепло спросил Оге.
Этот вопрос привел Мызникова в некоторое замешательство. Но после короткой паузы капитан, неожиданно для Нади, вдруг решительно ответил:
- Да.
Надя посмотрела на Мызникова с плохо скрытым негодованием.
- У нашего патриота Ларсена вы получите многое,- продолжал Оге. - Ваша авиация будет точно знать, куда сбрасывать бомбы. Скоро будете наступать?..
- Наверно. Пора… - подтвердил Мызников.
- Тяжело было Ларсену. Кругом фашисты, когда уходил. Бой был большой..
- Есть убитые?..
- Трое, - с горечью сказал Оге.- Есть два раненых. Они болеют. Доктора нет в отряде.
- Я доктор, - вмешалась Надя. - Где они? У меня здесь в мешке инструменты и медикаменты.
- О-о, - обрадованно протянул Оге.
- Доставь ее к ним, - посоветовал Мызников.
- Нет, туда ей не надо, - возразил Оге. - Мы должны вынести раненых. Им нельзя там оставаться. Мы принесем их сюда через час. И Ларсен придет.
- Нам понадобится его помощь, - напомнил Мызников.
- Понимаю, - согласился Оге. - Я пойду сейчас к Ларсену. Идите в дом.
- Хорошо, - сказал Мызников.
Едва Оге скрылся за камнями, как Надя набросилась на Мызникова.
- Ты заставлял меня молчать, Сергей, - это еще куда ни шло. Но зачем тебе понадобилось представить меня как жену?..
Мызников замялся и тихо-тихо произнес:
- Люблю я тебя давно. Надо же когда-нибудь об этом сказать.
И с раздражающей Надю рассудительностью вдруг спросил:
- Почему бы тебе и в самом деле не быть моей женой?..
- Почему бы, почему бы!.. - сердито сказала Надя. - Какое ты имеешь право один решать за обоих? Я ведь все-таки заинтересованная сторона…
- Слава богу, что заинтересованная. Хуже было бы, если бы оказалась незаинтересованной…
- Неуместные шутки! - сурово сказала Надя.- Послали боевое задание выполнять, а ты-романчики крутить… Хорош! Мы тебе пропишем на бюро!..
- Ну, а вдруг меня завтра подстрелят. И ты так и не узнаешь о моих намерениях. Лучше уж сказать напрямик. А насчет романчиков - не беспокойся. Здесь я командир, а ты подчиненная. Какие могут быть романчики? И не собираюсь.
- Мальчишка ты еще, Сергей, - смягчилась Надя.
- Убедительно, но авторитет командира подрывает, - усмехаясь, сказал Мызников. - Запрещаю. Пойдем в дом.
- Есть, командир! Пойдем… - неохотно согласилась Надя. - Посмотрел бы хоть на море, на небо. Красота ведь какая!..
Мызников в ответ строго покачал головой.
- Запрещаю. Сейчас вое запрещаю. После войны - в девятнадцать тридцать.
Он нежно взял Надю за руку, увлекая девушку за собой.
- После войны в девятнадцать тридцать? - тихо повторила Надя.- Есть, командир!..
Они спускались по каменистой тропинке, а Надя все оглядывалась назад, на пустынную вершину скалы над океаном.