32

онъ переименовалъ его въ чинъ,

но не мољ довольно надивиться этому странному въ его

„А я право всегда считал Панина

глазахъ человму.

умнымъ человзкомъ", говорил нашь царственный ско-

морохъ.

Пока Петръ рядилъ въ героевъ своихъ придворныхъ,

шли обычныя похоронъ Елизаветы. Императри-

ца не выходила изъ своихъ комнатъ и являлась только

на панихиды. Изр•вдка приходилъ и 11етръ въ церковь

и всегда держалъ себя неприлично, шептался съ дамами,

хохоталъ съ адъютантами, насм$хајся надъ духовенст-

вомъ, бранилъ офицеровъ п даже рядовыхъ за ни-

будь пуговицы.

„Неосторожно, говориль посоль князю

Голицыну, начинаетъ новый императоръ свое

этимъ путемъ онъ дойдетъ до народнаго презрыЈн, а по-

томъ и до ненависти.

И правда, Петръ какъ будто нарочно д%лалъ все,

чтобъ возбудить эту ненависть. Разъ вечеромъ импе-

раторъ разгјагојьствовалъ по о своемъ пок-

30HeHilI Фридриху 11 и вдрукљ, обращаясь кь статсъ-сек-

ретарю Волкову, который состоялъ при Елизавет% главнымъ

секретаремъ Верховнаго Сов%та, спрашиваетъ его, помнить

ли онъ, какъ они хохотали надъ постоянной неудачей

тайныхъ повеЛ}йй, посылавшихся въ !

Волковъ, заодно съ вешкимъ княземъ прусс-

кому королю Фридриху 11-му военныя

и такимъ образоиъ ихъ до того

растерялся отъ словъ Петра, что чуть не упалъ въ обмо-

рокъ. Но императоръ продолжал шуточныиъ тономъ раз-

сказывать, какъ они во время войны предавали HenpiHTemo

страну, въ которой онъ быть наспдникомъ.

При мира съ пруссакоиъ, въ которомъ

Петръ постыдно уступшъ все купленное pycck0tt кровью,

— не было м%ры радости и ликованью. Праздникъ содо-

вап за праздникомъ. Между прочишь Петръ дашь бољшой