Тяжко поплатились стрельцы за свое безумное предприятие. Справедливый гнев царя Петра Алексеевича обрушился на них всею своею тяжестью. Для спокойствия своего государства, царь Петр Алексеевич решился с корнем вырвать этот негодный источник зла. По приведении в исполнение своего приговора, царь занялся внутренними преобразованиями, который хотя и встретили много недовольных, однако мало-помалу вводились. В скором времени разгорелась война с Турцией, результаты которой колебались между воюющими державами. В августе месяце 1700 года заключен был между Россией и Турцией мир на тридцать лет.
Получив верное известие о перемирии с Турциею 18 августа, царь Петр Алексеевич объявил войну шведскому королю Карлу XII, который в это время воевал с Данией. В расе четы царя входило овладеть Нарвою, чтобы укрепившись в этом центральном пункте, пресечь сообщение Лифляндии и Эстляндии с Ингермалландией и Финляндией. 22 августа государь выступил из Москвы в Новгород с корпусом, которым командовал генерал-майор Бутурлин. Этот поход был сделан в 8 дней. В Новгороде князь Трубецкой с шеститысячным корпусом ожидал уже царских приказаний. Спешность этого похода обусловливалась тем, что войска, при которых был сам царь, ехали на подводах. Корпус Трубецкого выступил из Новгорода и 9 сентября, переправясь через Нарву, обложил город того же имени. Гарнизон крепости и города Нарвы был сравнительно малочисленный, но комендант его, полковник Горн решился защищаться до последней капли крови, ожидая скорой помощи от своего короля.
К первому октября под Нарвою собралась вся русская армия и приехал сам царь Петр Алексеевич. нисколько попыток со стороны русских овладеть Нарвою были безуспешны. 20 октября открыта была канонада против крепости из всех русских батарей, но от неё произошло лишь в крепости несколько пожаров, а самая крепость почти не пострадала. Эта канонада, продолжавшаяся около двух недель, была причиною того, что в лагере русских уже чувствовался недостаток в огнестрельных припасах, а Нарва устояла, защищаемая горстью шведских храбрецов. Плохие дороги к Нарве, ухудшившиеся вследствие осенней ненастной погоды, замедляли доставку провианта в русский лагерь и в нем мало-помалу чувствовался недостаток. Все эти обстоятельства заставили царя Петра Алексеевича раскаиваться в несвоевременном походе, но снять осаду Нарвы он не пожелал.
Оставим на время русскую армию под Нарвою и перенесемся в небольшой городок Пернов, на Балтийском море, где в то время находился Карл XII окруженный своими военачальниками. По улицам города толпились солдаты и самое большое их сборище было пред ратушею, где происходил военный совет. Между тем, как другие комнаты ратуши были переполнены шведскими офицерами разного рода оружия, в самой зале сидели несколько человек около круглого дубового стола. Ближе всех к окну сидел молодой человек с густыми, кудрявыми волосами, падающими на плечи. Взгляд его был важен и спокоен.
А одежда отличалась от всех остальных, здесь присутствовавших. Он был окружен кучею бумаг, на который по временам взглядывал. По правую его руку сидел пожилой генерал с красным, орлиным носом, большими строгими глазами, перепоясанный огромным палашом. Это был Виллинг. Рядом с ним сидел генерал Мейдель, а за ним полковник Пипер. Наконец спиною к двери сидел и сам Карл. Обратясь к Виллингу он сказал: — Вы, генерал, более всех нас должны знать эти места, а потому говорите что нам делать? Я не люблю мешкать. Меня вызвали и я не вложу меч свой в ножны, до тех пор, пока не упрочу славу Швеции. Что вы знаете о Нарве и царе Петре?
Нарва защищается горстью наших храбрецов и вероятно будет защищаться до тех пор, пока ваше величество сами придете к ней на помощь. Царь Петр находится сам при своих войсках, которых там около сорока тысяч. Но эта армия без всякой дисциплины и не имеют никакого понятия о военном искусстве, — ответил с некоторою важностью Виллинг.
— Кто знает наверное расстояние от Пернова до Нарвы? — спросил опять король.
— От Пернова до Нарвы 40 миль по прямому пути, но в настоящее время по этой дороге трудно пробраться, особенно артиллерии, а потому обходною дорогою будет 50 миль, — отвечал Мейдель.
А кто командует русскою армией? — спросил снова король.
Хотя царь Петр сам воодушевляет свои войска, но командование ими кажется думает поручить герцогу де Кроа, недавно прибывшему от Римского императора.
— От кого, генерал Виллинг, вы получили все ваши сведения? — спросил король.
— От двух верных лазутчиков, которые преданы нам. Они здесь в настоящее время, — отвечал Виллинг.
Виллинг вышел из залы, чтобы позвать лазутчиков, а Карл стал выхвалять его пред остальными, говоря:
— Виллинг и между неприятелями нашел преданных нам людей. Неправда ли, господа, что это облегчить нам самую победу?
— Сомнительно, государь! — ответил смело полковник.
— Как? Почему? — с видимой досадой спросил король.
— Если эти лазутчики русские, то они изменники своему государю и отечеству и таким людям никогда не следует доверяться, потому что они заглушивши в груди своей священные чувства долга и чести, не имеют ничего святого. Если же они не русские, то слова их не заслуживают никакого доверия, потому что ненависть русских в иностранцам всем известна. Таким образом я смел бы думать, что этих людей следует выслушать и отправить в русский лагерь, чтобы показать, что мы не хотим пользоваться изменою их соотчичей и не так просты, чтобы поверить подосланным ими лазутчикам, — отвечал Штейнбок.
В эту минуту вошел Виллинг, ведя за собою двух лазутчиков, из коих один был уж старик высокого роста, с мрачным видом лица, а другой — молодой, статный, красивый, которого взгляд с первого раза внушал к себе полное доверие. Одежда на них была русская и поразила Карла, видевшего в первый раз в жизни народ русский.
— Да это русские! — воскликнул король. Какой странный народ! Какой дикий у них вид и чудная одежда! Послушайте, генерал Виллинг! Если они русские, то я им не поверю и напрасно вы позволяете им себя дурачить.
— Я слишком много служу и живу, чтобы меня можно было одурачить, каким-либо пришельцам. Но этим людям мы должны верить, так как с их помощью мы можем освободить Нарву и одержать блистательную победу над неприятелем, — отвечал Виллинг.
— Победою я хочу быть обязанным моим храбрым войскам и собственной пшаге, а не изменникам своему государю и отечеству. Подобные средства унизительны и я их отвергаю.
— Кто может говорить с ними, — спросил Карл.
Виллинг выразил жестом свою готовность. Тут начался допрос, который выяснил Карлу все то, о чем ему уже говорил Виллинг. Лазутчики закончили свой доклад тем, что выразили желание после одержанной Карлом победы вести его тотчас на Москву.
Карл с некоторою нерешимостью изъявил свое согласие на предложение лазутчиков и приказал им следовать за своею армиею, которая и выступила скоро на Нарву.
В коротких словах мы должны здесь сказать, что благодаря отсутствию царя Петра Алексеевича при сражении со Шведами под Нарвою, русская армия была разбита и в беспорядке отступила. Торжествующий Карл вступил в Нарву и на другой день принимал поздравления. Виллинг привел в залу лазутчиков и просил короля выслушать их мнение относительно дальнейших действий против русских.
Король с неохотою согласился и, выслушав Иону, приказал немедленно удалить обоих из пределов Швеции.
Иона был возмущен до глубины души таким оскорбительным для него решением короля и, выйдя с опущенною на грудь головою сказал:
— Пойдем, мой сын скорее. Нигде нам нет удачи. Но унывать не следует.