— Знаю.

— Тань въ его дочку.

И что-жъ?

— Скверное дтло вышло. Отецъ ея подсмотр'Влъ, какъ мы

:фтовались: дочку выпоролъ, а мн'ь счетами проломилъ голову.

— Т%мъ и кончилось?

Н'Ьть, я жалобу подавалъ, такъ посов'Ьтовали сойтись

на мировую: я таки стянулъ съ него пятнадцать

— А послеЬ?

— Посл'В сталь я умневе, выкинулъ дурь изъ, головы.

И больше не влюблялись?

Охота вамъ чортъ знаеть о чемъ разговаривать! сказалъ

письмоводитель и плюнулъ.

Да вы и теперь. какъ я зам%тилъ, не прочь заигрывать...

— РазуВ подъ пьяную руку приходить такая блажь. Воть

вы молодые люди и въ чинахъ, — другое д%ло.

— А чтЬ разв'Ь слышали?

— Какъ не слышать: говорять, вездгВ съ барышнями тан-

дуете, везд•В васъ на рукахъ носятъ.

— Все выдумки!

Помилуйте, мкВ акцизный надзиратель сказывалъ, что

безъ васъ ни одинъ баль не обходится. А воть вы гхЬ нибудь

подцеВпили бы красавицу, да тысченокъ десять приданаго.

— Посмотримъ, Филиппь МатуЬичъ, съ

этимъ дФломъ не должно.

Становой ве,тВлъ подать рому, письмоводитель насуслился

и уже съ бђльшой откровенностью разсказывалљ свои эротиче-

Такъ прошло время далеко за полночь: Таля-

рюкину хотЬлось какъ нибудь сократить его, потому что цв-

.лыхъ два дня оставалось еще до бала, на которомъ должна

была его участь.

Наконецъ насталъ вожделФнный вечерь. Уложивъ въ чемо-

дань новый костюмъ, помаду, духи, завивальные щипцы и

бритвенный приборъ, Талярюкинъ весело выЬхалъ въ своемъ

тарантасик'Ь верстъ за дв±надцать кь пом'Ьщику Долобовскому.

Погода стояла удивительная. Въ полть пахло молодой травкой,

облачка тихо плыли въ синењЬ, тронутой посл±дними

отблесками вечерней зари, въ воздух± вис•Ьло что-то ласкаю-

щее, и какйе-то неу-зъяснимые звуки носились по окрестности.

Становой. мечтамъ, и не зам'ћтилъ, какъ подъ-

'Ь.халъ кь деревн'Ь Долобовскихъ, и опомнился, когда громкое

»'тпру« его кучера раздалось предъ осуЬщеннымъ домомъ, въ