Картина I.
Лица.
Полозов.
Истомин.
Чутков.
Крилицын, Жданец, Рыжов -- его приятели.
Дюпре и Сольский.
1-й и 2-й лакей в ресторане.
Публика.
Между четвертым и пятым действиями проходит два месяца.
Зал ресторана, за аркой видна другая комната, где играют на биллиарде; по стенам расставлены крытые столики и стулья, на авансцене сидят Сольский, Рыжов и Дюпре; с правой стороны за другим столиком сидит Полозов и читает газету. Два лакея стоят по обе стороны арки {Эта картина при постановке пьесы на сцене может быть всегда выпускаема без изменения смысла комедии}.
Явление I.
Сольский Рыжов, Дюпре, Полозов, лакеи, потом Жданец.
Рыжов. (наливая себе вина). Такие люди, господа, как наш милейший Чутков, не пропадают нигде и всегда бывают с удовольствием приняты во всех домах... Ma pavre he d'homeur, да еще бы. Sapristi! Он, мил как женщина, вежлив как придворный, любезный как сама любезность.
Дюпре. Mais vraiment, Notre cher Tchoutkoff est unchvohier guj.
Сольский. Говорите по-русски m-r Дюпре, а то Вас не разберешь, когда Вы начинаете говорить на своем родном языке.
Дюпре. En bien, comencons portier russe. Я кочет сказать, que votre prince Tchoutkoff отшень кароши господин, он умеет быть в обшества. Mais ami он отшень кароши тшеловек, вы понимайт?
Рыжов. Mais ami m-r Дюпре. Я же и говорю, что с таким милым обращением Чутков всегда с удовольствием принимается во всяком обществе. Он мил, вежлив, услужлив, чего же больше? В большом свете большего не требуют.
Дюпре. Да, ви кочет сказать, што в Ваш grand monde нужно иметь вежливи, любезни... Mais oni est rarai, mais il pait aussi иметь вот ici (показывает на лоб). Вы понимать.
Рыжов. Oui m-r je comend mois notre prince aut bon espirit. Hest un homme assch lonze.
Дюпре. Oh! Я знай ошень карашо знай, да он может немножко понималь...
Сольский. Это все хорошо, господа, пусть Чутков будет и вежлив, и любезен, это при нем останется. Скверно только одно, что в наших рюмках дно видно, к чему это? Донышко бы следовало прикрыть живительной влагой. N'est ce pas, m-r Дюпре?
Дюпре. Oui, я думал, что ви правда, господа, что вы кочет сказать против мой мнений?
Рыжов. Решительно ничего.
Дюпре. En bien, Burons, garcon. (Первый Лакей подходит).
Первый Лакей. Что прикажете?
Дюпре. Nousavons tout grand soit, compren-vous.
Первый лакей. Я, сударь, не понимаю по-французски.
Дюпре. En bien! Porlevous vusse! Одни бутилька Шато д'икем! Кароши! Скора, совсем скора!
Первый Лакей. Сию минуту. (Уходит).
Сольский. Однако наших долго не видно, заставляют себя ждать.
Рыжов. Который час? (Смотря на часы.) Ну, еще рано, всего третьего, а сборище назначено ровно в три. (Входит Жданец.)
Дюпре. Mais voi sa et Jiedaniec!
Сольский. А вот и Вы!
Рыжов. Где это ты пропадал, что так долго не являлся? Мы уже свернули шейки трем бутылочкам, так сказать, промочили, пересохшие за долгую ночь, горла. Где же ты был?
Жданец. Очень простая вещь, дома и спал, а что же не видно виновника вчерашней пирушки и интересного блондина Кримицына?
Рыжов. Еще рано, полтретьего только, вероятно они тоже проспали.
Дюпре. Mais sansdoute, проспали.
Сольский. А что, господа, ведь славно вчера Чутков справил день своего рождения?
Рыжов. Великолепно.
Жданец. Еще бы, недаром у него денег тьма. Ему было бы стыдно перед самим собой, если бы он знаменательный день своей жизни отпраздновал как-нибудь, как вообще все смертные, то ли дело, вчера, это был пир, какие были способен задавать только император Лукулл, нее хватало только птичьего молока.
Дюпре. Oui! вчера биль хорошо! Совсем хорошо, я восторг. (Первый Лакей приносит вино.) M-r Jiedaniec prenes placet один рюмочка et buvez. (Первый лакей наливает вино и уходит.)
Жданец (пьет). А приятно, в самом деле, проглотить несколько рюмок вина на другой день после попойки.
Сольский. Еще бы. И голова и горло освежаются и силы восстанавливаются... Человек! (Первый Лакей подходит.) Дайте огня, налейте вина и принесите еще бутылку Икем. (Первый Лакей исполняет приказания и уходит).
Рыжов. А не будет ли, господа, ведь этак мы к полчетвертому и языком, пожалуй, не повернем.
Сольский. Полноте, стыдитесь говорить это, неужели Вы способны опьянеть от каких-нибудь 5-6 рюмок вина, фуй!
Дюпре. Fi, m-r Ryjoff. Je cesse pencer qui rousetes un pomme brove. (Первый Лакей вносит вино.)
Сольский. Наливайте. (Лакей наливает.) Господа, я предлагаю тост за хдоровье вчерашнего новорожденного.
Дюпре. Это карашо, я согласна.
Рыжов. Валяй!
Жданов. Ура!! (пьют).
Полозов. Человек! (Второй Лакей входит.)
Второй Лакей. Что прикажете?
Полозов. Дайте мне обед.
Второй Лакей. Сию минуту. (Уходит.)
Рыжов. Господа, я предлагаю другой тост, за благоденствие тех милых красавиц, которые присутствовали на вчерашней вечеринке у Чуткова и с которыми мы так блаженствовали до утра. Они, эти милые красавицы, были украшением нашего общества, они зажигали в нас кровь своими жгучими поцелуями и страстными ласками, мы должны принести им благодарность.
Дюпре. Ура!
Сольский. Я был в восторге от своей красавицы, поэтому я залпом осушаю свою рюмку.
Жданец. А поцелуй моей красавицы переселял меня в рай Магомета. (Входит Второй Лакей и подает Полозову обед.)
Полозов (ему). Дайте воды.
Второй Лакей. Слушаю. (Подает.)
Рыжов (глядя на Полозова, вполголоса). Господа! не скажете ли Вы, что это за солидная личность сидит за этим столиком и пьет только воду?
Сольский. Не знаю, чиновник какой-нибудь, видимо, у него фуражка с кокардой.
Жданец. А ну его в болото, что нам до него, мы сами <по> себе, а он сам, по себе... Выпьем еже за чье-нибудь здоровье.
Рыжов. Например.
Жданец. Да хоть за свое собственное!
Дюпре. En bien!.. Burons! Haura! (Пьют. Входит Криницын.)
Явление II.
Те же и Крылицын.
Крылицын. Что за шум, а драки нет.
Рыжов. Вот и Вы, наконец, долго заставляете себя ждать.
Жданец. Здравствуйте, интересный блондин, как Вы милы сегодня, просто прелесть. Ха, ха, ха!
Сольский. Князя Чуткова? Ты его не видал.
Крылицын. Нет, не имел счастия видеть. А Вы, что же, вчерашнее повторяете?
Сольский. Да, по задам проходим уроки, плохо знаем. Ты тоже не откажешься?
Дюпре. Prenez place, m-r Krynitzyn.
Крылицин. Разумеется. (Садится.)
Сольский. Ну, господа, так как теперь наша компания в сборе, то нам остается покончить дела, задуманные нами вчера. Надеюсь, что каждый из нас помнит то, что говорилось вчера секретно от Чуткова.
Рыжов. Разумеется.
Жданец. Мы говорили об этом, находясь в здравом уме.
Сольский. Очень приятно. Обед уже заказан и в половине четвертого будет подан в отдельную комнату, а теперь только промачиваем глотки.
Крылицин. С шампанским обед будет?
Жданец. Разумеется. Ну, можно вносить деньги. Сольский, будь кассиром.
Сольский. Отлично -- я думаю, по 25 рублей не будет много.
Рыжов. Конечно нет. (Подает деньги.)
Дюпре. Mais sons dauti! (Подает деньги.) Prenez!
Крылицин. На, получи.
Сольский. Благодарю, господа! Человек, шампанского. (Первый Лакей уходит.)
Дюпре. Oh Comte s'est une chose sacre! Я всегда говорю, что дружба -- это хорошо. Mais oui n'est ce pas m-rs?
Жданец. Sous voute.
Сольский. Конечно.
Рыжов. Мы с Вами совершенно солидарны, m-r Дюпре. (Первый Лакей подает шампанское в бокалах.)
Сольский. Выпьем, господа. (Все пьют.)
Крылици. Кто знает новости, сказывайте!
Жданец. Я ничего не знаю.
Сольский. Вот новость. Говорят, Звенигорский, ну, вы, конечно, его знаете.
Рыжов. Еще бы, конечно знаем.
Жданец. Ну, что же он?
Крылицин. Про его очень <нрзб.> подумать.
Дюпре. Mais on Racondicz m-r sossiei naus atendons.
Сольский. Говорят, разошли с своей женой.
Жданец. Может быть.
Дюпре. Oh! C'est une chause tres inte rescante!
Сольский. Он, видите ли, рассердил ее тем, что имел без нее содержанку. Она и уехала опять за границу.
Рыжов. Это мило. Ха, ха, ха!
Крылицин. Что же он?
Сольский. Я думаю, что он жалеет, что выдал свою любовницу замуж, она была хорошенькая, ведь Вы ее знали?
Рыжов. Еще бы, это крем-суп, я бы не отказался от такой бабенки. (Полозов прислушивается.)
Крылицин. Она теперь m-m Полозов.
Сольский. А, да, кстати, как она теперь с мужем живет, хорошо или дурно? Говорят, что очень дурно и прибавляют даже, что он ее бьет сапогом.
Рыжов. Пустяки!
Жданец. Не может быть.
Сольский. Я так слышал.
Рыжов. Ерунда. Не верьте, господа! Я, напротив, слышал от очень верных людей, что она его держит под башмаком.
Жданец. Вот это вероятнее.
Крылицин. Attendez, господа, ни то, ни другое неправда. Мне говорил сам Чутков, который знает ее лучше нас, так как бывает у него да, кроме того, ему все рассказывает m-me Вертоухова, что Полозов в ссоре с женой, они не говорят друг с другом ни слова.
Рыжов. В самом деле?
Крылицин. Да, с самого дня свадьбы.
Сольский. Вот она, штука-то какая.
Жданец. Преинтересно. Вдобавок, ха, ха, ха, когда этот Полозов сделался историческою личностию, да, ей-Богу, куда не придешь, везде говорят про него. Интересно бы его видеть и узнать в лицо.
Сольский. Да и знать-то нечего, маленький, мизерный чиновничишка, ни в шкуре, ни в лице которого не может быть ничего незначительного. Вероятно худ, бледен, с красным носом, придерживается очищенной и страдает геморроем. (Смех.) Еще новость. Нужели Чутков и Верочку хочет сделать своей любовницей, вот ненасытный-то. M-m Шильцева влюблена в него, вдова Крижиновская души в нем не чает, модистка Саша жить без него не может, это все его любовницы. Что же это, господа, ведь это позор и поношение для нас, неужели мы хуже его.
Рыжов. Не хуже, а он, значит, мастер своего дела. Какой он нам нос утрет, когда и Полозову сделает своей любовницей.
Полозов (про себя). Это невыносимо.
Сольский. А разве есть надежда, что он совершит и эту победу?
Рыжов. От него всего можно ожидать, от Полозовой можно ожидать, что променяет мужа на Чуткова. (Полозов свертывает газету.)
Крылицин. Да он уже начал закидывать золотую удочку и норовит поймать рыбку в мутной воде.
Сольский. То есть?
Крылицин. То есть бросает десятки и сотни рублей на маленькие сувенирчики в виде золотых колечек, браслеток, изумрудных сережек, бриллиантовых брошек и т. д.
Жданец. И муж ничего не знает.
Рыжов. Неужели молчит. Это было бы интересно.
Крылицин. Понятно, через многоуважаемую m-m Вертоухову, которая в подобных случаях оказывается весьма полезным животным, то есть, существом, хотел я сказать.
Жданец. Ну, а Полозова принимает эти подарки.
Крылицин. Понятная вещь, разумеется, принимает.
Полозов (встав, глухо). Вы... лжете...
Все (глядя на него, встают). Ого, что это значит? Чего ему.
Сольский Это что?
Жданец. Что это за нахал?
Рыжов. Что угодно от нас этому господину, которого мы не имеем чести знать?
Крылицин. Что Вам нужно?
Полозов. Я говорю, что Вы бессовестно лжете!
Крылицин (гневно). Какое Вы имеете право, милостивый государь, это говорить? Что это значит?
Полозов. Вы лжец!
Крылицин. Вы смеете... Вы... вы...
Сольский. Кто Вы такой?
Жданец. Что Вам нужно?
Дюпре. Tiensqui est ce m-r? Qui vent-il?
Крылицин. Какое Вы имеете право оскорблять незнакомых Вам людей, кто Вам дал право называть меня лжецом? (Входит Истомин).
Явление III.
Те же и Истомин.
Жданец (Крылицину). Требуй у него удовлетворения за обиду.
Крылицин. Я требую, чтобы Вы сейчас же извинились передо мной. Вы меня оскорбили!
Полозов (шипящим голосом). Извиниться перед Вами? Я перед гадиной извиняться не стану. (Все в ужасе).
Жданец. Это нахал.
Сольский. Он сумасшедший.
Крылицин. Я, милостивый государь, требую, чтобы Вы извинились.
Полозов. Я Вам в четвертый раз повторяю, что Вы лжец, Вы клевещете на неизвестную Вам женщину! Вы низки!
Дюпре. Diablic! Mais c'est drole c'est horeur!
Сольский. Да это мужик какой-то.
Жданец. Кто Вы такой? Что Вам нужно? Чего Вы привязались к нам?
Крылицин. Этот господин нахален в высшей степени!
Истомин. Ради Бога, что тут вышло, Полозов?
Крылицин (отступив). Полозов? (Все отступают).
Дюпре. Aa!
Сольский. Вот оно что!
Жданец. Так это Полозов.
Полозов. Да, я тот самый ничтожный чиновничишка, Полозов, который женат на Струй... (Играющие на биллиарде составляют вокруг спорящих). Ну, повторите же мне все то, что Вы сейчас говорили при мне, не зная меня! Повторите!
Жданец. Десять раз я не повторяю одно и тоже.
Полозов. Потому, что боитесь мне в лицо бросить презрительную насмешку... Вы трус, негодяй!
Крылицин. Милостивый государь!!
Дюпре. C'est horreur?
Жданец. На что это похоже?
Рыжов. Это из рук вон!
Крылицин. За обиду я требую удовлетворения.
Полозов. Что? Дуэль? Нет, она вышла из моды, а тем более с подлецами не дерутся никогда.
Крылицин. Вы сам подлец.
Полозов. Что? (Замахивается).
Истомин (поймав его руку). Стой! Что ты! Опомнись!
Крылицин. Господа! Вы свидетели? Я вызываю его на дуэль.
Полозов (задыхаясь и дрожа от злобы). Я не дерусь.
Сольский. Вы, значит, трус!
Истомин. Припрячьте Вашу храбрость подальше. Если не он, то я и некоторые другие знают, насколько Вы храбры.
Сольский. Милостивый государь, Вас здесь не спрашивают!
Истомин. Господин Сольский, не храбритесь, вспомните прошлогоднюю Вашу загородную прогулку и Вашу встречу с одним из моих приятелей, если Вы и со мной заведете ссору, то Вам снова придется в очень неприличном виде <идти> домой. Я шуток не люблю... Пойдем отсюда, Полозов.
Полозов. Постой, я не могу идти... Дай мне очнуться, у меня сил нет, я не в силах двинуться.
Явление IV.
Те же без Полозова и Истомина, потом Чутков.
Рыжов. Господа, неужели это можно так оставить?
Сольский. Крылицин, ты должен восстановить свою честь.
Жданец. Непременно. Тебя оскорбили!
Рыжов. Ты должен требовать удовлетворения. Этого так оставить нельзя.
Крылицин. Что же я буду делать, господа, Вы слышали, что он не хочет драться и отказывается от дудуэли.
Дюпре. Вы дольжна, oui я это не допустиль!
Сольский Надо проучить этого наглеца во что бы то ни стало!
Жданец. Конечно, он не имеет права обращаться так с незнакомыми людьми. Слушай, Крылицин, ты должен драться с ним, непременно должен.
Рыжов. Мы все этого требуем. (Входит Чутков.)
Чутков. Что случилось? Что Вы, господа, так взволнованы, о чем шумите, даже m-r Дюпре и тот взволновался, что у Вас произошло?
Дюпре. Я не могу допустить такой возмутительная дель.
Чутков. Да что случилось, я ничего не понимаю.
Сольский. Полозов обругал Крылицина!
Чутков. Полозов! За что?
Жданец. Ну, Крылицин стал рассказывать, что ты делаешь Полозовой подарки, а Полозов, -- он был тут, и взбесился, назвал Крылицин лжецом.
Чутков. Ну и что же, чем дело кончилось?
Рыжов. Крылицин вызвал его на дуэль, но тот отказался, говоря, что с подлецами не дерется.
Чутков. На дуэль, дуэль с мужиком, фи, отдуй его палками и все тут.
Крылицин. Я так и хочу, драться с ним я вовсе не намерен.
Чутков. Ну и прекрасно, чего еще тут, рассуждать, забудем все прошедшее и делу конец.
Рыжов. Ну, коли так, так пусть и будет так.
Сольский. Черт их побери, всех Полозовых и ему подобных. Сядемте, господа, предмет нашей интересной беседы, прерванной так внезапно вмешательством Полозова, налицо, и, верно, он сам не откажется удовлетворить нашему любопытству и более подробно рассказать о своих делах с Верочкой Полозовой.
Жданец. Разумеется. Это нас очень интересует.
Рыжов. Расскажите, князь?
Чутков. Я готов, господа, удовлетворить Вашему любопытству, но, прежде всего, я должен Вам сказать то, что моем желудке Торричелиева пустота.
Сольский. Потерпите с полчасика, мы устроим маленький обедец. Человек! (Первый Лакей подходит.) Поди, узнай, скоро ли обед. (Тот уходит.)
Рыжов. Ну, князь, можно начать рассказ.
Чутков. Но с чего, я, право, не знаю. Задавайте вопросы, я буду отвечать.
Сольский. Правду ли говорит Крылицин, что ты принялся ловить новую рыбку на свою золотую удочку.
Чутков. Правда.
Жданец. А на подарки много убил времени и денег.
Чутков. Пустяки! Всего сто или двести рублей.
Сольский. И она ни разу не отказалась принять?
Чутков. Никогда, ведь женщин вообще и особенно таких, как Вера, всегда можно поймать на подарки. Да я, ведь, пересылал их через тетку, она не только племянницу, но и дочь родную способна продать за несколько сот рублей. Славная баба!..
Рыжов. Она, значит, служит помощницей?
Чутков. Да еще какой, просто прелесть.
Сольский. И скоро можно надеяться на полную любовь?
Чутков. Я уверен, что скоро!
Сольский. Вот это благородно.
Жданец. Славно, князь!
Рыдов. Будем ждать с нетерпением.
Крылицин. Мы даем сроку месяц! Если через месяц победа не будет обержана, мы будем требовать еще две дюжины!
Чутков. Идет! Кто хочет держать со мною пари, что через неделю Вера будет жить у меня: Кто против этого?
Дюпре. S'est moi! Через недель не будет! Я держать тысяча рублей и ни одна копейка меньше!
Все. Прекрасно! Идет!
Чутков. Я выиграю, господа!
Жданов. Посмотрим!
Сольский. Тогда будем пить только шампанское. Мы, все-таки, не в проигрыше. (Смех).
Первый Лакей (входит). Обед готов.
Чутков. Вот и прекрасно. Идемте, господа. (Все уходят.)