изъ нихъ, очевидно, болт нервные и

уже воодушевиться горячей молитвой князя и

его прийромъ, и уйрэвать въ правоту новбй

входятъ въ рПу въ сильнаго релитзнаго экста-

за; въ тоже время, то съ то съ

взирають на князя, всет$ло отдавшагося

за народъ; третьи полны тупого кь

совершающемуся вокруљ нихъ и индиферен-

тизма, четвертые—то злобно, то съ HeNBtpieMb и съ

ввной надеждой на торжество своего затаеннаго проте-

ста поглядываютъ на князя и на епископа, совершаю-

щаго св. таинство. Такое pa3H006pa3ie оттЬнковъ въ на-

толпы, экспрессивность лица князя,

не творя уже о прекрасно выполненныхъ

аксеесуарахъ картины, придають ей

колорить, сообщають ей. то внутреннее единство, безъ

котораго немыслимо ни одно искусства.

Третьк картина—«Страшный Судъ» поражаем,

зрителя выразительностью драматическаго Въ

картины—Спаситель Mipa, на не-

бесномъ тронћ. Лицо его строго и спокойно, кац;ъ лицо

праведнаго, безнристрастнаго судьи. Въ складкахъ бро-

вей Его, въ тьняхъ лица разлита Великая, неземная

скорбь за MiPb, за челойчества, а изъ-за нея

сквозить порывъ безграничнаго Въ правой