Вот уже несколько дней подряд Бригитта замечала, что ее мать уходит из дома в определенное время. Куда она ездит, об этом невозможно было узнать, так как сосед, старик Маттео, отвозивший в своей гондоле Марго, куда ей требовалось, молчал, словно немой, на все расспросы. Гораздо удобнее для Марго было бы велеть Джованни отвезти себя, но она почему-то предпочитала ездить в чужой гондоле. Возвращалась она обыкновенно в очень хорошем расположении духа и даже с ней, с Бригиттой, была ласкова, от чего девушка за последнее время почти отвыкла. Что отлучки эти не были случайными, в этом Бригитта не сомневалась, и предчувствие говорило ей, что так или иначе дело касается ее. Долго раздумывала она над тем, как бы выведать материнскую тайну, и наконец прибегла к помощи брата.
Однажды она сказала ему:
-- Джованни, заметил ты, что наша матушка очень часто куда-то отлучается?
-- Еще бы не заметить!
-- Не спрашивал ты ее, куда она ездит?
-- Спрашивал.
-- Ну, и что же она?
-- Говорит, по делам.
-- Какие такие дела, по которым нужно ездить так часто, да еще в чужой гондоле! Тут что-то таится!
-- Я и сам о том подумываю.
-- Надо бы разузнать.
Брат пожал плечами.
-- Как узнаешь!
-- Я и придумала кое-что.
-- Ну?
-- Когда матушка с Маттео отправится в путь, кто тебе мешает поехать незаметно следом за ними в своей гондоле?
-- Гм... Можно попытаться,
В следующую же поездку матери Джованни "попытался" и вернулся взволнованным.
-- Открыл! -- сказал он сестре, едва вошел, -- Она ездит к Джузеппе Каттини.
Бригитта слегка побледнела.
-- Я так и предполагала, -- прошептала она.
-- Должно быть, дело идет о Марко, -- мрачно проговорил ее брат. -- Проклятый толстяк не может забыть его пощечины.
-- Ой поклялся отомстить. Наша мать -- его союзница. Что устроить придумали они? Я узнаю, узнаю непременно! -- закончила она так решительно, что Джованни с удивлением посмотрел на нее.
-- Можно ли говорить "непременно"? Сказала бы лучше "если Бог даст". Впрочем, раз дело идет о Марко, пожалуй, ты на все решишься. Признайся, сестренка, он совсем заполонил твое сердце? -- шутливо добавил он.
-- Я его люблю, -- просто ответила девушка.
Лицо Джованни стало серьезным.
-- Марко -- славный парень, что и говорить! Если б ты вышла за него замуж, наверно, была бы счастлива. В одном я не уверен: любит ли он тебя?
-- Не знаю.
-- У вас не было разговора?
-- Нет. Я знаю одно, что я его люблю и готова отдать жизнь за него, -- побледневшими губами шептала Бригитта.
-- Даже если он тебя не любит?
-- Ах, все равно, все равно! Послушай, Джованни, я не могу больше говорить... Сил нет!
Она закрыла лицо руками и заплакала.
-- Бедная ты! Ну какая же ты хорошая! -- проговорил тронутый ее горем Джованни, подойдя и обнимая сестру.