Аня и Володя, но окончаніи урока, отправились въ свою комнату; до завтрака оставалось еще полчаса. Володя предложилъ употребить это время на то, чтобы прибрать игрушки, такъ какъ день былъ субботній и онъ имѣлъ обыкновеніе всегда разъ въ недѣлю, именно въ субботу, дѣлать порядокъ въ шкафѣ и въ комнатѣ.
-- Хорошо,-отозвалась Аня,-- изволь, я съ удовольствіемъ готова помогать тебѣ, но только до завтрака, пожалуй, не успѣемъ?
-- Намъ осталось еще полчаса,-- въ это время можно сдѣлать многое!-- и дѣти принялись за работу.
Володя, какъ старшій, взялъ на себя трудъ прибирать книги и тетрадки, а Аня -- игрушки; затѣмъ мама позвала завтракать; послѣ завтрака они снова возвратились, чтобы продолжать прерванное занятіе, но не успѣли подойти къ шкафу, какъ вдругъ услыхали въ комнатѣ какой-то непонятный шорохъ.
-- Что это?-- испуганно спросила Аня.
-- Мышь, должно быть, -- отвѣтилъ Володя и, не обращая вниманія на шорохъ, съ усердіемъ продолжалъ стирать пыль съ книгъ и тетрадокъ. Но шорохъ, между тѣмъ, становился все сильнѣе; къ тому же, какъ казалось, происходилъ не подъ поломъ и не за обоями, гдѣ обыкновенно гнѣздятся мыши, а словно въ трубѣ.
-- Нѣтъ, Володя, это не мышь,-- серьезно сказала Аня.
-- Такъ что же?
-- Не знаю, только не мышь, во всякомъ случаѣ.
-- Что ты, кажется, начинаешь трусить?
-- Нисколько,-- отвѣчала Аня, но голосъ ея дрожалъ и розовое личико покрылось блѣдностью.
-- Барышня, барышня!-- раздался въ эту минуту голосъ горничной:-- знаете, что случилось?
-- Нѣтъ, Дуняша, а что такое?
-- Я сейчасъ видѣла собственными глазами, какъ на крышѣ нашего дома дрались двѣ маленькія птички, одна изъ нихъ, сидящая на краю трубы, оборвалась и упала туда въ середину.
-- Бѣдная, она тамъ навѣрное задохнется. Нельзя ли попробовать влѣзть на крышу и вытащить ее?
-- Право, не знаю.
-- Зачѣмъ намъ лѣзть на крышу, когда можно попробовать достать ее гораздо болѣе легкимъ способомъ,-- замѣтилъ Володя.-- Откроемъ заслонку отъ трубы, можетъ быть, она тамъ.
Съ этими словами мальчикъ подошелъ къ печкѣ, подвинулъ табуретикъ, влѣзъ на него и только-что съ помощью горничной отворилъ заслонку, гдѣ находятся вьюшки отъ трубы, какъ оттуда дѣйствительно вылетѣла премиленькая птичка.
-- Это воробушекъ!-- вскричалъ Володя:-- какой хорошенькій! Что мы съ нимъ сдѣлаемъ?
-- Будемъ воспитывать. А я думаю, лучше выпустить на свободу.
Но Володя не соглашался съ мнѣніемъ сестры; пришлось идти за совѣтомъ къ мамѣ, которая предложила оставить нежданнаго гостя до вечера, угостить сѣмечкомъ, а затѣмъ, конечно, выпустить. Володѣ это не особенно нравилось, но такъ какъ онъ былъ хорошій, благовоспитанный мальчикъ, то, не желая противорѣчить, въ точности исполнилъ желаніе мамы. Воробушекъ былъ выпущенъ на свободу и, по всей вѣроятности, никогда больше не затѣвалъ дракъ на крышѣ, чтобы снова не свалиться въ трубу и не попасть въ руки людямъ, которые, конечно, не всегда могли поступить съ нимъ такъ, какъ поступили Володя и Аня.