Катя и Вѣра отправились однажды за ландышами; это были любимые цвѣты ихъ матери и онѣ хотѣли сдѣлать ей сюрпризъ -- набрать цѣлый букетъ и поставить незамѣтнымъ образомъ въ ея комнату. Но такъ какъ ландыши росли отъ занимаемой ими дачи довольно далеко, то дѣвочки, желая выиграть время, просили позволенія дома не завтракать, а взять съ собою нѣсколько бутербродовъ.
Родная сестра ихъ матери, тетя Лиза, обыкновенно занимавшаяся хозяйствомъ, спросила о причинѣ подобнаго желанія.
Катя и Вѣрочка повѣрили ей тайну, и тогда она охотно согласилась; нагрузивъ карманы дѣвочекъ пирожками и бутербродами, она обѣщала ничего не говорить мамѣ о ландышахъ, и даже придумать какую-нибудь постороннюю причину, по которой онѣ дома не завтракаютъ.
-- А ты знаешь, гдѣ растутъ ландыши?-- спросила Вѣрочка.
-- Знаю,-- тамъ подъ горою, около болота!-- отвѣтила Катя,-- или только за мной слѣдомъ, приведу вѣрно.
И дѣвочки пустились въ путь.
Дорога все время шла небольшимъ лѣсомъ; весело болтая между собою, онѣ незамѣтнымъ образомъ дошли до болота и, завидѣвъ массу ароматныхъ ландышей, уже хотѣли было приняться рвать ихъ, какъ вдругъ замѣтили, что напротивъ въ кустахъ что-то копошится.
Катя, которая отъ природы не принадлежала къ разряду храбрыхъ, да къ тому же была младшая, немного струсила и немедленно спряталась за спину Вѣрочки.
-- Не бойся!-- отозвалась послѣдняя,-- это просто бѣдная женщина съ двумя маленькими дѣтьми; онѣ вѣроятно идутъ куда-нибудь далеко и присѣли отдохнуть.
Предположеніе дѣвочки было основательно. Женщина, какъ потомъ оказалось на самомъ дѣлѣ, пробиралась въ сосѣдній монастырь на богомолье и, судя по утомленному виду и запыленному костюму, шла очень издалека; и выбравъ тѣнистое мѣстечко въ сторонѣ, она присѣла отдохнуть; дѣтки копошились около.
-- Здравствуйте, милыя барышни!-- заговорила она слабымъ голосомъ, когда Катя и Вѣрочка поровнялись съ нею.-- Нѣтъ-ли у васъ копѣечки, подайте! Мы до того устали и такъ проголодались, что даже трудно выразить; дѣти мои, кромѣ черстваго хлѣба, еще ничего не кушали, а я такъ даже и этого не ѣла со вчерашняго дня.
Дѣвочки молча переглянулись.
-- Отдадимъ имъ наши бутерброды и пирожки?-- шепнула на ухо сестрѣ Вѣрочка.
-- Отдавай, коли тебѣ охота,-- отвѣчала Катя,-- а я сама голодна и свою порцію уступать никому не намѣрена.
Женщина между тѣмъ продолжала жалобнымъ голосомъ просить милостыню, ея худое загорѣлое лицо выражало сильную усталость и страданіе, на глазахъ выступили слезы; ребятишки, одѣтыя въ какое-то рубище, выглядѣли еще болѣе несчастными,-- они ничего не говорили, только кланялись и протягивали грязныя рученки.
Вѣрочкѣ стало жаль ихъ, она достала изъ кармана весь запасъ провизіи и подала женщинѣ.
-- Вотъ, голубушка, возьми, покушай сама и дай дѣтямъ!-- сказала дѣвочка,-- денегъ у насъ съ собою нѣтъ, извини.
Женщина съ жадностью принялась за вкусный завтракъ, а Катя и Вѣрочка, отойдя немного въ сторону, начали рвать ландыши; но большая часть изъ нихъ росла на болотѣ, и подойти близко оказалось трудно.
-- Какая досада,-- сказала тогда Катя,-- на глазъ ландышей такъ много и кажется такъ легко нарвать ихъ, а на дѣлѣ выходитъ иначе; просто не знаю, съ которой стороны приступиться!
-- Погодите, дорогая барышня,-- раздался позади знакомый голосъ нищей.-- Я не боюсь промочить ноги, онѣ у меня безъ обуви и привыкли къ сырости, сейчасъ нарву вамъ ландышей, сколько угодно!
Съ этими словами она смѣло стала переступать съ кочки на кочку и, но прошествіи нѣсколькихъ минутъ, дѣйствительно принесла ихъ Вѣрочкѣ цѣлую охапку.
Катя стояла поодаль, опустивъ глаза книзу и, угощаясь пирожками, которые одинъ за другимъ вынимала изъ кармана, чувствовала себя неловко; она не знала, просить-ли бѣдную женщину нарвать для нее ландышей. Но женщина, отдавъ цвѣты Вѣрочкѣ, сѣла на прежнее мѣсто. Катѣ пришлось вернуться домой безъ букета.
