Нашъ скромный гость.
На другой день мы съ Маргаритой занялись приготовленіемъ чая въ дѣтской, въ ожиданіи нашего гостя.
Мы разставили чайную посуду и тарелочки для пирожнаго и украсили столъ букетами цвѣтовъ. Затѣмъ мы съ нетерпѣніемъ стали поджидать Пирса.
Пирсъ пришелъ, когда солнце уже начало спускаться къ закату. Мы замѣтили, что онъ пріодѣлся, стараясь придать себѣ болѣе приличный видъ для предстоящаго визита.
Онъ замѣтилъ, что мы со вниманіемъ оглядываемъ его костюмъ и, разсмѣявшись, сказалъ.
-- Вы видите, какъ я прифрантился? А сколько мнѣ было съ этимъ хлопотъ! Надо было починить куртку во чтобы то ни стало. Вѣдь не могъ же я явиться въ такомъ ужасномъ видѣ въ гости, да еще къ молодымъ барышнямъ, и пить съ ними чай. Но задача прежде всего состояла въ томъ, гдѣ бы раздобыть иглу и нитки. Мистриссъ Беркъ, вѣдь, не беретъ иголки въ руки. Ну и пришлось изобрѣсти способъ починки.! Я нашелъ рогожную иглу, выдернулъ нѣсколько нитокъ изъ ковра и починилъ локти на своей курткѣ. Голь на выдумки хитра!
-- Каковъ молодецъ!-- воскликнули мы.-- Но ты напрасно такъ безпокоился. Гонора починила бы тебѣ куртку.
-- Ну, а теперь поглядите на мои сапоги. Подошвы прорванной не видно, не правда ли? Я заклеилъ ее картономъ и намазалъ ваксой сапоги. Такъ какъ погода мнѣ благопріятствовала и дождя не было, то подошва моя уцѣлѣла, какъ видите. Каково!
-- Ты теперь настоящій лондонскій франтъ,-- объявила Маргарита и Гонора подтвердила это, входя въ комнату съ большимъ подносомъ, уставленнымъ всякими вкусными яствами.
Мы принялись угощать Пирса, который совсѣмъ пересталъ насъ стѣсняться и весело болталъ, уплетая пирожки и жэле.
-- Да, насъ въ Гленнамуркѣ не кормятъ такими кушаньями,-- сказалъ онъ.-- Мы къ такой роскоши не привыкли!-- Онъ вдругъ нахмурился, какъ будто что то вспомнилъ, и я тотчасъ же догадалась, что онъ подумалъ о голодающихъ жителяхъ Гленмалорка. Но мы употребляли всѣ усилія, чтобы развеселить его.
-- Какъ хорошо тутъ у васъ!-- воскликнулъ онъ.-- Какъ хорошо вамъ живется въ вашихъ хорошенькихъ комнатахъ. Такъ бы и не ушелъ отсюда!
-- Ты долженъ приходить къ намъ какъ можно чаще. Вѣдь у насъ нѣтъ брата и ты бы могъ замѣнить намъ его.
Пирсъ весело улыбнулся на эти слова. Мы повели его осматривать всѣ комнаты и подъ конецъ Гонора открыла комнату тетки Евы и ввела насъ туда, Пирсъ былъ въ восторгѣ.
-- Вотъ еслибъ миссъ Ева вернулась сюда!-- сказала Гонора.-- Она бы заступилась за бѣдныхъ ирландцевъ.
Когда мы осмотрѣли всѣ комнаты, Пирсъ хотѣлъ уходить, но мы воспротивились этому.
-- Подожди, Пирсъ, папа еще не кончилъ обѣдать, а вѣдь ты знаешь, что онъ желалъ съ тобою поговорить. Хочешь итти съ нами въ столовую? Онъ ожидаетъ насъ.
-- Я готовъ итти съ вами куда угодно!-- объявилъ онъ.
Отецъ былъ повидимому очень доволенъ, что Пирсъ постарался придать себѣ такой приличный видъ. Онъ ласково поздоровался съ нимъ, и когда мы сѣли за столъ, спросилъ его:
-- Ну, а какъ насчетъ войны, Пирсъ?
-- Я забылъ о ней. Вотъ онѣ заставили меня забыть о ней,-- прибавилъ онъ, указывая на насъ.
Отецъ улыбнулся.
-- Я говорилъ съ Стаунтономъ -- сказалъ отецъ.-- Онъ разсказалъ мнѣ, что уже писалъ сэру Руперту и готовъ написать ему опять.
-- Мнѣ онъ этого не говорилъ!-- воскликнулъ Пирсъ.
-- Вотъ видишь, спокойный и хладнокровный разговоръ бываетъ лучше всякихъ угрозъ войны.
-- Разумѣется. Въ особенности, если говоритъ какой нибудь уважаемый джентельменъ, а не такой оборванецъ, какъ я... Но какъ вы думаете, есть какая нибудь надежда, что сэръ Рупертъ пожалѣетъ людей въ Гленмалоркѣ?
-- Не знаю, можетъ быть. Во всякомъ случаѣ, мы должны теперь дѣйствовать съ осторожностью и подождать результатовъ письма. О войнѣ надо позабыть, не такъ ли Пирсъ?
Въ эту минуту Пирсъ готовъ былъ позабыть о ней. Онъ снова сдѣлался веселымъ, беззаботнымъ мальчикомъ. Мы гуляли по саду, бѣгали, рѣзвились и Пирсъ не отставалъ отъ насъ.
Съ этого дня началась наша дружба и Пирсъ часто приходилъ къ намъ. Отецъ занимался съ нимъ латинскимъ языкомъ, потомъ онъ гулялъ съ нами въ саду и мы радовались, видя его веселымъ и счастливымъ.
Стаунтонъ увѣдомилъ отца, что сэръ Рупертъ согласился отсрочить выселеніе своихъ фермеровъ на время и всѣ мы успокоились. Гуляя, мы съ Пирсомъ строили разные планы, какъ улучшить положеніе жителей Гленмалорка и сдѣлать ихъ болѣе счастливыми.
Отецъ позволилъ намъ взять Пастину въ домъ, на подмогу къ Гонорѣ, которая собиралась сдѣлать изъ нея прекрасную горничную, научить ее шить, гладить и т. д. Иногда къ намъ приходили въ гости маленькая Нонни и ея сестра Бриджетъ и мы угощали ихъ.
Отецъ не только не запрещалъ намъ, но даже поощрялъ насъ ходить почаще въ деревню. Ирландцы сначала не довѣряли нашей дружбѣ, но затѣмъ у насъ установились такія же добрыя отношенія, какія существовали между ними и Пирсомъ.
Съ разрѣшенія отца мы пригласили гостить къ намъ Руѳь и Тильду Баррингтонъ, которыя ни разу въ жизни не выѣзжали изъ Лондона, за исключеніемъ короткихъ посѣщеній къ мистриссъ Девоншайръ. Разумѣется, дѣвочки были въ восторгѣ отъ нашего приглашенія и радовались предстоящему путешествію по морю и по горамъ.
Мы не сказали Пирсу, когда онѣ пріѣдутъ, такъ какъ боялись, что онъ испугается пріѣзда лондонскихъ барышень и перестанетъ къ намъ ходить. И вотъ, однажды, когда онъ пришелъ какъ обыкновенно къ чаю, онъ увидалъ Руѳь и Тильду, которыя хлопотали за чайнымъ столомъ. Меня и Маргариты не было въ комнатѣ. Потомъ Пирсъ разсказывалъ намъ, что онъ остолбенѣлъ въ дверяхъ и порывался было бѣжать, какъ можно скорѣе въ Гленмалоркъ. Хорошо, что мы подошли во время и перехватили его! Однако онъ скоро подружился съ нашими гостями и мы впятеромъ прекрасно проводили время.
Однажды Тильда сказала намъ:
-- Какъ вы думаете, не устроить ли намъ пикникъ для дѣтей Гленмалорка?
-- А, въ самомъ дѣлѣ!-- воскликнули мы. Мысль эта привела насъ въ восторгъ и мы немедленно приступили къ приготовленіямъ, такъ какъ приближалась осень и надо было пользоваться послѣдними хорошими днями.
Въ назначенный день мы всѣ отправились въ экипажѣ вмѣстѣ съ Гонорой, а за нами ѣхала повозка со всякою провизіей и палаткой. Выбравъ мѣсто, откуда открывался чудный видъ на долину, мы разбили палатку, потомъ развели костеръ и подвѣсили надъ нимъ котелокъ съ водой, точь въ точь какъ въ цыганскомъ таборѣ. Вскорѣ пришли и наши гости, босоногіе мальчики и дѣвочки всѣхъ возрастовъ. Смѣхъ и веселье раздавались въ долинѣ и пиръ вышелъ на славу. Намъ доставляло величайшее удовольствіе угощать всѣхъ этихъ ребятишекъ, но мы набрали такъ много всякой провизіи, что могли напослѣдокъ устроить угощеніе и для взрослыхъ. Сначала эти люди какъ будто стыдились принять наше приглашеніе и не хотѣли итти на нашъ зовъ, но Пирсъ уговорилъ ихъ, и тогда старики и молодые, отцы и матери, застѣнчиво заняли мѣста около своихъ ребятъ, личики которыхъ раскраснѣлись отъ удовольствія. Мы хозяйничали и Пирсъ помогалъ намъ угощать старшихъ чаемъ и всякими вкусными яствами. Когда наши гости насытились, мужчины отошли нѣсколько поодаль и, усѣвшись на скалѣ, закурили трубки, потомъ затянули свои любимыя пѣсни. Когда они запѣли плясовую пѣсню, дѣти принялись танцовать и вскорѣ къ нимъ присоединились взрослые. Началось такое веселье, какого, вѣроятно, давно не бывало здѣсь и, казалось, всѣ на время забыли о грозящемъ имъ изгнаніи. И тутъ въ первый разъ я подумала о томъ, что хорошо быть богатой, такъ какъ это даетъ возможность доставлять радость людямъ, дѣлать ихъ счастливыми, хоть на время. Я припомнила всѣ наши планы какъ устроить судьбу обитателей Гленмалорка, которые мы придумывали вмѣстѣ съ Пирсомъ и для осуществленія которыхъ нужно много денегъ. Я радовалась мысли, что у меня будутъ эти деньги, когда я стану совершеннолѣтней и я получу право распоряжаться ими.
Солнце стало склоняться къ западу, и Гонора напомнила намъ, что пора возвращаться домой. Но намъ не хотѣлось уходить. Къ тому же еще оставалось кое что изъ провизіи, и такъ какъ не стоило же ее опять укладывать въ корзины, то мы предложили нашимъ гостямъ повторить угощеніе. Всѣ усѣлись въ кружокъ, и Пирсъ, хлопотавшій больше всѣхъ и дѣятельно угощавшій старыхъ и молодыхъ, предложилъ, чтобъ кто нибудь изъ стариковъ разсказалъ какую нибудь исторію на прощанье.
-- Денъ Рейльи,-- сказалъ онъ, обращаясь къ бодрому статному старику,-- разскажите намъ, какъ вы выстроили свою ферму.
Денъ Рейльи былъ тотъ самый старикъ, который въ первое мое посѣщеніе Гленмалорка такъ энергично заявилъ, что онъ ни за что не допуститъ, чтобы его старуха-жена, разбитая параличемъ, умерла въ богадѣльнѣ.
Мы всѣ хоромъ присоединились къ просьбѣ Пирса.
-- Я готовъ разсказать вамъ исторію моей фермы,-- объявилъ старикъ,-- но я думаю, что вы всѣ ее знаете. Однако, если Мистеръ Пирсъ этого желаетъ....
Онъ умолкъ на минуту и потомъ вдругъ, выпрямившись во весь ростъ, указалъ рукой на Гленмалоркъ и началъ свой разсказъ:
-- Вонъ тамъ, гдѣ стоитъ моя ферма, жилъ прежде мой отецъ, Недъ Рейльи. Въ Гленмалоркѣ найдутся люди постарше меня, которые еще помнятъ, какъ мой отецъ, съ женою и дѣтьми, былъ изгнанъ изъ дома, въ которомъ жилъ, потому что не могъ уплатить требуемой аренды. Изъ камня, вѣдь, трудно добыть средства къ существованію, а тутъ почва вездѣ каменистая и хлѣбъ родитъ плохо. Я былъ тогда маленькимъ ребенкомъ, когда это случилось. Я помню, какъ отецъ мой покинулъ свое жилище, ведя за руку двоихъ дѣтей, а мать шла возлѣ него, держа самаго младшаго ребенка на рукахъ и горько плача. Я не зналъ, куда мы идемъ, но зналъ, что у насъ нѣтъ крова, что мы стали бездомными бродягами. Отецъ переселился въ Америку, но тяжелая жизнь подточила его силы. Я вскорѣ остался сиротой. Не буду разсказывать, какъ я жилъ на чужбинѣ, но скажу лишь, что, какъ только я выросъ, у меня была одна только мысль -- вернуться въ Ирландію и купить тотъ клочокъ земли и домъ, который принадлежалъ нѣкогда моимъ родителямъ. У меня была невѣста, но намъ обоимъ пришлось очень долго ждать, прежде чѣмъ мы могли пожениться. Мери работала также усердно, какъ и я, и, наконецъ, намъ удалось скопить нужную сумму денегъ. Это были деньги, которыя достались очень тяжелымъ трудомъ; я работалъ до изнеможенія, но зато мнѣ удалось построить славный домикъ, въ которомъ мы зажили съ Мери. Мнѣ стоило не мало усилій обработать землю и превратить ее изъ каменистой и безплодной въ плодородную почву. Я развелъ садъ и огородъ и могъ бы теперь отдыхать. Но срокъ моей аренды кончился и теперь ландлордъ требуетъ, чтобы я заплатилъ ему вдвое, такъ какъ земля, благодаря моимъ усиленнымъ трудамъ, стала лучше и мой участокъ поэтому повысился въ цѣнѣ. Но откуда мнѣ взять денегъ; да это и несправедливо. Вѣдь ландлордъ ничего не сдѣлалъ для улучшенія земли и не истратилъ на нее ни копѣйки, а я-то сколько труда положилъ на нее! За что же я долженъ платить теперь? Но.... ему не выселить меня изъ моего дома, я далъ клятву, что моя Мери кончитъ дни свои въ томъ самомъ домѣ, который она мнѣ помогала строить, а не въ богадѣльнѣ, и ни сэръ Рупертъ, ни Стаунтонъ не заставятъ меня измѣнить этой клятвы!
Довольно было этого напоминанія, чтобы сразу исчезло все веселье; даже дѣти присмирѣли. Гонора стала торопить насъ домой. Дѣйствительно, солнце уже спустилось очень низко и мы стали поспѣшно собираться. Дѣти помогали намъ и снова веселый смѣхъ раздался въ долинѣ и разогналъ мрачныя мысли, навѣянныя словами старика Дэна.