Черезъ нѣсколько дней, поздно ночью, пришелъ ко мнѣ Климъ, радостный и веселый.
-- Ну,-- есть! заговорилъ онъ, едва переступивъ порогъ.-- Теперь мы раздобыли бумагу отъ самого тамошняго губернатора! Тутъ написано все подлинно, все какъ есть!
-- Какъ же это вамъ удалось ее раздобыть?
-- Ѣздили за ней въ "Шестую-Роту" и оттуда привезли... И еще одну бумагу, письмо...-- продолжалъ онъ и захлебнулся отъ восторга.-- Двѣ бумаги. И вы сдѣлайте милость, не откажите намъ копіи съ нихъ списать, надо ихъ отсылать обратно.
-- Ну, давайте бумаги!
-- То-то что при мнѣ-то нѣтъ ихъ сейчасъ!-- отвѣтилъ онъ слегка упавшимъ голосомъ и какъ бы съ сожалѣніемъ.-- Просилъ -- не дали: только что пріѣхали съ ней, сами разбираютъ. Звалъ я ихъ сюда -- не пошли, думали, что спите. А я вотъ зашелъ, думаю, если не спите, дай зайду, обрадую.
-- Спасибо! Ну, а что же тамъ, въ губернаторской бумагѣ, написано -- не знаете?
-- Все какъ въ первой, да еще съ прибавками. Въ первой бумагѣ нѣтъ полъ десятины лѣсу -- въ этой полъ десятины лѣсу; тамъ не сказано, сколько можно тамъ заработать парой лошадей -- въ этой написано: 500 руб.; въ той нѣтъ про зеленый шелкъ: онъ тамъ растетъ. И еще много, много всего!..
Онъ перевелъ дыханіе и нѣсколько секундъ смо трѣлъ на меня въ безмолвномъ восторгѣ.
-- А что, милый ты мой человѣкъ!-- ласково и какъ-то заискивающе сказалъ онъ:-- можетъ ли быть, чтобы все это было правда? И будто бы все это такъ таки и есть на самомъ дѣлѣ?!
Послѣдняя фраза съ сильнымъ волненіемъ вырвалась у него изъ глубины души.
Долго еще сидѣлъ Климъ у меня, разсуждая все о томъ же предметѣ. Порѣшили мы, что завтра ночью я перепишу бумагу. Климъ предложилъ, чтобы ко мнѣ пришли съ бумагой, но я предложилъ переписать ее у Марка: туда, я зналъ, соберется больше людей, и они въ домѣ своего односельчанина будутъ чувствовать себя несравненно свободнѣе, чѣмъ у меня.
На завтра Климъ не пришелъ, а пришелъ черезъ два дня, подъ праздникъ сорока мучениковъ, и мы пошли вмѣстѣ къ Марку. Къ Марку я зашелъ въ первый разъ и былъ очень удивленъ какъ обстановкой его дома, такъ и самимъ домомъ. Домъ былъ вдвое выше крестьянскаго обыкновеннаго домика; внутри онъ былъ разгороженъ деревянными выкрашенными перегородками; большія окна съ занавѣсками; стѣны увѣшаны картинами и иконами разной величины, между которыми находилась и одна саженная, масляная, съ совершенно непонятнымъ содержаніемъ. Въ переднемъ углу стоялъ, накрытый хорошей фабричной скатертью, столъ, на которомъ лежалъ для украшенія (хозяева безграмотные) громадной величины псалтырь. Марко встрѣтилъ меня очень учтиво, немножко рисуясь и, очевидно, желая обратить мое вниманіе и на то, что его обстановка совершенно не мужицкая, и что онъ понимаетъ, какъ слѣдуетъ обращаться съ "образованными" людьми. Климъ (я это сразу замѣтилъ) держался здѣсь очень приниженно, въ сторонкѣ, больше молчалъ и былъ очень предупредителенъ къ Марку.
Черезъ нѣсколько минутъ послѣ нашего прихода Климъ вызвался пойти за Яшкой и его братомъ, и за другими. Скоро онъ привелъ ихъ всѣхъ. Пришли четыре человѣка: Яшка съ братомъ, люди еще молодые, отъ 25 до 30 лѣтъ, здоровые, загорѣлые, съ добродушными лицами, на которыхъ лежалъ отпечатокъ многихъ пережитыхъ невзгодъ. Третій былъ бывшій староста, человѣкъ подъ 40 лѣтъ, съ серьезнымъ озабоченнымъ лицомъ. Наконецъ былъ еще одинъ, какой-то маленькій, черненькій, невзрачный человѣкъ, тоже однодворецъ. Онъ все время молчалъ, хлопалъ какъ-то удивленно глазами и держался все у стѣнки. Семенъ, бывшій у меня за нѣсколько недѣль передъ этимъ съ Климомъ, не пришелъ: у него вышла какая-то ссора съ женою и тещей, и поэтому онъ совершенно бросилъ мысль о переселеніи (все хозяйство было женино и ея дѣтей, оставшихся ей отъ перваго мужа).
Марко подалъ мнѣ двѣ бумаги. Одна изъ нихъ была еще цѣла, другая же имѣла красновато-желтый цвѣтъ отъ частаго держанія ея въ рукахъ, въ складкахъ была разорвана на четыре части и сшита нитками.
Я прочелъ первую бумагу (по словамъ крестьянъ "предписаніе"). Вотъ ея содержаніе, по исправленіи нѣкоторыхъ непонятныхъ мѣстъ:
"Адресъ:
Его высокопревосходительству господину генералъ-губернатору Сыръ-Дарьинской области и кавалеру. Въ городъ Ташкентъ отъ крестьянъ такихъ-то, и такой-то губерніи, и такого-то уѣзда, волости и слободы. Имена и фамиліи должны быть на конвертѣ отъ уполномоченныхъ, которые будутъ уполномочены именоваться по выбору на подачу прошенія о причисленіи къ городу Луліяту, а также на рѣчку Вислаевки -- Ахъ-Чей или же къ городу Туркестану. Относительно того житья, по причисленію въ вышенаименованную мѣстность: по пріѣзду туда, выдается на каждаго домохозяина для постройки 30 деревъ громадной мѣры, и 30 руб. вспомоществованія, и 1/2 дес. рощи, и одна дес. усадьбы, и 20 дес. земли на каждую душу мужескаго пола, и льготы на 20 лѣтъ отъ солдатчины и повинностей, кромѣ того, что съ души платятъ по 20 коп. въ годъ для содержанія школъ и правленій. Земля родитъ пшеницу, рисъ, разные фрукты, сырой шелкъ, хлопчатую бумагу т. е. вату. Относительно урожая: съ каждой посѣянной десятины получается 300 пуд. А торговля идетъ оживленная пшеницей, рисомъ и фруктами; торгуютъ также скотомъ и сѣдлами. Если держать одну пару лошадей, то среднимъ числомъ можно пріобрѣсти 500 руб. въ годъ. Скотъ нерослый, но сильный и недорогой. Воздухъ чистый, свѣжій; воды хорошія и рыбныя; лѣса громадные; овощи и дичи разной весьма много. Родится также и виноградъ. Зимы нѣтъ, такъ что скотъ почти и не становится: ходитъ круглый годъ по степямъ. Пшеница -- на подобіе нашего голаго ячменя; озимые и яровые крѣпкіе. Относительно желѣзнаго матеріала, то ему пока цѣны нѣтъ; а какъ будете ѣхать, то надо будетъ брать съ собою земледѣльческія орудія, какъ-то: лемешъ, чресло, лопату и т. п.
Слобода Райгородка, младшій медицинскій фельдшеръ Терентій Лапыгинъ".
-- Ну, что скажете?-- обратился ко мнѣ Климъ когда я кончилъ читать.-- Теперь, значитъ, уже правда?
-- Вы думаете, что это бумага -- предписаніе отъ самого губернатора?-- спросилъ я.
-- А какъ же?-- произнесъ Климъ уже упавшимъ голосомъ.
-- Нѣтъ! Тутъ только сверху написанъ адресъ губернатора, куда ему писать; а самую бумагу писалъ какой-то фельдшеръ.
-- Нѣтъ, нѣтъ, это не отъ губернатора,-- подтвердилъ авторитетно мои слова Марко, посмотрѣвъ небрежно на Клима, отчего тотъ еще болѣе смѣшался.-- Тутъ и подписи губернатора нѣтъ. Это писано, должно быть,-- съ чьихъ-нибудь словъ.
Климъ замолчалъ и отошелъ. Эта неожиданная вѣсть, повидимому, сильно огорчила его.
-- Ну, прочтите намъ, пожалуйста, и другую!-- любезно обратился ко мнѣ Марко.
Другая бумага (порванная и сшитая) оказалась письмомъ. На верху листа было карандашомъ написано: "Съ Обросимовой". Должно быть, это письмо привезено изъ с. Абросимова, отстоящаго на 100 слишкомъ верстъ отъ нашей деревни.
Я прочелъ и это письмо:
"Дорогіе мои родители! Увѣдомляю васъ, что мы, слава Богу, живы и здоровы. Еще я васъ спрашиваю, дорогой мой родитель, Харитонъ Антоновичъ, изъ чего вы это взяли, что вы мнѣ пишете, можетъ я обдумаю и будто мнѣ васъ не жаль? Вы меня этимъ письмомъ привели къ жалостному положенію. До полученія вашего письма мы и дѣти наши радовались о томъ, что вотъ весной пріѣдутъ до насъ отецъ и мать, дѣдушка и бабушка. Мы васъ не знаемъ, съ какого краю выглядать. Мы получили отъ брата письмо. Еще вы спрашиваете по скольку дес. на душу,-- нѣтъ, не на душу, а на дворъ по 20 дес. А по прибыванію нашему мы получили по 60 руб. награды и по 30 деревъ на постройку. А платежа нѣтъ никакого. Хлѣба я посѣялъ 7 пуд., а жители удивляются;-- "что ты будешь дѣлать съ этимъ хлѣбомъ? тебѣ его не убрать!" Лошадью пашу, пашу и удивляюсь, что около дома вода и трава. Если будете ѣхать, то везите съ собою разный инструментъ: тутъ хотя и есть, такъ здѣсь дорогой. Хлѣбъ у насъ дешевый: 12-ти пудовая четверть пшеницы 1 р. 20 к. Житу и ячменю почти и цѣны нѣтъ. Мы хлѣбъ такой ѣдимъ, какой у васъ только на Свѣтлый праздникъ ѣдятъ, а нѣкоторые и тогда не ѣли такого хлѣба. Лѣсу много разнаго и сколько угодно и звѣрю разнаго много дикаго; козы, олени, кабаны и всякаго звѣрю много, а лютыхъ звѣрей нѣтъ. Много также птицы разной дикой; много даже въ усадьбахъ нашихъ. Корова стоитъ 15 руб., также и овца старая стоитъ 1 р. 20 к., а овчина 7 к. Сѣна сколько угодно косить и гдѣ угодно. У насъ вода хорошая, даже около хатъ бѣжитъ. Овощь всякая; рожки, орѣхи, и разные фрукты, рыба всякая есть. Товары у насъ разные, также какъ и у васъ; цѣна дешевле противъ вашей. Масло деревянное 80 к. за фунтъ, газъ 20 к. ф., постное масло 6 к. ф. Если будете ѣхать, то запаситесь сухарями мѣсяца на три: вы за три мѣсяца доѣдете до насъ. Везите лемешъ для плуга, здѣсь дорого купить. Въ Царицынѣ, въ тульскомъ магазинѣ два ружья двухствольныхъ: тамъ дешево купить. Еще увѣдомляю, что у насъ, слава Богу, все дешево: хлѣбъ дешевый, хлѣбъ поливной, но поливать очень легко; во время, когда дождя нѣтъ, съ горъ воду напускаютъ. Но дождь не всегда бываетъ. Мы уже не думаемъ о томъ, гдѣ брать земли или травы или надо за корову платить. Боченка на покосъ и на жниво не надо съ собою возить: у насъ вода кругомъ, слава Богу, есть. Кто думаетъ идти, то не бойтесь и идите, да смотрите не слушайте никого по дорогѣ, кто бы вамъ чего не говорилъ, и вамъ тогда самимъ понравится, когда прибудете до насъ. Мы уже прибыли на свою землю и ни объ чемъ не горюемъ. А если будете ѣхать, то выѣзжайте пораньше, а то много людей, согласныхъ до насъ идти изъ разныхъ губерній. Когда соберетесь, кто съ моимъ будетъ согласенъ, то увѣдомите письмомъ, когда выѣдете въ дорогу: мы васъ будемъ ожидать, какъ дорогихъ гостей съ небесъ. Если вы мнѣ не вѣрите, то повѣрьте Богу и кресту.
Вотъ вамъ маршрутъ, на какіе города идти до насъ: Оксайская станица. Манинская дор. (?) Наильику, гор. Царицынъ, посадъ Дубовка. Изъ Дубовки на перевозъ черезъ Волгу, 1 р. отъ повозки. Потомъ на Савенку, Малый-Узенъ, Большой-Узенъ, гор. Уральскъ, Илекъ, Соляную-Защиту, мѣстечко Актюбу, гор. Карабуческъ (Карабутайскъ?), гор. Иргизъ, гор. Касалинскъ, гор. Джучекъ, гор. Фортъ-Перовскій, гор. Туркестанъ, гор. Чемкентъ, гор. Луліятъ, а отъ Луліята до насъ въ выселокъ Акли, 80 в. Всего отъ васъ до насъ 4163 версты.-- 1886 года, мая 4 дня. Писалъ Елисей Моргуновъ".
Это письмо произвело на слушателей гораздо болѣе сильное впечатлѣніе, чѣмъ прежняя бумага. Но какъ въ той, такъ и въ этой ихъ приводила въ восхищеніе дешевизна хлѣба.
Меня заинтересовалъ и тонъ этого послѣдняго письма, и само письмо, совершенно непохожее на обыкновенныя деревенскія письма, въ которыхъ первое мѣсто отводится поклонамъ, а о дѣлѣ пишется только между прочимъ, какъ бы случайно. Я спросилъ крестьянъ, не знаютъ ли они чего-нибудь объ авторѣ этого письма. Оказалось, что староста его знаетъ или слышалъ о немъ. Этотъ С. Моргуновъ -- солдатъ и всю свою службу пробылъ въ Киргизскомъ краѣ. Выслуживъ срокъ, онъ пріѣхалъ домой, забралъ жену и дѣтей, и уѣхалъ съ ними обратно туда, гдѣ онъ служилъ. Потомъ онъ началъ буквально бомбардировать отца письмами, чтобы и онъ съ семьей пріѣхалъ. Въ короткій промежутокъ времени онъ прислалъ отцу шесть писемъ и, наконецъ, убѣдилъ его. Отецъ уѣхалъ, а теперь родичи тоже собираются ѣхать туда же, по оставленному отцомъ письму, которое я только что привелъ.
Я сѣлъ переписывать бумаги, а крестьяне тѣмъ временемъ бесѣдовали о своемъ.
-- Говорятъ, въ Бахмутѣ получили 6 пудовъ жеребья?-- заговорилъ Яшка,-- Будемъ, значитъ, теперь ѣхать по жеребью, а не по охотѣ: кому какая земля выпала, туда и поѣзжай!
-- Это плохо, лучше какъ вольно ѣдешь!-- отозвался его братъ.
-- Какъ же можно!-- подтвердилъ Марко.-- По жеребью-то? По жеребью ни къ чорту не годится! А какъ я ѣду вольный, то могу я поѣхать и туда, и сюда загляну, и здѣсь понюхаю, тамъ посмотрю, пошатаюсь годъ, можетъ и два,-- а нѣтъ? не понравилось?-- и назадъ домой ворочусь. А нашелъ мѣсто подходящее,-- слава Богу, тогда и съ семьей тронусь... А то по жеребью! Сохрани Богъ отъ этого!
-- Разбредется тогда народъ и оттуда, особливо кому мѣсто нехорошее попадется, произнесъ съ увѣренностью Яшка.
-- Хорошо еще, когда тамъ по близости можно будетъ прикупить или нанять землю,-- заговорилъ задумчиво бывшій староста:-- а если нельзя, то навѣрное и оттуда разбредутся.
-- Нанять-то и здѣсь можно!-- заговорилъ, откашливаясь, Климъ, стараясь казаться серьезнымъ и солиднымъ.-- Когда народу меньше станетъ, тогда и наши помѣщики дешевле станутъ землю отдавать. Что они съ нею будутъ дѣлать? Примѣрно, у нашего помѣщика 9000 десятинъ...
-- Толкуй тамъ, ты много знаешь!-- перебилъ его Марко, посмотрѣвъ на него полупрезрительно, полунасмѣшливо.-- Приравнялъ землю! И то земля, и это земля, да не равны! То, говорятъ, земля еще свѣжая, сочная, а наша стала, какъ щепка какая...
Еще долго разсуждали они на эту тему. Уходя, порѣшили опять съѣздить куда-то за бумагой за какой-то и начать стараться насчетъ паспортовъ. Они придумывали какъ нибудь изловчитсья, хитростью выманить ихъ у старшины, выманить пока только на годъ: иначе, если сказать ему прямо, въ чемъ дѣло, онъ -- пожалуй -- и не пуститъ.