Назавтра утромъ, только я вышелъ изъ дому, встрѣчаю Яшку. По его лицу я сейчасъ угадалъ, что у него есть какая-то хорошая новость.
-- Ну, что, идете въ сборню?-- спросилъ я.
-- Куда!-- отвѣтилъ Яшка весело:-- въ сборнѣ и души живой нѣтъ: народъ пьянъ.... Да я, Богъ дастъ, совсѣмъ обойду ихъ.
-- Какъ такъ?
-- Получилась, говорятъ, въ волости бумага, чтобы безземельныхъ за долги не задерживали. Братуха мой двоюродный прибѣжалъ вчера изъ О., говоритъ, "слышалъ, что такая бумага получена!" Вотъ я въ волость-то и бѣгу (волость въ сосѣднемъ селѣ)... Ей-Богу, даже въ башкѣ словно бы посвѣтлѣло!-- закончилъ онъ, радостно посмотрѣвъ на меня, и разсмѣялся.
Ходилъ онъ въ волость, но никого тамъ не нашелъ, и черезъ нѣсколько дней "легкость душевная" у него опять пропала. Онъ пришелъ ко мнѣ съ братомъ.
-- Плохо, С. А.,-- заговорилъ онъ съ отчаяніемъ:-- не даютъ и не даютъ паспортовъ! хоть ты тутъ умирай!.. Въ волости я былъ, да никого тамъ не нашелъ. Люди говорятъ: -- "есть, говорятъ, предписаніе, чтобъ народъ не задерживали", да вѣдь развѣ намъ скажутъ объ этомъ? Мы думаемъ идти въ Лугань, въ крестьянское присутствіе, чтобы намъ тамъ пашпорты выдали. Какъ по вашему это?
Я отвѣтилъ,-- что, по всей вѣроятности, ихъ отправятъ за паспортами обратно въ ихнюю волость.
-- А я такъ вотъ опять слышалъ,-- заговорилъ Яшка:-- что непремѣнно есть указъ, какъ можно, чтобы больше переселять народу изъ нашей губерніи. Какъ же тутъ быть-то? Говорятъ, нашлось будто бы огромнѣйшее урочище, и совсѣмъ одна новина: хотѣли, видишь ли, казаки туда переселиться и уже начали переѣзжать, да ихъ остановили, сказали: -- "вамъ еще и такъ жить можно, а вотъ изъ екатеринославской губ. нужно переселить одинъ или два уѣзда..." И, говорятъ, черезъ 5 лѣтъ казна сама начнетъ переселять...
-- Тутъ человѣкъ былъ, что перепись дѣлаетъ,-- перебилъ его братъ:-- стоялъ онъ около М--кова дома. Вотъ кое-кто изъ нашихъ сталъ его спрашивать:-- зачѣмъ дѣлаетъ онъ эту перепись? Онъ и отвѣтилъ: "Пока, говоритъ, вамъ этого еще нельзя знать, а черезъ 5 лѣтъ вы все сами узнаете. Будутъ у васъ новости всякія!" Больше ничего не сказалъ. Потомъ, когда онъ остался одинъ съ сыномъ М--ко, онъ ему сказалъ:: "Хочешь -- я тебѣ и сейчасъ скажу, какія новости у васъ будутъ?" тотъ говоритъ: "Хочу!" -- "А хочешь, такъ дай, я тебѣ языкъ отрѣжу, а потомъ и скажу: никто и не узнаетъ: ты -- неграмотный, написать -- ненапишешь, а сказать безъ языка тоже никому не скажешь,-- вотъ никто и не узнаетъ". Говорятъ, что эти новости будутъ насчетъ "новыхъ земель".
Интересно, что разсказъ, очень похожій на этотъ, я слышалъ года 3 назадъ отъ старосты одной изъ сосѣднихъ деревень.-- Былъ тутъ одинъ человѣкъ, перепись дѣлалъ, разсказалъ онъ мнѣ;-- онъ намъ вотъ что сказалъ: "Царь все знаетъ. Не останетесь вы при этомъ надѣлѣ. Много у васъ будетъ перемѣнъ. Черезъ 3, а, можетъ, черезъ 5 лѣтъ вы все узнаете, а пока ничего еще нельзя сказать вамъ. Говорите правду, сколько кто засѣялъ, сколько скота и все другое?" Должно быть, это насчетъ земли, что у пановъ отберутъ, а намъ отдадутъ,-- закончилъ тогда староста.
Я вполнѣ увѣренъ, что ничего подобнаго никогда не практиковалось нашими статистиками; но также вѣрно знаю, что всякое слово, сказанное крестьянину кѣмъ бы то ни было, и при томъ о какомъ бы то ни было крестьянскомъ дѣлѣ, всегда перетолковывается имъ на свой собственный образецъ.
Въ тотъ вечеръ Яшка съ братомъ ушли отъ меня чрезвычайно унылые, близкіе къ отчаянію. Я уже думалъ, что это конецъ невеселой исторіи, но вышло не такъ.
Дня черезъ три пришелъ ко мнѣ Яшка веселый, спокойный, совсѣмъ не прежній Яшка-горемыка.
-- Ну, поздравляйте!-- промолвилъ онъ съ достоинствомъ, спокойно и добродушно улыбаясь.
-- Неужели выдадутъ паспортъ?
-- Да, ужъ выдали! Бланки у меня, нужно только съѣздить въ Лугань подписать ихъ.
-- Какъ же это случилось?
-- Вотъ какъ: старшина вчера былъ у насъ въ сборнѣ. Мы пристали къ нему, чтобы онъ намъ бланки далъ. Тутъ наскочили на него наши и заорали: "Не давать! не давать! не пустимъ!" Старшина разсердился и самъ захрапѣлъ,-- дескать, "я и самъ начальство!" -- "У васъ, закричалъ, не спрашиваютъ! Они къ вамъ не касаются; они къ волости приписаны, и вы не имѣете права ихъ задерживать. Я долженъ ихъ отпускать на заработки, а вы за свои долги разбирайтесь съ ними, какъ знаете". Взялъ и выдалъ намъ 4 бланки! Вотъ какъ дѣло-то обернулось!
-- Кто же еще ѣдетъ?
-- Ѣду я съ братомъ, ѣдетъ тотъ черненькій, что у Марка былъ, когда вы бумаги переписывали, и еще одинъ ѣдетъ; онъ никогда у васъ не былъ: только недавно надумалъ. Тоже, какъ мы, безземельный, дворовый.
-- А когда ѣдете?
-- Черезъ недѣлю или больше, примѣрно 25-го (апрѣля). Мнѣ еще надо въ Лугань ѣхать, бланки надписать.
Возвратившись изъ Лугани, Яшка пришелъ ко мнѣ, принесъ мнѣ листокъ почтовой бумаги съ конвертомъ и просилъ написать письмо какому-то его дядѣ, извѣщая его о своемъ отъѣздѣ. Просилъ онъ меня также дать ему конвертъ съ моимъ адресомъ, чтобы онъ могъ написать съ дороги, и просилъ переписать ему бумагу съ маршрутомъ. Онъ очень спѣшилъ, а мнѣ никакъ нельзя было такъ скоро исполнить его желанія. Я обѣщалъ сдѣлать все къ вечеру, что и было исполнено. Но вечеромъ онъ не пришелъ, назавтра его тоже не было, а черезъ день я узналъ, что онъ не вытерпѣлъ и уѣхалъ съ братомъ и другими семействами днемъ раньше.
Черезъ нѣсколько недѣль Климъ мнѣ сказалъ, что отъ нихъ будто было получено извѣстіе, что они доѣхали до Волги, а тамъ стоятъ, дожидаются, пока вода спадетъ.