"Замѣтки" ген. Фока.-- Допросъ свидѣтелей: ген.-маіоровъ Горбатовскаго и Семенова, к.-адм. Григоровича, полк. Хвостова, подполк. фонъ-Шварца, инж.-кап. Родіонова.-- Показаніе ген.-м. Ирмана.-- Вопросъ о предѣлахъ крѣпостного раіона.
Изслѣдуется дѣятельность генерала Фока въ Портъ-Артурѣ послѣ отхода его войскъ съ Цзинъчжоу и другихъ передовыхъ позицій.
Неудачная оборона Цзиньчжоу сильно поколебала боевой авторитетъ ген. Фока. Онъ былъ назначенъ начальникомъ общаго резерва, а когда тотъ быстро растаялъ въ дни жестокихъ августовскихъ штурмовъ, онъ остался "не у дѣлъ", какъ говорятъ свидѣтели.
Надо было возстановить свой боевой авторитетъ, свое вліяніе, и вотъ, неотвѣтственный ни за что, онъ начинаетъ посѣщать позиціи, форты и укрѣпленія, всѣхъ и все критикуетъ, поучаетъ и обличаетъ въ своихъ "замѣткахъ"... Онѣ раздражаютъ, ссорятъ между собою и безъ того изнервничавшихся защитниковъ крѣпости. И дѣйствительно, рядомъ съ разсужденіями, какъ и что надо сдѣлать на какой-нибудь Курганной батареѣ или на Ляотешанѣ, куда надо поставить какія орудія или передвинуть роты,-- обличеніе лѣности русскаго чиновническаго міра, и "этой мерзкой гаагской конференціи", и ссылки на Карѳагенъ, на Севастополь, Тотлебена и Вобана, цитаты изъ евангелія и разсужденія, взятыя изъ послѣдней прочитанной книжки по тактикѣ... И надъ всѣмъ этимъ какой-то мрачный злобный духъ, раздраженный на всѣхъ и все презирающій... И это презрѣніе сказывается прежде всего въ томъ, что онъ не стѣсняется въ выраженіяхъ.
Особенно изумительны и характерны для пониманія хотя бы только что изслѣдованнаго судомъ цзиньчжоускаго боя тактическія разсужденія Фока,-- напримѣръ, понятіе объ упорной оборонѣ. Оказывается, что разъ защита позиціи требуетъ большихъ человѣческихъ жертвъ, то защищать ее не надо; разъ позиція взята противникомъ, то отбивать ее не надо, дабы не доставить врагу двукратнаго торжества... Фокъ заранѣе не вѣритъ въ возможность взять ее обратно. Становится понятнымъ, почему онъ подъ Цзиньчжоу не ввелъ въ дѣло другіе полки, почему при отступленіи одной только роты онъ приказываетъ отходить всему полку, почему, ставъ послѣ смерти ген. Кондратенко, начальникомъ сухопутной обороны, онъ начинаетъ очищать одно за другимъ укрѣпленія... Упрекая ген. Смирнова за то, что онъ назвалъ какъ-то, послѣ одного дѣла, солдатъ "смердами" и "бѣгунцами", ген. Фокъ, въ свою очередъ говоритъ въ своихъ замѣткахъ о солдатахъ, "обросшихъ жиромъ" за нѣсколько дней отдыха гдѣ-то въ Чайной долинѣ, въ резервѣ!...-- "Онъ всѣхъ ругалъ: артиллеристовъ, моряковъ, инженеровъ, генеральный штабъ, всѣхъ высшихъ начальниковъ, даже намѣстника..." -- слышимъ мы изъ оглашеннаго на судѣ показанія ген. Ирмана, нынѣ коменданта Владивостокской крѣпости...-- "У него всѣ мерзавцы, мошенники, трусы, воры и предатели..." И если ген. Фокъ такъ не стѣснялся съ лицами старше себя, то легко себѣ представить, какъ легко жилось и служилось его подчиненнымъ. Объ этомъ намъ свидѣтельствуетъ тотъ же ген. Ирманъ.
Послѣдній, признанный всѣми за безумно храбраго человѣка, проявилъ выдающіяся энергію и мужество въ бою за Угловыя горы. Онъ упорно оборонялъ такъ каждую пядь земли, задерживая противника,-- и Кондратенко благодарилъ его за то, что онъ выигралъ ему время собрать резервъ и подвести его, куда нужно. Ирманъ былъ представленъ за это къ Георгіевскому кресту, но такового не получилъ. Помѣшала, какъ оказывается, замѣтка Фока, который называлъ въ ней Ирмана чуть не предателемъ за такую упорную оборону. Понятно, какъ обиженъ и возмущенъ былъ ею Ирманъ, беззавѣтно жертвовавшій себя: подъ нимъ убили лошадь, онъ былъ въ стрѣлковой цѣпи... Но возмущенъ былъ и Кондратенко, предложившій Фоку извиниться передъ Ирманомъ.-- "Я хотѣлъ обругать ген. Смирнова этой замѣткой,-- отвѣтилъ Фокъ:-- но такъ какъ комендантъ былъ моимъ начальникомъ, то прямо сдѣлать этого не могъ, поэтому ругалъ подчиненнаго, котораго можно ругать, сколько хочешь"...
Замѣтки эти печатались черезъ копировальную бумагу на машинкѣ и разсыпались начальствующимъ лицамъ {
Приводимъ для образчика три изъ нихъ. 1) "-- 24-го сентября 1901іода. Крѣпость можетъ держаться только до тѣхъ поръ, пока существуютъ укрѣпленія. Оборонять какую либо часть крѣпости, когда укрѣпленія ея уничтожены, человѣческимъ мясомъ нельзя, въ чемъ защитники Артура могли убѣдиться при защитѣ Дагушана, предгорья Угловыхъ горъ и 1-го и 2-го редутовъ. Противникъ обыкновенно старался фугаснымъ огнемъ уничтожить всѣ укрытія, въ родѣ блиндажей, козырьковъ отъ шрапнельнаго огня и затѣмъ уже обстрѣливалъ войска шрапнелью. Хотя наши укрѣпленія не могли противостоять снарядамъ, но, благодаря тому, что войска по ночамъ успѣвали часть разрушенныхъ блиндажей возстановлять, противнику надо было вести непрерывную бомбардировку отъ трехъ до пяти дней, чтобы снести всѣ закрытія.
"Въ это время онъ обыкновенно велъ нервно атаки, которыя наши войска отбивали со. страшными для него потерями; мы несли сравнительно малыя потери. Наконецъ противнику удалось смести всѣ наши укрытія; казалось бы, тогда намъ слѣдовало оставлять позиціи; мы и въ крѣпость отошли потому, что не могли, считали не въ силахъ держаться въ чистомъ полѣ. Но не тутъ-то было: мы почему-то упорствовали, пробовали оборонять солдатскимъ мясомъ; но эти попытки были каждый разъ тщетны, мы несли ужасныя потери, а все-таки черезъ два -- три часа бывали принуждены кидать позиціи, и это, несмотря на то, что войсками командовали такіе люди, какъ ген. Кондратенко, Ирманъ, подп. ген. штаба Іолшинъ. Такъ, въ бою за предгорье Угловыхъ горъ эти лица, сознавая безполезность и невозможность долѣе держаться на позиціи, просили разрѣшенія отступить, по когда получили приказаніе отъ коменданта держаться во что бы то ни стало, бросились къ войскамъ и именемъ коменданта ген.-лейт. Смирнова приказывали держаться на позиціи до послѣдняго человѣка. Но и это имя не удержало войска; они оставили позицію, такъ какъ держаться на ней было сверхъ человѣческихъ силъ. Достаточно сказать, что у полк. Ирмана и подп. Зубова вся одежда была прострѣлена пулями и лошади убиты, подп. Іолшинъ получилъ нѣсколько пульныхъ и шрапнельныхъ ранъ. Кондратенко, умъ Артурской обороны, какимъ-то чудомъ остался цѣлъ.
Отойди двумя-тремя часами раньше, мы не имѣли бы почти никакихъ потерь, войска были бы горды побѣдою, сознавая, что они исполнили свой долгъ, дорого продали даже не ничтожную передовую позицію, а мѣсто, гдѣ стояло сторолсевое охраненіе; вѣдь для этого онѣ, эти передовыя позиціи, и занимаются. Отъ того, что войскамъ не было своевременно приказано отступить, они понесли громадныя потери, одинъ Іолшинъ чего стоитъ; но хулсе всего то, что въ душу защитниковъ могло запасть ложное сознаніе неисполненія ими своего долга а это сознаніе вещь ужасная, особенно для молодыхъ войскъ. Кутузовъ послѣ Бородинскаго боя не назвалъ свои войска "смердами и бѣгунцами", хотя они оставили село Бородино и Багратіоновскія флеши, а тутъ же на полѣ сраженія благодарилъ войска и поздравилъ съ побѣдою. Суворовъ также не назвалъ свои войска "смердами и бѣгунцами", хотя они бѣжали подъ Треббіей и заставили его, 70-ти лѣтняго старика, явиться между ними. Бородинецъ отступалъ и гордился своимъ поралсеніемъ; въ этомъ проявилось величіе души Кутузова; да послужитъ онъ намъ примѣромъ".
2. "26-го сентября 1904 года. Выходъ флота на внѣшній рейдъ не измѣняетъ его положенія; противникъ переставитъ батареи и тогда уже будетъ стрѣлять по видимой цѣли. Снаряды не всегда разбиваютъ рельсы, часто они ихъ только коверкаютъ; послѣднее случается большею частью тогда, когда рельсы сложены правильно. Рельсъ въ городѣ много, палубу можно ими уложить, тогда вторая палуба останется цѣла. А если сверхъ рельсъ уложить рядъ большихъ камней,-- на пристани я видѣлъ и гранитъ,-- тогда совсѣмъ будетъ хорошо; выдержитъ ли только палуба? Одна бѣда -- много работы, а русскій чиновничій міръ лѣнивъ".
3. "26-го ноября 1904 года. Мы занимаемся собираніемъ резервовъ, почему и бѣгаемъ по кораблямъ, разыскивая всякихъ коковъ, и вообще занимаемся пѣнкосниманіемъ. А резервы мы можемъ образовать и безъ коковъ, и резервы будутъ настоящими резервами, а не коковскими. За доказательствомъ ходить не далеко. Командиръ 26-го полка во время парада говорилъ, что рота 15-го полка, присланная къ нему, ложементовъ не имѣетъ, а потому онъ приказалъ ей копать ложементы для себяЛожементовъ у насъ накопано слишкомъ много, которые только вредятъ оборонѣ, такъ какъ растягиваютъ фронтъ. Но эти ложементы сдѣланы непростительно пакостно, потому что мы, генералы, не смотримъ, чтобъ ихъ дѣлали хорошо, Мы, какъ свиньи, изрыли Плоскую гору, и для занятія всѣхъ этихъ окоповъ двухъ полковъ мало, и въ то же время къ ключу позиціи, Высокой горѣ, не было сдѣлано ходовъ для расположенія резервовъ; тамъ не было никакихъ укрытій, оттого-то мы и несли такія страшныя потери. А японцы даже и не плюнули на наше копанье. Роту 15-го полка слѣдовало поставить въ резервъ, устроивъ ей укрытіе, и разработать ходы къ боевой линіи. А покостные ложементы углубить. Такихъ ротъ на западномъ фронтѣ не одна, ихъ только собрать, и резервъ будетъ. Слѣдуетъ строго воспретить копать новые стрѣлковые окопы, а только улучшить прежніе и устраивать ходы и укрытія для резервовъ".}:
О значеніи ихъ такъ говорятъ слѣдующіе свидѣтели:
Генер.-маіоръ Горбатовскій.
-- Въ моемъ раіонѣ, на восточномъ фронтѣ, такія замѣтки получались черезъ писаря и черезъ адъютанта попадали ко мнѣ, иногда въ конвертѣ, иногда уже вскрытыя... Не думаю, чтобы ихъ читали солдаты -- имъ не до того было въ окопахъ, но офицеры -- конечно. Вѣдь замѣтки эти были своего рода артурскою газетою. Вліяніе онѣ имѣли высоко-отрицательное, потому что заключали въ себѣ прямо нечистоплотныя слова и брань... Замѣчаній по существу дѣла въ нихъ было мало... Защитникъ ген. Фока силится утверждать, что онѣ не имѣли развращающаго вліянія. Это невѣрно. Изъ прочитанныхъ здѣсь замѣтокъ я впервые услыхалъ по своему адресу выраженія: "Палашка", "бабушка" и т. п. Но ихъ я слыхалъ и въ Артурѣ отъ своихъ подчиненныхъ... Очевидно, замѣтки, ихъ содержащія, дошли до нихъ и дали имъ поводъ надо мною посмѣяться...
-- Въ васъ онѣ не подрывали вѣру въ успѣхъ обороны?
-- Нѣтъ, это было бы слишкомъ много для нихъ, но онѣ удручали, озлобляли, ссорили насъ между собою.
-- Но вѣдь это только ваше убѣжденіе, не основанное на фактахъ?-- спрашиваетъ свидѣтеля защитникъ Фока.
-- Да, это мое глубокое убѣжденіе... Высказывая его, я помню, что давалъ присягу... Да это подтверждается и тѣмъ, что случилось въ Артурѣ. Ген. Фокъ имѣлъ сильное вліяніе на Стесселя, и я убѣжденъ, что многое дурное, бывшее въ Артурѣ, было дѣломъ Фока, стоявшаго за его спиною... Генералы Стессель и Смирновъ обладали высокими боевыми качествами, каждый въ своемъ родѣ. Стессель восхитительно говорилъ съ солдатами, могъ вести ихъ за собою, куда угодно... Генералъ Смирновъ обладаетъ обширными познаніями. Онъ такъ точно опредѣлилъ, предугадалъ главный пунктъ атаки на восточномъ фронтѣ, что я былъ изумленъ его проницательностью. Вмѣстѣ они много могли бы сдѣлать но между ними сталъ Фокъ, этотъ, поистинѣ злой геній Артура...
Генер.-маіоръ Семеновъ.
Новый свидѣтель вполнѣ подтверждаетъ эту характеристику. Онъ вспоминаетъ нѣкоторыя замѣтки -- и говоритъ о нихъ съ неостывшимъ еще возмущеніемъ.
-- ...Помнится, въ одной стрѣлки названы были "лентяями"... Это въ Артурѣ-то! Въ другой говорилось, что "можетъ быть для эстетическаго чувства и нужно, чтобы окопы украшались женскими юбками" {Рѣчь шла, очевидно, о мѣшкахъ, покрывавшихъ бруствера и сдѣланныхъ за израсходованіемъ холста изъ разныхъ дамскихъ матерій.}... И это тамъ, гдѣ умирали люди!... Фокъ сравнивалъ крѣпость съ зараженнымъ гангреною организмомъ, нуждающимся въ удаленіи больныхъ органовъ... Но вѣдь эти органы были Высокая гора, фортъ ІІ-й -- наша гордость! Если поступать по Фоку, то ихъ надо было бы очиститъ еще въ октябрѣ!..
По поводу одной такой замѣтки прибылъ къ свидѣтелю ген. Кондратенко и привезъ ее съ собою. Далъ было ее ему читать, но потомъ отнялъ.-- "Не стоитъ. Въ ней сказано, что мы, генералы, изрыли Плоскую гору, какъ свиньи, а защитить ее не сумѣли".
Кондратенко возвратилъ ее Фоку съ надписью приблизительно такого содержанія:-- "Въ такое трудное время, подобная брань недостойна... А совѣты я готовъ принять"...
Ген. Кондратенко потомъ говорилъ свидѣтелю, что Фокъ на него за это обидѣлся,-- прибылъ въ штабъ и сказалъ:-- "я ему помогаю, а онъ мнѣ такое пишетъ"...
Но вообще Кондратенко говорилъ, что, будь эти замѣтки написаны въ другомъ тонѣ, онѣ принесли бы большую пользу...
Контръ.-адмир. Григоровичъ.
Свидѣтель самъ "замѣтокъ" ген. Фока не видалъ и не читалъ, но слышалъ о нихъ и знаетъ, что ген. Кондратенко обтыкался на нихъ и сердился. Надъ предложеніемъ, сдѣланнымъ въ одной замѣткѣ, покрыть палубы судовъ камнями и рельсами, чтобы предохранить ихъ отъ снарядовъ, много смѣялись.
Полковникъ Хвостовъ.
Бывшій начальникъ штаба крѣпости, подтверждая все высказанное о замѣткахъ ранѣе, разсказываетъ любопытный фактъ.
-- Одной изъ такихъ замѣтокъ ген. Кондратенко, вообще очень незлобивый человѣкъ, былъ такъ возмущенъ, что незадолго до смерти пересталъ подавать Фоку руку. Въ этой замѣткѣ говорилось, что Кондратенко бережетъ полки своей дивизіи, а не бережетъ фоковскіе. Стессель пытался было ихъ помирить, но это ему не удалось... И ген. Кондратенко умеръ, не примирившись съ Фокомъ.
Подполковникъ фонъ-Шварцъ.
Подполк. фонъ-Шварцъ удостовѣряетъ фактъ, что замѣтки читались не только тѣми, кому они Фокомъ посылались, но и случайными людьми.
-- Когда я былъ на форту ІІІ-мъ,-- разсказываетъ свидѣтель,-- кто-то принесъ замѣтку, въ которой сравнивались дѣйствія флота въ Артурѣ и Севастополѣ. Она была прочитана вслухъ въ кругу офицеровъ форта.
Черезъ мѣсяцъ свидѣтелю попалась другая замѣтка, въ которой начальникъ инженеровъ крѣпости назывался вахтеромъ...
Инж.-капитанъ Родіоновъ.
Показаніе этого свидѣтеля вкрапливаетъ въ характеристику Фока и его замѣтокъ новую черту.
-- Однажды ген. Фокъ пришелъ ко мнѣ на 2-го линію и сказалъ, что, посѣтивъ Высокую гору, онъ видѣлъ тамъ, что инженерныя работы производятся не лопатою, которою трудно и долго работать въ скалистомъ грунтѣ, а взрывами. Я повелъ его наверхъ и показалъ, что и у меня работаютъ взрывами, но что русскихъ рабочихъ у меня человѣка четыре, пять, остальные китайцы. Работы же эти требуютъ спеціальнаго знанія... И я разсказалъ, какъ они дѣлаются... А на другой день прочиталъ замѣтку, въ которой мнѣ дѣлается упрекъ, что я не работаю взрывами, и разсказывается, какъ надо это дѣлать...
Затѣмъ предсѣдатель суда предлагаетъ огласить документы, указанные подполковникомъ Одинцовымъ въ подтвержденіе правдивости своего показанія, что Фокъ былъ нѣсколько разъ въ Артурѣ въ маѣ мѣсяцѣ. Они доставлены суду изъ военно-исторической комиссіи по описанію русско-японской войны. Защитникъ ген. Фока отказывается отъ этого, говоря, что не стоитъ "мыть грязное бѣлье", что противъ этого они спорить не станутъ и что это фактъ вообще не важный...
Поднимается и самъ Фокъ и заявляетъ, что онъ дѣйствительно былъ въ Артурѣ 16-то мая.
-- Но вѣдь вы утверждали, что не были тамъ до 17 іюля?-- спрашиваетъ его предсѣдатель.
-- Да, но теперь я вспомнилъ...
Затѣмъ оглашается показаніе ген. Ирмана въ части, касающейся замѣтокъ ген. Фока... Сущность отзыва о нихъ приведена уже нами выше.
Засѣданіе закончилось выясненіемъ возбужденнаго защитою ген. Стесселя вопроса о предѣлахъ укрѣпленнаго и крѣпостного раіоновъ. Данныя эти нужны были ей для доказательства того, что въ отвѣтъ на предложеніе Куропаткина сдать командованіе Смирнову, "такъ какъ войска вступили уже въ крѣпость", Стессель, вполнѣ согласно съ дѣйствительностью, доносилъ ему, что войска его не только не вступили въ крѣпость, но что раіонъ его расширился.
Положеніемъ объ управленіи крѣпостями нормальный крѣпостной раіонъ установленъ въ 25 верстъ. Но это, конечно, лишь теоретическое положеніе. Въ дѣйствительности, конфигурація мѣстности, наличность естественныхъ оборонительныхъ линій могутъ съ одной стороны сокращать этотъ раіонъ, а съ другой -- увеличивать. И ген. Смирновъ на одномъ изъ предшествующихъ засѣданій высказался въ томъ смыслѣ, что по географическимъ условіямъ весь Квантунскій полуостровъ долженъ составлять крѣпостной раіонъ Портъ-Артура, лежащаго на оконечности его... Съ этимъ мнѣніемъ нельзя не согласиться, и съ нимъ согласились до войны, намѣчая цзинь-чжоускую позицію, какъ первую грань для врага на пути къ крѣпости, но когда война настала и на Квантунѣ столкнулись двѣ власти въ лицѣ Стесселя и Смирнова, то для сферы ихъ вліянія крѣпостной раіонъ совершенно искусственно былъ разграниченъ приказомъ намѣстника умственною линіею отъ бухты Сяо-биндао до бухты 10-ти кораблей. И вотъ теперь возникъ вопросъ: въ день 21 іюня, когда посланъ былъ Стесселемъ Куропаткину отвѣтъ на приглашеніе прибыть въ манчжурскую армію,-- гдѣ стояли войска Фока: въ раіонѣ крѣпости или еще внѣ его. Стессель, конечно, утверждаетъ, что раіонъ расширился, какъ онъ о томъ и доносилъ. Смирновъ же на рельефномъ планѣ Артура доказываетъ, что онъ сузился, такъ какъ намъ не удалось даже вернуть тѣхъ позицій, которыя были потеряны нами 13-го іюня.
Такъ какъ ни плана обороны, ни мобилизаціоннаго плана, ни особой инструкціи для Портъ-Артура не было, то представляется дѣломъ очень труднымъ опредѣлить дѣйствительныя границы раіона крѣпости.