Планъ войны.
-- "Неужели вы не имѣете своего опредѣленнаго плана?-- говорилъ Тугутъ Суворову.
-- Плана? возразилъ Суворовъ,-- а вотъ мой планъ!" И онъ развернулъ бланкетъ императора Павла. ("Исторія Суворова", Полевого)
"Однажды пришли 4 члена гофкригсрата и подали Суворову письменный планъ наступательныхъ дѣйствій до р. Адды, прося сдѣлать въ немъ какія угодно исправленія и дополненія.
Фельдмаршалъ зачеркнулъ всю записку и написалъ: "Я начну дѣйствія переходомъ черезъ А дду, а кончу кампанію, гдѣ Богу угодно будетъ".
("Суворовъ", Н. Орлова.).
Естественно возникаетъ вопросъ; съ чѣмъ же ѣхалъ Куропаткинъ на войну? Вылъ ли у него планъ войны?
Объ этомъ планѣ еще въ Мукденѣ ходили странные, темные слухи, до такой степени казавшіеся намъ всѣмъ наивными и смѣшными по существу ихъ, что, зная склонность мукденскаго штаба къ насмѣшкѣ надъ Куропаткинымъ, не хотѣлось, нельзя было въ нихъ вѣритъ. Къ тому же событія, наконецъ, дѣйствія самаго Куропаткина шли наперекоръ имъ, опровергали тотъ планъ, что ему приписывали.
Потомъ, уже въ Петербургѣ, отъ лицъ, по своему высокому положенію заслуживающихъ полнаго довѣрія, я слышалъ то же самое, о чемъ говорили въ Мукденѣ... Но и тутъ я не вѣрилъ, не хотѣлъ еще вѣрить. И вотъ только теперь, увидавъ этотъ "планъ" своими глазами, я позволяю себѣ о немъ говорить. Теперь это уже не "секретъ", а любопытный, очень характерный военно-историческій документъ.
Прошу извинить за большія цитаты и при томъ изъ наименѣе существенной ея части, но изъ нихъ читатель ясно увидитъ, какъ несущественное преобладало въ немъ надъ существеннымъ, какъ мало въ немъ глубины, самостоятельности и оригинальности мысли и какъ много трюизмовъ,-- и пойметъ характеръ нашего полководца.
"Вдумываясь въ сложную и трудную обстановку, при которой придется на Дальнемъ Востокѣ сосредоточиваться и дѣйствовать нашимъ войскамъ, мнѣ представляется, писалъ Куропаткинъ 2-го февраля 1904 года въ особой запискѣ,-- что въ первый періодъ кампаніи мы должны главною цѣлью своихъ дѣйствій поставить не допустить разбить наши войска по частямъ. Никакія мѣстности (кромѣ крѣпостей) не должны имѣть такое значеніе, чтобы отстаивая ихъ (съ недостаточными силами), мы могли доставить противнику побѣду надъ головными частями нашихъ войскъ. Постепенно усиливаясь и подготовляясь къ переходу въ наступленіе, мы должны совершить таковой съ достаточными силами и при томъ снабженными поѣмъ необходимымъ для непрерывнаго наступленія въ теченіе довольно продолжительнаго времени.
"Противникъ будетъ превосходить насъ въ особенности въ артиллеріи. Надо возможно парализовать эту его силу, не подставляя прежде всего разстрѣлу нашу малочисленную въ первое время артиллерію. Надо лучше маскировать ее и даже, быть можетъ, выгодно будетъ разбрасывать ее небольшими, хорошо маскированными батареями отъ 2-хъ орудій. Этимъ мы можемъ избѣжать состязанія съ общихъ огромныхъ по протяженію артиллерійскихъ позицій въ тѣхъ случаяхъ, когда противникъ можетъ выставить противъ насъ подавляющее число орудій. Очень и очень надо беречь снаряды.
"Наша отличная пѣхота должна возможно лучше пользоваться мѣстностью. Мы все еще имѣемъ склонность двигаться вблизи противника въ густыхъ колоннахъ и развертываться въ слишкомъ близкомъ отъ противника разстояніи. Опасаюсь и слишкомъ неразумныхъ наступленій. Мы къ этому склонны.
"При оборонѣ не надо жалѣть усилій, чтобы создать нѣсколько дѣйствительно опорныхъ пунктовъ. Проволоки имѣется большой запасъ. Надо не забывать ее. Саперы будутъ приданы войскамъ въ достаточномъ числѣ. Японцы очень склонны къ обходамъ. Весьма вѣроятно, что тактически мы во многихъ случаяхъ одержимъ успѣхъ, но стратегически будемъ вынуждены къ отступленію. Надо умѣть отступать во время и во время, переходомъ въ наступленіе, наказать зарвавшагося въ преслѣдованіи противника.
"При наступательныхъ дѣйствіяхъ намъ придется встрѣчаться съ необходимостью брать уцѣпленные пункты, укрѣпленныя позиціи. Надо намъ не повторять при этомъ ошибокъ, сдѣланныхЧ) подъ Плевною, Горнымъ Дубнякомъ. Надо готовиться преодолѣвать мѣстныя преграды. Надо, если позиція сильно укрѣплена, подходъ къ этой позиціи дѣлать съ большой осторожностью, изучать ее; занявъ ближайшіе къ позиціи пункты, укрѣпить ихъ. Пользоваться и темнотою не только для подхода, но и для атаки. Начавъ атаку, надо доводить ее до конца, какихъ бы она жертвъ не потребовала. Не мѣшаетъ имѣть команды саперъ и охотниковъ впереди штурмующихъ колоннъ. Не забывать подготовку атаки огнемъ артиллерійскимъ и ружейнымъ...
"Въ конницѣ мы будемъ имѣть могущественное средство знать все о противникѣ, скрывать отъ него наши силы и ихъ передвиженія, томить противника днемъ и ночью. Послѣ совмѣстнаго съ другими родами оружія боя конница дастъ средство для преслѣдованія. Но дабы эти цѣли были достигнуты, надо беречь конницу, не дробить ее на мелкія части. Упорно поддерживать возможно сильный составъ въ сотняхъ. Не мотать конницу по пустякамъ. Не считать, что казакъ и казачья лошадь могутъ работать безъ отдыха и безъ пищи.
"Надо имѣть конницу какъ корпусную, такъ и армейскую. Получивъ рѣшительный верхъ надъ конницею противника, мы должны отравить существованіе японскихъ войскъ, окружить ихъ. лишать подвозовъ, рубить одиночныхъ людей, уничтожать команды, транспорты, непрерывно тревожить войска ночью. Тактика должна быть та же, что и въ 1812 г. Во всѣхъ удобныхъ случаяхъ надо атаковать и рубить японскіе эскадроны. Надо помнить, что превосходство надъ конницею японцевъ надо будетъ купить прежде всего побѣдою надъ этою конницею. Конскій составъ японской конницы болѣе крупный (частью полукровный), чѣмъ у нашихъ казаковъ. Японскій эскадронъ при этомъ преслѣдованіи догонитъ нашу сотню, но кони японцевъ, если ихъ лишить правильнаго корма и отдыха, скоро обезсилятъ.
"Когда духъ японцевъ будетъ подорванъ, желательно дать большое развитіе ночнымъ дѣйствіямъ. Какъ южане и азіаты, они должны стать склонны къ паникѣ. Съ марта мѣсяца начнется распутица въ Южн. Манчжуріи. Наступленіе и особенно отступленіе войскъ, напримѣръ, къ раіону р. Ялу, станетъ весьма затруднительно. Безштрядочное отступленіе послѣ ночного боя можетъ обратиться въ катастрофу. Необходимо однако помнить, что ночью даже отличныя и боевыя войска склонны къ паникѣ. Дѣйствія ночью предпочтительно вести только небольшими силами. Надо помнить и то, что японцы доказали способность къ упорному бою ночью, какъ въ Японско-Китайской войнѣ такъ и въ 1900 году подъ Тянь-цзиномъ и Пекиномъ. Надо и намъ опасаться ночныхъ нападеній со стороны японцевъ. Хотя и вѣроломная, но трудная атака миноносцевъ въ П.-Артурѣ свидѣтельствуетъ, что на морѣ японцы хорошо знаютъ: куда и какъ надо бить".
Эти ординарныя тактическія соображенія занимаютъ семь пунктовъ записки изъ четырнадцати. Восьмой пунктъ, наиболѣе обширный, посвященъ инженерной подготовкѣ театра войны.
Признавая ее "крайне необходимой", Куропаткинъ кромѣ укрѣпленія переваловъ въ Феншуй-линскомъ хребтѣ, полагаетъ нужнымъ сильно укрѣпить еще позиціи у Хайчена и Дяояна и особенно предъ Телинскимъ дефиле, которое его почему-то "очень тревожитъ..." и "для парированія невыгодныхъ сторонъ котораго надо принять особо энергичныя мѣры". Ляо-хе должно было составить оборонительную линію съ Запада... Затѣмъ идутъ соображенія относительно Синминтина, Инкоу, Сунгари и Харбина...
Итакъ взглядъ Куропаткина прежде всего обращенъ назадъ, на свой тылъ, а не впередъ, на Ялу. Не смотря на то, что въ этотъ самый ранній періодъ кампаніи, эта рѣка была вполнѣ въ нашихъ рукахъ и за нею уже дѣйствовалъ въ Кореѣ передовой конный отрядъ генерала Мищенко, Куропаткинъ говоритъ объ Ялу въ какой-то странной, условной формѣ.
"...Рѣка Ялу, пишетъ онъ, съ захватомъ въ наши руки должна быть обработана, дабы служить оборонительною линіею и перестать быть преградою для вторженія въ Корею...".
Но она и не была ею. Мищенко былъ уже, повторяю, въ Кореѣ, и Манчжурской арміи, пожалуй, надлежало только слѣдовать за нимъ, сбрасывая въ море части высаживавшейся на материкѣ японской арміи. Но Куропаткина, видимо, пугало, что "со вторженіемъ въ Корею намъ придется брать нѣсколько укрѣпленныхъ позицій. Повидимому, писалъ онъ, есть сильная позиція къ западу отъ г. Аньчжю на р. Чинъ-чинъ (на половинѣ пути между Ялу и Пеньяномъ)."
Это "повидимому," свидѣтельствуя о степени освѣдомленности Куропаткина, очень характерно. Уже теперь его начинаютъ тревожить призраки преградъ, обходовъ, вообще трудностей войны, риска ея операцій -- Уже теперь онъ отступаетъ передъ ними, предъ однимъ предположеніемъ о наличности сильной позиціи, не зная, укрѣплена ли она, занята ли она непріятелемъ. Теперь мы уже знаемъ, что отрядъ генерала Мищенко дважды свободно прошелъ эту мѣстность. Генералъ Куропаткинъ могъ тогда же разсѣять свои сомнѣнія, если бы вслѣдъ за своимъ назначеніемъ, послѣдовавшимъ черезъ шесть дней послѣ подачи цитируемой нами записки, онъ отправился къ арміи, на Ялу... Тамъ, на мѣстѣ, быть можетъ, многое, что ему въ Петербургѣ казалось рискованнымъ и труднымъ, явилось бы легкимъ и возможнымъ. Тамъ онъ имѣлъ бы мѣсто съ дѣйствительностью, а не съ гипотезами, которыя подсказывало слишкомъ пристальное разглядываніе карты. Но онъ желалъ казаться глубокомысленнымъ, вдумчивымъ, все предусматривающимъ человѣкомъ.
"Главная позиція японцевъ, пишетъ онъ, будетъ, вѣроятно, на линіи Пеньянъ-Гензанъ. Перешеекъ въ 160 верстъ можетъ быть защищаемъ 300 тысячной арміей. Если къ тому (какому?) времени нашъ флотъ не возьметъ верхъ, то задача для насъ будетъ тяжелая "
Но если до войны еще можно было базировать свои соображенія о ней на господствѣ нашего флота предъ японскимъ на морѣ, то послѣ внезапной атаки японскихъ миноносцевъ на нашу портъ, артурскую эскадру,-- атаки, выведшей изъ ея строя три корабля и несомнѣнно поколебавшей духъ эскадры, на это можно было еще менѣе расчитывать... Но Куропаткинъ вводитъ эту данную въ свои соображенія единственно изъ расчета усугубить впечатлѣніе отъ предстоящихъ трудностей войны, единственно для оправданія той нерѣшительности, той, скажемъ, робости, съ которою онъ поведетъ военныя дѣйствія. Онъ прикрываетъ ими отсутствіе въ немъ смѣлости и энергіи. Поэтому то онъ такъ охотно говоритъ о мелочахъ, о деталяхъ: о необходимости прокладывать пути грунтовые и узко-колейные желѣзные, о томъ, что "понтонныя средства потребуются въ очень многочисленныхъ случаяхъ"; что "работа телеграфовъ будетъ очень затруднена мѣстностью"; что "шанцевый инструментъ желательно пополнять и мѣстнымъ;" что "надо имѣть большіе запасы проволоки и минъ",-- словомъ, говорятъ "тьму низкихъ истинъ"... Она, очевидно, дороже ему "насъ возвышающаго обмана"...
Ту же "тьму низкихъ истинъ" находимъ мы въ девятомъ отдѣлѣ записки, посвященномъ продовольственному вопросу. Онъ не обширенъ -- и тѣмъ рѣзче выступаютъ въ немъ соображенія, что "очень важно готовить огромные запасы фуража, дабы можно было обильно питать многочисленный конскій составъ арміи. Придется пріучать лошадей къ мѣстному фуражу", глубокомысленно замѣчаетъ авторъ записки.-- "Необходимо принять энергичныя мѣры, дабы имѣть запасы топлива для приготовленія пищи и къ зимѣ для отопленія. Иначе будутъ разбирать жилища и озлоблять населеніе. Надо начать готовить запасы дровъ по магистрали теперь же. При тѣхъ массахъ, кои соберутся на одномъ театрѣ дѣйствій, будутъ встрѣчены большія затрудненія въ довольствіи мясомъ. Надо широко организовать закупку скота въ Монголіи и содержаніе въ готовности огромныхъ табуновъ убойнаго скота. Надо готовить соль. Главное надо обезпечить посѣвы для урожая сего года." {Ген. Куропаткинъ полагалъ это сдѣлать выдачею населенію задатковъ подъ урожай.}
Вотъ и все о продовольствіи. Затѣмъ слѣду ютъ соображенія объ эвакуаціи больныхъ и раненыхъ (отдѣлъ десятый). Здѣсь интересно неосуществившееся соображеніе Куропаткина, что "вывозить ихъ въ Европейскую Россію и даже Западную Сибирь не слѣдуетъ, да и будетъ крайне затруднительно. Необходимо поэтому широко воспользоваться р. Сунгари, чтобы вывозить больныхъ и раненыхъ въ Хабаровскъ..." А далѣе опять "тьма низкихъ истинъ":-- "для лѣта надо больше шатровъ, палатокъ, бараковъ: очень жаль занимать войсковыя казармы. Ихъ заразятъ Надо принимать мѣры, чтобы не захватила насъ холера и чума. Необходима самая усиленная помощь Краснаго Креста, но организованная лучше, чѣмъ это было въ войну 1877--78 гг. (дешевле). Надо теперь же начать строить барачныя помѣщенія для больныхъ на 20.000 человѣкъ." Общее же число раненыхъ и больныхъ ген. Куропаткинъ исчислялъ въ 10% наличнаго состава, т. е. свыше 30.000 человѣкъ.
Что касается комунникаціи, то ей посвященъ отдѣлъ двѣнадцатый, изложенный буквально въ нѣсколькихъ строкахъ:-- "Главная связь съ Европейской Россіей,-- это желѣзная дорога. Надо ее непрерывно и самымъ энергичнымъ образомъ охранять и усиливать даже въ періодъ военныхъ дѣйствій. Намъ нельзя обойтись безъ семи паръ сквозныхъ воинскихъ поѣздовъ на всемъ пути до Владивостока и 14 паръ по Южной вѣтви. Это должна быть наша главная забота. Особенно тревожно состояніе на линіи топлива. Скоро выйдетъ и успѣемъ ли заготовить вновь,-- не знаю".
Опасеніе это, какъ извѣстно, не оправдалось.
Интересны еще взгляды Куропаткина на отношеніе къ туземному населенію, (отдѣлъ одиннадцатый). Признавая очень важнымъ, чтобы китайцы не были къ намъ враждебны и видя для этого отличное средство въ уплатѣ наличными деньгами, и притомъ весьма быстро, за все забранное (продукты, топливо, перевозочныя средства) а также въ хорошемъ и справедливомъ обращеніи, Куропаткинъ заявляетъ, что "любви къ намъ не надо, но надо, чтобы насъ уважали и крѣпко боялись "
Минуя, затѣмъ, отдѣлъ тринадцатый, содержащій въ себѣ въ нѣсколькихъ словахъ выраженное соображеніе, не осуществившееся, какъ и многое другое изъ высказаннаго въ запискѣ,-- объ одной вспомогательной операціи, мы приходимъ, наконецъ, къ заключительнымъ строкамъ ея, собственно и содержащимъ "планъ войны" Куропаткина. Онъ "долженъ быть очень простой: 1) борьба флотовъ за главенство на морѣ; 2) дессантъ со стороны японцевъ и противодѣйствіе ему; 3) оборонительныя дѣйствія съ широкимъ развитіемъ партизанскихъ дѣйствій до сбора значительныхъ силъ; 4) переходъ въ наступленіе и вытѣсненіе японцевъ сперва изъ Маньчжуріи, а потомъ изъ Кореи и б) дессантъ въ Японію, разбитіе территоріальныхъ японскихъ войскъ, борьба съ народнымъ возстаніемъ, овладѣніе столицами...
Это, собственно говоря, не планъ войны", а схема событій ея, легко предугадывавшаяся каждымъ,-- за исключеніемъ, конечно, 5-го пункта, который казался невѣроятнымъ при сознанной всѣми съ перваго же момента войны неподготовленности нашей къ ней. По крайней мѣрѣ, въ Мукденѣ, въ штабѣ намѣстника -- главнокомандующаго, помню, такъ далеко не смотрѣли и говорили объ этомъ пунктѣ съ усмѣшкою, свидѣтельствовавшею о большей трезвости ума и проницательности относительно политическихъ и стратегическихъ послѣдствій столь рискованнаго шага.
Но если частныя цѣли войны были еще видны Куропаткину, то изъ записки не видно,-- ясны ли были для него средства ихъ достиженія. А вѣдь это главное; безъ нихъ все это пятиэтажное зданіе -- лишь "воздушный замокъ".
Да таковъ и есть по существу этотъ "простой" планъ войны. Онъ поражаетъ прежде всего разобщенностью дѣйствій морскихъ и сухопутныхъ силъ: сперва сражается флотъ за главенство на морѣ, потомъ, когда эта борьба, очевидно, будетъ окончена начинаетъ сражаться армія. Но вѣдь если борьба на морѣ будетъ закончена побѣдою нашего флота надъ японскимъ, то японцы не въ состояніи будутъ перевозить свои арміи на материкъ? Если же японскій флотъ будетъ господствовать на морѣ и подъ его прикрытіемъ будутъ перевозиться японскія арміи, то какъ наша армія будетъ противодѣйствовать дессанту и гдѣ вообще она будетъ къ этому времени находиться? Вѣдь слѣдующимъ пунктомъ стоятъ "оборонительныя дѣйствія., до сбора значительныхъ силъ"? Но какое же это противодѣйствіе высадкѣ обороною? Партизанскими дѣйствіями? Не говоря однако о томъ, что дѣйствія эти успѣшны только въ своей странѣ, что ихъ раіонъ -- тылъ противника, едва ли можно понять, какъ ими можно противодѣйствовать высадкѣ?... О Портъ-Артурѣ же -- ни слова.
Но главное отличіе куропаткинскаго плана отъ суворовскаго въ томъ, что Суворовъ зналъ, гдѣ онъ начнетъ военныя дѣйствія и не зналъ, гдѣ ихъ кончитъ, Куропаткинъ же зналъ точно, гдѣ и чѣмъ онъ закончитъ войну, но не зналъ, гдѣ и какъ онъ ее начнетъ.
Оттого и результаты ихъ дѣйствій оказались столь несхожими!