Послѣдователь Талицкаго.
(1748--1755 гг.).
Дѣло книгописца Григорія Талицкаго въ 1701 году, потомъ дѣло капитана Василія Левина въ 1722 году, буесловившихъ о пришедшемъ въ міръ антихристѣ въ образѣ царя Петра, открыли намъ интересныя и важныя подробности умственнаго броженія въ народѣ, возбужденнаго періодомъ крутыхъ реформъ. Спокойное и опредѣленное, установившееся вѣками, міросозерцаніе народное впервые было взбудоражено Никоновымъ исправленіемъ церковныхъ книгъ.
Извѣстно, какую бурю подняло оно, послуживъ причиною религіознаго раскола, нравственно раздѣливъ весь русскій народъ почти на двѣ половины.
Уже тогда люди съ мистическимъ складомъ ума, воспитаннаго на апокрифахъ, старавшіеся объяснить себѣ загадки Апокалипсиса, видя "трудъ и утѣсненіе", кровавую борьбу изъ-за вѣры и преобладаніе одного человѣка, вспомнили о кончинѣ міра и пришествіи антихриста и стали примѣнять пророчества и намеки Апокалипсиса къ своему времени, называя Никона антихристомъ, находя въ его имени "число звѣрино" 666.
Съ тѣхъ поръ эти толки не унимались, а когда Петръ проявилъ свою несокрушимую волю въ жестокой ломкѣ укоренившихся обычаевъ,-- тогда наименованіе антихриста перешло къ нему, и его время стали называть "послѣдними временами" міра. Какъ при Никонѣ, такъ и при Петрѣ, догадливыя головы находили полное сходство указаній Апокалипсиса и пророчествъ о кончинѣ міра съ современными имъ событіями и ловко ихъ толковали на свой ладь, увлекая своими бреднями темный народъ.
И "число звѣрино" 666 находилось въ имени и титулахъ Петра Великаго, и "исчисленіе лѣтъ" до конца міра, основанное на Апокалипсисѣ и пророкахъ, указывало на эпоху Петра, какъ на приближеніе страшнаго суда.
Смятеніе было страшное и глубоко проникало въ народныя массы. Эти слухи и толки выработали, наконецъ, энергичную личность, въ которой они выразились съ рѣзкостью и полнотою, такъ сказать, олицетворялись. Это былъ книгописецъ, то-есть занимавшійся перепискою книгъ, Григорій Талицкій, изувѣръ и фанатикъ, дошедшій до сознанія, что пришли "послѣднія времена", и написавшій по этому поводу двѣ тетрадки: "Врата" и "Исчисленіе лѣтъ отъ созданія міра до скончанія", гдѣ доказывалось неопровержимо для тогдашнихъ простецовъ, что Петръ Великій, какъ осьмой царь, есть антихристъ. Насколько убѣжденія Талицкаго не были исключительны, а принадлежали массѣ людей, и въ немъ только сконцентрировались и приняли черезъ него литературную форму,-- доказывается огромнымъ успѣхомъ его тетрадокъ, которыя онъ самъ переписывалъ и распространялъ. Единомышленниками его были не только простые люди, но и многіе священники и монахи, и даже тамбовскій епископъ Игнатій, который плакалъ, слушая чтеніе тетрадокъ Талицкаго, и подарилъ ему за это пять рублевъ, деньги большія по тому времени!.. {О дѣлахъ Талицкаго и Левина см. "Раскольничьи дѣла XVIII вѣка" -- Г. Есипова, т. I, Спб., 1891 г.}. Наконецъ Талицкій рѣшилъ напечатать свои сочиненія для болѣе успѣшнаго ихъ распространенія, купилъ доски, "назнаменовалъ" на нихъ слова и отдалъ "рѣзчику" то-есть первобытному граверу, распопу Гришкѣ.
Доски были вырѣзаны, но печатать не удалось; на Талицкаго донесъ придворный пѣвчій, дьякъ Ѳедоръ Казанецъ, и онъ очутился въ Преображенскомъ приказѣ.
Въ 1701 году, Талицкій былъ казненъ послѣ множества пытокъ; съ нимъ пострадало много народу, а тамбовскаго епископа Игнатія разстригли и сослали колодникомъ Ивашкой въ Соловецкій монастырь, въ Головленкову тюрьму.
Дѣло Талицкаго раскрыло большую опасность для правительства, крывшуюся въ народномъ недовольствѣ, подстрекаемомъ нелѣпыми толками о послѣднихъ временахъ и антихристѣ. Петръ рѣшилъ не замалчивать этотъ щекотливый вопросъ и противъ толковъ и нелѣпыхъ тетрадокъ, циркулировавшихъ въ народѣ, выступить съ проповѣдью и обличеніемъ авторитетнаго въ глазахъ народной массы духовнаго лица. Такимъ лицомъ былъ Стефанъ Яворскій, обличившій Талицкаго {По инымъ свѣдѣніямъ (напримѣръ, въ "Возраженіи на камень вѣры", ркп. П. В.), вовремя спора Яворскаго съ Талицкимъ, митрополитъ былъ окончательно побѣжденъ еретикомъ, и только личное вмѣшательство Петра прекратило споръ. См. Пекарскій: "Наука и литература при Петрѣ Великомъ", т. II.}, и ему поручили составить книгу, гдѣ бы всѣ эти толки были опровергнуты на основаніи священнаго писанія, вразумительно и ясно дня самыхъ придирчивыхъ и начитанныхъ оппонентовъ.
Въ 1703 году, было напечатано сочиненіе Яворскаго: "Знаменія пришествія антихриста и кончины вѣка, отъ писаній божественныхъ явленна". Въ этой книгѣ Яворскій, видимо, возражаетъ на тетрадки Талицкаго о "счисленіи лѣтъ", не сохранившіяся при дѣлѣ, и разсматриваетъ вопросъ объ антихристѣ всесторонне: и о происхожденіи его, и о числѣ лѣтъ его царствія (полчетверга годовъ), и объ имени его (при чемъ насчитываетъ одиннадцать греческихъ предполагаемыхъ именъ антихриста, соотвѣтствующихъ числу 666).
Книга Яворскаго написана со всею богословскою ученостью, какою обладалъ мѣстоблюститель патріаршаго престола, но самая запутанность предмета часто заставляла рязанскаго владыку прибѣгать въ натянутымъ объясненіямъ, а въ иныхъ мѣстахъ, совсѣмъ темныхъ, заканчивать рѣчь словами: "Но что о семъ много глаголати?" "Не терпитъ тайна испытанія...".
Однако зло укоренилось слишкомъ глубоко для того, чтобы сочиненіе Яворскаго могло разсѣять ложные толки; они продолжали жить и распространяться въ народѣ, тѣмъ болѣе, что дальнѣйшая дѣятельность Петра на пути реформъ не могла помирить съ нимъ приверженцевъ старины, а еще болѣе ихъ озлобляла. Имя Талицкаго, человѣка, по многимъ свѣдѣніямъ, умнаго и сильнаго волею, окружилось ореоломъ мученичества; ему сочувствовалъ царевичъ Алексѣй Петровичъ; о немъ вспомнила черезъ пятьдесятъ лѣтъ императрица Елисавета Петровна и потребовала его дѣло изъ Тайной канцеляріи къ себѣ на разсмотрѣніе, но оно оказалось уже неполнымъ.
Лучшимъ доказательствомъ живучести идей о кончинѣ міра и антихристѣ явился черезъ двадцать лѣтъ послѣ Талицкаго процессъ капитана Василія Левина, въ иночествѣ старца Варлаама. Это былъ невропатъ, подверженный припадкамъ эпилепсіи, съ мистическимъ наклономъ мыслей, противъ воли отданный отцомъ-помѣщикомъ въ военную службу, гдѣ онъ и дослужился съ 1701 по 1711 годъ до капитана гренадерскаго полка.
Въ 1719 году, онъ вышелъ по болѣзни въ отставку и въ 1722 г. постригся въ монахи въ Предтеченскомъ, около Пензы, монастырѣ. Пунктомъ помѣшательства Левина были "послѣднія времена", антихристъ, котораго онъ видѣлъ въ лицѣ Петра Великаго, антихристовы печати и прочее, о чемъ онъ много разговаривалъ съ людьми всякаго званія: офицерами, монахами, попами, и въ большинствѣ случаевъ находилъ сочувствующихъ, но не смѣлыхъ, людей. Онъ видѣлся и былъ ласково принятъ даже Отефаномъ Яворскимъ, котораго и запуталъ въ свое дѣло, желая подвергнуть его мученіямъ и тѣмъ доставить ему царствіе небесное. Дѣло Левина обнаружило и такой поразительный фактъ, что домашній "крестовый" попъ князя Меньшикова, Никифоръ Лебедка, считалъ Петра антихристомъ, сознался въ этомъ и былъ казненъ.
Въ монастырѣ Левинъ нашелъ себѣ единомышленника въ своемъ духовномъ наставникѣ старцѣ Іонѣ и, распаля воображеніе разговорами съ нимъ, 17-го марта 1722 года, пошелъ на базарную площадь въ Пензѣ въ торговый день, влѣзъ на крышу одной изъ лавочекъ и, поднявъ клобукъ на палкѣ, началъ громко проповѣдывать народу о пришествіи антихриста въ лицѣ Петра, антихристовыхъ клеймахъ, неповиновеніи царю и такъ далѣе.
Народъ сильно смутился и разбѣжался, но въ числѣ слушателей нашелся посадскій человѣкъ Ѳедоръ Каменщиковъ, который въ тотъ же день донесъ на Левина въ пензенскую земскую контору, и ихъ обоихъ, заковавши, отправили въ Тайную канцелярію, а Предтеченскій монастырь арестовали весь и приставили къ нему караулъ.
И тутъ, какъ въ дѣлѣ Талицкаго, оказалось замѣшано много людей, и даже самъ Стефанъ Яворскій былъ допрашиваемъ на дому и ставленъ на очную ставку съ Левинымъ.
Можетъ быть, эта тревога сильно подѣйствовала на престарѣлаго владыку, ибо онъ черезъ четыре съ небольшимъ мѣсяца послѣ этого допроса и ставки умеръ въ ноябрѣ 1722 года.
Левинъ, послѣ страшныхъ истязаній, былъ казненъ въ Москвѣ, на Болотѣ, 16-го іюля 1722 года, ему отрубили голову и въ банкѣ со спиртомъ отправили ее въ Пензу, гдѣ казнили еще четверыхъ -- двухъ поповъ и двухъ монаховъ, и головы всѣхъ пятерыхъ выставили на каменномъ столбу съ надписью о преступленіяхъ, совершенныхъ ими. Послѣ этого, 7-го августа, въ Москвѣ, казнили еще крестоваго попа Меньшикова, Лебедку, а Ѳедору Каменщикову за правый доносъ была дана награда въ триста рублевъ и право торговать въ Россіи безданно-безпошлинно по его смерть, въ чемъ и выданъ былъ ему листъ. Предтеченскій монастырь, гдѣ былъ постриженъ Левинъ, велѣно было разобрать до основанія, а церковную утварь и оставшуюся братію перевесть въ сосѣдній Спасо-Преображенскій монастырь.
Таковы два дѣла о проповѣдникахъ антихрмста и пришествія кончины міра, предшествовавшія тому, третьему, которое мы сейчасъ передадимъ читателямъ по неизданной выпискѣ изъ подлиннаго дѣла, выпискѣ, къ сожалѣнію, чрезвычайно краткой.
Это третье дѣло возникло черезъ пятьдесятъ лѣтъ послѣ Талицкаго и черезъ тридцать послѣ Левина и доказываетъ, какъ живучи бываютъ мистическія нелѣпости, усвоенныя народною массой.
Оно имѣетъ свой, отличный отъ первыхъ двухъ дѣлъ, характеръ. Въ первомъ дѣйствовалъ убѣжденный и "книжный" человѣкъ, самъ сильно дѣйствовавшій на умы другихъ, споръ съ которымъ былъ едва подъ силу самому Стефану Яворскому; во второмъ -- эпилептикъ и невропатъ, питавшій свои сумасбродныя мысли сочувствіемъ другихъ, не имѣвшій ни силъ, ни способностей распространять свои мысли и дошедшій наконецъ до болѣзненнаго припадка ярости, за который поплатился жизнью.
Дѣйствующее лицо нашего дѣла -- раскольникъ, дворцовый крестьянинъ Макаръ Алексѣевъ, въ 1748 году попалъ въ Тайную розыскныхъ дѣлъ канцелярію "за разныя видѣнія, объясненія Апокалипсиса, изъ которыхъ явствовало, что Петръ Великій былъ антихристъ, другія бредни".
Послѣ пытокъ и допросовъ, на которыхъ упорный раскольникъ не отрекся отъ своихъ словъ, ссылался, вѣроятно, на тетради Талицкаго и на нихъ утверждался, его въ 1750 году, бивъ кнутомъ и вырѣзавъ ноздри, сослали колодникомъ въ Крестный монастырь.
Здѣсь надо сдѣлать сопоставленіе фактовъ, которое дастъ намъ весьма вѣроятную мысль, что не это ли самое дѣло Макара Алексѣева и было причиною того, что императрица Елисавета Петровна потребовала къ себѣ на разсмотрѣніе изъ Тайной канцеляріи дѣло Талицкаго? И наказаніе Алексѣева, и требованіе дѣла относятся къ одному 1750 году. Вѣроятно, дѣло Макара Алексѣева было въ свое время громкимъ дѣломъ, если императрица поинтересовалась источникомъ этихъ сумасбродныхъ ученій объ антихристѣ.
Во времена до-Елисаветинскія, Макара Алексѣева просто казнили бы смертію, но извѣстно, что при Елисаветѣ не производилось смертныхъ казней, и потому сумасбродъ былъ заточенъ въ монастырь.
Въ Крестномъ монастырѣ Макаръ Алексѣевъ не унялся отъ своихъ бредней и продолжалъ проповѣдывать объ антихристѣ колодникамъ. Это было уже какое-то озлобленное повтореніе мятежныхъ рѣчей, не основанное на писаніи, а направленное просто къ тому, чтобы досадить наказавшимъ его людямъ, отвести свою злую душу, сорвать накипѣвшее зло.
-- Петръ Первый былъ антихристъ!-- проповѣдывалъ Макаръ Алексѣевъ колодникамъ,-- былъ, да прошелъ, а теперь императрица Елисавета Петровна антихристова дочь, а когда воцарится Петръ Ѳедоровичъ, то онъ будетъ второй антихристъ, и царство его недолго будетъ!..
За такія пророчества Макара Алексѣева, по доносу колодниковъ, въ 1766 году снова привезли въ Тайную канцелярію и поставили къ допросу.
Упорный изувѣръ и тутъ не сдался, не отрекся отъ своихъ словъ и повторилъ все, сказавъ, что считаетъ все это за истину и въ томъ готовъ пострадать и даже вѣнецъ мученическій воспріять...
Изъ состраданія къ старости Макара Алексѣева его не пытали на этотъ разъ, а рѣшили, наказавъ снова кнутомъ, сослать въ Соловецкій монастырь, въ тюрьму, неисходно, съ такимъ распоряженіемъ: если означенный колодникъ Алексѣевъ будетъ еще буесловить и говорить непристойныя рѣчи, то класть ему въ ротъ кляпъ...