Кабинетъ Вересова. Большой письменный столъ, книжные шкапы, широкій кожаный диванъ. Прямо и налѣво двери въ другія комнаты. Вересовъ сидитъ за столомъ, разбирая бумаги. Николай Ивановичъ взволнованно ходитъ по комнатѣ.
Вересовъ (оставляя бумаги). Но въ чемъ же дѣло?.. Что случилось?..
Николай Ивановичъ.. Да, ничего!.. Ерунда!.. Не стоитъ говорить!..
Вересовъ. Нѣтъ, я же вижу, что ты чѣмъ-то разстроенъ!
Николай Ивановичъ. Я не разстроенъ, а мнѣ просто тяжело!.. Тяжело и противно.
Вересовъ (тревожно). Не понимаю!.. Что тяжело?.. Что противно?..
Николай Ивановичъ. Противно то, что люди не могутъ допустить чистыхъ отношеній, что во всемъ видятъ грязь и мерзость!.. (Внезапно рѣшившись). А впрочемъ, можетъ быть, и въ самомъ дѣлѣ, лучше, если ты будешь знать.. Дѣло въ томъ, что я... ну, однимъ словомъ, я получилъ анонимное письмо...
Вересовъ (страшно смутившись). Письмо?.. Отъ кого?..
Николай Ивановичъ. Почемъ я знаю! Отъ какого-нибудь мерзавца и подлеца!..
Вересовъ.. Ну, да... я не то хотѣлъ спросить... О чемъ же тебѣ пишутъ?
Николай Ивановичъ. О чемъ могутъ писать анонимнымъ письмомъ?.. Конечно, о тебѣ и Ларисѣ!..
Вересовъ (невольно вставая). А... вотъ какъ!
Николай Ивановичъ. Да... (Страдальчески). Пишутъ, что будто ваша связь ни для кого не тайна, кромѣ меня... что я слишкомъ плохо вижу сквозь свои очки... Ну, ты знаешь эту гаденькую, подлую шутливость, съ какой пишутся подобныя письма... Грязь и мерзость!.. (Махнувъ рукой, ходитъ взадъ и впередъ).
(Вересовъ, не зная что дѣлать, стоитъ и смотритъ на него).
Николай Ивановичъ (внезапно останавливаясь). Скажи мнѣ, другъ... откуда у людей эта гнусная потребность мѣшаться въ чужую жизнь?.. Что имъ нужно?.. Какая радость имъ отъ того, что они вольютъ ядъ въ наши отношенія, что они заставятъ меня страдать?.. Откуда у нихъ это гаденькое, подленькое злорадство?.. Мнѣ не за себя обидно, мнѣ больно, что обливаютъ грязью людей, которыхъ я люблю и уважаю больше всего на свѣтѣ... Мнѣ Ларису жаль!..
Вересовъ (быстро). А она знаетъ про это письмо?..
Николай Ивановичъ. Да...
Вересовъ (не зная, что сказать). Ну, и что?..
Николай Ивановичъ. Что же!.. Плачетъ!.. Сперва начала страшно хохотать, а потомъ заплакала, бросилась мнѣ на шею... стала увѣрять, что любитъ, что лучше меня человѣка на свѣтѣ нѣтъ, а всѣ другіе подлецы и мерзавцы... Истерика!.. (Махнувъ рукой, начинаетъ опять ходить взадъ и впередъ). И, вѣдь, что ужаснѣе всего... Какая сила въ этой мерзости... Вѣдь, я ни на одну минуту, ни на одно мгновеніе не повѣрилъ этой сплетнѣ... мнѣ даже смѣшно стало... Ты и Лариса!.. А между тѣмъ... а между тѣмъ...
Вересовъ (съ трудомъ). Что?..
Николай Ивановичъ (ударяя кулакомъ въ грудь). А между тѣмъ, вотъ, осталось тутъ... Что-то гадкое, липкое осталось... Мнѣ гадко, мнѣ стыдно самому, а... (Внезапно подходя къ столу и опираясь на него руками, въ упоръ глядя на Вересова). Скажи мнѣ, другъ... скажи правду... Можетъ быть... Ты самъ какъ-то говорилъ мнѣ, что Лариса тебѣ нравится... какъ женщина...
Вересовъ. Ты съ ума сошелъ!.. (Въ страшномъ волненіи и замѣшательствѣ выходитъ изъ-за стола). Какъ тебѣ могло прійти въ голову?..
Николай Ивановичъ (оставаясь около стола и странно пристально глядя на него). А почему же нѣтъ?..
Вересовъ (не зная, что говоритъ). Я не понимаю... Мнѣ кажется, что ты достаточно хорошо знаешь Ларису и меня, чтобы допустить что-нибудь подобное... Я даже не знаю, что тебѣ сказать...
Николай Ивановичъ (исподлобья слѣдя за нимъ). Значитъ, это ложь?.. Да?..
Вересовъ (невольно избѣгая его взгляда). Разумѣется, ложь!..
Николай Ивановичъ (все такъ и е). И между тобой и Ларисой нѣтъ ничего?..
Вересовъ. Конечно, ничего!..
Николай Ивановичъ (долго смотритъ на него въ упоръ, потомъ встряхиваетъ головой, точно отгоняя тяжелую мысль). Нѣтъ!.. Не могу!.. Это было бы слишкомъ подло!.. Я въ самомъ дѣлѣ съ ума сошелъ! (Безсильно опускается на стулъ возлѣ стола и кладетъ голову на руку). Это кошмаръ какой-то!..
Вересовъ (осторожно подходя къ нему и дотрогиваясь до плеча). Николай... что съ тобой?..
Николай Ивановичъ (быстро поворачиваясь къ нему, хватая за обѣ руки и съ мольбой глядя въ глаза). Другъ, значитъ, это неправда?.. Значитъ, ничего нѣтъ?..
Вересовъ (отступая и не глядя). Мнѣ даже странно, ей-Богу... Неужели ты можешь серьезно спрашивать объ этомъ!..
Николай Ивановичъ (отчаянно). Ахъ, я не знаю... ничего не знаю!.. Кругомъ столько мерзости, столько подлости, что развѣ можно угадать, гдѣ правда, гдѣ ложь!.. Развѣ я не знаю, что въ наше время, когда дѣло касается женщины, считается смѣшнымъ помнить о какихъ-нибудь отношеніяхъ, о дружбѣ, о чести, о совѣсти!.. Развѣ я не знаю, что самый честный человѣкъ считаетъ себя въ правѣ быть подлецомъ, когда можетъ взять женщину, хотя бы она и была женой друга, брата... кого угодно!.. (Опять пристально глядя Вересову въ глаза). Ну, скажи... если бы въ самомъ дѣлѣ Лариса увлеклась тобой и ты ею... если бы полюбили другъ друга... ты бы пришелъ и прямо сказалъ мнѣ?..
Вересовъ. Я думаю... конечно...
Николай Ивановичъ (вставая). Ты бы не могъ быть такимъ подлецомъ, такимъ негодяемъ и мерзавцемъ, чтобы пожимать руку человѣку, котораго называешь своимъ другомъ и котораго грязно и подло обманываешь?..
Вересовъ. Конечно, не могъ бы... Хотя почему ты называешь это такой ужъ подлостью... Между мной и Ларисой нѣтъ ничего... но если бы и было, почему же непремѣнно подлость?.. Могло бы быть увлеченіе... люди могутъ запутаться... опомниться только тогда, когда все кончено, и молчать, ну, изъ жалости... я не знаю... мало ли что!..
Николай Ивановичъ (глядя въ полъ и морща лобъ, точно стараясь сообразить что-то). Изъ жалости?..
Вересовъ. Ну, да... изъ жалости... Не желая портить всю жизнь этому человѣку изъ-за минутнаго увлеченія... о которомъ они сами пожалѣютъ на другой день...
Николай Ивановичъ. Можетъ быть, и ты лжешь изъ жалости?..
Вересовъ. Ну... при чемъ тутъ я?.. Я говорю вообще...
Николай Ивановичъ. Постой!.. Я хочу спросить... А скажи, ты вообще могъ бы... ну, соблазнить жену близкаго человѣка... друга, что ли?.. Ты могъ бы сдѣлать эту подлость?..
Вересовъ. Не знаю, право... Только опять-таки, не вижу тутъ никакой подлости!.. Развѣ страсть считается съ вопросами дружбы?..
Николай Ивановичъ (съ болѣзненнымъ нетерпѣніемъ). Ахъ, какая тутъ страсть?.. Гдѣ она въ наше время?.. Мы сходимся и расходимся отъ нечего дѣлать, отъ распущенности, отъ погони за наслажденіемъ... просто потому, что если можно взять женщину, почему ее не взять!.. Нѣтъ, скажи мнѣ ты... ты о себѣ!.. Ты могъ бы... ну, сойтись съ Ларисой и скрыть это отъ меня?..
Вересовъ. Не знаю... не думалъ объ этомъ...
Николай Ивановичъ (опять пристально смотритъ на него, потомъ вдругъ подходитъ и кладетъ ему руки на плечи) Другъ...
Вересовъ. Что?..
Николай Ивановичъ. Дай мнѣ честное слово, что между тобой и Ларисой нѣтъ ничего!..
Вересовъ. Это смѣшно, Николай... Ну, изволь... даю тебѣ честное слово, если это тебя можетъ успокоить...
Николай Ивановичъ. Нѣтъ, не потому... Скажи мнѣ это вотъ такъ, прямо въ глаза...
Вересовъ (съ страшнымъ усиліемъ). Я говорю...
Николай Ивановичъ. Что?..
Вересовъ. Между мной и Ларисой нѣтъ ничего.
Николай Ивановичъ. И никогда не было?..
Вересовъ (твердо). Никогда.
(Молчаніе и какъ бы поединокъ глазъ. Потомъ Николай Ивановичъ опускаетъ руки и тяжело вздыхаетъ).
Николай Ивановичъ. Ну, хорошо... я вѣрю тебѣ. Прости меня, другъ!.. Мнѣ было слишкомъ тяжело при одномъ представленіи, что, можетъ быть, это правда... Прости!..
Вересовъ (растроганно).Я понимаю, другъ!.. Успокойся...
Николай Ивановичъ. Ты не сердишься на меня?..
Вересовъ (обнимая его за плечи). Съ какой стати!.. За кого ты меня принимаешь?.. Развѣ я не понимаю, что значитъ получить такое письмо... Перестанемъ говорить объ этомъ и успокойся...
Николай Ивановичъ (крѣпко пожимая ему руку). Ну, спасибо!.. Теперь мнѣ легче... Это было какое-то сумасшествіе... Ужъ очень это было неожиданно... Мнѣ въ голову не приходило, чтобы кто-нибудь... Ну, да Богъ съ ними... Спасибо еще разъ!.. Я пойду теперь... надо побыть одному, успокоиться и въ самомъ дѣлѣ... Только я хотѣлъ попросить тебя: не надо ничего говорить Ларисѣ...
Вересовъ. Конечно.
Николай Ивановичъ. Я былъ сумасшедшій, а ее это оскорбитъ... и я не простилъ бы себѣ, если бы это повліяло на ваши отношенія... Пусть это будетъ между нами.
Вересовъ. Конечно, конечно.
Николай Ивановичъ. Ну, вотъ... и довольно объ этомъ. Я пойду... До свиданья, другъ...
Вересовъ. До свиданья... Можетъ быть, зайдешь вечеромъ?
Николай Ивановичъ. Да, я зайду... непремѣнно. Такъ, пожалуйста, другъ... ни слова Ларисѣ о нашемъ разговорѣ.
Вересовъ. Нѣтъ, нѣтъ...
(Николай Ивановичъ крѣпко жметъ его руку и идетъ къ двери. Изъ другихъ дверей выходитъ Зинаида Павловна, въ пальто и шляпѣ).
Зина. Николай Ивановичъ, вы уже уходите?.. Постойте, я съ вами...
Вересовъ. А ты куда?..
Зина. Я на минуту, мнѣ надо купить кое-что... Я сейчасъ вернусь. Если прійдетъ Лариса, скажи, чтобы она меня подождала.
Вересовъ. Хорошо...
(Зина весело киваетъ ему головой и уходитъ въ прихожую. Николай Ивановичъ слѣдуетъ за нею).
Вересовъ (что-то вспомнивъ). Ахъ, да, Николай! Два слова... (Беретъ со стола какой-то пакетъ и, догоняя Николая Ивановича, тоже выходитъ изъ комнаты).
(Нѣкоторое время въ комнатѣ пусто. Потомъ изъ двери налѣво тихо выходитъ Ниночка, прислушивается къ голосамъ въ передней, подходитъ къ столу и, понурившись, машинально перебираетъ на немъ что-то. Входитъ Вересовъ. При видѣ Ниночки онъ останавливается, потомъ подходитъ къ ней и быстро цѣлуетъ въ шею, подъ волосами. Въ ту же минуту въ комнату входитъ горничная. Вересовъ неловко отходитъ отъ Ниночки, не зная, что дѣлать и не смѣя оглянуться на горничную. Ниночка стоитъ помертвѣла я. Горничная, какъ-будто ничего не замѣтивъ, беретъ забытую на диванѣ метелочку и уходитъ въ другую дверь. Ниночка оглядывается на Вересова, жалко и нелѣпо улыбаясь).
Ниночка. Она видѣла?..
Вересовъ. Должно быть, да... А, чортъ съ ней!.. Все равно!.. Если и видѣла, не скажетъ... (Подходитъ къ Ниночкѣ, странно и значительно улыбаясь). Ниночка, Зина ушла...
Ниночка (въ замѣшательствѣ опускаетъ голову). Ну, такъ что жъ...
Вересовъ. Ничего... (Подходитъ къ ней, протягивая руки).
(Ниночка пятится, слабо улыбаясь и защищаясь вытянутыми руками. Вересовъ прижимаетъ ее къ столу и цѣлуетъ).
Ниночка (тихо). Не надо... я боюсь!.. Зина прійдетъ!..
Вересовъ. Не прійдетъ!.. Ниночка!..
Ниночка. Что?..
Вересовъ. Я хочу приласкать тебя!..
Ниночка (прячетъ лицо у него на груди). Не надо...
Вересовъ. Почему -- не надо?.. Нѣтъ, надо!.. (Обнявъ за талію, силой ведетъ ее къ дивану).
Ниночка (опускается на диванъ, но старается встать опять и удерживаетъ его, ловя за руки). Ну, милый, не надо!.. Ради Бога!.. Я боюсь!.. Зина можетъ вернуться!..
Вересовъ (опускаясь передъ ней на колѣни). Не вернется!.. Она позвонитъ, и мы услышимъ...
Ниночка (удерживая его объятіями). Ну, я боюсь!.. Потомъ... въ другой разъ... Вечеромъ!..
Вересовъ (забирая ея руки въ свои). То будетъ вечеромъ!..
Ниночка (борясь). Ну, милый!.. Ну, ради Бога!.. Мнѣ страшно!.. Господи, что же это такое!.. Вѣдь Зина можетъ узнать... Что будетъ тогда?.. Зачѣмъ это?..
Вересовъ. А развѣ тебѣ не хорошо со мною?.. Развѣ ты меня не любишь?.. Ну, что жъ... если ты не хочешь, мы можемъ прекратить все... будемъ опять чужими...
Ниночка. Теперь ужъ все равно!.. Милый мой!.. (Страстно обхватываетъ его шею руками).
(Вересовъ опускаетъ ее на диванъ, не вставая съ колѣнъ, и покрываетъ поцѣлуями ея лицо).
(Въ передней звонокъ, но они не слышатъ. Сопротивленіе Ниночки слабѣетъ. Въ дверяхъ и о является Лариса, въ красномъ пальто и въ красной шикарной шляпѣ).
Лариса (останавливаясь въ дверяхъ, какъ-бы не понимая, что видитъ). Борисъ Николаевичъ!..
(Вересовъ быстро подымается. Ниночка лежитъ, глядя полными ужаса глазами на Ларису, потомъ вскакиваетъ и стоитъ, закрывши лицо руками).
Лариса. Прекрасно!.. Какой же вы негодяй!..
Вересовъ (злобно). Что вамъ нужно отъ меня?..
Лариса. А, такъ?.. Хорошо!.. Что мнѣ нужно?.. Мнѣ нужно сказать вамъ, что вы грязное, подлое животное!.. Вы подлецъ!..
Вересовъ. Лариса!..
Лариса. Я вамъ не Лариса!.. Боже мой, какая гадость, какая подлость!.. Какъ мнѣ стыдно, что я любила васъ!..
(Ниночка въ ужасѣ отшатывается, дико глядя то на нее, то на Вересова).
Вересовъ (подходя къ Ларисѣ и стараясь поймать ея руку). Лариса... это не то... вы ошибаетесь... Я все объясню вамъ!..
Лариса (съ отвращеніемъ отступая). Не смѣйте меня трогать!.. Вы мнѣ противны!.. Какъ вамъ не стыдно!.. Вѣдь она еще дѣвчонка!.. Неужели вамъ мало было всей грязи, что вы еще и ее губите?..
Вересовъ (стараясь защититься наглостью). Это мое дѣло!..
Лариса. Но, вѣдь, это подлость!..
Вересовъ (злобно). Не вамъ говорить о подлости!.. Нина, уйдите отсюда!
(Нина дико взглядываетъ на него, дѣлаетъ движеніе уйти и вдругъ останавливается при видѣ Зинаиды Павловны въ дверяхъ).
Зина (съ удивленіемъ). Что тутъ такое?.. Лариса, что съ тобой?.. Что случилось?..
Лариса. Что случилось?.. Случилось то, что этотъ негодяй...
Вересовъ (бросаясь къ ней). Лариса!..
Лариса (внѣ себя). Оставьте меня!.. Пусть же она хоть теперь узнаетъ правду!..
Зина (съ испугомъ). Какую правду?.. Что ты говоришь, Лариса?..
Лариса (бѣшено). Какую правду?.. А ту, что я любовница Бориса Николаевича!..
Зина. Лариса!.. Ты съ ума сошла!..
Лариса (въ упоеніи бѣшенства). Я не сошла съ ума, а мнѣ надоѣло это, наконецъ!.. Довольно лжи и мерзости!.. Ну, да, я его любовница!.. Я была его любовницей еще до вашей свадьбы... и потомъ, до сегодняшняго дня!.. А теперь его любовница вотъ эта!..
Зина (безсильно опускаясь на стулъ у двери). Борисъ, это правда?..
(Вересовъ молчитъ).
Зина. Нина?..
(Ниночка закрываетъ лицо руками).
(Молчаніе. Вересовъ стоитъ, потупи голову. Зинаида Павловна дико смотритъ то на него, то на Ниночку. Лариса нахально и съ презрительнымъ торжествомъ, улыбаясь, наблюдаетъ за ними).
Зина (тихо). Да?.. Такъ это правда?.. Нина, что же ты молчишь?..
(Ниночка открываетъ лицо, смотритъ на Зинаиду Павловну и бросается къ ней).
Зина (вскакиваетъ, отдергивая даже край платья, какъ отъ прикосновенія какого-то гада). Не смѣй подходить ко мнѣ!.. Какъ ты могла... Нина!.. (Дико). Уйди отсюда!..
Ниночка. Зина... Зиночка!..
Зина (кричитъ). Уйди!..
(Нина безпомощно смотритъ кругомъ, потомъ медленно поворачивается и тихо, тихо, опустивъ голову и закрывъ лицо руками, уходитъ).
Лариса (злобно и весело хохочетъ). Какая трогательная семейная сцена!..
Вересовъ (бѣшено). Я убью тебя!..
(Лариса, гордо вскинувъ голову, смотритъ на него, потомъ презрительно смѣется и, не торопясь, выходитъ изъ комнаты).
(Молчаніе. Слышно, какъ въ прихожей хлопаетъ дверь. Зинаида Павловна взглядываетъ на Вересова, потомъ тихо опускаетъ голову на руки и плачетъ).
Вересовъ (кидаясь къ ней). Зи"на, Зиночка!.. Ради Бога!.. Это все не такъ!.. Это не то!..
Зина (подымая голову, съ надеждой). Значитъ, это ложь?..
Вересовъ. Я тебѣ объясню все...
Зина. Я хочу знать, правда то, что сказала Лариса или нѣтъ?..
Вересовъ (трусливо). Ну, да... но ты должна понять...
Зина (грозно). Правда или нѣтъ?..
Вересовъ (опуская голову). Да...
Зина (мгновеніе сидитъ, глядя на него, потомъ всплескиваетъ руками, торопливо вскакиваетъ и дрожащими руками начинаетъ что-то шарить вокругъ, другой рукой застегивая пальто). Хорошо... хорошо... Довольно... Хорошо!..
Вересовъ (прижимая руки къ груди). Зина... Постой!.. Ради Бога!.. (Хватаетъ ее за руку). Куда ты?..
Зина (вырываясь). Это мое дѣло!..
Вересовъ. Зина, ты сама виновата... ты послѣднее время была такъ холодна ко мнѣ... Это было увлеченіе...
Зина (съ отвращеніемъ). Да?.. Увлеченіе?..
Вересовъ (торопливо). Конечно, увлеченіе... Я люблю только тебя... Неужели ты думаешь, что я...
Зина. А Лариса... Это тоже увлеченіе?..
Вересовъ. Я былъ съ ней въ связи еще до нашей встрѣчи... Я хотѣлъ порвать съ ней, но она угрожала, что испортитъ всю нашу жизнь. Я не хотѣлъ продолжать эту связь, Зина... Она потребовала этого...
Зина. Не лгите! Хоть теперь не лгите!..
Вересовъ. Зина!..
Зина. Постойте!.. Не трогайте меня!.. Я хочу знать, когда вы сошлись съ Ниной?..
Вересовъ. Зина, не надо объ этомъ!.. Это все равно!.. Это была ошибка! Ужасная ошибка!.. Я люблю тебя!.. Я не знаю, какъ это вышло...
Зина. Я хочу знать. Когда?.. Давно?.. Годъ?.. Два?..
Вересовъ. Нѣтъ, это случилось... не все ли равно!
Зина. Я хочу знать!..
Вересовъ. Ну, ну... это случилось... ну, позавчера... только...
Зина (какъ бы что-то припоминая, подноситъ руку ко лбу). Позавчера... позавчера... (Съ дикимъ ужасомъ) Но, вѣдь, позавчера... (Всплескиваетъ руками) Какая гадость!.. Какая низость!.. (Бѣшено) Оставьте меня!.. Не смѣйте трогать!.. (Хватаясь за голову) Боже мой, что же это такое!.. (Подымаетъ голову, съ безконечнымъ презрѣніемъ смотритъ на Вересова, потомъ лихорадочно быстро начинаетъ собираться и быстро идетъ къ двери).
Вересовъ (не смѣя удерживать ее). Зина... куда же ты?.. Что ты хочешь дѣлать?.. Подожди!..
Зина (останавливаясь въ дверяхъ). Я знаю куда!.. Я знаю, что мнѣ дѣлать!.. (Быстро выходитъ).
Вересовъ (отчаянно). Зина!..
ЗАНАВѢСЪ.