Мужикъ прододжаетъ протестовать, но уже упавшимъ

голосомъ:

— Ну, и побуди! МнВ до утра здћсь стоять, что ли?

А на сборню тащить—тащи, что жъ: тамо-ка и вашего

брата за Ола не похвадятъ.

Ладно, поговори еще! Ты лучше отдавай хдвбъ-отъ,

тогда можно будетъ и хозяина потревожить.

Дћдо кончается, •какъ и сдВдовадо ожидать, твмъ, что

истомленный и себя въ западнгь мужикъ,

ругаясь ва чемъ сввтъ стоить, соглашается въ концв

концовъ уступить xrh6b по 95 к. за пудъ, т.-е. ваять

чистаго убытка по 15 коп. на пудъ противь базарной,

„дневной“ цЈны. Но это только первая половина его

мытарствъ. При слабомъ свћтј Фонаря Вакулъ Ахме-

тычь что-то очень быстро орудуетъ гирями на в:Ьсахъ,

тутъ же устроенныхъ на дворв, и хл'Ьба оказывается

только 8 пуд. 10 Ф., вмвсто почти полныхъ 9 пудовъ,

какъ ожидаль мужикъ. Новая ругань съ обвихъ сто-

ронъ, на этоть разъ, однако, уже не столь энергичная

со стороны упавшаго• духомъ продавца.

Ну, дьяволь съ тобой, варнакъ

онъ и подучаетъ деньги 7 р. 85 к., при чемъ ему мимо-

ходомъ ставится на видь, что ему, для круглости счета,

накидывають копейку. Ворота отворяются, и пустаж

телВга, предательски стуча колесами ио деревянной на-

стилкв, выјзжаетъ со двора; а на улищЬ поджидаетъ

уже Кузьму братаннижъ и подучаетъ условленную мзду,

посл нгЬкоторыхъ неизбђжныхъ перекоровъ и руга-

тельствъ...

Итакъ, Иванычъ сп%шитъ на базарь: се-

годна надо ожидать большого съ•Ьада бурятъ съ хдвбомъ.

Днемъ ведется съ бурятами Н'ћсколько другая политика,