Миссисъ Иддисъ и Джулія ночевали въ домѣ намѣстника, но рано утромъ, послѣ бала, вернулись въ Невисъ на парусномъ ботѣ, который перевозилъ товары между островами, а иногда и какого-нибудь злополучнаго пассажира. Ѣхать на такомъ суднѣ было очень неудобно и даже небезопасно, потому что слишкомъ тяжелые паруса постоянно грозили перевернуть его. Но Джулія не думала объ опасности. Она расхаживала твердыми шагами по палубѣ раскачивающагося судна и смотрѣла впередъ, гдѣ уже виднѣлся Невисъ со своимъ бордюромъ пальмъ, банановъ, кокосовъ и лимонныхъ деревьевъ. Вѣтеръ развѣвалъ ея золотистые волосы, сверкавшіе въ солнечныхъ лучахъ и окружавшіе, точно сіяніемъ, ея головку. Она не подозрѣвала, что въ это время, на палубѣ флагманскаго судна, стоялъ человѣкъ, который смотрѣлъ на нее въ подзорную трубу и думалъ съ внутренней дрожью:
-- Вотъ дѣвушка, какъ разъ для меня! Къ чорту всѣхъ остальныхъ! Я всѣхъ ихъ выбросилъ за бортъ прошлой ночью. Ненавижу уловки и тонкое лукавство свѣтскихъ женщинъ. Эта дикая роза, выросшая на тропическомъ островѣ, такая обаятельная, такая свѣжая!
Парусный ботъ подошелъ къ молу Чарльзъ Тоуна. Миссисъ Иддисъ помогли сойти на берегъ и сѣсть въ ожидающій ее экипажъ, а Джулія, быстро приколовъ свои растрепавшіеся волосы, вскочила на своего пони. Старый экипажъ, купленный лѣтъ сорокъ тому назадъ, дребезжа пустился въ путь. Запряженныя въ него лошади, такъ же, какъ и пони, на которомъ ѣхала Джулія, отличались истинно-вестъ-индской худобой. Но хотя миссисъ Иддисъ носила шляпу и шаль, почти такія же старыя, какъ и ея экипажъ, тѣмъ не менѣе она возбуждала къ себѣ почтительное вниманіе жителей соннаго городка, потонувшаго въ рощѣ тропическихъ фруктовыхъ деревьевъ.
Выѣхавъ за городъ, Джулія повернула лошадь къ рощѣ, которая виднѣлась вдали. Ея домъ уже былъ недалеко. Это было большое, четырехъ-угольное каменное зданіе, возвышающееся по близости лѣса и выстроенное очень прочно тогда, когда на островѣ еще существовалъ рабскій трудъ. Домъ былъ окруженъ большимъ садомъ и высокой каменной стѣной, за которой находились служебныя строенія, огороды и кокосовыя рощи. Тридцать акровъ земли, еще оставшіеся у миссисъ Иддисъ, были заняты подъ сахарныя плантаціи, приносившія, впрочемъ, очень небольшой доходъ. Но миссисъ Иддисъ сохранила еще нѣсколько процентныхъ бумагъ, а все, что нужно было для ея скромнаго стола, она разводила въ своемъ огородѣ.
Джулія улыбалась, проѣзжая мимо плантацій и видя работающихъ негровъ. Въ это утро она чувствовала себя самой счастливой дѣвушкой на всемъ Караибскомъ архипелагѣ. Она такъ давно мечтала о своемъ первомъ балѣ, но ея мать ни за что не хотѣла вывезти ее въ свѣтъ, хотя многія изъ ея подругъ уже начали выѣзжать, не имѣя шестнадцати лѣтъ. Какъ часто, въ тѣ вечера, когда въ домѣ намѣстника былъ балъ, Джулія съ тоской смотрѣла изъ своего окна на рядъ огней Сенъ-Киттса и представляла себѣ, какъ веселятся молодыя дѣвушки ея лѣтъ, танцуя съ офицерами флота ея величества, которые казались Джуліи какими-то таинственными существами другого міра. Джулія никогда не выѣзжала за предѣлы Караибскаго архипелага. Читала она мало; только тѣ книги, которыя нашлись въ старомъ книжномъ шкафу, въ домѣ. Это были путешествія и нѣсколько романовъ и поэмъ Вальтеръ-Скотта. Мать ея не получала газетъ, кромѣ небольшого мѣстнаго листка, печатающагося въ Сенъ-Киттсѣ. Такимъ образомъ, Джулія до восемнадцати лѣтъ совсѣмъ не знала жизни, и это полное невѣдѣніе и невинность придавали ей, въ глазахъ Френса, особенную пикантную привлекательность.
Конечно, Джулія знала, что ее ожидаетъ такая же участь, какъ и другихъ дѣвушекъ: она должна выйти замужъ. И она мечтала о прекрасномъ принцѣ (онъ долженъ носить мундиръ флота ея величества), который отвезетъ ее въ свой феодальный замокъ, въ Англіи, и сдѣлаетъ ее безмѣрно-счастливой. Но этотъ принцъ еще не явился. Вспоминая своихъ кавалеровъ на вчерашнемъ балу, Джулія не могла остановиться ни на одномъ изъ нихъ, а этотъ огромный, толстый человѣкъ, который старался монополизировать ея вниманіе, казался ей просто ужаснымъ. Но онъ былъ лучшимъ танцоромъ всей эскадры, и другія дѣвушки съ завистью поглядывали на нее.
-- Въ концѣ концовъ, вѣдь на балы мы ѣздимъ только для того, чтобы танцовать. Какое же значеніе имѣютъ мужчины?-- разсуждала Джулія. Она въѣхала въ лѣсокъ, покрывавшій склоны давно потухшаго вулкана и, спрыгнувъ съ лошади, прилегла на мягкой травѣ. Ей хотѣлось только понѣжиться и отдохнуть, припоминая всѣ подробности минувшаго вечера. Ея самолюбіе было удовлетворено, она не просидѣла ни одного танца. А будущее мало заботило ее. Но усталость взяла свое, и она задремала. Звукъ обѣденнаго гонга разбудилъ ее. Въ домѣ всѣмъ было извѣстно ея пристрастіе къ лѣсу, растущему у потухшаго кратера, и поэтому ее всегда призывали подобнымъ образомъ. Она сѣла на траву, потянулась и зѣвнула. Домашній обѣдъ нисколько не привлекалъ ее. Она ѣла такія вкусныя вещи наканунѣ, за ужиномъ у намѣстника, а дома, даже ея молодые зубы уставали разжевывать твердое жилистое мясо рабочаго скота, убиваемаго лишь тогда, когда онъ уже становился старъ и не годенъ для полевыхъ работъ. Масло и молоко составляли рѣдкость за ихъ столомъ. Впрочемъ, Джулія отказалась бы отъ всего и питалась бы только превосходными фруктами и овощами, столь обильными на тропическихъ островахъ. Однако, мать непремѣнно заставляла ее ѣсть мясо, по крайней мѣрѣ разъ въ день, надѣясь предупредить этимъ развитіе у нея анеміи, составляющей почти неизбѣжное явленіе въ тропикахъ.
Миссисъ Иддисъ уже возсѣдала за столомъ, когда пришла ея дочь. Джулія сдѣлала гримасу при видѣ мясного блюда, которое ей подалъ слуга.
-- Должно быть это мясо бѣднаго, стараго Авраама,-- неуважительно замѣтила она.-- Право же я буду чувствовать себя каннибаломъ, если стану ѣсть его! Сколько разъ я ѣздила на немъ верхомъ и разговаривала съ нимъ, когда никого не было другого! Ну, что-жъ, онъ отмститъ мнѣ за себя!
-- Скоро тебѣ уже больше не придется ѣсть мясо нашихъ старыхъ полевыхъ работниковъ,-- возразила ей мать спокойно.-- Твоя жизнь на островѣ кончилась.
Джулія отъ изумленія уронила ножъ и вилку, упавшіе на полъ со звономъ.-- Неужели мы поѣдемъ въ Англію? О, мама!-- вскричала она.-- Неужели я увижу Англію? И королеву? И милыхъ маленькихъ принцевъ? Похожи они на другихъ дѣтей?
-- Нисколько,-- отвѣчала миссисъ Иддисъ, старая роялистка, въ молодости обѣдавшая за королевскимъ столомъ.-- Нѣтъ, я, вѣроятно, больше не увижу Англіи, да и не желаю ѣхать туда. Королева уже состарилась, да и я тоже. Кромѣ того, судя по письмамъ твоей тетки Мери, Лондонъ измѣнился къ худшему. Прежняя величественная простота исчезла, и ее замѣнила экстравагантность въ костюмахъ и жизни и безумная погоня за удовольствіями и сильными ощущеніями. Тамъ построены подъ землей желѣзныя дороги, которыя кишатъ пассажирами, точно муравейники. А женщины думаютъ только о парижскихъ костюмахъ, а не о своихъ обязанностяхъ жены и матери. На меня все это дѣйствовало бы очень непріятнымъ образомъ. Ты же другое дѣло. Молодость умѣетъ приспособляться.
-- Но когда же я поѣду и съ кѣмъ? Тетка Мери прислала за мной?
-- Ну, нѣтъ. Она не истратитъ ни гроша ни на кого другого, кромѣ себя. Она живетъ только для того, чтобы наряжаться. Но я не видѣла болѣе глупой женщины.
Джулія съ недоумѣніемъ смотрѣла на свою мать невинными глазами. Что означала эта загадка? Наконецъ миссисъ Иддисъ, уставивъ на нее свой острый, проницательный взоръ, проговорила:-- Развѣ ты не замѣтила, что лейтенантъ Френсъ влюбленъ въ тебя?
-- Какъ? Этотъ ужасный, пожилой господинъ? Вѣдь онъ только танцоръ! Не хочешь же ты сказать, что я должна выйти за него замужъ?-- Джулія внезапно залилась слезами и всхлипывая проговорила:-- Я ни за что не выйду за него замужъ, ни за что!
-- Это я должна бы проливать слезы,-- возразила миссисъ Иддисъ. Ты уѣдешь, и я буду чувствовать себя очень одинокой. Но такъ предназначено судьбой. Твое время пришло, и ты должна выйти замужъ и сдѣлать первый шагъ къ блестящей карьерѣ, которая ожидаетъ тебя.-- При этихъ словахъ миссисъ Иддисъ съ рѣшительностью воткнула вилку въ твердое жилистое мясо стараго Авраама. Джулія растерянно смотрѣла на нее, чувствуя свое безсиліе бороться съ материнской волей, подкрѣпляемой тѣмъ, что повѣдалъ ей гороскопъ.
-- Я ненавижу планеты!-- пробормотала она и, наконецъ, вытеревъ глаза, спросила:-- А у него есть замокъ?
-- Онъ получитъ его.
-- А у него есть много книгъ?
-- Англія полна библіотекъ, самыхъ большихъ въ мірѣ.
-- Тетка Мери будетъ выѣзжать со мной?
-- Конечно.
-- А найду я тамъ молодого человѣка, котораго я могла бы полюбить?
-- Что за вздоръ? Ты будешь любить своего мужа.
-- Но вѣдь онъ старъ и годится мнѣ въ отцы!
-- Ему только сорокъ лѣтъ.
-- А мнѣ -- только восемнадцать! Когда мнѣ минетъ сорокъ лѣтъ, то, пожалуй, у меня уже будутъ внуки.
-- Ты мелешь пустяки. Мужъ всегда долженъ быть старше жены, чтобы руководить такимъ легкомысленнымъ существомъ, какъ ты. Конечно, ты не будешь чувствовать къ нему глупой романтической любви,-- я искренно надѣюсь, что этого не будетъ!-- не ты будешь вѣрной и прекрасной женой и будешь такъ же послушна ему, какъ была послушна мнѣ.
-- Я ничего не имѣю противъ послушанія, если онъ будетъ такой же добрый, какъ и ты. Можетъ быть, и онъ тоже добрый? Вѣдь ты выглядишь гораздо суровѣе, чѣмъ всѣ тѣ матери, которыя были на балу. А между тѣмъ добрѣе тебя нѣтъ никого. А есть у него дѣти?
-- Что ты говоришь?-- Миссисъ Иддисъ выронила вилку отъ изумленія.
-- Я очень люблю дѣтей. Видишь ли, онъ мнѣ понравился меньше другихъ мужчинъ, съ которыми я танцовала на балу. Во если у него есть замокъ, и онъ каждый годъ будетъ привозить меня къ тебѣ и будетъ позволять мнѣ гулять вездѣ, какъ ты это дѣлаешь, и если онъ дастъ мнѣ парочку ребятъ, то я готова буду съ нимъ примириться.
Миссисъ Иддисъ вздрогнула. Въ первый разъ раскрылась передъ ней вся глубина невѣдѣнія Джуліи. Объ этомъ она никогда не задумывалась раньше. У Джуліи была гувернантка, которая не отпускала ее отъ себя ни на шагъ. Миссисъ Иддисъ воспитала свою дочь такъ, какъ была воспитана сама, а она принадлежала къ тому разряду дамъ, которыя считють чудовищнымъ преступленіемъ просвѣщеніе юныхъ дѣвицъ насчетъ нѣкоторыхъ сторонъ жизни. Женщины, по мнѣнію миссисъ Иддисъ, должны выполнять свое назначеніе, и матеріальная сторона брака является лишь автоматическимъ подчиненіемъ расѣ. Такъ и надо смотрѣть на это. И все же, когда она взглянула на свою дочь, являющуюся такимъ олицетвореніемъ нѣжной и довѣрчивой невинности, то внезапно почувствовала свирѣпую ненависть къ мужчинамъ и сожалѣніе, что эта прелестная, невинная дѣвушка не только должна идти по обычной дорогѣ, но вступаетъ на нее совершенно не подготовленная къ тому, что ее ожидаетъ. Она смутно припоминала свою свадьбу и то, какъ она ненавидѣла своего мужа, пока благодѣтельное время не заставило ее примириться съ нимъ, какъ неизбѣжнымъ фактомъ ея существованія. Она чувствовала, что ей слѣдовало бы предупредить своего ребенка, но это было выше ея силъ, поэтому ей и хотѣлось отложить, какъ можно дальше, рѣшительный моментъ.
-- У тебя будетъ все, что ты пожелаешь,-- сказала она.-- А такъ какъ онъ не можетъ получить отпускъ, то ты, тотчасъ же послѣ свадьбы, уѣдешь въ Англію съ почтовымъ пароходомъ. У тебя будетъ достаточно времени привыкнуть къ перемѣнѣ въ твоей жизни. Миссисъ Гиджинсъ скоро уѣзжаетъ въ Англію. Она возьметъ тебя съ собой, а если мистеръ Френсъ еще не вернется къ тому времени,-- эскадра идетъ въ Южную Америку,-- то ты можешь остаться у тетки Мери до его пріѣзда. У тебя, значить, будетъ время сдѣлать себѣ нѣсколько хорошенькихъ платьевъ и попривыкнуть къ своему новому положенію. А теперь пойди и причеши свои волосы. Лейтенантъ Френсъ придетъ послѣ обѣда. Онъ, вѣроятно, будетъ просить твоей руки.
-- Но что же я буду дѣлась съ нимъ? Мы не можемъ танцовать теперь. А я совсѣмъ не знаю, о чемъ говоритъ съ нимъ! Съ другими молодыми людьми я бы сумѣла разговаривать.
-- Чѣмъ меньше ты будешь говорить, тѣмъ лучше. Я буду занимать его.
Слезы снова навернулись на глазахъ Джуліи, но онѣ сразу высохли, какъ только у нея явилась мысль, что она можетъ отдѣлаться отъ ненавистнаго ей брака.-- Мама!!-- воскликнула она.-- Отчего бы тебѣ самой не выдти за него замужъ? Онъ бы тогда былъ въ родѣ моего отца, и ты бы осталась со мной и могла бы всегда разговаривать съ нимъ.
Миссисъ Иддисъ только взглянула на нее и повторила:-- Ступай, скорѣе и причеши свои волосы!