-- Однако, какъ сильно мы заняты любовью! Мы даже не замѣчаемъ, что намъ подаютъ на завтракъ,-- сказалъ Тэй Джуліи и тѣмъ не менѣе скорчилъ гримасу при видѣ блюда съ разварной телятиной и картофелемъ и пирожнаго.-- Сколько я помню, мнѣ всегда подавали телятину въ Германіи, такъ что я потомъ видѣть не могъ этого блюда.
Джулія разсѣянно улыбнулась. Она была смущена и встревожена. Она чувствовала, что теряетъ власть надъ собой, и что вихрь новыхъ, сильныхъ ощущеній подхватилъ и уноситъ ее. Какъ вернуть себѣ спокойствіе, совладать съ собой? Она уже больше не была восемнадцатилѣтней невинной дѣвушкой, и ея 34-хъ-лѣтній возрастъ вступалъ въ свои права. Будущее вставало передъ ней точно темная стѣна, заслоняющая отъ нея все. Неужели она сможетъ забыть о своемъ долгѣ, о томъ, что она должна сдѣлать, прежде чѣмъ получитъ право думать о личномъ счастьѣ?..
-- Не вернемся ли мы въ отель?-- спросила она робко.
-- О, нѣтъ! Отель ассоціируется у меня съ воспоминаніемъ о трехъ вечерахъ, проведенныхъ въ тщетныхъ попыткахъ побыть съ вами наединѣ. Притомъ же леди Даркъ можетъ быть уже выздоровѣла. Я не хочу рисковать. Я хочу, чтобъ вы были со мной цѣлый день.
-- Мы могли бы остаться здѣсь еще на нѣсколько дней...
-- Я не хочу. Я хочу поскорѣе покончить съ лондонскими дѣлами и отправить васъ впередъ на пароходѣ, чтобы быть увѣреннымъ въ васъ.
-- Врядъ ли мы можемъ быть счастливѣе, чѣмъ теперь! Отчего не продлить намъ этихъ минутъ?-- замѣтила она, ласково улыбаясь.
-- Послушайте, я вѣдь мужчина, и поэтому мои взгляды на то, что составляетъ настоящее счастье, отличаются отъ вашихъ. Я хочу какъ можно скорѣе устроить вашъ разводъ. Притомъ же я нуженъ дома. Дѣла мои могли бы подождать, конечно, но моя политическая дѣятельность можетъ пострадать отъ моего отсутствія. Я долженъ выполнить то, что поставилъ своей задачей, и вернуться къ своей работѣ. Я былъ доволенъ, что могъ на время отодвинуть въ сторону свои собственныя дѣла и думать только о васъ, больше ни о чемъ. Теперь я долженъ удвоить свою энергію...
-- Разскажите мнѣ, какіе у васъ планы. Думаете ли вы сдѣлаться президентомъ Соединенныхъ Штатовъ?
-- Я думалъ объ этомъ больше, когда мнѣ было 15 лѣтъ.
-- Нѣтъ, скажите мнѣ серьезно, какое будущее рисуете вы себѣ? Я не допускаю мысли, что вы думаете только о томъ, какъ-бы разбогатѣть поскорѣе, и лишь въ свободное время занимаетесь политикой! Я хочу знать, какія цѣли вы преслѣдуете въ жизни?
-- Милая моя, вы никогда не опрашивали меня объ этомъ, но теперь я скажу вамъ. Я стою за реформы, а мой отецъ противъ нихъ. Я теперь полноправный участникъ въ нашей фирмѣ, но все же не могу употреблять эти деньги на то, противъ чего возстаетъ мой отецъ. И вотъ поэтому я стараюсь самостоятельно нажить капиталъ я черезъ два года, самое большее, у меня будетъ совершенно независимое состояніе. Тогда я могу употребить деньги для той цѣли, которую имѣю въ виду. Я хочу работать сначала только для своего штата, а потомъ и для всей страны. Прежде я долженъ завоевать положеніе въ своемъ собственномъ штатѣ и только тогда могу обратить на себя вниманіе націи. Но если бъ вы знали, какую громадную работу мнѣ предстоитъ сдѣлать! Какую надо вести упорную борьбу, чтобы измѣнить господствующій порядокъ вещей въ нашей великолѣпной родинѣ, искоренить взяточничество, подкупъ и все то зло, воплощеніемъ котораго является наша администрація! Какъ жаль, что васъ не было со мной, когда мы начали свою трудную борьбу! Какъ нуженъ былъ мнѣ такой товарищъ, какъ вы! И я надѣюсь, моя дорогая,-- онъ обнялъ ее и заглянулъ ей въ глаза, -- что вы будете моей поддержкой, моей помощницей въ этомъ великомъ и трудномъ дѣлѣ нравственнаго оздоровленія страны.
Даніель съ увлеченіемъ началъ развивать ей свою политическую программу, разсказалъ ей о тѣхъ затрудненіяхъ и препятствіяхъ, съ которыми онъ встрѣчается на каждомъ шагу, объ упорной борьбѣ, которую приходится вести, отвоевывая позицію за позиціей. Джулія не спускала съ него глазъ, и въ ея взглядѣ онъ читалъ горячее сочувствіе и пониманіе его задачъ.
-- Я только теперь узнала, каковъ вы на самомъ дѣлѣ!-- сказала она тихимъ, слегка дрожащимъ голосомъ.-- Только теперь я поняла васъ. О, Дэнъ, я вѣрю, что мы можемъ быть счастливы вдвоемъ, какъ только могутъ быть счастливы смертные! Но слушайте, я должна прійти къ вамъ свободной, съ чистой совѣстью и не мучиться ни угрызеніями, ни сожалѣніями. Если же я дезертирую теперь, въ такую минуту, когда всѣ глаза обращены на насъ, если я покину свое мѣсто и сдѣлаю женщинъ посмѣшищемъ... Вы не думайте, что я считаю себя незамѣнимой! Въ нашихъ рядахъ есть много женщинъ гораздо болѣе значительныхъ, чѣмъ я...-- Но если я брошу все, чтобы послѣдовать за молодымъ американцемъ, какъ разъ въ такой моментъ, когда быть можетъ рѣшается судьба всей нашей борьбы,-- то развѣ не вправѣ будутъ говорить, что всѣ женщины одинаковы, когда дѣло коснется мужчины, и что онѣ способны отдавать себя общему дѣлу только до тѣхъ поръ, пока не явится мужчина и не заставитъ ихъ слѣдовать за собой? О, Боже! Вѣдь насъ всѣ будутъ, осмѣивать тогда, и исполненіе нашей мечты отодвинется назадъ на цѣлое поколѣніе. А меня будутъ проклинать всѣ женщины, которыя теперь боготворятъ меня! Могу ли я быть полезной вамъ послѣ этого? Какое мѣсто займу я среди женщинъ вашей страны? Развѣ онѣ станутъ меня слушать? Онѣ будутъ смѣяться мнѣ въ лицо!..
Она вдругъ облокотилась руками на его плечи и, мрачно сверкая глазами, проговорила:-- Почему вы не явились за мной тогда, когда обѣщали? Я бы пошла съ вами. Четыре года тому назадъ я была свободна. Но мнѣ надо было употребить на что-нибудь свои способности, свою энергію... Если бъ вы пришли тогда и сказали бы мнѣ то, что вы говорите теперь, то я не колебалась бы ни одной минуты... Я знала бы, что должна работать рядомъ съ вами. Но вы забыли свое обѣщаніе. Связь была недостаточно прочной. Зачѣмъ вы дождались того времени, когда я пріобрѣла извѣстность и окончательно связала себя? Развѣ вы не понимаете, что вы дѣлаете меня самой несчастной изъ всѣхъ женщинъ? Я люблю васъ, вы пробудили въ моей душѣ всѣ дремлющія чувства, я стремлюсь къ вамъ, и я не могу сдѣлать ни одного шага дальше!.. О, я несчастнѣйшая изъ женщинъ!..
Даніель нѣсколько разъ пробовалъ ее прервать, но она не дала: ему говорить и съ жаромъ продолжала:
-- Я должна придти къ вамъ свободной, не оглядываясь назадъ, не испытывая ни сожалѣній, ни униженія, ни отвѣта за свой поступокъ. А вы должны уѣхать теперь же, не медля ни минуты. Если вы останетесь, если вы заставите меня подчиниться и ѣхать съ вами,-- а я настолько васъ люблю, что въ состояніи сдѣлать это!-- то мы никогда не узнаемъ истинаго счастья. Поѣзжайте, и я вскорѣ пріѣду къ вамъ... Если мы не выиграемъ нашей битвы въ этомъ году, то я подготовлю кого-нибудь, кто могъ бы занять мое мѣсто. Я буду все рѣже и рѣже выступать публично и постепенно отойду на задній планъ. Меня скоро забудутъ, еще раньше, чѣмъ я выйду замужъ за васъ. Но сдѣлать такой прыжокъ сразу и прямо съ трибуны перескочить въ разводный судъ, да еще въ такомъ городѣ, самое названіе котораго является синонимомъ пошлости и не произносится иначе, какъ съ двусмысленной усмѣшкой!.. Развѣ вы не понимаете, что я не могу этого сдѣлать, что я не въ состояніи буду любить, чувствуя свое униженіе? Я-то знаю себя. Чтобы любить, быть счастливой, я должна быть свободной, должна уважать себя. Я не могу любить, раздираемая стыдомъ и раскаяніемъ! Я хочу любить васъ, но не такъ, не такъ!..
Нѣсколько минутъ Тэй молча ходилъ по комнатѣ. Гнѣвъ и любовь боролись въ его душѣ. Но онъ овладѣлъ собой и, подойдя къ Джуліи, крѣпко сжалъ ея руки въ своихъ сильныхъ рукахъ.
-- Хорошо,-- сказалъ онъ, мрачно и пристально глядя на нее.-- Я уѣду и буду ждать полгода, но помните,-- его глаза сверкнули, когда онъ произнесъ эти слова,-- помните, что не увижу васъ больше никогда, даже несмотря на ваше благосклонное согласіе!-- если вы не поклянетесь мнѣ, что послѣ этого срока вы больше не вернетесь къ прежней дѣятельности. Я хочу, чтобы вы были для мня только женщиной, которую я люблю, и не думали ни о чемъ другомъ...
Онъ взялъ ее на руки и осушилъ поцѣлуями ея слезы.-- Моя судьба любить васъ,-- сказалъ онъ со вздохомъ.-- Теперь вернемся къ дѣйствительности. Я уѣду изъ Лондона, какъ только устрою свои дѣла. На это понадобится недѣля, вы же останетесь здѣсь. Я покоряюсь своей участи и готовъ уѣхать безъ васъ и даже готовъ признать всѣ ваши доводы справедливыми. Но если эта разлука необходима, то чѣмъ меньше будетъ искушеній, тѣмъ лучше. Если же вы вернетесь въ Лондонъ, раньше чѣмъ я уѣду оттуда... Ну, да я не стану говорить объ этомъ! Только знайте, что тогда я не поѣду одинъ въ Америку, ни въ какомъ случаѣ!..
Джулія, вернувшись въ отель, тотчасъ же пошла къ Ишбель. Она нашла ее сидящей на маленькомъ балконѣ и любующейся видомъ снѣжныхъ горъ и лѣса. Однако, Ишбель тотчасъ же вскочила, какъ только вошла Джулія, и заглянула ей въ лицо.
-- Да,-- сказала Джулія, отвѣчая на нѣмой вопросъ подруги.-- Я добилась отсрочки. Онъ обѣщалъ тотчасъ же уѣхать въ Калифорнію и подождать, пока я освобожу себя постепенно. Я обѣщала пріѣхать къ нему черезъ шесть мѣсяцевъ. И я сдѣлаю это, если буду въ состояніи, а если нѣтъ!..
-- О, ты, конечно, можешь освободиться въ теченіе шести мѣсяцевъ,-- вскричала Ишбель, охваченная симпатіей къ обоимъ влюбленнымъ.-- Вѣдь вице-президентка лиги очень способная женщина... Притомъ же мы надѣемся выиграть въ эту сессію.
-- Я не знала! Если это будетъ, то я могу придумать какое-нибудь извиненіе и уѣхать тотчасъ же. Въ противномъ же случаѣ... Не могу же я бросить все и начать дѣло о разводѣ? Не могу навлечь на себя и на всѣхъ насъ насмѣшки и, можетъ быть, погубить наши дѣла! Пусть прежде позабудутъ обо мнѣ!..
Она сѣла на край кровати, и во всей ея позѣ и въ ея лицѣ было столько унынія, что Ишбель съ трудомъ удержалась, чтобы не сказать ей, что ея мужъ умираетъ, и она скоро будетъ свободна. Но послѣ минутнаго размышленія она рѣшила, что такъ, пожалуй, еще больше запутаетъ дѣло.
-- Джулія,-- вдругъ сказала она,-- мнѣ пришла въ голову одна идея. Почему бы тебѣ не поѣхать въ Невисъ? Твоя мать уже очень стара, и ты не видала ее нѣсколько лѣтъ...
Джулія посмотрѣла на нее, и въ ея потухшихъ глазахъ появилось нѣкоторое оживленіе.
-- Что жъ, это не дурная идея,-- отвѣчала она.-- Если только мнѣ можно уѣхать...
-- Ты должна уѣхать. Ты теперь не можешь работать съ тѣмъ же увлеченіемъ, какъ прежде. Ты должна будешь лицемѣрить и вѣчно будешь терзаться сожалѣніями о томъ, чего ты лишилась. Ты имѣешь право на счастье и будешь счастлива съ Даніелемъ, поэтому не отталкивай его, не приноси себя въ жертву, здѣсь ты не можешь придти ни къ какому рѣшенію. Обѣщай же мнѣ, что ты поѣдешь въ Невисъ. Тамъ ты больше будешь принадлежать себѣ и сама себѣ выяснишь свое положеніе. Знаешь ли, въ трудныя минуты жизни, родной домъ -- лучшее убѣжище. Вѣдь ты любила свою мать, когда была ребенкомъ!
-- Я и теперь люблю ее. Но мнѣ кажется, она уже давно разлюбила меня.
-- Не думай этого. Она немного странная и очень гордая женщина, но она всегда любила тебя. Тамъ твое настоящее убѣжище.
-- Ты права. Когда жизнь нанесетъ чувствительный ударъ, то невольно вспоминаешь о родномъ очагѣ. Невисъ моя родина, тамъ протекло мое беззаботное дѣтство.
-- Значитъ ты поѣдешь?
-- Телеграфируй мнѣ изъ Лондона, какъ обстоятъ дѣла. Если по всѣмъ признакамъ это затишье должно еще продлиться, то я поѣду. Сейчасъ я не могу работать, я чувствую такой упадокъ энергіи! Можетъ быть тамъ я сумѣю овладѣть собой и найду, что то великое дѣло, которому я посвятила свою жизнь, мнѣ дороже всего.
-- И не старайся убѣждать себя въ этомъ!-- вскричала Ишбель, внезапно истугавшись.-- Это было бы неестественно и неразумно. Ты -- женщина и имѣешь право на счастье. А многимъ ли женщинамъ выпадаетъ, на долю такое счастье? Не отворачивайся же отъ него.
Ишбель уѣхала съ вечернимъ поѣздомъ. Джулія сидѣла въ своей комнатѣ, въ состояніи полнѣйшей апатіи и безсильно опустивъ руки.
Казалось, будто вся жизненная энергія покинула ее. Но когда она услыхала стукъ отъѣзжающаго экипажа, то вдругъ словно пробудилась отъ своего оцѣпенѣнія, и въ ея душѣ поднялся гнѣвный протестъ противъ такого полнаго подчиненія своей личности женскому началу. Она не хотѣла думать о Даніелѣ, но мысль о немъ упорно возвращалась къ ной, и воображеніе рисовало ей заманчивыя картины того счастья, котораго она была лишена до сихъ поръ.
-- Что я буду дѣлать? Что я буду дѣлать?-- съ тоской спрашивала она себя на другое утро.-- И это любовь? Этотъ ужасъ? Это униженіе? Это полное уничтоженіе воли? Вѣдь я такъ же безпомощна теперь, какъ если бъ лежала въ госпиталѣ въ тифозной горячкѣ!..
За всю свою жизнь съ Френсомъ, несмотря на весь ужасъ, испытанный ею, она никогда не чувствовала такого униженія, какъ въ данную минуту. Куда дѣвалась ея воля, ея самообладаніе? Она ненавидѣла Тэя.
Сумрачная, дождливая погода только усиливала ея мрачное, унылое настроеніе. Какъ будто и въ самомъ дѣлѣ съ отъѣздомъ Тэя солнце перестало свѣтить ей. Она чувствовала, что не можетъ здѣсь оставаться, несмотря на свое обѣщаніе. Это состояніе бездѣятельнаго ожиданія было ей нестерпимо. Въ Лондонѣ сейчасъ нѣтъ никакой работы, которая могла бы захватить ее цѣликомъ. И мысль о Невисѣ, какъ о спасительномъ убѣжищѣ, снова завладѣла ею.-- Да, Ишбель права,-- я тамъ скорѣе всею верну свое душевное спокойствіе, свое душевное равновѣсіе!-- рѣшила Джулія и тотчасъ же принялась укладываться.