Джулія была очень сердита на Тэя, но еще больше сердита на себя. Она совершенно не знала, какъ ей быть. Тэй всегда сумѣлъ настоять на своемъ, и она не сомнѣвалась, что онъ заставитъ ее видѣться съ нимъ. Какъ устоять противъ этого? И услужливое воображеніе нарисовало ей картину встрѣчи съ Даніелемъ въ тропической рощѣ, куда онъ звалъ ее. Вѣдь она молода и имѣетъ право жигъ и бытъ счастливой. Гнѣвъ противъ Тэя испарился, и она простила ему. Для нея Невисъ былъ самымъ красивымъ мѣстомъ на землѣ. Какое счастье бродить по его живописнымъ уголкамъ рука объ руку съ любимымъ человѣкомъ!.. Но мысли ея тотчасъ же приняли другое направленіе, какъ только она увидала крышу своего родного дома, террасу и садъ. Здѣсь поцѣловалъ ее Френсъ тотчасъ же послѣ брачной церемоніи, когда онъ долженъ былъ покинуть ее и ѣхать на корабль... И вдругъ вся ея прошлая жизнь съ нимъ встала передъ ней и снова придавила ее свой тяжестью. Стонъ вырвался у нея изъ груди. Нѣтъ, нѣтъ, здѣсь, въ Невисѣ, она не можетъ встрѣчаться съ Даніелемъ!..
Старая миссисъ Иддисъ сидѣла у стола и что-то шила. Тропическая ночь настала внезапно и все окутала темнотой. Джулія старалась разсмотрѣть лицо и фигуру своей матери, освѣщенной лампой. Какъ мало она перемѣнилась! Только какъ будто больше сгорбилась. А волосы ея все такіе же черные, какъ раньше. Должно быть, время позабыло о ней.
Когда Джулія открыла дверь, миссисъ Иддисъ вперила въ нее свои проницательные глаза и тотчасъ же встала, опираясь на палку. Ея руки слегка дрожали, но голосъ былъ твердъ попрежнему, и осанка такая же величественная, какъ была.
-- Я рада тебя видѣть, Джулія,-- сказала она.-- Пароходъ, должно быть, пришелъ гораздо раньше?
Она подставила дочери свою впалую, морщинистую щеку для поцѣлуя, но нервы Джуліи не выдержали, и она. заливаясь слезами, бросилась матери на шею.
-- Мама, скажите, что вы рады мнѣ! Я такъ несчастна, такъ истомилась!-- молила она прерывающимся голосомъ. Миссисъ Иддисъ погладила ее по головѣ, но отвѣчала все такимъ же сухимъ тономъ:-- долго ты медлила пріѣздомъ! Однако, ты должна знать, что я рада увидѣть тебя еще разъ, передъ смертью. Твои огорченія, должно быть, очень серьезны, въ самомъ дѣлѣ! Ты перенесла большое разочарованіе...
Холодный, непривѣтливый тонъ, которымъ говорила миссисъ Иддисъ, сразу осушилъ слезы Джуліи. Она вытерла глаза и сказала:-- Прости мнѣ, мама. Объ этомъ не стоить говорить. Я просто утомилась и больше ничего. Вообще намъ, женщинамъ, приходится терпѣть много непріятностей и бороться...
-- Ни слова объ этомъ!-- строго остановила ее мать, и глаза ея сверкнули.-- Помни, что ты не должна упоминать объ этихъ отвратительныхъ вещахъ, пока ты находишься въ моемъ домѣ. Если въ этомъ заключаются твои огорченія, то здѣсь ты можешь забыть о нихъ!
-- Я пріѣхала сюда, чтобы забыть обо всемъ, кромѣ васъ, Невиса и Фанни. Теперь поцѣлуйте меня еще разъ, и я побѣгу, переодѣнусь къ обѣду.
За столомъ миссисъ Иддисъ была разговорчивѣе обыкновеннаго, и въ этомъ выразилась ея радость видѣть свою дочь. Послѣ обѣда она тотчасъ же ушла въ свою комнату, но тогда Джуліей завладѣла Фанни, которая все время моргала, пока разговаривала ея бабушка. Джулія должна была удовлетворить жадное любопытство Фанни, закидавшей ее вопросами относительно лондонской жизни, развлеченій, нарядовъ и т. п. Джулія испытывала глубокую тоску и разочарованіе. Она не нашла здѣсь того, что ожидала. Ее коробило отъ словъ и обращенія Фанни. А ея мать?.. Развѣ такъ она рисовала себѣ встрѣчу съ ней? На кого опереться, кто дастъ ей силу продолжать борьбу?.. Джулія подняла штору и заглянула въ садъ, вдыхая воздухъ, напоенный ароматами тропическихъ растеній и цвѣтовъ. Гдѣ находится Даніель въ эту минуту? Не можетъ быть, чтобы онъ пріѣхалъ въ Невисъ только ради романтическихъ встрѣчъ съ нею! У него есть опредѣленная цѣль. Онъ намѣренъ увезти ее съ собой,-- заставить ее подчиниться, опутавъ ее крѣпкими узами любви. И эта мысль снова пробудила гнѣвъ въ ея душѣ и тотъ скрытый антагонизмъ, который существуетъ между полами. Она твердо рѣшила доказать ему, что у нея есть сила и твердость воли, выкованная жизнью.
На другое утро она встала поздно, потому что мать не велѣла ее тревожитъ. Но порядокъ дома не былъ нарушенъ, и миссисъ Иддисъ, какъ всегда, сидѣла въ гостиной, за шитьемъ, прислушиваясь, не послышатся ли шаги Джуліи? Она просидѣла такъ всѣ эти шестнадцать лѣтъ, прислушиваясь!.. Однако, вмѣсто легкихъ шаговъ Джуліи, она услышала чью-то тяжелую, усталую поступь, и вскорѣ въ комнату вошла миссисъ Уинстонъ, запыхавшаяся и раскраснѣвшаяся отъ утомленія и жары.
-- Въ самомъ дѣлѣ, тропики существуютъ не для прогулокъ пѣшкомъ!-- вскричала она, обмахиваясь и тяжело опускаясь въ кресло, возлѣ сестры. Миссисъ Иддисъ окинула ее слегка насмѣшливымъ взглядомъ и сказала:-- Надѣюсь, ты пришла не съ дурными новостями?
-- Съ дурными? О, нѣтъ. Я принесла приглашеніе на вечеринку въ курортѣ. И потомъ... Не знаю, говорила ли я тебѣ о миссисъ Моррисонъ? Это прелестная молодая женщина, которая живетъ въ курортѣ. Я только что встрѣтилась съ нею, когда она гуляла сегодня, и какъ-то невольно пригласила ее, вмѣстѣ съ другими, чай пить къ тебѣ, въ домъ. Я чувствую теперь, что поступила необдуманно. Мнѣ надо было раньше спросить тебя.
-- Твои друзья могутъ приходить сюда, къ чаю. Я, вѣдь, не нищая и въ состояніи угостить ихъ.
-- Но ты такая отшельница! Мнѣ совѣстно, что я раньше не подумала объ этомъ, и теперь злоупотребляю твоей добротой... Съ тѣхъ поръ, какъ пріѣхала миссисъ Моррисонъ и ея братъ Даніель Тэй...
Миссисъ Иддисъ вдругъ насторожилась.
-- Мужчина женатый?-- спросила она.
-- О, нѣтъ!-- воскликнула миссисъ Уинстонъ, многозначительно улыбаясь.
-- Сколько ему лѣтъ?
-- Около тридцати.
-- Я не хочу видѣть молодыхъ людей въ своемъ домѣ.
-- Онъ даже не посмотритъ на Фанни. Ненавидитъ молодыхъ дѣвушекъ. Это мой самый дорогой, самый любимый другъ!
Миссисъ Иддисъ положила работу и испытующе посмотрѣла на сестру:-- Что же ты будешь дѣлать въ твои годы съ этимъ "самымъ дорогимъ, самымъ любимымъ другомъ" мужского пола?-- спросила она.
-- Милая Дженъ, ты забываешь, что я живу въ свѣтѣ, а не такой затворницей, какъ ты!-- возразила миссисъ Уинстонъ.-- Посмотрѣла бы ты, сколько изящныхъ, сѣдовласыхъ женщинъ въ Лондонѣ катаются ежедневно, въ щегольскихъ экипажахъ, съ красивыми юношами! Обыкновенно, за экипажъ платятъ сѣдовласыя женщины. Но у меня еще нѣтъ ни одного сѣдого волоса, и за экипажъ всегда платитъ мой богатый американскій другъ, и еще за многое другое. Отчего бы мнѣ не имѣть молодого поклонника, если это возможно? Однако, я должна сознаться, что мнѣ не приходило въ голову, что онъ послѣдуетъ сюда за мной!
-- Отвратительно!-- сказала миссисъ Иддисъ, дѣлая, брезгливую гримасу.-- Въ мое время...
-- Ахъ, милая Дженъ, твое время давно прошло.
-- Вижу... Но я надѣюсь все-таки, что между тобой и этимъ... молодымъ человѣкомъ нѣтъ ничего серьезнаго?
-- А отчего бы нѣтъ?
-- Ты старая дура, а вѣдь онъ молодой! Что жъ, ты хочешь выйти за него замужъ и сдѣлать себя и свою семью посмѣшищемъ?
-- Замужъ! Какъ это несносно, что ты на все смотришь такъ серьезно. Просто меня занимаетъ его ухаживанье. Но я никогда не думала все-таки, что онъ поѣдетъ за мной сюда. Въ немъ много романтизма...
-- Должно быть! Иначе развѣ онъ могъ бы влюбиться въ тебя? Слушай, Марія, чѣмъ больше я смотрю на тебя, тѣмъ больше благодарю свою судьбу, что я всю жизнь провела въ Невисѣ.
-- Ну, а все-таки, ты не сердишься, что я пригласила къ тебѣ моихъ друзей?..
-- Давно ни одинъ посторонній не переступалъ моего порога. Но это все равно. Вѣдь это такъ же и твой родной домъ, какъ и мой. Пусть приходятъ!
-- О, какъ это мило съ твоей стороны!-- Миссисъ Уинстонъ уже приготовилась уходить, но потомъ, какъ будто что-то вспомнивъ, прибавила:-- Лучше не говори ничего Джуліи. Она вѣдь уѣхала изъ Лондона потому, что устала отъ людей и хочетъ отдохнуть. Она, пожалуй, убѣжитъ, когда узнаетъ, а миссисъ Моррисонъ страстно хочется видѣть ее. Вѣдь американцы съ ума сходятъ по всякимъ знаменитостямъ...
Когда она ушла, миссисъ Иддисъ продолжала шить, прислушиваясь. Вдругъ она услышала шаги, и ея блѣдныя щеки слегка закраснѣлись. Она подняла голову, но когда Джулія вошла, она холодно поздоровалась съ ней:
-- Здравствуй. Ты всегда спишь такъ долго?
-- О, нѣтъ! Но я заснула только на зарѣ. Я была слишкомъ возбуждена. Съ завтрашняго же дня я буду вставать рано и гулять но тѣмъ мѣстамъ, по которымъ я гуляла въ былыя времена. Какъ часто я мечтала объ этомъ!
-- Однако, прошло много времени, прежде, чѣмъ ты явилась сюда,
Джулія присѣла на ручку кресла матери и, прижимаясь къ ней, сказала:-- Мама, забудемъ это! Вы сердитесь на меня, что я не пріѣзжала сюда цѣлыхъ шестнадцать лѣтъ, а я сердилась на васъ. Но моя дѣтская досада давно прошла. Теперь время простить мнѣ. Если я не пріѣзжала сюда, то только потому, что вы ни разу не позвали меня. Съ того дня, какъ герцогъ женился, вы писали мнѣ только короткія, формальныя письма, холодный тонъ которыхъ примѣнялся тогда, когда вы снова сердились на меня за что-нибудь. Вы обидѣли меня сильнѣе, чѣмъ я васъ, но не будемъ вспоминать объ этомъ. Если бъ вы знали, какъ я счастлива, что снова здѣсь, съ вами! Если бъ вы только захотѣли быть прежней, то я бы снова почувствовала себя возлѣ васъ вашей маленькой дочкой. Прошлое,-- по крайней мѣрѣ многое изъ этого прошлаго,-- представляется мнѣ какимъ-то сномъ.
Миссисъ Иддисъ выпрямилась. Ноздри ея раздувались, и глаза метали молніи, когда она заговорила, стукнувъ о полъ свою палкой:-- Да, -- сказала она.-- Покончимъ съ этимъ разъ навсегда! Десять лѣтъ просидѣла я на этомъ мѣстѣ, раздираемая угрызеніями совѣсти,-- десять лѣтъ! Но я не могла заставить себя написать это. Только я не думала, что мнѣ придется ждать такъ долго. Я старуха, а ты молодая женщина!
Джулія была потрясена до глубины души.-- Мама, дорогая, не будемъ говорить объ этомъ!-- проговорила она.-- Это была такая понятная ошибка съ вашей стороны. Мнѣ бы слѣдовало давно пріѣхать. Но время такъ летитъ! И потомъ... я вѣдь не подозрѣвала, я думала, что вы отдали всю свою привязанность Фанни?
-- Фанни?-- воскликнула старуха съ нескрываемымъ презрѣніемъ.-- Дай мнѣ сказать тебѣ. Изліянія нѣжности не въ моемъ характерѣ, но мнѣ кажется, что я никого въ жизни такъ не любила, какъ тебя. Боже мой! Боже мой!.. И вотъ я сидѣла здѣсь долгіе годы и все думала, думала и ждала смерти!..
-- Милая мама, все къ лучшему. Мнѣ нуженъ былъ суровый, жизненный урокъ, чтобы развить свой характеръ и способности.. Я надѣюсь, что вы будете гордиться мной. Только позвольте объяснить мнѣ, ради какой великой цѣли..
-- Вздоръ! Неужели ты хочешь заставить меня повѣрить, что міръ дошелъ до этого? Драться съ полицейскими, сидѣть въ тюрьмѣ, произносить зажигательныя рѣчи передъ толпой? Что сталось съ прежними англійскими леди!
-- Не будемъ большіе затрагивать этого вопроса. Я вижу, что это безполезно. Если вы продолжаете думать, что высшее счастье для англичанки это сдѣлаться герцогиней... Впрочемъ, довольно объ этомъ. Я бы хотѣла поговорить съ вами о бѣдненькой Фанни.
-- Почему "бѣдненькой"?
-- Молодость имѣетъ свои права. А вы ее лишаете этихъ правъ...
-- Я сдѣлала для нея, что могла. Я знаю мой долгъ по отношенію къ ребенку моего сына и послѣдней представительницы моей расы. Она будетъ богата со временемъ.
-- И только? Такова ея судьба? Быть мелкой землевладѣлицей въ Весть-Индіи? А вѣдь она мечтаетъ о любви и замужествѣ.
-- Она не можетъ объ этомъ мечтать. Она ничего не знаетъ о такихъ вещахъ. Свою жизненность она израсходуетъ въ работѣ, такъ какъ ей теперь переданъ надзоръ за всѣмъ имѣніемъ, и съ этой обязанностью она справляется хорошо, тѣмъ болѣе, что она знаетъ, что имѣніе будетъ принадлежать ей. Молодость и красота проходятъ быстро, и я надѣюсь, пройдутъ раньше, чѣмъ испортятъ ея жизнь. Въ ней я вижу свое искупленіе...
-- Фанни выйдетъ, замужъ, и, что всего опаснѣе,-- она выйдетъ замужъ за перваго встрѣчнаго, если только не будетъ бывать въ обществѣ и имѣть много поклонниковъ. Отель курорта открытъ, тамъ устраиваются вечера, и будутъ пріѣзжать молодые люди...
-- Фанни не будетъ видѣть ни одного изъ нихъ!
-- Вы думаете? Молодость вѣдь обладаетъ особенной силой притяженія. Они будутъ рыскать кругомъ этого мѣста и подстерегать ее вездѣ. Будьте же снисходительны и отпустите Фанни на вечеръ, въ четвергъ.
-- Ни слова больше. Фанни не посѣщаетъ вечеровъ, ни въ курортѣ, ни въ другихъ мѣстахъ. Что же, ты думаешь, что я теперь могу легко измѣнить свои взгляды?.. Звонятъ къ завтраку. Дай же мнѣ твою руку...
-- Джулія, я видѣла, вы разговаривали съ бабушкой. Что же, она, конечно, не отпускаетъ меня?" -- спросила Фанни Джулію послѣ завтрака.
-- Нельзя было ожидать, что она сразу согласится,-- уклончиво отвѣчала Джулія,-- Впрочемъ, я и сама не поѣду на этотъ вечеръ,
-- И все это изъ-за мистера Тэя? Какъ это все романично. Онъ такой красивый и интересный. Должно быть, очень пріятно быть влюбленной, неправда-ли? Скажите, онъ цѣловалъ васъ?
-- Перестань болтать глупости. Лучше скажи, выбрала ты себѣ какое-нибудь платье изъ моихъ вечернихъ нарядовъ. Коллинсъ передѣлаетъ его... Дени, что вамъ нужно?
Старый слуга съ чрезвычайно смущеннымъ видомъ остановился на порогѣ комнаты.
-- Спаси Господи!-- проговорилъ онъ, заикаясь.-- Гость... Мужчина!..
Фанни выхватила у него изъ рукъ визитную карточку.-- Джулія, это онъ, мистеръ Тэй!
Джулія отвернулась, чтобы Фанни не замѣтила ея лица;-- Скажите ему, Денни, что я не могу принять его,-- обратилась она къ слугѣ.
-- Онъ спрашиваетъ не васъ, а миссисъ Уинстонъ. Говоритъ, что она пригласила его сюда, къ чаю.
-- Она съ ума сошла. Я сейчасъ пойду поговорю съ ней.-- Джулія поспѣшно вышла изъ комнаты, возмущенная дерзостью Даніеля.
-- Денни, пригласите сюда господина и не тревожьте тетю. Она пошла вздремнуть,-- сказала Фанни слугѣ, когда ушла Джулія, и тотчасъ же подбѣжала къ зеркалу и поправила прическу. Она встрѣтила Тэя очаровательной улыбкой и сказала ему, что "тетка Марья сейчасъ выйдетъ".-- Но скажите, какъ это случилось, что она рѣшилась васъ пригласить?-- спросила она съ любопытствомъ.-- Молодые люди не переступаютъ порога этого дома.
-- Я терпѣть не могу тайныхъ способовъ борьбы,-- отвѣчалъ Тэй мрачно. (Онъ былъ, очевидно, въ очень дурномъ настроеніи).-- Но обстоятельства вынуждаютъ меня. Вчера у насъ былъ семейный совѣтъ, и миссисъ Уинстонъ согласилась представить вашей бабушкѣ дѣло такъ, будто она со мной помолвлена.
-- Какъ? Вы и тетка Марія?-- Фанни громко расхохоталась.-- Ничего подобнаго я не могла бы вообразить! Отчего вы не сказали, что влюблены въ меня? Это обмануло бы всѣхъ, а я могла отправляться съ вами на длинныя прогулки и... отводить васъ къ Джуліи.
-- Вы забываете, что ни одинъ мужчина не позволитъ себѣ поставить дѣвушку въ такое ложное положеніе.
-- Но бабушка не въ состояніи повѣрить такой сказкѣ!
-- Почему! Половина свѣтскихъ дамъ въ Дондонѣ, достигнувъ извѣстнаго возраста, имѣютъ такихъ юныхъ обожателей, которые могли бы быть ихъ сыновьями, а иногда даже выходятъ за нихъ замужъ. Ваша тетушка тоже могла бы имѣть юныхъ поклонниковъ, если бы ей захотѣлось. Конечно, эта роль не по мнѣ, но что же дѣлать?.. Какъ вы думаете, увижу я Джулію?
-- Она убѣжала, какъ только услышала, что вы пришли. Я думаю, она не хочетъ видѣть васъ. Но если вы ежедневно будете приходить сюда,-- чтобы видѣться съ теткой Маріей, конечно!--прибавила она, хитро улыбаясь,-- то я постараюсь доставить вамъ эту возможность. А если вы будете приходить, когда бабушка спитъ, то можете разговаривать со мной.
-- Это было бы, по крайней мѣрѣ, хорошей компенсаціей,-- сказалъ Тэй, принуждая себя быть любезнымъ.-- Должно быть, вы ведете здѣсь довольно уединенный образъ жизни?
-- Я еще ни разу не выѣзжала въ свѣтъ, и вы первый молодой человѣкъ, съ которымъ я разговариваю.
-- Вотъ какъ!-- Тэй почувствовалъ себя слегка заинтересованнымъ.-- Однако, вы совсѣмъ не похожи на отшельницу. Какъ же вы проводите здѣсь время?
-- Бабушка поручила мнѣ управленіе помѣстьемъ.. Цѣлый годъ она учила меня, и я думала, что съ ума сойду отъ этого ученія. Но теперь мнѣ нравится разъѣзжать верхомъ по плантаціямъ, требовать отчетъ у надсмотрщиковъ, наблюдать за работами и подгонять лѣнивыхъ негровъ. Меня всѣ боятся теперь, и мнѣ пріятно сознавать себя властительницей. Тутъ мое маленькое царство.
-- Ого!-- проговорилъ Тэй.-- Дѣвушка вашихъ лѣтъ и... вашей наружности управляетъ цѣлымъ помѣстьемъ и заставляетъ негровъ повиноваться себѣ? Я такихъ еще не видывалъ! Что за замѣчательная семья, во всякомъ случаѣ!
Фанни была польщена. Она не думала, что ея прозаическія обязанности могутъ возбудить интересъ въ молодомъ человѣкѣ, и только что хотѣла распространиться о жизни на вестъ-индскихъ плантаціяхъ, какъ вдругъ опять пришелъ Денни, еще, болѣе смущенный, и объявилъ, что пріѣхало много гостей.
-- Я долженъ былъ предупредить васъ, что миссисъ Уинстонъ пригласила всѣхъ насъ къ чаю,-- извинился Даніель.
Перепуганная Фанни совсѣмъ забыла о немъ, когда вошли гости, и ей пришлось разыгрывать роль любезной хозяйки. Впрочемъ, она справилась съ этой задачей довольно хорошо, и разговоръ уже принялъ оживленный характеръ, когда въ дверяхъ террасы показалась миссисъ Иддисъ, точно призракъ прошлаго, внезапно представшій передъ глазами современнаго общества. Старуха окинула презрительнымъ взглядомъ Фанни и Тэя, когда миссисъ Уинстонъ поспѣшно встала ей навстрѣчу и представила своихъ знакомыхъ.
-- Добро пожаловать въ моемъ домѣ,-- сказала миссисъ Иддисъ.
Даніель почувствовалъ себя неловко подъ ея проницательнымъ взглядомъ и подумалъ: "Вотъ такъ семейка! Это врагъ, достойный, чтобы сразиться съ нимъ!" Старуха обратилась къ Фанни съ вопросомъ, гдѣ Джулія, и когда та отозвалась незнаніемъ, то она приказала ей пойти и позвать ее. Затѣмъ, обратившись къ гостямъ, миссисъ Иддисъ пригласила ихъ сѣсть и занялась разливаніемъ чая, принесеннаго слугой. Но миссисъ Иддисъ обладала способностью обливать словно ледянымъ душемъ, даже самую веселую компанію, поэтому всѣ чувствовали себя неловко, и никому не хотѣлось разговаривать, только миссисъ Уинстонъ, помня уговоръ, старательно кокетничала съ Даніелемъ. Наконецъ, миссисъ Моррисонъ, въ качествѣ смѣлой американки, рѣшилась проломить ледъ и бойко заговорила со старухой о Джуліи, о томъ, какъ она должна гордиться своей дочерью, которая занимаетъ такое выдающееся положеніе въ свѣтѣ и такъ умна! Миссисъ Иддисъ съ нѣкоторымъ недоумѣніемъ слушала эти похвалы, не переставая наблюдать, главнымъ образомъ, Тэя, который совсѣмъ не обращалъ вниманія на кокетничанье миссисъ Уинстонъ и съ нахмуреннымъ видомъ смотрѣлъ на свою сестру. Но старуха забыла и о немъ, когда миссисъ Моррисонъ заговорила о томъ вліяніи, которымъ пользуется Джулія, стоящая во главѣ огромнаго общественнаго движенія.
-- Она можетъ сдѣлаться нашимъ первымъ министромъ или что-нибудь въ этомъ родѣ,-- прибавилъ Пири.
-- Вы смѣетесь надо мной?-- вскричала миссисъ Иддисъ, и чуть не выронила чашку, которую держала въ рукахъ. Однако, спохватившись, она прибавила болѣе любезно:-- Простите меня, я старуха, и многое, что совершается теперь въ свѣтѣ, поражаетъ меня. Моей дочери было предсказано великое будущее, и я была увѣрена, что она будетъ герцогиней...
-- Герцогиней?-- перебила ее миссисъ Моррисонъ.-- Что такое въ наши дни герцогиня по сравненію съ великой предводительницей общественнаго движенія? Подумайте только обо всѣхъ герцогскихъ титулахъ, купленныхъ на новоиспеченные англійскіе доллары! Даже англійскія герцогини теперь никто! Наше время -- время личностей.
-- Вижу; вижу!-- прошептала миссисъ Иддисъ.
Тэй нагнулся къ сестрѣ и тономъ сдержаннаго бѣшенства шепнулъ ей, чтобы она перемѣнила разговоръ. Но въ этотъ моментъ вошла Джулія. Она почти не удостоила взглядомъ Тэя, но весело улыбнулась другимъ гостямъ и попросила чашку крѣпкаго чая. Миссисъ Иддисъ, наливая ей, бросила недовольный взглядъ на Фанни, которая, воспользовавшись перерывомъ, опять занялась Даніелемъ.-- Фанни,-- сказала повелительно старуха,-- прекрати свои старанія привлечь къ себѣ вниманіе мистера Тэя. Онъ пріѣхалъ сюда, чтобы видѣться съ теткой Маріей. Пойди и поговори съ миссисъ Мэкменусъ. Молодыя дѣвушки должны быть предупредительны къ пожилымъ дамамъ.
Общество занялось чаемъ и кэксами, которые принесъ Денни. Тэй, вспомнивъ о своей обязанности, нагнулся къ миссисъ Уинстонъ, бросивъ умоляющій взглядъ на Джулію, но вдругъ замѣтилъ, что старая миссисъ Иддисъ хочетъ замахнуться на него палкой. Миссисъ Мэкменусъ, опасаясь, что подъ конецъ общество не выдержитъ и разразится истерическимъ смѣхомъ, попросила у миссисъ Иддисъ разрѣшенія осмотрѣть старый домъ и садъ. Миссисъ Иддисъ взяла подъ руку Джулію и предложила гостямъ идти за нею. Однако, Тэй остался, шепнувъ миссисъ Уинстонъ, что онъ ее умоляетъ освободить Джулію и прислать ее назадъ.
-- Постараюсь,-- сказала миссисъ Уинстонъ.-- Имѣйте терпѣніе.
-- У меня его осталось очень мало,-- угрюмо отвѣчалъ Тэй.